Крепость над бездной

Глава 8

С тех пор моя жизнь снова оказалась расписана буквально по мэнам. Чтобы успеть помедитировать и поделать упражнения на концентрацию, я вставал почти на рэйн раньше остальных, занимался, а уже потом вместе со всеми выходил на пробежку, благо лэн Остэн остался себе верен и каждый день у нас начинался одинаково.

После пробежки нас, как и предусматривало расписание, почти рэйн гоняли на полигоне.

Затем следовал завтрак, строевая и следом — для кого боевая, а для кого и огневая подготовка.

Впрочем, лично мне она неприятностей не доставляла. Напротив, благодаря Эмме моя память, как обычная, так и мышечная, была прекрасной, поэтому мне достаточно было один раз увидеть и сделать, чтобы запомнить полученный навык и потом воспроизводить нужное действие без ошибок.

Именно поэтому на занятиях с лаиром Дорхи ни малейших трудностей я не испытывал. Пока Тас и Дар вяло ковырялись с обычными пистолетами, пытаясь научиться разбирать и собирать их за несколько мэнов, я всего за неделю благополучно освоил и «коротышей», и принесенные лаиром Дорхи автоматы, и пулеметы. И даже на турель уже начал засматриваться, искренне надеясь, что в перспективе мне удастся из всего этого оружия еще и пострелять, благо сам лаир был настроен оптимистично.

Сослуживец лэна Даорна поначалу даже не поверил, что я способен запомнить столько информации с первого раза. Но потом привык. И даже впал в некое подобие азарта, охотно притаскивая мне все новые и новые образцы оружия и с живым интересом следя за тем, с какой скоростью я их осваиваю.

— Нет, ты точно воспитанник Ноэма! — расхохотался он, когда стало ясно, что маготехникам за мной не угнаться. — Он в свое время оружием буквально грезил, а уж как стрелял… у-ух!

Лаир мечтательно закатил глаза, а я сделал зарубку в памяти — обязательно порасспрашивать его о наставнике. Думаю, мы могли бы рассказать друг другу массу интересного. Жаль только, что времени на посторонние разговоры практически не оставалось.

После обеда мы с ботанами уходили в гаражи и на протяжении нескольких рэйнов торчали там, ковыряясь во внутренностях стоящих на обеспечении крепости машин. Парней, правда, больше интересовали обычные тачки, тогда как я, разумеется, нацелился на танки и вертолеты. При этом я охотно копался в движках, изучал всевозможные схемы и инструкции по эксплуатации, с радостью брался за любую работу, был готов сутками напролет слушать разъяснения лаира Оздоро и каждый раз с большим сожалением покидал дружную команду техников, которые охотно учили меня всему, что я просил.

После ужина же мы с Кэвином сразу же собирались и уходили в лес, на персональные занятия к мастеру Рао, и возвращались только к отбою, так что у нас попросту не было возможности поучаствовать в ежевечерних сборищах на полигоне. На местные соревнования по кханто нам, соответственно, тоже посмотреть не удалось. Но участвовать в поединках я не рвался, подтянуть кханто тоже еще успею, тогда как обучение у мастера Рао могло больше никогда не повториться, так что от него следовало брать все, что только возможно.

Кэвин, к слову, мое мнение разделял, поэтому за поединки не переживал. В конце концов, у нас ведь еще и в академии соревнования будут, так что хватит на наш век и достойных противников, и наставников по боевому искусству. Тогда как мастер Рао всего один, и упустить шанс чему-нибудь у него научиться было бы непростительно.

Правда, поскольку Кэвин пока еще оставался очень неопытным разумником, да и практика у него по этому предмету была всего лишь первой, то новый учитель занимался преимущественно со мной. Вернее, мне казалось, что он был занят в основном мной. Тогда как Лархэ он просто сажал на краю поляны, ставил перед ним клетку то с крысой, то с каким-нибудь другим мелким зверьком и заставлял Кэвина медитировать. Угу, пока еще только медитировать, хотя мне всегда казалось, что у разумников практические занятия должны были выглядеть по-другому.

