История героя: Приквел

Глава 20, в которой происходит чрезвычайно много винопития

- …А я говорю, юноша в красном победит! Его движения быстры и легки, и каждое из них наполнено внутренней силой. Как ты, младший братец, можешь быть так слеп к мастерству собрата по мечу? - личико Вэй Цзылин было преисполнено раздражения.

- Именно потому, что я имею представление об искусстве меча, я говорю - победит монах. Тебе не стоило бы лезть в дело, которого не понимаешь, - Цзин Цзи в этой беседе просто был собой. Глядя на сердящуюся Цзылин, он все же расщедрился на объяснения:

- Именно в неспешности движений монаха его преимущество. Он тратит меньше сил на защиту, чем парень в красном - на атаку. Этот монах, без сомнения, искусен в кулачном бою, и сейчас использует приёмы шаолиньских стилей, изменив их под свое, гм, оружие. Такое доступно только мастеру.

Сяо-Фань не застал начало этой беседы, близящейся к превращению в ссору. Войдя в полупустой трактир Хэ Луо, он заметил своих соратников сразу - они расположились за одним из двух занятых столов первого этажа, и наблюдали за парой, занявшей второй. Та выглядела бы обычной двоицей странствующих воителей, развлекающихся горячительным, если бы не их занятие. Монах в латаной накидке и юноша в красном увлеченно фехтовали, используя палочки для еды. Сидящие друг напротив друга, эти двое выглядели совершенно разными.

Первый, моложавый буддист, весьма свободно трактующий запреты своего учения на вино и мясо, был крепок телом, и грязен, словно опустившийся нищий. Выражение лица его, веселое и плутоватое, резко отличалось от обычного для монахов спокойствия.

Второй, одногодка Сяо-Фаня и Цзи, был жилист и высок ростом. Буйная копна его чёрных волос, сроду не знавшая ни расчески, ни ножниц, была небрежно подвязана белой лентой. Меч юноши, неказистый, с заржавленной гардой и истертой рукоятью, был небрежно прислонен к столу, а ладони были скрыты кожаными перчатками без пальцев. Ван Фань мгновенно оценил удобство этого предмета одежды, как фехтовальщик: и в мороз, и в жару, перчатки позволяли держать рукоять меча без неудобств.

Любители фехтования на палочках для еды также развлекались и вином - когда один из них пропускал удар, он тут же прикладывался к стоящему рядом с ним вместительному кувшину. Судя по шальным взглядам собутыльников, их упражнения в питии длились уже немалое время.

- Хорошо же! - недовольно подбоченилась разошедшаяся Цзылин. - Раз уж ты так уверен в своих словах, младший братец, решим наш спор закладом. Если победит монах, я выполню любую твою просьбу. А если юный мечник отправит своего собутыльника под стол, ты выполнишь моё желание. Согласен, братец Цзи? Или ты струсил?

- Вот ещё! Я согласен. Готовься к проигрышу, - запальчиво ответил рыжий юноша. Раззадоренный подначкой, Цзи вёл себя с обычной для него неосмотрительностью, и, как подозревал Ван Фань, уверенно двигался в расставленную Вэй Цзылин ловушку.

Спорщики, тем временем, ударили по рукам. Тут же Цзылин, отговорившись женской надобностью, выскользнула из-за стола, и, остановив подавальщика, отдала ему несколько кратких и тихих распоряжений, сопроводив их связкой монет. Тот понятливо кивнул, и, метнувшись в кладовую трактира, вскоре вернулся с двумя горшками спиртного, которые немедленно выставил на стол к фехтовальщикам. Сяо-Фань неодобрительно покачал головой - его соратница не только играла нечестно, но и вмешивалась в дружескую попойку с коварными целями. Он расслышал часть её слов, обращенных к трактирному служке, и, пользуясь этим знанием, намеревался вдребезги разбить план девушки.

- Эй, монах! - громогласно рявкнул он. - Чего жадничаешь? В твоём кувшине - крепчайший “дукан”, а у парня в красном - слабенький “западный феникс”, да ещё и разбавленный. Поделись добрым вином с приятелем, ведь алчность - великий грех!

