Интриган. Новый Петербург

Глава 30

Первый шаг к осуществлению задуманного — аптека. Из-за повального увлечения радиацией, которая в это время считалась лекарством от всех болезней, купить всякого фонящего не составило ни большого труда, ни больших денег. Видимо, страсть к лечению ядами у человечества в крови — то ртуть, то радиация, то уринотерапия, то еще какая дрянь.

Второй шаг — автосервис и допрос Механика на тему скупки краденого. Допрашивать долго и с пристрастием не пришлось — девушка с радостью выдала адрес и попросила отмудохать хозяина по первое число. Почему — не уточнял, но видимо есть за что.

А вот в ломбарде пришлось повозиться. Мало того, что заведение находилось в жуткой дыре в районе порта, так еще там выстроилась целая очередь из желающих сдать награбленное. И часть из них захотела урвать новых трофеев, едва заметила в подворотне прилично одетую парочку.

Наверняка подумали, что мы — праздные гуляки, случайно завернувшие не в тот район. Но когда абсолютно у всех налетчиков случайно загорелись картузы и котелки, проблема с очередью решилась сама собой.

Когда спустились в замызганное полуподвальное помещение, хозяин уже закрыл все двери и стальные ставни. Порядком подустав от возни, мы с напарницей парой заклинаний выломали все преграды и тут же вздрогнули от громкого выстрела.

Тщедушного мужичка с вороватой физиономией явно предупредили, что пожаловали незваные гости. Но, похоже, не сказали, что гости — колдуны.

Иначе бы он не пытался защищаться и не усугубил свое положение. Хорошо, что я менее привыкший к магии и потому не поленился загодя поставить щит — именно предвидя такой исход.

Когда же хмырь наконец увидел зависшую в воздухе дробь, сразу выбросил обрез дробовика, поднял ладони и упал на колени.

— Простите, ваши благородия! Клянусь — не признал!

Взял его за шиворот и усадил в кресло.

— Во время бунта обнесли ювелирный салон. Называется «Агата». В честь жены Земского.

— Всё-всё-всё! — залепетал меняла. — Все понял! Все отдам! Так и знал, что не стоило брать! Как чуял, что скоро придете!

— Золото, — тряхнул, прерывая поток болтовни. — Живо.

Скупщик достал из сейфа мешок и высыпал на стол целую гору драгоценностей, среди которых нашлись две полные горсти колец с алыми камнями.

Сложив их в кучу — рубин к рубину — взял бутылочку с ториевой настойкой, размешал в ней ториевую пасту и щедро окропил каменья.

Сперва ничего не происходило, и я уж подумал, что вся затея — чепуха, но затем одна из красных «капель» засветилась. И мы едва успели окружить ее щитами, прежде чем грянул взрыв, по силе сопоставимый со связкой динамита.

— Есть! — от волнения сжал кулак.

— И что это значит? — спросила Рита.

— Манород и рубин очень похожи внешне. Но какова вероятность, что крайне редкое вещество попадет на стол к ювелиру? Такое возможно только в том случае, если минералы добывают в одном месте. Иначе их спутать попросту невозможно. А значит, манород найден в той же шахте, что и рубины. Вот с чего надо начать.

Мы вышли из ломбарда и направились к дороге. Но когда до тротуара осталось шагов сто, в узкий проход подворотни шагнула широкоплечая фигура.

И внутренняя чуйка, не раз спасавшая от смерти, сразу предупредила — это не случайный путник и не рядовой бандит. Это — нечто большее. Гораздо большее.

Человек встал под фонарем, и тусклый свет выхватил из полумрака ничем не примечательное лицо простого парня с окраины. Злые глубоко посажанные глаза бледно-серого цвета. Тяжелая челюсть, покатый лоб, скошенный и сплющенный в постоянных драках нос.

И даже ухоженная борода и модная стрижка с зачесом на правый бок не смогли замаскировать типичного обитателя трущоб. А вот одежка подошла бы хоть богатому купцу, хоть знатному дворянину.

Длиннополый велюровый плащ кремового цвета, сшитая на заказ тройка, белоснежная шелковая сорочка и тонкий алый галстук.

Цепочка от часов, запонки и пряжка на ремне блестели золотом, а туфли могли дать фору всему, что я видел в собственном гардеробе.

