Измена в новогоднюю ночь (СИ)

Глава 34

Лечу на немыслимой скорости к нашему дому. По дороге перебираю все известные маты, вместе с молитвами. Да, я зол на Наталью, но смерти я ей точно не желаю… Хотя… этаж у нас третий. Но высота приличная. Есть шанс?

Тут как повезет. Люди шею и на ровном месте ломают.

Чёрт! Вот как можно быть такой идиоткой!

Подлетаю к нашему дому, когда там суета уже в самом разгаре. Соседи, скорая, менты…

Вижу, как в машину скорой грузят каталку. Выдыхаю уже с облегчением. Значит, не насмерть. Слава богу!

Пробиваюсь вперёд. Не успеваю, машина скорой отъезжает.

Натыкаюсь на застывшего с каменным лицом Свята и… Эвелину?

А эта тут какого делает?

Толкаю друга в грудь.

— Какого хрена тут произошло? — рычу на него.

Он виновато опускает глаза.

— Недосмотрел, прости.

— Куда её повезли? — кидаю вслед скорой.

— В первую, городскую.

— Живая?

— Живая, — тяжело вздыхает Свят, — но поломанная. Была бы трезвая, убилась бы. Ну и снег спас ещё. Сугроб там как раз был, — кивает в сторону, где произошло падение.

— Пиздец! — кидаю взгляд на следы крови на снегу, сглатываю. До сих пор ещё в голове не укладывается весь этот треш. — А какого, простите, хрена, вы все здесь делали, м? — перевожу требовательный взгляд со Свята на Эвелину.

И что-то такое проскакивает между ними, что до меня доходит.

— А, — прищуриваюсь я. — Дай-ка я угадаю. Вы нажрались все вместе, а потом, пока ты шпилил Наташкину подружку, она утащила твой телефон и устроила всю эту херню?

Свят отводит виновато глаза, друг явно тоже изрядно под градусом, Эвелина только высокомерно усмехается.

— Не, ну ты дебил! — смотрю на него зло. — А если Машка узнает? — толкаю его в плечо.

— Она не узнает, — шипит на меня Свят, пьяно покачиваясь.

— Как она тебя отпустила?

Жена у него хорошая девчонка, на сносях, между прочим, а этот дебил ушёл в отрыв, получается?

— Она у мамы гостит, — опускает глаза друг. — Так получилось, просто, — вздыхает.

— Короче, я в больницу!

Некогда мне чужие заебы разбирать, со своими бы разобраться.

Иду к машине, меня тормозит мент, приходится задержаться, чтобы дать показания.

Зависаю, пока разбираемся с произошедшим. Благо есть в свидетелях бабуля из соседнего подъезда, которая видела, как эта идиотка перелезла и упала сама, а значит, хотя бы не возникает сомнений, что ей могли помочь. Менты тут же теряют интерес.

В больницу приезжаю примерно через часа полтора.

Как ни странно, застаю здесь и Свята, и Эвелину. Оба взорванные, уже явно протрезвевшие. Между ними искрит, но мне сейчас на них откровенно плевать.

— Как она? — спрашиваю хмуро.

— Под наркозом. Только что операция закончилась, — поясняет друг. — О, а вот врач, который оперировал, — кивает мне на мужика в маске и халате, проходящего по коридору.

Догоняю его, представляюсь, прошу рассказать о состоянии жены.

— Ну что сказать, — потирает устало лоб, — повезло вашей жене. Очень. Всё могло бы быть намного хуже. Но, беременность нам удалось сохранить, переломы собрать, жить будет…

— Что, простите, — глохну я. — К-какую беременность?

— А вы не знали? — поднимает бровь. — Срок небольшой, недель шесть-семь. Точнее — это к гинекологу.

Обтекаю…

Врач ещё что-то говорит, про период реабилитации, про покой, возможные последствия…

Я слышу это всё краем уха, только бестолково кивая.

У самого же в ушах бьётся набатом: беременна, беременна, беременна…

Недель шесть… Это задолго до моей командировки, и ребёнок вполне может быть моим… Даже, скорее всего, он мой, потому что не думаю, что Натаха настолько оторванная, чтобы косячить с левыми мужиками без защиты…

Чёрт… Как страшно, противно, безысходно…

Ребёнок… А ведь ещё не так давно я хотел его, а теперь…

Эта новость обрушивает на мою голову вдребезги ту идеальную картинку мира, которую я выстроил в своём будущем вместе со Снегуркой.

Она ведь не примет такого… Да и не заслужила эта чистая девочка тонуть в таком дерьмовом водовороте. Одно дело развестись со склочной женой, и совсем другое — воспитывать вместе с ней малыша…

А если всё же ребёнок не мой? Да, можно будет сделать анализ, но это ведь небыстро? Боюсь, за это время Снегурка моя просочится сквозь пальцы, как песок, а я ничего не могу сделать, потому что чувствую, путы мои начинают душить сильнее, а вырваться шансов всё меньше.

Отчаянно хочется услышать голос моей девочки… Чёрт, даже телефон ей не оставил. Дебила кусок! Надо было первым делом заняться связью, но мы и так были вместе.

Надо признаться честно, нам было просто охуенно вдвоём, выпускать девочку из рук я не собирался, а вот телефон — это выход во внешний враждебный мир, который, мне казалось, может Аню у меня отобрать.

Блять, надо было и свой выкидывать к херам, может, ничего из этого бы не случилось, а то девочке дверь во внешний мир прикрыл, а свою форточку оставил. Вот, теперь задуло проблем, да таких, что не разгрести.

Сзади подходит Свят.

— Ну что там? — спрашивает друг.

— Жить будет, — отвечаю сухо.

— Прости меня, друг, — чувствую его руку на плече.

Нервно сбрасываю её. Почему-то гложет чувство, что Свят просит прощения за какой-то более глобальный косяк…

— Друг? — щурюсь на него подозрительно. — Что-то у меня в последнее время ощущение, что ты играешь не в той команде.

— Гордей, не дури, — зажмуривается он. — Я, конечно, накосячил с Эвелиной, но в остальном всё случайно вышло.

— Ладно, — устало стекаю на кушетку, — проехали.

Чего уж теперь на друга свои проблемы сваливать. Он в беременности Наташки точно не виноват…

И разгребать всё равно придётся самому. Только как, пока ума не приложу…