Гу Юэсюань и его спутники удивлённо обернулись на этот возглас. Ван Фань весело помахал друзьям, подмигнул радостно улыбающейся Ши Янь, и погрозил пальцем на недовольную гримаску Цзылин. Фехтовальщик в красном, тем временем, наполнил свою пиалу, и с сосредоточенным видом отпил.

- Это не “западный феникс”, а “баофэн”, - произнёс он заплетающимся языком. - Ты не очень-то разбираешься в винах, собрат[1]. Но крепость и правда не чувствуется. Что у тебя, Удянь?

- Отличный “дукан”, как и сказал этот юноша, - не менее пьяно ответствовал монах. - А он ведь прав, Цзяньхань. Решено, пьём из моего кувшина. К бою! - и собутыльники, поочередно зачерпывая из горшка, передвинутого монахом в середину стола, продолжили свою дуэль.

Вскоре, юноша в красном сонно икнул, и, опустив голову на стол, с блаженным видом захрапел. Монах Удянь же, кое-как поднявшись, на нетвердых ногах двинулся к выходу, хозяйственно прихватив оба кувшина с горячительным. Тем временем, Ван Фань присоединился к друзьям за их столом, усевшись рядом с Ши Янь. Та немедленно придвинулась ближе к нему, и юноша, пользуясь прикрытием стола, обнял подругу за талию, и положил свободную руку на её коленки. Девушка бросила на него многозначительный взгляд, лукаво улыбаясь.

- Как же я рад видеть вас всех, друзья, - с искренним довольством высказался Ван Фань. - За эти недолгие дни, я успел соскучиться по вам.

- Что произошло, Сяо-Фань? - с лёгкой обеспокоенностью спросил Сяо Фу. - Цзи ничего толком не рассказал о твоей пропаже.

- Всего лишь досадная случайность, - успокаивающе ответил третий ученик Уся-цзы. Он вкратце поведал друзьям о своих тяньшаньских невзгодах.

- Как ты мог оставить младшего одного, А Цзи? - сердито вопросил собрата Юэсюань. - Будь вы вместе, несчастья бы не случилось.

- Сяо-Фань в порядке, так что и говорить не о чем, - неуверенно возразил тот. Цзин Цзи заметно стыдился своего поступка, но болезненная гордость юноши не позволяла ему признаться в этом.

- Разум Джи был в смятении после быстрого изучения Искусства Ревущего Тигра, - встал на защиту соученика Ван Фань. - То, что он забыл о моем присутствии - не его вина, но несчастный случай. Давай забудем об этом, старший брат.

- Я все же выскажу учителю свое мнение о недостаточной внимательности Цзи, - недовольно ответил Юэсюань. - Подобный проступок заслуживает если не наказания, то долгой и обстоятельной беседы о совершенных ошибках, - Сяо-Фань смущенно развел руками, глядя на своего второго старшего. Тот раздраженно прикрыл глаза.

- Давайте лучше поговорим о вашем споре, - перевел тему Ван Фань. - Цзылин, ты должна Джи желание.

- Если бы ты не влез, Сяо-Фань, победа была бы моей, - надулась девушка. - Я объявляю наш заклад недействительным.

- Да ты же сама играла нечестно! - возмутился Цзин Цзи. - Подавальщик принёс тем двоим разные вина после того, как ты ушла. Ты ведь поэтому вмешался, младший?

- Верно, - кивнул Ван Фань. - И ещё потому, что мешать мужскому увеселительному питию, да ещё и с корыстными целями - бесчестно. Цзылин, - обратился он к сердито хмурящейся девушке. - Быть может, твой отец не говорил тебе об этом, но поступать подобным образом нельзя. Даже самая злобная ядовитая змея не укусит человека, когда тот придается плотским утехам, либо же услаждает сердце горячительным, - его собеседница густо покраснела на эти откровенные слова.

