Инферно

23

Орманд в красках рассказал Солу, что произошло после его побега.

Китчам и его банда быстро сбыли награбленное добро, и засели в таверну пьянствовать. Окрыленный удачей, Китчам на время забыл про томящихся в трюме пленников. Поделив вырученные деньги со своими воинами, он отпустил их на день развеяться. Фаста доложил о побеге Сола в тот же день, и Солу очень повезло, что он не смог вернуться, иначе Китчам размазал бы его в лепешку, так он был зол.

На следующий день Китчам занимался приготовлениями к отплытию. Он рассчитывал покинуть Мендозу уже к вечеру, из-за карантина, наложенного таможенниками. По словам Фасты Китчам обронил, что хочет утопить офицеров в зыби сразу после отплытия и не расправляться с ними в пределах города, дабы не навлечь на себя подозрения. Но в последний момент его планы переменились. Вероятно, одолела алчность. Поэтому Китчам отдал приказ конвоировать пленников потрошителям — особой гильдии сеятелей, которые занимались исследованием человеческого организма и нуждались в постоянном притоке органов и тел. Понятно, за офицеров Китчаму обещали награду, он с кем-то уже договорился и вот, группу офицеров вывели на улицу под вечер. Но Китчам не учел фактор Сола, сунувшего скелгу ключи, а посему внезапный отпор офицеров в переулке оказался для него сюрпризом.

Пока Китчам кутил по портовым кабакам, Три-Храфн сумел собрать остатки сил и передал пленникам ключи от клеток. Офицеры быстро высвободились и хотели уже было сбежать, но дальновидный Демискур решил клеток не покидать, получив тем самым преимущество. Вместо побега Демискур прокрался в арсенал и выкрал оттуда боевые кортики. Пленники спрятали оружие в одежде и стали дожидаться прихода Китчама. Почему они не завязали драку на корабле неизвестно, может быть обстановка была неподходящей. Так или иначе, вместе с обессилевшим Три-Храфном, которого тащили на плечах, они решились дать последний бой в городе.

Китчам быстро опомнился и приказал расправиться с врагами. Пленники были в меньшинстве, и уже готовились к смерти, но тут подоспел Имин со своими людьми, и Китчам бросился бежать. Орманд, почуявший неладное, выбрался с «Пиявки» и наблюдал за бегством Китчама с безопасного расстояния. Береговая охрана попыталась задержать бандитов, но действовала недостаточно быстро, и Китчаму удалось удрать, хоть и с потерями. С ним на борту уплыл Керас и Гримм.

Вот так все и произошло.

Орманд закончил рассказ на подступах к аренам. Остальные были уже там, вместе с парой тысяч зрителей. Сол ожидал увидеть громадный амфитеатр под открытым небом, но попал в его почти прямую противоположность. Это был крытый квадратный зал, с кругом арены, отделенным от зрительских лож высокими толстыми стенами. Происходящее в круге транслировалось на четыре экрана в высоком разрешении. Арена гудела от наплыва зрителей, свободных мест не было, народ толпился в проходах, активно покупая закуску и делая ставки.

Сол с Ормандом протиснулись к своим.

— Принес? — спросил Демискур.

Вместо ответа Сол сунул ему сверток от Имина, к которому был послан гонцом. Демискур развернул его и хмуро кивнул. Внутри был контракт на бой с четко фиксированной премией.

— До поединка еще десять минут, — сказал Сол.

— И что? Думаешь, они передумают?

— Думаю, нет.

Голос ведущего повторил расписание боев. Сол пригляделся. Пол арены пятнали свежие лужи и куски чего-то, о чем было лучше не думать. Из пяти боев схватка скелгов шла четвертой. В трех первых поединках победили инсекты. Противника должны были вот-вот объявить. Офицеры, наблюдавшие за происходящим, казались мрачнее тучи. Сол сразу заметил, что некоторые отсутствуют. Для сведущего человека причина была понятна. О таких вещах не спрашивают, но ясно, что кто-то не вынес бремени долга и решил закончить все поскорее.

— Имин рисковый парень, — сказал Демискур. — Заплатил каким-то кудесникам-скелгам, чтобы они подштопали Три-Храфна, сеятелям не доврил это дело. Вдовесок поставил на них с Улфом какие-то деньжата.

— Ты бы не поставил?

Переход на фамильярный тон произошел как-то незаметно. Демискур покачал головой:

— Разве что четверть. Остальное — на инсекта.

— Быть может и Имин поступил так же.

Демискур на это не ответил, потому что загремели фанфары, по зрительскоим местам прокатился одобрительный гул и ведущий объявил:

— Встречайте! Четвертый бой! Двойка скелгов с Южного и Северного полюсов — впервые на нашей арене!