Вместе с крепкой мускулатурой и высоким ростом наряд придавал сходства с дорвавшимся до власти криминальным авторитетом среднего пошиба. Вот только он свернул в подворотню явно не для того, чтобы проверить свой теневой бизнес.

— Гектор Старцев? — раздался низкий хриплый голос.

— А кто интересуется? — шагнул вперед и скрестил руки на груди, чтобы правая ладонь оказалась поближе к рукоятке нагана. И встал к сопернику левым боком, хотя уже осознавал, что сражаться предстоит вовсе не револьвером.

— Меня зовут Номер-Девять. Я пришел, чтобы вас остановить.

— Спасибо, что предупредил. Очень благородно с твоей стороны, — с наигранным испугом произнес в ответ. — Нам уже начинать бояться?

— Я предупредил вас, чтобы вы увидели разницу между мной и тем мусором, что годится только на живые бомбы. И вы в полной мере прочувствуете каждую толику моего превосходства.

Я не стал точить лясы, а сунул кисть за пазуху и пальнул в мужика прямо через кобуру. И попал… точнее, попал бы, если бы пуля не разбилась о выскочивший из стены кирпич.

— Мы же оба чародеи, — манородный ублюдок с грустью усмехнулся. — Зачем вам это оружие? Еще бы плюнули… На мой взгляд, это оскорбительно. А за оскорбления положено платить кровью.

Он взмахнул руками, точно хотел обнять воздух, и свел ладони перед грудью.

Сразу после этого по ушам ударил жуткий звон — лопнули разом все окна, что выходили в подворотню.

Следом как шрапнель со всех сторон ударили кирпичи, и если бы не Рита, меня бы размолотило в фарш.

Спутница успела накрыть нас земляным куполом, пропечь его и поддержать восходящими потоками воздуха. И, несмотря на троекратное усиление, щит трещал и прогибался, будто под гигантским прессом.

А кирпичи все молотили по нему, круша и вжимая в землю. И вот уже девушка встала в позу Атланта, только вместо неба держала на плечах тончающую преграду, что отделяла от неминуемой смерти.

Я старался помогать, но даже совместных усилий вряд ли бы хватило надолго. Если не перехватим инициативу, грязные задворки станут нашей могилой — да и склеп стоить не придется. Ходит слух, что лучшая оборона — это нападение. Пришло время это проверить.

— Надо бить! — заорал, перекрикивая дикий грохот снаружи. Шум стоял такой, словно в старую вертикальную стиралку бросили работающий отбойный молоток. — Разом! По команде!

— Если откроюсь — не успею поставить новый заслон!

— Если не откроешься — он нам уже не понадобится! На счет два — всем, что есть. Раз-два!

Земляной барьер брызнул во все стороны, как оболочка взорвавшейся лимонки. Только у гранаты всего горсть фрагментов, а наш щит разлетелся на тысячи, измельчившись до размера песчинок. Две стихии столкнулись, и мощь соударения была так велика, что частички вспыхнули и рассыпались прахом. Освобожденный ветер унес под крышу черный вихрь, похожий на огромного изорванного змея.

Мы вновь оказались на исходных, тяжело дыша и обливаясь потом. Девятка же выглядел так, будто только что пришел.

— Посмотрите на себя, — он усмехнулся. — Третьекурсник и младший магистр. Я сильнее вас обоих. Ведь в отличие от пушечного мяса, меня вырастили и обучили по иным технологиям. За нами — будущее. А вы сгинете в прошлом с вашими догмами и запретами.

— Да неужели? — Рита хищно ослабилась, глядя на хлыща исподлобья.

Девушка обвела руками полукруг и сцепила пальцы перед лицом так, словно хотела поздороваться сама с собой. После чего довернула круг до конца и свела локти на уровне груди.

И освободила пальцы из замка, точно заправский фокусник, и меж ладоней вспыхнул огненный шарик размером с крупное яблоко, у которого вместо черенка змеился тонкий, но ослепительно яркий протуберанец.

Правое запястье ударило в левую ладонь, и сфера с оглушительным ревом метнулась в цель. В полете «хвостик» выпрямился в полуметровую иглу, отдаленно напоминающую струю кумулятивного заряда.

Прежде я никогда не видел ничего подобного, но был убежден, что эта магия играючи пронзит любой щит. Однако Номер-Девять перехватил заклинание на лету, точно это, в самом деле, было брошенное яблоко.