- Ладно, так уж и быть, я признаю поражение, - стесненно высказалась она. - Говори свое желание, младший братец.

- Вот оно - отныне, ты прекратишь звать меня “младший братец”, - торжествующе поглядел на неё Цзин Цзи. Сяо-Фань сокрушенно вздохнул на эти поспешные слова - его старший совершенно не желал обдумывать свои действия.

- Хорошо, малыш Цзи, как скажешь, - язвительность, вместе с самообладанием, быстро возвращалось к Цзылин.

- Эй, погоди, - пошёл на попятную Цзи. - Я меняю свое желание. Не смей обращаться ко мне подобным образом.

- Поздно, малыш Цзи, - насмешливо ответила девушка. - Твой выигрыш взят, наслаждайся им.

- Это научит тебя быть сдержаннее в словах, Джи, - с глубокомысленным видом промолвил Ван Фань, дотягиваясь до своего старшего, и дружески хлопая его по плечу. Тот раздраженно сбросил его руку.

- Вы с Цзылин словно сговорились обращаться ко мне без уважения, - обиженно пробурчал он. - Ты придумываешь мне клички, а она говорит со мной, как с ребёнком.

- Мои обращения к тебе полны братской любви, - примирительно ответил Сяо-Фань. - Но, если хочешь, я навсегда забуду о придуманном мною для тебя прозвании.

Между тем, юный мечник в красном пробудился от пьяного сна, и обвел невидящим взглядом стены трактира. Его мутные глаза ненадолго остановились на Сяо-Фане с компанией, тут же скользнув далее. Третий ученик Уся-цзы внезапно ощутил укол интереса. Пусть он и не приглядывался к недавней пьяной дуэли на столовых приборах, юноша не склонен был отметать мнение Вэй Цзылин, столь положительно отозвавшейся о юном любителе выпить - дочь Вэй Бао была наблюдательна, и искушена в воинском деле. Поднявшись из-за стола, Ван Фань приблизился к все оглядывающемуся юноше в красном.

- Познакомимся, собрат? - дружески обратился к нему третий ученик Уся-цзы. - Я - Ван Фань, но можешь называть меня Сяо-Фанем. Как твоё имя?

- Фу Цзяньхань, - протянул юноша, нещадно проглатывая окончания слов. Хмель все ещё безраздельно владел им. Его осоловелый взгляд остановился на оружии собеседника, и Фу Цзяньхань расплылся в пьяной улыбке. - Ты тоже мечник, Ван Сяофань? Сразимся в дружеском поединке! - он начал вставать, слепо шаря в поисках своего меча. Неудачно - клинок, пусть и находился совсем рядом, был прислонен к столу по другую руку юноши.

- Просто “Сяо-Фань”, - терпеливо ответил тот. - Это прозвище, а не имя. Ты слишком уж пьян, Цзяньхань, позволь вину выветриться из твоей головы.

- Чепуха! - воскликнул юноша, все же поднявшись. - Доброе вино делает мой стиль только лучше! Эй, подавальщик! Воды мне! - служка немедленно поднес ему большой кувшин, к которому юный любитель выпить надолго припал. Вылив остатки на голову, Фу Цзяньхань глянул несколько бодрее.

- Смотри, Сяо-Фань, - расправил плечи он, безошибочным движением подхватывая меч. - Нет ничего лучше для разогрева перед боем, чем кувшин крепкого, и нет развлечения интереснее, чем добрая схватка, после хорошей выпивки! - он проделал несколько фехтовальных приёмов, и вдруг крутанул ловкое сальто, не сходя с места.

- Хм, - Ван Фань изумленно взирал на чёткие движения юноши, совсем недавно напившегося до потери сознания. - Ты практикуешь один из “пьяных” стилей, Цзяньхань? “Пьяный меч”, или что-то наподобие того?

- Я не задумывался ещё над именем своего стиля, но оно совершенно точно не будет “пьяным мечом”, - насмешливо фыркнул его собеседник, опуская оружие. - Я бы назвал его более интересно, к примеру, “мерцающий дракон”, или “властелин клинка”. Или, хотя бы, ”смешанное искусство Фу Цзяньханя”.