— Ты что? — с укором посмотрел на меня Лархэ, когда мы возвращались в башню после первого совместного урока. — Это же азы! Думаешь, нас за полгода в настоящих мозголомов успели превратить?

Ну… нет, конечно. Как-никак теорию по спецдисциплинам маготехники тоже проходили, поэтому я уже знал, что мои первоначальные представления об этом виде магического искусства были далеки от истины.

Поначалу я считал, что разумники — это самые могущественные маги на Найаре, просто потому, что они способны влезать в чужие мозги и каким-то неведомым образом на них влиять. Несколько лет назад я искренне верил, что одаренные этого типа вот так с ходу способны прочитать мысли любого человека, а значит, обладают силой, властью и, вообще, были суперкруты.

На деле же оказалось, что все не так просто.

Да, разумники были опасны. И они действительно умели влезать в чужие головы. Многие из них, как и ожидалось, работали в правоохранительных органах, в разведке или в специальных отделах при военном министерстве. Но при этом у их способностей имелась масса ограничений.

Начнем с того, что у каждого человека, даже неодаренного, имелась врожденная защита от магии разума. Благодаря ей люди могли спокойно жить, не опасаясь, что в их мысли, сны, желания кто-то вот так, походя и без малейших усилий, внезапно залезет. Ментальная неприкосновенность обеспечивалась нам самой природой, и это было одним из важнейших механизмов, ограничивающих работу магов разума.

Конечно, защита не являлась абсолютной. При должных навыках ее все-таки можно было взломать. Однако этому надо было специально учиться. Работа с чужим разумом — это долгая, кропотливая, подчас очень утомительная деятельность, которая требовала не только времени, но и тщательной настройки на объект изучения по типу того, что сейчас пытался сделать Кэвин.

Уже исходя из этого следовало догадаться, что обычному, ничем не примечательному человеку не надо было опасаться, что кто-то вдруг без спроса залезет к нему в голову и прочтет его мысли во время поездки на работу, похода в магазин или просто в толпе прохожих. Маги разума не подсаживались к добропорядочным гражданам в общественном транспорте, не следили за мыслями простых людей на улице и не занимались поисками гениальных идей в головах у обывателей.

Им это просто ни к чему. Напрасная трата времени и сил.

С одаренными дело обстояло еще сложнее — врожденная ментальная защита у магов была намного лучше, чем у простых людей, поэтому работать с ними было еще труднее, чем с неодаренными. Тем не менее при наличии времени, специальной аппаратуры, знаний, опыта и это было возможно. Более того, на занятиях нам говорили, что в присутствии опытного разумника никакая защита не устоит что у простого гражданина, что у одаренного.

Однако при этом разумники, как правило, считывали лишь поверхностные… чаще всего даже не мысли, а эмоции. Мы ведь мыслим не словами, а образами, ассоциациями. Когда мы по-настоящему задумываемся, то не проговариваем про себя слова и предложения. Идеи и замыслы чаще всего крутятся в наших головах неоформленные. Порой отрывочные, а то еще и непоследовательные. И разобраться в этой мешанине ого-го как непросто.

Именно поэтому я когда-то сказал, что самый простой способ воздействия на человека — это воздействие именно через эмоции. Влияние на наши подспудные, подсознательные желания и стремления.

Да, это было сложно, долго, а порой и опасно для самого разумника. Однако те немногие, кто действительно освоил это непростое искусство, по праву могли считаться самыми опасными людьми на Найаре.

Существовали, правда, и другие вещи, которые могли обеспечить защиту человека от мага разума. Как вы, вероятно, догадались, речь идет о маготехнических приборах. В том числе о блокираторах, которые на магах разума тоже прекрасно работали. Неудивительно, что во время важных переговоров в кабинетах высоких начальников всегда стояли эти полезные устройства. Для влиятельных, но неодаренных, наличие блокираторов подчас было единственной защитой как личных, так и корпоративных секретов.

А еще защиту от магии разума могли обеспечить различные артефакты и, разумеется, найниитовые чипы.