Свободно держа ревущий шар в ладони, взял раскаленную иглу двумя пальцами и поднес к губам. А затем с надменной ухмылкой высосал всю энергию, как коктейль через трубочку.

— И это все? — усмехнулся. — Можно добавки?

— Конечно, — спутница ответила той же улыбкой. — Сколько влезет.

Над ночными трущобами взошло второе солнце.

В подворотне вспыхнула тысяча факелов.

Стены от первого до последнего этажа облепили огненные шары. Несчетные мириады роились над головами, наполняя воздух потрескиванием угольков.

Жар хлынул такой, что в немногочисленных целых окнах полопались стекла. И если бы не воздушный щит, мы сами запеклись бы до хрустящей корочки за несколько секунд.

Мановение пальца — и все сферы развернулись «носиками» к Девятому, который внезапно перестал давить лыбу.

А затем с шипением и свистом облепили ублюдка, оставив за собой слепящие росчерки, похожие на застывшие в небе метеоры. И меньше чем за миг возвели над противником огненный курган.

А чтобы жар не навредил окружающим постройкам и не привел к пожарам, Рита засыпала огненный сгусток землей и сдавила так, что колдовская субстанция спеклась в прочнейший керамический саркофаг.

— Вот ваше будущее, — в гневе выпалила девушка и заправила за ухо непокорную рыжую прядь, что постоянно падала на лоб и придавала хозяйке еще более симпатичный вид.

Сзади нас раздался хлопок, изначально принятый за очередное заклинание, но затем хлопки повторились, перерастая в медленные и ленивые аплодисменты.

Мы оглянулись и увидели напротив бородача, что с самодовольной миной шел навстречу, словно только что выгодно сбыл в ломбарде добычу.

Насладившись моментов и вдоволь поиздевавшись, он снова встал под луч фонаря и произнес:

— Ваши жалкие фокусы действуют лишь на тех, кто играет по вашим правилам. Мы — не такие. Нас готовили для борьбы с вами. Нас вырастили для борьбы с вами. Само наше появление — это результат борьбы с вами. Мы, — соперник пафосно развел руки, — новый мировой порядок. Вы — пережиток дремучих традиций. И очень скоро отправитесь туда, где вам самое место — на свалку истории.

Вместо ответа волшебница свела ладони под небольшим углом, и из зазора с пронзающим до костей воем вырвалось пламя, рядом с которым огнеметный танк — зажигалка.

За доли секунды до атаки девушка окружила поле боя щитом в виде полупрозрачного воздушного пузыря, и тем самым уберегла дома от неминуемых разрушений.

И вдобавок сконцентрировала пламя в замкнутом объеме, тем самым увеличив и без того запредельный жар. Выбраться из такой западни невозможно, еще сложнее ей противостоять.

И все равно девушка жгла с полминуты, тратя драгоценную силу. В нашем случае перестраховка лишней не будет, но когда пламя погасло, Девятый стоял на том же самом месте, как ни в чем не бывало, и попыхивал трубкой.

— Недавно перешел, — мужчина с любовью посмотрел на полированное до блеска красное дерево. — И не пожалел. Но в сравнении с сигаретой есть одна проблема — сложнее подкуривать. Спасибо, что помогла.

Рита утробно зарычала и приготовилась помочь еще раз, потом еще, и еще много-много раз, но я положил ладонь на трясущееся плечо и покачал головой:

— Стой. Его нахрапом не возьмешь.

— Может, он силен в контроле стихий, но ему никогда не постичь за пару месяцев все то, чему учат в Академии годами. Вот его слабое место — оборона. Нужно лишь найти в ней брешь.

Колдунья всплеснула руками, и над ладонями завихрились в танце огонь и воздух, сплетаясь в раскаленные сияющие смерчи. Из-за огромной скорости вскоре их сплющило в рычащие диски чистой плазмы, крутящиеся так быстро, что со стороны казались полностью недвижимыми, как вырезанные из янтаря пластины.

Но напарнице этого показалось мало, и она влила в заклинание третью стихию. И вдоль кромок засверкали частицы абразива, готовые за миг распилить что угодно — в том числе и вражеский заслон.