- Ты сам придумал свой стиль? Тогда, я просто обязан его испытать! - загорелся Сяо-Фань. - Пойдем поскорее наружу, там нам будет удобнее.

***

- Ну что, Сяо-Фань, ещё разок? - с дружеской усмешкой предложил Фу Цзяньхань, удерживая меч в защитной позиции.

- У меня другая идея, - тяжело дышащий юноша с готовностью улыбнулся в ответ. Их с Фу Цзяньханем поединки неизменно завершались поражением ученика Уся-цзы - юный любитель выпить оказался истинным мастером.

- Ты неоднократно победил меня, тем самым обидев до глубины души, - принял печальный вид Ван Фань. Его противник непонимающе нахмурился было, но все же распознал шутливое притворство юноши, и весело рассмеялся.

- Я поступлю, как многие подобные обиженные - побегу жаловаться старшим, - продолжил Сяо-Фань, уже не скрывая веселья. Пусть он и не сумел одолеть нового знакомого, поединки с этим юным талантом доставили ему истинное удовольствие, и принесли немало пользы - все те бреши в защите, что так легко находил клинок Цзяньханя, Ван Фань собирался со всем прилежанием устранить.

- А Фу, А Цзи, - обратился он к стоящим неподалёку друзьям. - Вы ведь накажете моего обидчика?

- Уступлю тебе первый бой, А Цзи, - добродушно усмехнулся Сяо Фу.

- Отлично, - воодушевленно ответил тот. Направившись к Фу Цзяньханю, он задержался рядом со своим младшим, и вполголоса бросил:

- Это самое, Сяо-Фань… раз ты не обижаешься на данное мной прозвище, то и я на твоё не буду.

- Вот и хорошо, Джи, - заулыбался юноша. - Давай, покажи ему все, на что способен.

- Не сомневайся, младший, покажу, - самодовольно ответил тот, и обратился к мечнику в красном:

- Цзин Цзи, второй ученик четвертого поколения школы Сяояо. Просветите меня, собрат, - он церемонно поклонился, вызвав своей вежливостью удивленные взгляды соратников. Впрочем, Ван Фань быстро распознал её причину - мастерство Цзяньханя и вправду вызывало уважение, особенно у практиков мечных стилей.

- Пожалуйста, собрат, - отозвался, тем временем, Фу Цзяньхань, и они с Цзи сошлись в молниеносно быстрой сшибке.

Сяо-Фань, убрав меч в ножны, отошел к наблюдающим за боем соратникам. Те вышли наружу вслед за ним и Фу Цзяньханем, и все это время заинтересованно следили за их поединками.

- Ты была права, Цзылин, наш новый знакомый очень хорош, - обратился к девушке Ван Фань. - Будь он менее склонен к выпивке, его меч уже не знал бы равных. Но даже так, его мастерство - выше как моего, так и многих известных мне мечников.

- Значит, ты неспособен его одолеть? - отозвалась та с ядом в голосе. Сяо-Фаню стало понятно, что Вэй Цзылин все же не простила его вмешательства в их с Цзи спор.

- В настоящем бою - не знаю, - задумчиво промолвил он. - Сегодня, я всего лишь мерился с Цзяньханем фехтовальным умением, а не сражался что есть сил. Я не хотел бы биться с этим юношей всерьёз - он выглядит добрым и великодушным человеком.

Спокойный и дружеский ответ Ван Фаня несколько охладил пыл Цзылин, и та даже посмотрела на собеседника с лёгким стеснением. Между тем, Цзин Цзи завершил свой поединок, и вернулся к товарищам.

- Ну что, брат, ты победил? - нетерпеливо спросил его Сяо-Фань.

- Проиграл, - равнодушно ответил тот. - Цзяньхань много лучше меня на мечах. Мне удалось коснуться его первым, но только из-за того, что он незнаком с моим стилем.