В свое время я был крайне озабочен этим вопросом, поэтому, будучи еще учеником начальной школы, повторно изучил записи тана Расхэ и выяснил, что тот в свое время очень плотно занимался этим вопросом. Тогда как его отец, тан Горус Расхэ, еще сорок лет назад сумел доказать, что найниитовая защита хороша не только против физического, но и против магического воздействия. В том числе и против магии разума.

Одна у них была проблема — для того, чтобы защита стала абсолютной и прикрыла своего обладателя полностью, у мага должно было быть неприлично много найниитовых частиц, тогда как возможности создаваемого чипами управляющего поля оказались до крайности ограниченными.

Как и отец, тан Альнбар Расхэ мечтал, что когда-нибудь эти возможности существенно возрастут, а сами чипы будут усовершенствованы, и вот тогда найниитовая защита действительно может стать безупречной. В том числе и эта мысль подтолкнула его к идее создания автономных модулей. Жаль только, что он не дожил до того времени, когда его мечта по-настоящему осуществилась. В то время как я…

Благодаря Альнбару Расхэ я стал единственным человеком на Найаре, кто уже вплотную приблизился к созданию полноценной найниитовой брони. Да, если растянуть ее на все тело, то ее толщина не превысит тридцатой части райна, но я намеревался и дальше ее наращивать. В том числе рассчитывал, что смогу это сделать во время экскурсии на найниитовый завод.

Впрочем, даже сейчас количество имеющихся у меня найниитовых частиц… а это без малого тридцать восемь акрионов… было неприлично велико. Более того, мой Талант, хоть и с оговорками, позволял ими управлять без всяких чипов. Поэтому с некоторых пор я мог не опасаться за сохранность своих мыслей, да и Эмма всегда стояла на страже моего ментального здоровья. Так что мне даже встреча с очень сильным разумником была не страшна, хотя, конечно, до этого лучше не доводить.

Насчет Даруса Лимо я в эти дни тоже не забыл, так что и ночи у меня, можно сказать, были заняты. Учеба не прекращалась даже во сне, но в целом Лимо одобрил уроки, которые я получал у мастера Рао, только иногда добавлял кое-какие детали, чтобы я случайно не перегорел.

— Чередуй нагрузки, — настойчиво повторял он, когда я говорил, чему меня учит мастер Рао. — Делай карман то меньше, то больше, не зацикливайся на одних и тех же границах. Насчет времени и его границ соглашусь с твоим учителем — без должного понимания и ощущения ты не сможешь нормально оперировать временем. Единственное, что я бы тебе посоветовал — использовать для ощущения времени те же навыки, что ты использовал, когда учился ощущать пространство. Сначала — во время упражнений на медитацию, а затем и на практике. Велика вероятность, что эти ощущения будут сходными.

Я тогда всерьез задумался и поблагодарил мертвого мага за подсказку. А дня через три и впрямь заметил, что ощущаю холодок всякий раз, когда пытаюсь менять течение времени в созданном мною кармане.

Дело оставалось за малым — определиться со степенью воздействия, чтобы понимать, на какой срок я ускоряю или замедляю время в кармане по отношению к реальности. Но это, как сказали оба мага, было уже делом техники, так что уже к концу недели я более или менее сносно научился чувствовать время. Да и во всем остальном прогрессировал с такой скоростью, что учителя только диву давались.

Кстати, работа эта шла не только на протяжении всей недели, но и на выходных. Поскольку в крепости Ровная каждый день был рабочим, а смены следовали одна за другой, независимо от того, какой шел день недели, то и нам, как временно приписанным сотрудникам, выходных, разумеется, не предоставили. Даже сан-рэ зажали, хотя многие из моих коллег, насколько я знаю, очень на него рассчитывали.

Впрочем, учеба есть учеба. Лично я не особенно расстроился, что все сан-рэ у нас станут рабочими. Больше успею, больше узнаю и сделаю… чего расстраиваться-то?

А вот в группе дела обстояли далеко не так гладко, как с учебой.