Не знаю, сколько такой прием отнял сил, но следом за первой партией в цель полетели раскаленные блины — один за другим, без остановок и передышек.

Бешеное мельтешение скрыло за собой фигуру в плаще, а вскоре дисков стало так много, что они слились в единый огненный конус.

Когда же поток ослаб (мана, как ни крути, не бесконечная), я увидел Девятого с трубкой в зубах и скрещенными перед лицом предплечьями.

На развевающихся от горячего воздуха полах дотлевали угольки, поднятый ворот разрезало в пальце от шеи, а на смену бахвальской ухмылке пришел еще не страх, но уже заметная напряженность.

И все равно барьер устоял, как стоит чемпион мира под ударами ребенка. Вот только Рита — пусть и не самый опытный, но все же магистр, допущенный до обучения новичков.

И это означало лишь одно — ублюдка накачали манородом так, что пробить его в лоб практически невозможно. Мы, выражаясь языком компьютерных игр, слишком низкого уровня для такого силача.

А вот он может уничтожить нас по щелчку, но вместо этого защищается. Почему? Вариант один — это не просто бой, а своего рода вызов устоявшимся авторитетам.

Прямое оскорбление для «засидевшихся» колдунов и наглядная демонстрация мощи, которая очень скоро сметет их с трона. Но если я прав, послание кто-то должен передать.

А значит, в живых оставят лишь одного из нас. И вряд ли это буду я, ведь куда выгоднее избавиться от более сильного врага. Зараза… надо соображать быстрее.

— Это все? — Девятый снял с рукава чудом проскочивший уголек и положил в трубку. Попыхтел, затянулся и выпустил тугое кольцо со стрелочками внутри, как бы намекая, что время не резиновое и пора показать настоящую магию, а не базарные фокусы. — Мне так до утра стоять?

— Ах ты пес…

— Рита! — строго окликнул. — Хватит! А то скоро сама с ног свалишься!

— Мог бы и помочь! — огрызнулась рыжая.

— Он этого и добивается! Ждет, пока мы выдохнемся, а потом или убьет, или возьмет в плен. Его не одолеть грубой силой.

— Вы серьезно? — противник усмехнулся. — Если бы я хотел, то давно бы вас убил. Например, вот так.

Хлыщ дернул рукой, точно натягивая невидимое одеяло, и резко сжал кулак. И миг спустя я ощутил, как грудь расперло до боли в ребрах, но при том не получается вздохнуть. Голова пошла кругом, ноги набили ватой, а глаза резануло огнем.

— Что такое? — голос и тяжелая поступь едва пробивались, словно вата из ног забила уши толстыми пробками. — Вам плохо, господа?

Рита упала на колени, одной рукой придерживая раздувшийся живот, а второй — вцепившись в лицо. Я продержался чуточку дольше и свернулся калачиком на грязном асфальте.

Невыносимая боль нарастала, будто огромная помпа закачивала в нас воздух. Хотя на самом деле все произошло с точностью. до наоборот.

Выродок отнял воздух от нас и поместил в крайне разреженную среду. Еще не вакуум, но для человека хватит и этого.

Внешнее атмосферное давление почти не уравновешивало внутреннее. Конечно, не лопнем, как в дешевой фантастике, но закипевшая кровь равно или поздно разорвет сосуды. Однако куда как скорее мы погибнем от удушья.

— Чтобы убить вас, мне нужно просто захотеть. Потому что вы — никчемные и зацикленные на догмах бездари. Вы ждали, что я атакую вас ураганом, камнепадом, громом и молниями, но я поступил иначе. Стоило сыграть не по правилам, применить незнакомый прием — и вот вы предо мной на коленях.

Ползаете ниц в надежде на спасение, как тысячи лет ползали перед вами. Ваша эпоха уходит — медленно и болезненно, как жизнь из ваших бренных тел. Вы проиграете, несмотря на вековой опыт и древние знания. Вы уйдете, потому что новое всегда замещает старое. Вы уйдете, потому что сменяемость поколений — неизбежный закон природы, как восход и закат, как прилив и отлив, как ход небесных сфер. Вы уйдете, потому что нас не остановить. И боль, что терзает вашу плоть — прямое тому доказательство.

Лицо пощекотал свежий ветерок — враг явно хотел закончить выступление при живых зрителях. Воспользовавшись заминкой, я потянулся к револьверу, на ходу вспоминая все, чему научил индейский шаман.