- Ничего не понимаю, - отозвалась сбитая с толку Цзылин. - Ты победил, или проиграл, А Цзи?

- Победил, сестрица, - ответила ей обладающая большим житейским опытом Ши Янь. - Но, признавая свое поражение, он отдаёт должное мастерству Цзяньханя. Не задумывайся об этих мужских глупостях слишком сильно, - она подарила Сяо-Фаню озорную улыбку, и тот в который раз ощутил умиление при виде её непосредственности.

- Что же, моя очередь, - Сяо Фу снял с плеча цинь, и извлек из него меч. - Сохранишь мои ножны, маленький брат? - он протянул инструмент Ван Фаню.

- Конечно, А Фу, - отозвался тот, принимая поданное. - Удачи, и берегись его восходящих ударов. И нисходящих. И уколов. Всего берегись, - засмеявшись на это странное напутствие, Сяо Фу двинулся к Цзяньханю. Тот неожиданно спросил его о чем-то, и между ними завязалась короткая беседа. Договорив, они все же скрестили клинки.

***

- …Теперь ты понял, А Фу? - возбужденно интересовался Фу Цзяньхань у своего недавнего противника. Два воителя завершили свой поединок, и подошли к ждущим их товарищам.

- Да, сила такого удара невелика, и всякий мало-мальски умелый мечник подумает так же, - оживленно жестикулировал юноша в красном. - Но в неожиданности - ключ к победе! Силу можно заменить скоростью, либо количеством ударов!

- В этом есть смысл, Цзяньхань, - согласно кивнул Сяо Фу. - Мне было бы очень интересно продолжить обмениваться опытом с тобой - твой взгляд на искусство меча свободен от предрассудков.

- Я пробуду в окрестностях Лояна ещё какое-то время, - отмахнулся тот. - Иди на запах хорошего вина, и отыщешь меня.

- Мой старший брат прав, я и сам бы потренировался с тобой побольше, - заметил Ван Фань. - Жаль, что наша миссия не ждёт.

- Тогда, давайте продолжим этот вечер доброй беседой за чашкой вина, - предложил юный мастер меча, указывая на двери трактира Хэ Луо. - Незачем расставаться так рано.

- Опять вино? - удивлённо спросила Вэй Цзылин. - Не станет ли тебе дурно, Цзяньхань?

- Вино продлевает жизнь, и несёт пользу желудку, - с бесшабашной улыбкой ответил тот. - Как мне может стать дурно от даров Дукана? - девушка обреченно покачала головой на этот весёлый ответ.

- Мне нужно вернуться к учителю, - сообщил Гу Юэсюань. - Увидимся позже, младшие, А Фу.

- Я, пожалуй, составлю тебе компанию, Юэсюань, - задумчиво добавила Цзылин. - Не хочу брести в потемках, возвращаясь в долину Сяояо.

- Мне нужно посетить младших братьев и сестер. Зайдешь ко мне позже, Сяо-Фань? - обратилась Ши Янь к юноше.

- Конечно, Ласточка, - ответит тот. - Я обязательно наверстаю все то время, что отнял у нас Тяньшань, - девушка глянула на него с большой заинтересованностью, но все же удалилась.

Разговор Ван Фаня, Сяо Фу, и Цзин Цзи с Фу Цзяньханем затянулся до позднего вечера. Новые знакомцы обсудили великое множество близких мечникам тем. Сяо-Фань обратил внимание на показавшиеся ему знакомыми приёмы Цзяньханя, и тот с готовностью признался, что заимствует их у всех встреченных фехтовальщиков. Потом, Фу Цзяньхань долго и увлеченно расспрашивал Сяо Фу о его оружии, задав много больше дельных вопросов, чем Ван Фань в свое время. Последний, посоветовавшись со своим вторым старшим, решил раскрыть побратиму и новому другу тайну обладания искусством Девяти Мечей Одиночества, и четверка молодых воителей, достав из сумы Цзи пергамент с описанием стиля, принялись обсуждать его тонкости, преимущества, и недостатки. От попыток немедленно двинуться наружу, и попрактиковаться в понятом, Фу Цзяньханя удержали лишь подступающая вечерняя темнота, все подливаемое в его чашку вино, и опасающийся чужих глаз Сяо-Фань. Третий ученик Уся-цзы также убедил Цзин Цзи поделиться рассказом о его тренировках с Ван Ху, и рыжеволосый юноша, поначалу говоривший неохотно, все же разогрелся от выпитого вина и искреннего интереса друзей. Они обсудили это, и многое другое, сопровождая разговор возлияниями, но были вынуждены остановиться, когда трактирные работники начали убирать мебель на ночь, готовясь к закрытию.