Ураган аплодисментов. Даже имена гладиаторов не прозвучали. Сол пробежался по лицам зрителей. Те смотрели на выходящих Три-Храфна и Улфа как на живых мертвецов. Никакой жалости. Только любопытство и жажда крови.

Три-Храфн и Улф были одеты в кожаные штаны с широкими поясами. Их торсы были обнажены, а на кожу нанесены ритуальные рисунки — красным и черным. Оба вышли босыми, с руками, туго перетянутыми до предплечий какой-то коричневой материей. Три-Храфн заплел косу.

— И против них… — голос ведущего замедлился, подогревая напряжение, — …один из лучших боевых инсектов, выигравший более трех сотен боев, знаменитый Красный… — тут ведущий сделал знак, чтобы зрители продолжили, и толпа послушно взревела:

— …Скорпион!

— Верно, друзья! Красный скорпион! — ведущий театрально замахал руками. — Пусть победит сильнейший! Вновь Природа творит свой отбор, здесь и сейчас!

С потолка спустился трос, ведущий поспешно схватился за него и вознесся под свет софитов. Вдруг на том месте, где он стоял, пол треснул и разъехался, открывая ровное круглое отверстие. Спустя несколько секунд из-под пола показался подъемник, а на нем — существо, с которым предстояло сражаться скелгам.

— Нет, — пробормотал Демискур, глядя на него, — я бы поставил на них одну десятую.

Чудовище было раза в полтора выше человеческого роста и длиной достигало до четырех метров. Как и сказал ведущий, это был скорпион, и он был красным. Такие водились на песчаных островах к юго-западу от Коркорана, что делало эти участки суши опасными для колонизации. Сегментированное тело держалось на мощных лапах. Сзади возвышался хвост с жалом, передние лапы были оснащены клешнями по метр каждая. Камера показала крупным планом лицо Три-Храфна, бледное, осунувшееся от пыток глистом, но словно бы затвердевшее в своей решимости. Потом все увидели невозмутимого Улфа — тот смотрел на скорпиона как всегда равнодушно, разве что глаза его были чуть расширены. Сол чуть не вскрикнул, когда понял, что оба безоружны.

Но почему?

Гладиаторам предлагался широкий спектр оружия — от примитивного холодного до самых изощренных новинок инженерного искусства всех трех титульных народов Катума. И все же руки скелгов были пусты.

На первый взгляд.

Орманд тоже заметил это, и запричитал было, но Сол положил ему руку на плечо.

Над ареной постепенно повисла тишина, только голос диктора завел долгий монолог-комментарий:

— Итак, друзья, через считаные секунды начнется бой. Канаты отпустят Красного скорпиона, и отважные бойцы на себе испытают всю убийственную мощь этого хищника….

Скелги столи плечом к плечу. Сол не видел их последние часы — как раз в это время проходил ритуал сдвоения разумов, — и наверно поэтому ему особенно бросилось в глаза коренное изменение в выражении их глаз.

Это были глаза одного человека. Не Три-Храфна и не Улфа, но кого-то третьего. И этот кто-то смотрел на врага из двух тел, двумя парами глаз и с таким выражением, которое… Сол затруднялся сформулировать это чувство. Словно этому человеку было лет шестьдесят, а за плечами у него — сотни миль дорог, тысячи людей, океаны и моря, и самое главное — глубокое, твердое знание.

Раздался звенящий звук — лопнул трос, удерживавший инсекта на привязи. Тварь тут же метнулась вперед. Никаких преамбул, никаких прелюдий. Голый хищный инстинкт — атакуй и убивай.

Скелги даже не смотрели друг на друга. Они синхронно отскочили в разные стороны и быстро окружили инсекта. Это заставило скорпиона замедлить атаку, но разве что на пару секунд. Скорпион крутнулся вокруг своей оси и выбрал объектом нападения Три-Храфна. Смертельная клешня рассекла воздух перед его носом, и только врожденный рефлекс, заставивший осткочить назад, спас ему жизнь. Но серия режущих ударов продолжалась — скорпион щелкал клешнями поочередно, левой и правой, пытаясь достать ускользающего человека. Три-Храфн вскрикивал каждый раз, и с каждым разом отпрыгивать назад ему становилось труднее. Улф не стоял на месте. Он вытянул что-то из обмотки на правой руке и быстрыми движениями намотал на левую. Со стороны казалось, будто он показывает фокус с невидимой веревкой. Это странное приготовление заняло мгновение-другое, и когда скорпион прижал Три-Храфна к бортику арены, Улф бросился вперед с широко расставленными и сжатыми в кулаки руками, между которыми ничего не было. Скелг словно держал перед собой воображаемое лезвие.