И обратился напрямую к природе — средоточию всех стихий. И когда оружие покинуло кобуру, вдоль ствола уже мерцали витиеватые фиолетовые знаки, похожие на стрелы и копья с первобытных рисунков.

Щелчок — и пуля устремилась точно в цель. И точно так же разбилась о щит, как и все другие заклинания. Только в этот раз бородач не удержался и гнусаво заржал, проявив свою истинную сущность — сущность выходца из социального дна.

— Серьезно? После всего, что я сказал о прошлом и грядущем, ты решил использовать магию ильвас? Которой дикари заговаривали стрелы тысячи лет назад? Гениально, ваше благородие. Извольте выслушать мою скромную овацию.

Судорожно метавшиеся мысли поутихли и потихоньку выстраивались в логические цепочки. Анализ информации — важнейшее оружие любого разведчика. Из разговора (а точнее — монолога) Девятого понятен его пиетет к развитию и прогрессу.

— Что, никак? — Девятый подошел к нам, держа правую руку в кармане, а левой нянча потухшую трубку.

Это — его главное оружие. Это — основа идеологии заговорщиков. Старое должно сменяться новым, что враг и показал. Но что если показать ему еще более новый прием?

— Жаль. Думал, вы способны хоть на что-то, кроме доисторических фокусов. Но даже пред ликом неминуемой смерти вы цепляетесь за старые идеалы.

Знания и умения этого человека, какими бы сильными ни были, неминуемо застряли на уровне начала двадцатого века.

— Но мне велели убить только одного, а второго оставить в живых — без понятия, зачем. При этом рекомендовали избавиться именно от тебя, Гектор. Хотя очевидно, что ты слабее, бесполезнее и потому не представляешь никакой угрозы.

Если местная магия основана на проявлениях природы, значит, ограничена современными представлениями об этой самой природе.

— И все же я хочу сам сделать выбор. А точнее, предоставить это право всевидящей и всезнающей судьбе. Ведь вы в нее тоже верите?

Но что если я применю знания, современные началу двадцать первого столетия? Или пусть даже более ранние, но неизвестные или не получившие широкого распространения в 1907-м?

— Думаю, так будет справедливее по отношению к поверженным врагам. Я убью того, кого пометит этот пепел.

Это — мой главный козырь. Без него нам не выжить.

Хлыщ вытряхнул трубку, и серый прах осел на рыжих локонах.

— Ох, какая жалость. Вот совершенно не хочу избавлять мир от такой красоты, но раз уж рок так решил… Кто я такой, чтобы не верить в предрассудки и суеверия, которые вы возвели в абсолют? Не волнуйся, милая. Смерть придет быстро — даже не заметишь.

Девятый занес руку, как вдруг вздрогнул и прижал ладонь к груди. Отступил, вытаращив глаза и вмиг позабыв о поддержке своей магии. Воздушная волна прижала к земле, но такой боли я только рад. Глубоко вдохнув и вытерев рукавом кровавые слезы, я встал, не сводя с ублюдка хмурого взгляда.

— Что это?.. — Девятый кашлянул, отступая назад. — Что… ты сделал?

Страх вернул его из панического ступора, и противник накрылся воздушным куполом. Это помогло, но ненадолго.

Моя сила играючи проникала сквозь защиту, хоть и давалась большим трудом. Не так-то просто постоянно воображать, как десятки тысяч молекул колеблются с частотой в десятки тысяч герц.

Именно поэтому ублюдок не сдох сразу — потребуется куда больше времени и энергии, чтобы провернуть задуманное.

А что самое забавное — так это земляной заслон, возведенный вскоре после воздушного. Дурака можно научить магии. Можно нарядить в дорогой костюм. Можно вдолбить в голову любую чушь.

Но дураку нельзя привить любовь к истинному знанию. А истинное знание не освоить за короткий срок — даже с самыми прогрессивными учителями.

И если бы вчерашний босяк умел подмечать простейшие вещи, то сразу бы понял, что в разреженной среде мой прием гораздо слабее, а вот в плотной — как раз наоборот.

Но вряд ли он ходил в школу, даже если бы имел такую возможность. Как там говорится у босяков — жизнь всему научит? Как оказалось, не всему.