Начать с того, что мы стали реже видеться с ребятами. Просто потому, что я большую часть дня проводил или в арсенале, или в гараже, а потом до позднего вечера торчал в лесу вместе с мастером Рао, так что группой мы собирались лишь на разминке, на строевой, в столовой и перед отбоем.

Старшекурсники после того случая на полигоне начали относиться ко мне настороженно. Никто, правда, вслух не сказал, что у меня якобы появился блат — напротив, я брал на себя такую же нагрузку на физподготовке, как и все, не ворчал и не отлынивал от уборки в казарме, когда Дэм ставил меня на дежурство. Однако теплое отношение ко мне лэна коменданта, знакомство с лучшим столичным пространственным магом, а также предложенная учеба незамеченными не прошли. На меня смотрели, как на мажора. На безвестного самородка, у которого нежданно-негаданно нашлись крутые связи. Поэтому напряжение со стороны старшекурсников все-таки ощущалось, и очень даже не зря я не хотел, чтобы кто-то знал о моих знакомствах, в том числе и в крепости Ровная.

Впрочем, не все решили заморочиться по этому поводу. Девчонки-целительницы как игнорировали меня с самого начала, так и продолжали игнорировать. Маготехники поначалу, правда, бросали косые взгляды, но поняв, что мое отношение к ним не изменилось, расслабились и ни словом, ни делом не упоминали в разговорах лэна Нардэ Хатхэ и наше странное знакомство.

Да и друзья отнеслись к происходящему с пониманием. Тэри, как водится, по делу и без дела надо мной подтрунивал, Нолэн добродушно посмеивался. Кэвин вообще воспринял происходящее как должное. И только с Босхо, как и следовало ожидать, все стало еще сложнее, чем раньше.

Не в том смысле, что у нее появились какие-то претензии, однако после того, как она попыталась ткнуть в меня отравленную иголку, я начал подмечать, что она, как нарочно, стала с виду случайно оказываться рядом, причем в самое неподходящее время. Когда я первым из парней шел в уборную и душевую, она уже выходила из дамской комнаты и дефилировала по коридору, будучи одетой в одно банное полотенце. Причем молча. Словно невзначай и подчеркнуто глядя в сторону.

На утренней пробежке она вскоре после старта почти каждый день оказывалась поблизости, словно возле меня ей было медом намазано.

На завтраке, обеде и ужине, если мы пересекались, то она чаще всего устраивалась на соседнем стуле, хотя раньше я не замечал за ней такого стремления.

Не знаю. Может, конечно, все это было надумано, однако у меня создалось впечатление, что Босхо как будто чего-то ждет. Но чего именно ей от меня понадобилось, сама она не говорила, а я не спрашивал. И вообще, старался держаться на расстоянии, одновременно приглядывая за ней краем глаза на случай, если ей взбредет в голову сделать еще какую-нибудь гадость. Ну или заменить слабенький нервно-паралитический яд в инъекторе на что-то более смертоносное.

Само собой, доверять ей после этого я перестал окончательно, несмотря на то, что после той вспышки Босхо как подменили и все ее прежние странности волшебным образом прекратились. Всю неделю она была неизменно вежлива, корректна, внимательна. Неожиданно перестала тюкать Тэри по поводу и без оного. Почти не огрызалась, не устраивала разборок по мелочам. И вообще старалась быть лапочкой, хотя для примерного поведения, на мой взгляд, было уже поздновато.

Тэри даже рискнул предположить, что Босхо, как девушка внимательная и целеустремленная, по достоинству оценила мои достижения и, узнав, что с Хатхэ я на короткой ноге, решила, так сказать, не упускать случая.

— Держись, Гурто, — хихикнул он перед отбоем. — Кажется, у тебя появилась поклонница!

Я в ответ на такое предположение только поморщился.

Если бы Тэри знал, что тан Босхо пытался меня убить, а его дальняя родственница уже не единожды попробовала меня травануть, пусть и не смертельным ядом, то он бы отнесся к стремлению Ании быть ко мне ближе гораздо серьезнее. Мне, к примеру, в ее отношении никакие хорошие мысли больше не приходили. Кто знает? Может, она и в команду к нам пришла не ради дуэльного клуба, а с совершенно другими планами? Разве тан Босхо не мог ей дать персонального задания? Или, скажете, и в академию она поступила в один год со мной совершенно случайно?

