Красавица и Ректор: расколдовать любой ценой

Глава 12

Томас спрятался за меня — это я поняла по тому, что случайно наколдованное мною облако тоже переместилось вслед за ним, и мне на макушку несколько раз капнуло.

Вот же… трусливый краб!

— Вы зачем тут сырость развели? — рявкнула мадам Кэри. — А ну прекратите!

По спине от страха пробежали мурашки, я охнула и усилием воли заставила грозовое облако исчезнуть.

Интересно, в роду у мадам Кэри не было великанов?

Как же страшно!

Как будто в ответ на мои мысли, где-то вдалеке раздалось грустное и какое-то безнадежное «У-у-у».

— М-м-мадам Кэри, — прозаикалась я, пока Томас за моим плечом не издавал ни единого звука. — Ректор прислал… Ректор Стортон…

— А, отработка! — пробасила она. — Вспомнила. Как раз вовремя. Ты, милая, пойдешь со мной, разберем старые счета, а парень займется в это время уборкой…

Спокойное «милая», произнесенное мадам Кэри, звучало странно, но на секунду я подумала — вдруг она не такая уж пугающая?

— Я сын герцога! — возмутился Томас, и я фыркнула.

Ну конечно, наверняка он и слова такого не знает, «уборка». Зато мне достанутся всего-то счета, ура! Не так все страшно, мне даже нравилась работать с цифрами, это успокаивало.

Я уже ждала, что мадам Кэри поставит Томаса на место, но она прищурилась.

— Выйди на свет. Мальчик.

Голос ее стал еще более низким, и на месте Томаса я бы взяла руки в ноги и сбежала отсюда куда-нибудь. Отсюда — имею в виду из академии. От греха подальше.

Но Томас в кои-то веки проявил храбрость и вышел из-за моего плеча.

— Я сын герцога Морвеля, мадам! — громко возвестил Томас. — Вам должны были сказать обо мне. Видите ли, уборка для аристократа — совершенно неподобающее занятие.

Мадам Кэри прищурилась, и я открыла рот от удивления. Неужели ему в очередной раз сойдет все с рук?

Мадам Кэри смотрела на него, не отрываясь и не моргая.

— Шарль? — спросила она.

— Меня зовут Томас, мадам Кэри, — с достоинством поклонился Томас и, выпрямившись, сверкнул своей фирменной улыбкой, которая разбивала сердца.

— Шарль! — воскликнула она и вдруг дернула Томаса на себя. — Мой Шарль!

Я хлопала глазами, наблюдая за тем, как мадам Кэри прижимает Томаса, который ростом едва дотягивался ей до плеча, к своей внушительной груди.

— Видимо, вы меня с кем-то спутали, — прозвучал его глухой голос. — Мадам…

Я не удержалась от хихиканья и поблагодарила всех святых за то, что сейчас вижу. Что бы это ни было.

Увы, этот звук привлек внимание мадам Кэри. Она посмотрела на меня, встряхнулась и отпустила Томаса.

Очень жаль.

— Прошу меня простить, — церемонно сказала она, приглаживая волосы и не сводя взгляд с Томаса. — Я обозналась. Вы очень похожи на моего покойного мужа, месье Кэри.

В уголках ее глаз стояли слезы, которые она украдкой смахнула.

Губы ее коротко вздрогнули, как будто она хотела сказать «Шарль».

Вот оно что!

Что ж, сдержанностью мадам Кэри явно не отличалась, так что можно понять, почему она решила обнять Томаса, приняв его за ушедшего любимого. Сердце защемило от сочувствия.

— О, это я виноват, мадам, — церемонно откликнулся Томас. Чего у него не отнимешь — так это умения держать лицо. — Так, вы говорите, я должен сделать уборку, пока вы с Унни разбираете документы? Должно быть, где-то далеко отсюда?

Вот краб! Я хмыкнула, прикрыв рот рукой. Уже и уборка не так страшна, верно? По сравнению с тоскующей женщиной?

— Я думаю, с пылью лучше справится девушка, — внезапно сказала мадам Кэри. — А сын герцога должен хорошо разбираться в бумагах, так что ты поможешь мне, Томас.

Глаза его расширились, он обернулся на меня.

— Это отличный шанс, Томас! — ободряюще сказала я. — Лучшего тебе не представится.

Во имя всех святых и низвергнутых, это лучшее зрелище, которое мне приходилось видеть!

Он открыл рот, но ничего не успел сказать, потому что мадам Кэри уже втащила его за лацкан пиджака в свой кабинет и захлопнула дверь.

У меня только волосы взметнулись от резкого хлопка.

И все? А как же я?

Не успела я всерьез расстроиться или задуматься, как дверь снова открылась и на пороге появилась мадам Кэри. Пригладила волосы каким-то неожиданным кокетливым жестом.

Положения это не поправило, конечно, зато о многом сказало.

— Пойдем покажу тебе, что нужно вымыть, — невозмутимым тоном сказала мадам Кэри и пошла вперед.

Я направилась следом, изо всех сил пытаясь молчать.

Увы, это никогда моей сильной стороной не было.