И даже когда камни начали мерно дрожать и трескаться, Девятый не придумал ничего лучше, кроме как поставить второй заслон — и тоже каменный.

На него ушло чуть больше времени, но когда речь идет не о тупом забрасывании огненными шарами и торнадо, а о работе на уровне молекулярной структуры, любое сопротивление неизбежно рухнет. Потому что противостоять такой силе нужно совсем иначе, чем ублюдка научили заговорщики.

И он отступал, пятился в угол, ставя все новые и новые барьеры. И каждый — слабее предыдущего, потому что нарастающая паника мешала сосредоточиться.

В стрессовых условиях одна лишь сила не значит ничего. Тут как никогда важен дух, а его, как и настоящее знание, за пару месяцев не воспитаешь.

Как и любой разбойник с большой дороги, Девятый выделывался лишь тогда, когда ему никто не мог дать сдачи. Но стоило смерти подойти вплотную, и вся хваленая манородная магия пошла по известному органу.

Потому что истинная смелость — это умение противостоять заведомо более сильному противнику. А этот хмырь, выражаясь его же языком, мгновенно потерялся, едва запахло жареным.

— Что это такое? Что ты делаешь?!

От былой бравады не осталось и следа. Бородач вжался спиной в стену и закрылся руками, пританцовывая на полусогнутых.

— Брат… братан, пощади… Я все расскажу, только не губи.

— Конечно, расскажешь, — позволил и себе немного злорадства — все-таки этот гад нас чуть не прикончил. — Уж не сомневайся.

— Нет… Больно… Умоляю, брат… — он обхватил голову, вытаращил налитые кровью зенки и заскрипел зубами.

Вот только я ничего уже не делал, хотя и мог взбить из мозгов гоголь-моголь или запечь сердце в собственном соку.

— Бра-а-а-а-а-а… — очередная мольба переросла в звериный крик, а сквозь череп проступили алые гранулы.

Зараза… Предатели подстраховались, и прямым вмешательством или удаленным заклинанием запустили манородную бомбу в башке.

Включили самоуничтожение, чтобы балбес не выдал их на допросе. Мне оставалось лишь в спешке собрать разбросанные по подворотне куски кирпичей и окружить ублюдка каменной трубой, усиленной щитом подоспевшей на выручку Риты.

Получилась труба высотой в пару этажей, способная выдержать взрыв нескольких ящиков динамита. И после детонации алый столб видели, наверное, даже с противоположной окраины.

— Что это было? — девушка уперла руки в колени и тяжело задышала. — Никогда не видела такого приема.

— Да так… Подглядел в Японии.

Сказать правду я не мог. Ведь эта правда — анахронизм. Неуместный артефакт. Гость из пусть и недалекого, но все же будущего.

Несмотря на то, что микроволны открыли в конце девятнадцатого века, их практическое применение было невозможно по техническим причинам.

А о влиянии сверхвысокочастотного излучения на дипольные молекулы стало известно лишь в 1945-м. В обычном состоянии атомы водорода в воде движутся хаотично. Но после включения магнетрона под воздействием СВЧ-излучения как бы вытягиваются в сторону источника.

Как только воздействие волн исчезает, атомы продолжают вращаться как бог на душу положит. Потом волна воздействует — и опять всеобщее построение. И колебание от хаоса к порядку происходит с частотой две целых четыре десятые гигагерца.

То есть, почти два с половиной миллиарда (!) раз в секунду. И за счет таких колебаний и происходит нагрев через трение.

Разумеется, я не генерировал микроволны. Разумеется, я не заставлял их колебаться с такой немыслимой частотой.

Разумеется, в чистой стихии земли вряд ли предусмотрено случайное наличие воды, хотя микроволновой нагрев возможен не только в водосодержащих веществах.

Я просто имитировал принцип действия, перейдя на уровень, о котором противник не подозревал. На уровень микроструктуры, колебания в которой и рушили щиты, как песок.

Собственно, они и превращали камень в песок, а кипятить человека живьем никто не собирался — «язык» куда полезнее трупа.

Но все эти принципы не имели для колдуньи никакого смысла. А вот то, что знать стоило, я немедленно озвучил:

— Враг в курсе, что мы идем по верному пути. И сделает все, чтобы нас остановить. Так что надо распутать этот клубок как можно скорее. И быть готовыми ко всему.