- Небо было благосклонно ко мне в этот день! - воскликнул Фу Цзяньхань, одним большим глотком допивая содержимое своей пиалы. - Вино, поединки на мечах, и встречи с новыми друзьями - всего этого было вдосталь сегодня. Мне жаль, что ваше странствие скоро возобновится, и мы с вами надолго расстанемся, Сяо-Фань, А Цзи, А Фу.

- Так, может, не станем расставаться? - предложил Ван Фань. Он, пивший осторожнее друзей, сохранил ясность рассудка. - Отправляйся с нами, Цзяньхань. С твоим мечом на нашей стороне, мы будем словно тигр, у которого выросли крылья!

- Точно, - поддакнул Цзин Цзи. - Крылья. Только пить так много я часто не смогу, да, - он с серьёзным видом икнул. Выпитое легло тяжким бременем на печень не выделяющегося телосложением юноши.

- Согласен с моим побратимом, - добавил Сяо Фу. Он уделял немало внимания вину в этот вечер, и Сяо-Фань всерьез подозревал, что его названный брат держится в сознании лишь из-за более развитых меридианов, и втайне выполняемой целительской техники. Ими, как выяснилось, наследник семьи Сяо владел даже лучше Ван Фаня.

- Главные испытания нашего странствия ещё впереди, - продолжил он. - Нас ждут много сильных противников, достойных твоего меча, Цзяньхань.

- Раз так, решено! - вскричал тот, воздевая к небу пиалу. - Отныне, я с вами! Выпьем за наш союз, друзья! - попытавшись отхлебнуть из пустой чашки, он озадаченно поглядел сперва на неё, а после - на выстроившиеся на столе ряды пустых кувшинов.

- Держи, Цзяньхань, - с улыбкой передал ему свою пиалу Сяо-Фань, и тот, не чинясь, прикончил её содержимое продолжительным глотком.

- Если тебе негде остановиться, погости пока в долине Сяояо, - продолжил третий ученик Уся-цзы, на что юный мечник с готовностью кивнул. - А Фу, на тебя можно оставить этих двоих? Я обещал Ласточке зайти к ней сегодня.

- Конечно, маленький брат, можешь быть спокоен, - уверенно кивнул Сяо Фу.

Ван Фань, такой уверенности не испытывавший, все же распрощался с друзьями, и вскоре стучал в дверь дома Ши Янь. Та, открыв ему, отбросила всю сонливость, и крепко обняла юношу - пусть их разлука была недолгой, молодые люди успели истосковаться по близости друг друга.

***

Вернувшись в долину Сяояо утром следующего дня, Сяо-Фань был немедленно перехвачен Гу Юэсюанем, что передал ему просьбу учителя о встрече. Решив не медлить с этим разговором, юноша направился к тихому горному лужку, где Уся-цзы любил проводить утренние часы в компании чайного прибора, доски для облавных шашек, или “четырех сокровищ ученого”. Старый мудрец находился там и сейчас, но вместо прибора для письма, игровых фишек, либо же чая, его вниманием владели две тонких книги, в которые Уся-цзы попеременно заглядывал, хмуря кустистые брови. Исходящий паром чайник все же присутствовал на столе перед старым мудрецом, но был целиком и полностью забыт. Завидев направляющегося к нему Ван Фаня, старец оторвался от не приносящего ему радости чтения, и встал из-за столика, за которым сидел.