Нет, быть может, для нее просто время подошло поступать в вуз. Быть может, она и впрямь закончила старую школу заочно, как Кэвин и Нолэн, а сертификат с турнира всего лишь пришелся к месту. Но при этом она наверняка могла выбрать любое учебное заведение, в том числе сугубо военного профиля. Так что я уже ни в чем не был уверен и был готов подозревать Босхо во всех грехах, в том числе и в таких, в которых она, быть может, и не виновата.

Что же касается ребят, то, поразмыслив, я решил пока не посвящать их в детали наших запутанных взаимоотношений с родом Босхо. Сейчас это было ни к чему. С подводной лодки, то есть из крепости, мы уже никуда не денемся. А потом… потом видно будет. Быть может, когда у меня появится больше доказательств, причем таких, которые можно будет предъявить без риска спалиться самому, я все-таки открою им правду.

Ну а пока поживем-увидим. И будем надеяться, что к концу этой практики все мы доберемся живыми и здоровыми.

Как и обещал лаир Дорхи, со второй недели практики нас вместо строевой и огневой подготовки начали на полдня вывозить на стрельбище. Причем вывозить всю группу, без исключений, так что на этот раз с нами были и «боевики», и целители в полном составе, и маготехники.

В качестве сопровождавших нам достался лэн Кайра Остэн, но оно и понятно — без куратора мы никуда. А также лаир Дорхи, что в общем-то было ожидаемо. Плюс еще один инструктор из числа сотрудников крепости и одновременно помощник лаира Дорхи в арсенале. А еще двое вооруженных охранников, штатный целитель, ну и здоровяк-водитель, у которого на поясе висела внушительная кобура, а за креслом прятался чехол с автоматом.

Располагалось стрельбище сравнительно недалеко — всего-то дийрана два севернее от крепости, так что добраться туда на машине было несложно. Дорога, правда, оказалась не лучшего качества — сплошные ямы да ухабы, но это было сущей мелочью, на которую и внимания обращать не стоило.

Само стрельбище оказалось довольно большим и было разделено на несколько полигонов. Сравнительно небольшая его часть отводилась под стрелковое оружие — мы как раз ее и оккупировали. А немного в стороне и чуть подальше имелось специально расчищенное место для обучения работе с тяжелой техникой, в том числе, наверное, и для тех танков, которые я видел в гараже.

Правда, сейчас, кроме нас, на стрельбище никого не было. Ну а что касается его самого… вернее, его стрелковой части… то в принципе она выглядела стандартно — несколько полос с установленными на разных дистанциях мишенями, оборудованные места непосредственно для стрельбы, плюс склад. Вероятно, арсенал. Два небольших павильона для целителей и инструкторов. Ну и место для отдыха, конечно, все же мы не на четверть рэйна сюда прибыли, а на полдня. Так что нам и в туалет надо было куда-то сходить, и согреться, и, наверное, перекусить. Да и просто ноги вытянуть. Мы же все-таки не железные.

Все остальное тоже было ожидаемо.

Когда мы прибыли, то первым же делом выгрузили привезенное из крепости оружие и допоборудование, после чего лэн Кайра и лаир Дорхи разделили студентов на две группы: так называемых прогрессивных стрелков, то есть уже с сертификатом, и, само собой, отстающих. То есть меня, Дара и Таса, которые раньше оружие видели, в руках уже держали, но пока еще не стреляли.

После этого основную группу лэн Кайра увел на самый удаленный огневой рубеж с максимально далеко установленными мишенями, тогда как нашу троицу лаир Дорхи отвел в ближайший павильон и для начала провел короткий ликбез на тему того, как вести себя на стрельбище, куда можно заходить, а куда под страхом смерти нельзя соваться. Заодно напомнил про технику безопасности. И только после того, как он закончил, а мы заверили, что все поняли, нас допустили непосредственно к практике.