И тут Сол понял, что это.

Улф подскочил к хвосту инсекта, выждал момент, когда он дернется вниз и сделал резкое синхронное движение кулаками вверх — так, что между ними оказался хвост. Затем произошло кое-что странное. Скорпион оглушительно зашипел и засвистел, круто разворачиваясь к Улфу, а кончик его хвоста с жалом с брызгами желтоватой крови отлетел прочь, словно что-то отсекло его.

Толпа ахнула.

— Вы только смотрите! — заорал ведущий. — Скелг отсек Красному Скорпиону хвост! И сейчас рассвирипевший хищник накажет отчаянного воителя!

Улфу удалось отпрыгнуть в сторону от первого удара скорпиона, но вот второй удар почти достиг своей цели — скелг поскользнулся на грязном от крови инсекта полу. Кончик клешни вспорол ему икру на ноге. Улф не кричал; просто извернулся и попятился назад, подволакивая раненую ногу. Со зловещим шипением скорпион бросился добивать врага, свирепо молотя обрубком хвоста, еще сочащегося желтоватой слизью. Новый удар. Улф за долю секунды отдернул ногу, взмахнув руками, но не успел он восстановить равновесие, как вторая клешня схватила его за левую руку и приподняла вверх. Улф рванулся и ударил кулаком по клешне. Все это время скорпион продолжал шипеть, перебирая лапами по полу. Поскольку жалить стало нечем, он попытался поразить человека клешнями в грудь. Улф угостил тварь ударом ботинка. Скорпиону это не понравилось, и он с шипением сжал клешню.

Улф рухнул на арену. Брызнула кровь. Запястье шлепнулось на пол, словно дохлый зверек. Прижимая к груди обрубок руки, Улф быстро попятился к борту арены. Скорпион бросился следом. В это время Три-Храфн нагнал инсекта и проделал похожий выпад с двумя кулаками, только целил он на этот раз в одну из клешней твари. Достичь цели скелгу удалось не сразу. Только на пятый раз Три-Храфн оказался в удобной точке для удара и смог нанести его точно по клешне.

Скорпион лишился еще одной конечности.

На этот раз его шипение перешло в переливающийся, даже мелодичный свист. Наверно, скорпиону очень больно, подумал Сол. Но то, что причиняет страдание одним, порой другим приносит удовольствие. Толпа ревела. Ведущий захлебывался от скороговорки, торопясь описать происходящее, но его комментарий не успевал за молниеносной схваткой между инсектом и человеком в двух лицах. Запись этого боя потом будут пересматривать не раз.

Инсект вновь развернулся к Три-Храфну, целясь уцелевшей клешней во врага. Но скелг не отступил. Он продолжал стоять и ждать, когда смертельное оружие настигнет его. Сол встал. Остальные зрители тоже повскакивали с мест. Рев толпы достиг пика, а потом растворился в звенящей тишине и звуках схватки.

Клешня обхватила Три-Храфна поперек туловища, в районе живота и сомкнулась, разрезая плоть. Три-Храфн вскрикнул, зажатый в чудовищных тисках, но даже не попытался вырваться. Вместо этого он поднял над головой разведенные руки, словно празднуя победу, и обрушил их на клешню. Та мгновенно отделилась от туловища инсекта, и Три-Храфн, по-прежнему сжатый отсеченной клешней, повалился на бок. Под ним быстро темнела лужа крови. Скорпион попятился, присел. Свист стал тише. Четвертованный, он еще был жив, когда на него вскочил Улф с зажатой в уцелевшей руки второй клешней. Скелг действовал быстро. Не давая чудовищу опомниться, он подскочил к голове и всадил край клешни в основание головогруди скорпиона, прямо в зазор между пластинами панциря. Инсект дернулся, пытаясь скинуть наездника, но Улф сжал ногами его туловище и продолжал вгонять клешню все глубже.

Спустя минуту знаменитый Красный Скорпион сдох.

Над ареной висела тишина. Даже ведущий умолк.

Улф слез с туши, подошел к телу Три-Храфна, проверил жив ли тот. Потом встал и окинул арену с ее двумя тысячами зрителей спокойным, флегматичным взглядом. Точно также он смотрел на зыбь в редкие минуты, когда выбирался на верхнюю палубу «Пиявки».

Потом зажав обрубок подмышкой, Улф направился к выходу. Ведущий опомнился:

— Это победа гладиаторов, друзья. Скелги одержали победу над Красным Скорпионом.

Толпа запоздало разразилась криками. Но то были не овации, а возмущенный рев — многие проиграли в тот день свои ставки.

— Уносим ноги, — шепнул Демискур, — пока они тут все не разнесли.

Сол поспешил за ним и офицерами следом.