— Мадам Кэри, — позвала я, — мадам Кэри.

— Чего тебе? — не оборачиваясь, спросила я.

Мы как раз проходили мимо устрашающе пустой и темной арки, так что с ответом я помедлила.

— Вы знаете, Томас Морвель кажется самоуверенным, но на самом деле он очень одинокий.

Мадам Кэри на секунду замерла, и я продолжила:

— Мы с ним тесно знакомы, кого хотите в академии спросите, я не вру. Томас кажется самовлюбленным и отстраненным, он может быть грубым и высокомерным, но на самом деле он одинок и больше всего на свете мечтает о друге.

— Прямо как мой Шарль, — после паузы сказала мадам Кэри. — О, я знаю такой тип мужчин.

Знает? Забавно. Я знаю только один тип мужчин: что на уме, то и на языке.

— Я так рада, мадам Кэри, что кто-то кроме меня по-настоящему видит, кто такой Томас. Конечно, я ни за что бы не посмела вас обременять такой просьбой, но… если бы вы могли время от времени приглашать его на чай… клянусь, он был бы благодарен, хоть никогда бы в этом не признался.

Мадам Кэри кивнула с таким решительным видом, как будто принимала военную присягу, и я спрятала улыбку за кашлем.

Ну что ж, Томас, будешь знать, что такое нежелательное общество и слишком настойчивые ухаживания. Готова была поставить на кон свои волосы, мадам Кэри и так была бы рада пообщаться с Томасом, так похожим на ее покойного мужа. Я просто дала ей неплохой повод.

— Его глаза наполнены тоской, — тихо сказала мадам Кэри, и я старательно закивала.

Хотя глаза Томаса, на мой взгляд, были заполнены самолюбованием.

За разговором я не заметила, как мы дошли до нужной двери. Мадам Кэри толкнула створку и сформировала небольшое огненное заклинание, чтобы зажечь факелы. Какая тонкая работа!

Оглядев пустое просторное помещение, я вскрикнула, потому что стены и пол его были исписаны мелом. И не просто мелом, а какими-то знаками, смысл которых я расшифровать не могла. Здесь были и фразы на древнем языке, и слова на языке, который я видела впервые, и треугольники — символы единства и целостности, — и знаки святых, и проклятые символы низвергнутых.

Я отступила на шаг. Голова закружилась, стоило мне увидеть бурое пятно посреди комнаты, как будто от крови. Как будто здесь кого-то убили.

— Ну что ты испугалась? Это ваши тут развлекались, проходимцы! Низвергнутые их укради, — проворчала мадам Кэри, подталкивая меня в глубь комнаты. Рука у нее была тяжелой, твердой и горячей. — Рассказываешь вам рассказываешь, что в подземелья нельзя соваться без разрешения, а толку никакого.

— Там кровь, — выдавила я.

— Она куриная, — проворчала мадам Кэри и после паузы добавила: — Надеюсь. Танг, — сказала она, выуживая из угла тряпки, швабру и ведро. — Все здесь приведешь в порядок — и можешь быть свободна.

— Но тут записи. На неизвестном языке. Вдруг это…

Это могло быть все, что угодно. Заклинания. Готовые к активации порталы. Проклятья, чтоб им провалиться.

Мадам Кэри оглядела пол и стены.

— Это огненный язык, драконий. Не знаю, откуда они этого набрались, но тут ошибка на ошибке и написаны рецепты соусов ко дню Тьмы.

Я открыла рот. Драконий язык? Огненный? О чем она? И что за день Тьмы⁈

— Времени у тебя до отбоя, — отрезала мадам Кэри и раньше, чем я смогла хоть что-то сказать, вышла, хлопнув дверью.

Сердце заколотилось где-то в горле, и зазвучало уже знакомое мне и вдруг повеселевшее «У-у-у».

Так, ладно. Главное — не бояться.

Сейчас, немного придя в себя от первого шока, я увидела, что в углу комнаты стоит несколько пустых бутылок от джина, а поодаль поблескивает кусочек фольги, в которую обычно заворачивают еду. Должно быть, в самом деле кто-то из адептов развлекался со страшным и таинственным ритуалом посвящения, о котором я была наслышана.

Я наполнила ведро водой и начала формировать заклинание, чтобы заставить двигаться тряпки и швабры. Раньше начну — раньше закончу. А работы у меня было много: не тронутым мелом был только шкаф, стоящий у дальней стены.

Увы, бытовые заклинания всегда удавались мне с трудом.

— Низвергнутый тебя укуси! — ругнулась я, когда швабра вместо того, чтобы начать мыть пол, черенком ударила меня по голове.

Я развеяла неудачное заклинание, и швабра, лишившись поддержки, упала мне на ногу.

— Да чтоб ты сгорела!

За моей спиной что-то звякнуло, и я рывком обернулась. Никого.

«У-у–у», — прозвучало под ногами, и по ступням скользнул холодок.

Решив, что заклинание уборки сейчас неактуально, я принялась формировать боевое.

— Выходи! — приказала я, закончив с этим и держа готовую к удару переливающуюся темным светом форму на руках.

Я здесь явно не одна, и это не игры моего воображения!