Для этого нам пришлось освоить правильное положение, проще говоря стойку для стрельбы. О том, что это такое, зачем она нужна, а также то, почему спортивные и боевые стойки серьезно отличаются, мы уже говорили на теоретических занятиях. Но прежде чем допустить нас на стрельбище лаир Дорхи раздал всем троим предварительно разряженные пистолеты и захотел проверить, сколько мы усвоили из его объяснений.

Мне, как и раньше, много времени не потребовалось, чтобы принять и зафиксировать правильное положение тела. Лаир Дорхи поправил меня всего один раз и на этом все, я был готов к дальнейшей работе. А вот Дар и Тас неожиданно замешкались. Оружие, даже без магазинов, оказалось для них тяжеловатым, стойки — до ужаса непривычными. У них постоянно то локти разъезжались в стороны, то ноги сгибались тогда, когда не нужно, то таз гулял вперед-назад, словно пацанов никто не учил держать равновесие… Так что в конце концов лаир Дорхи оставил их на второго (более молодого) инструктора — заниматься теорией, а меня утащил на стрельбище, чтобы не терять время зря.

Само собой, без повторения техники безопасности тут не обошлось. Да и правила прицеливания мне тоже пришлось выслушать, несмотря на то, что буквально на днях мы все это проговаривали. Защитные средства в виде наушников и специальных очков мне тоже выдали. Про предохранитель напомнили, хотя сейчас это был почти раритет, поскольку в последние годы в регулярную армию почти все стрелковое оружие поступало без этого важного элемента. Но только после этого я собственноручно зарядил магазин, вышел на огневой рубеж, занял заранее оговоренную позицию и под бдительным присмотром инструктора, благоразумно отступившего мне за спину, прицелился.

Десять майнов… ветра почти нет, да и видимость отличная…

— Неплохо для новичка, — скупо оценил мои успехи лаир Дорхи, когда отгремело эхо первого выстрела. — Ты точно в первый раз стреляешь?

Я мысленно усмехнулся.

В первый, в первый, поэтому попал не строго в десятку, а немного промазал. Но вот сейчас я привыкну к весу оружия, приноровлюсь к непривычного вида «мушке», после чего Эмма по-быстрому откорректирует мне прицел, и вот тогда я уже не буду мазилой.

Кстати, с лаиром Дорхи мы уже давно общались по-простому. Я был не против, чтобы он, как и остальные мои учителя, обращался ко мне на «ты» и по имени. А он, похоже, обрадовался, что я оказался обычным парнем, а не напыщенным снобом. Так что поладили мы прекрасно.

— Ишь, разошелся, патроны-то вообще-то подучетные, — буркнул инструктор, когда я прицелился во второй раз и почти без остановок выпустил в мишень всю обойму. После чего лаир поднес к глазам местный аналог бинокля и тихо присвистнул. — Отлично, Гурто! Кажется, ты скоро переплюнешь своего опекуна! Десять из десяти! Мои поздравления.

— Спасибо, — сдержанно улыбнулся я, опуская руки так, чтобы дуло пистолета было направлено в землю.

— Ладно, — на мгновение задумался лаир Дорхи. — Пойдем-ка на другую полосу. Посмотрим, как ты там справишься.

И мы пошли. Сначала на ближайшую полосу, где мишень была расположена уже не в десяти майнах, а в пятнадцати. А затем и на следующую, где расстояние до мишени оказалось еще больше.

— Работай, — велел лаир, снова отступая мне за спину. — Если хотя бы половину обоймы загонишь в центр, то я тебя лично дальше учить буду.

Я пожал плечами и без труда загнал в «яблочко» почти всю обойму. Последний выстрел только получился смазанным, но лишь потому, что ветер поднялся, а я пока не умел делать необходимые поправки — нас этому еще не учили.