- Хорошо, что я застал тебя до вашего отъезда, Сяо-Фань, - обратился он к ученику. - У меня есть урок для тебя. Вчерашний день был для тебя днем воссоединений с друзьями, и подругой, - старый мудрец глубокомысленно поскреб бороду, и продолжил с нарочито спокойным видом:

- Ты даже на ночь не вернулся домой.

- Мы ночевали в разных комнатах, - немедленно отговорился Ван Фань, на что Уся-цзы лишь покивал с хитринкой в глазах.

- Эх, молодость… Как бы то ни было, ты уделил должное внимание друзьям, товарищам, и любимой. Теперь, послушай немного своего старого учителя. Помнишь, ты некогда упрашивал меня преподать тебе новые техники развития?

- Да, в прошлом году, - удивленно отозвался юноша. - Мое понимание метода Сяояо было низко, и я, посчитав, что постиг его полностью, попросил у вас нового. Как я понял с тех пор, техника развития нашей школы неспособна себя исчерпать - даже сейчас, ее практика укрепляет мои меридианы.

- Я рад, что не ошибся в тебе и твоем таланте, - весело улыбнулся Уся-цзы. - Но, пусть практика метода Сяояо все еще полезна для тебя, изучение новых методов все же полезнее, не так ли? Каждый способ развития внутренней энергии несет в себе новые грани силы. Техника шаолиньской Золотой Рубашки развивает меридиан сердца, укрепляя здоровье и физическую силу. Искусство Восточного Моря усиливает меридиан желудка, позволяя практику подолгу обходиться без пищи. Искусство Китового Дыхания делает меридиан легких много крепче, позволяя надолго задерживать дыхание, - он прервал свою речь на мгновение, бросив задумчивый взгляд на оставленные ранее книги. - Метод Сяояо - не единственная техника развития нашей школы. Я уже преподал Юэсюаню Искусство Отсутствия Формы - помнишь его? - дождавшись кивка Сяо-Фаня, что глядел на учителя загоревшимися глазами, старец продолжил:

- Пусть мне известна лишь низшая его ступень, оно остаётся могущественной мистический практикой, способной укрепить меридианы самыми разными способами. А Цзи получил от меня Искусство Солнца и Луны, позволяющее тонко регулировать внутреннюю энергию, по желанию направляя её в любую точку тела, любую энергетическую жилу. Я дал твоим старшим те методы, что наиболее подходят их стилю и базе. Ты же, - Уся-цзы на мгновение задумался, покусывая длинный седой ус. Кивнув сам себе, он вновь заговорил, хитро улыбаясь:

- Ты освоил метод Сяояо так полно, как его не осваивали ни в твоём поколении, ни в двух предыдущих. Оба новых метода прекрасно подойдут тебе. Выбери из них сам, - он указал на лежащие на столе книги.

- Благодарю вас за добрые слова, учитель, - серьёзно ответил Ван Фань. - Я постараюсь и дальше радовать вас успехами. Я уже сделал свой выбор, - он широко улыбнулся, бросив короткий взгляд на лежащие на столе книги. - Он - обе эти техники.

- Обе? - старый мудрец приподнял брови, но показанное им удивление с трудом скрывало излучаемую старцем гордость. - Не берешь ли ты на себя слишком много, ученик?

- Мне нравится изучать новое. Я считаю, что способен освоить оба метода, учитель, - невозмутимо ответил Сяо-Фань, - разумеется, с вашей помощью. Но, если вы настаиваете, я выберу один.

- Вовсе нет, - Уся-цзы отбросил показное неверие, глядя на юношу с нескрываемым довольством. - Я с радостью помогу твоему таланту раскрыться как можно полнее. Садись, и слушай внимательно, - он указал Ван Фаню на табурет рядом со столиком. - Сначала, я опишу тебе основы Искусства Отсутствия Формы.

Примечания

[1] Сяо-Фань плохо расслышал Цзылин, приняв "баофэн" за созвучный ему "си фэн" ("западный феникс").