Когда я отстрелялся, инструктор придирчиво изучил в бинокль измочаленную мишень, а потом обернулся и долго-долго меня рассматривал, как какую-то диковинную зверушку. Я даже забеспокоился, подумав, что, наверное, не надо было перед ним выпендриваться. Ну подумаешь, загнал бы в мишень половину обоймы, а не всю, что бы от этого изменилось? Хватило бы и пяти пуль для нужного результата. Эх, дурная моя голова. Ладно, на будущее буду умнее, и теперь какой скажут минимум, такой и буду выдавать.

Тем временем лаир Дорхи странно пожевал губами.

— Тебя опекун еще чему-нибудь учил? Про поправки на ветер, оси вращения, отклонение пули ты в курсе?

— Нет, — честно ответил я. — Но буду благодарен, если вы меня просветите.

— Так. А передвигаться с оружием умеешь?

— Тоже нет. Хотя, если вы покажете, как это делается, думаю, я смогу повторить.

Инструктор хитро прищурился, после чего огляделся по сторонам и, видя, что из павильона его молодой коллега наконец-то выводит на улицу наших маготехников, вероятно, сочтя, что теперь их можно подпускать к мишеням, решительно потопал в ту сторону.

Я, естественно, за ним.

— Заходи, — пнув ногой дверь, велел лаир Дорхи и посторонился, пропуская меня в павильон. — Для начала хочу посмотреть, на что ты годен. Иди к столу, выбери себе оружие… магазин только не трогай. Он тебе не понадобится.

Я так же молча повиновался, вернув на стол пистолет с пустым магазином и выбрав для очередного упражнения самую легкую и компактную винтовку, аналог которой имелся у меня в тайнике.

— Стойку прими, — велел инструктор, никак не прокомментировав мой выбор. — Ниже… нет, ноги расставь, локти прижми… да, вот так. Хорошо. А теперь пройди в таком положении до ближайшей стены.

На этот раз я немного промедлил, привыкая к стойке и чувствуя, что в ней чего-то не хватает. Затем на пробу качнулся вперед-назад, потом чуть отклонился по очереди влево-вправо. После чего нащупал-таки нужное положение, интуитивно выправился, после чего, чувствуя себя прямо-таки спецназовцем на задании, прошелся до ближайшей стены, лишь совсем немного накосячив с непривычки, но грубых ошибок вроде не сделав.

Когда я вопросительно обернулся, на лице мужчины застыло престранное выражение.

— Еще раз, — велел он, не соизволив ничего пояснить. — Только быстрее.

Я послушно сделал. Причем на этот раз пройтись мне действительно удалось гораздо быстрее и уже без ошибок — я все-таки нашел нужный баланс, приспособился, поэтому никаких затруднений перемещение у меня больше не вызывало.

— Вольно, курсант, — неожиданно хмыкнул инструктор и без спешки подошел, изучая меня с еще более странным выражением, чем раньше. — Ты отменно чувствуешь равновесие, Гурто. Сам нашел свои ошибки и сам же их исправил. Такое невозможно сыграть или подделать. Ты действительно обучаешься, причем с невероятной скоростью, прямо на ходу. Ты — уникум, такой же, как твой опекун. Ноэм не зря тебя выбрал. Поэтому я готов с тобой работать. Но нам понадобится время.

Я тихо-тихо выдохнул.

— К сожалению, у меня все дни под завязку расписаны вплоть до самого окончания практики.

— У нас будет три недели по несколько рэйнов в день, пока идут занятия на стрельбище, — отмахнулся лаир Дорхи. — В целом это немного, согласен, но с твоей скоростью обучения, думаю, результаты будут впечатляющими. Отныне по приезде я буду тебя забирать и натаскивать по другой методике. С Кайрой я договорюсь, не переживай. Лэн комендант, уверен, тоже против не будет.

Я коротко поклонился.

— Сочту за честь. Спасибо.

— Потом поблагодаришь, когда оценишь по-настоящему, — усмехнулся хромой ветеран. — А пока работаем… Кстати, оружие ты себе выбрал правильно: твой опекун в свое время из рук его не выпускал. Ты, конечно, не он, но чутье у тебя не хуже. Так что давай, курсант, покажи, на что способен. И тогда обещаю: домой ты вернешься совсем другим человеком.