Кровавый квартал

ГРЕЙСОН

Если бы я когда-нибудь решил бросить свою основную работу, то был бы чертовски хорошим детективом. На данный момент я уже выяснил по старым газетным вырезкам и некрологу, что Эви Дюбуа жила примерно в тридцати минутах ходьбы от бара. Она умерла, когда ей было четырнадцать, но это я и так знал по датам на склепе. Что по-настоящему заинтересовало меня, так это ее родственники, мать Джанетт, и старшая сестра, Алора.

— Алора, — произнес я, словно смакуя ее имя, перекатывая его во рту, как леденец. Возможно, они переехали, но начинать следовало с этого, а там посмотрим, что еще удастся узнать.

— Да, блять, чувак, я думал, что я жаворонок. Ты сидишь на этом месте с того момента, как я лег спать. Ты вообще спал? — Спросил Леннокс, выйдя из спальни и лениво потирая свою взъерошенную голову, зевая.

— Пару часов. Кофе уже готов, и я заказал коробку печенья из того места, которое тебе нравится. Они на кухне, — ответил я.

Мой режим был странным: я спал пару часов и иногда дремал, но больше трех часов за раз — никогда. Взглянув на часы, понял, что мне нужно успеть выполнить пару дел, прежде чем начать охоту на свою жертву.

— А соус ты взял?

— Конечно.

— Забудь про женщин. Мне нужно жениться на тебе, — ухмыльнулся Леннокс.

— Мы и так почти женаты, но ты бы не справился с моим членом, — поддразнил я, бросив взгляд в его сторону, пока он наливал себе кофе.

— Да пошел ты, с моим ты бы точно не справился, — огрызнулся он в ответ.

Я развернулся к нему:

— Хочешь проверить?

— Что? Нет! Что, блять, с тобой не так? Лучше не отвечай, с тобой вообще все не так, — Леннокс взял три печенья и положил их на тарелку, потом кинул контейнер с соусом в микроволновку. Он сел рядом, а я с равнодушным видом наблюдал, как он выливает соус поверх печенья, проливая немного на стол. Прежде чем я бы превратился в Мэри Поппинс и начал за ним убирать, мне нужно было уходить. Он не был грязнулей, но у меня было что-то вроде ОКР по части чистоты и порядка.

— Это правда, — сказал я, поднимаясь, чтобы собраться, — Но, мой друг, ты не намного лучше.

— Из-за того, что я сказал? — крикнул Леннокс мне вслед с набитым ртом, но я не стал утруждать себя ответом.

Душ был быстрым, но освежающим. Когда я вышел из своей комнаты, Леннокс уже перебрался на диван и смотрел новости. Это было единственное, что он вообще смотрел. Усадить его за просмотр фильма было так же сложно, как вырвать зубы у разъяренного кота. Я бросил взгляд на стол и отметил, что он убрал за собой. Отлично, теперь у меня не будет соблазна задушить его ночью.

— Не жди меня, любимый, — крикнул я, хватая ключи от машины.

— Да пошел ты.

Леннокс был мне как брат всю мою жизнь. Когда его родители умерли, и он переехал к нам, казалось естественным, что он постоянно рядом. Есть дружба, которую невозможно объяснить.

Спустившись по лестнице, я зашел в тихий бар и направился к маленькому магазинчику с моими сувенирами на продажу. Положив сумку на прилавок, я достал новое изделие, которое закончил прошлой ночью, и еще несколько ожерелий с кровавыми кристаллами — они продавались особенно хорошо. Я запасся к Марди Гра⁶, но их можно купить в любое время года. Как местный, я ненавидел этот праздник — он приелся и раздражал туристами, но как владелец бизнеса, я его обожал. В преддверии праздника и во время него мы продавали больше, чем в любое другое время года.

Настолько, что я специально откладывал свои лучшие работы для этого случая и втрое повышал цену. И каждый раз все распродавалось. Маленькие частички моих жертв теперь были разбросаны по всему миру в виде украшений с кровью, ароматических свечей и мыла, сделанных из их плоти и жира, а также резного декора из их костей. Ничего не пропадало впустую. Я испытывал удовлетворение, которое щекотало мой гребаный огурец⁷, что какой-то бедолага моется чужими частями тела или трахается на диване при свете свечи, сделанной из останков. Особенно я любил представлять, как кто-то получает в подарок кость или ожерелье и с гордостью его демонстрирует. Просто бесценно.

Удовлетворенный размещением новых товаров, я вышел к машине. Этот зверь был моей гордостью и радостью. Полуночно-черная «Plymouth Barracuda» 1968 года принадлежала моему деду. Он ухаживал за ней как за сокровищем и оставил мне в наследство. В девятнадцать не было ничего круче, чем подъехать к школьной парковке на такой машине. Она рычала, как лев, но могла мурлыкать, как котенок.

Выезжая с парковки на улицу, я обдумывал оставшиеся на вечер дела. Я разместил пост в интернете, пытаясь выяснить, на каком собрании АА⁸ раздают жетоны, как на той фотографии. Поблизости было два таких места, которые нужно проверить. Но сначала предстояло заехать в хозяйственный магазин за продуктами, поужинать с родителями, а затем отправиться в дом Дюбуа.

Я припарковался на улице недалеко от своей цели, немного позже, чем планировал, но мои родители собирались в трехнедельный круиз и хотели обсудить тысячу разных вещей. Я любил своих родителей. Они были хорошими людьми, но иногда я смотрел на них и думал: как, черт возьми, я стал продуктом таких генов? Моя мама была звездой легкой атлетики и чирлидершей, она унаследовала бар от своего отца. Вышла замуж за моего отца, сварщика нефтяных вышек, но, когда забеременела, он бросил работу, чтобы помочь ей управлять бизнесом. В конце концов, они позвали своих лучших друзей — родителей Леннокса — присоединиться к их делу. Мои родители были веселыми и радушными, помогали другим и ходили в церковь по воскресеньям. Но они и представить себе не могли, что я — их самый худший кошмар.

Взяв сумку с пассажирского сиденья, накинул капюшон и вышел из машины. Район заполнен малообеспеченными жильцами и в это время ночи был тихим. Двигаясь в тени, я играл в прятки с темнотой, пока не смог бесшумно пробраться на задний двор.

Свет нигде не горел, но это еще ничего не значило. Нужно быть максимально осторожным. Заглянув в окна, я никого не увидел и направился к задней двери. Сигнализации, похоже, не было. Я не видел никаких светящихся панелей, поэтому достал свой набор инструментов и начал вскрывать замок.

Большинство подростков в свободное время ходили на вечеринки, в кино или скейт-парки. Когда я не играл в качестве квотербека, то практиковался во взломах домов. Я наблюдал за сном ничего не подозревающих людей больше, чем кто-либо другой. Это стало моим личным вызовом — взламывать по дому в день в течение месяца и не попасться. Мне удалось достичь цели лишь однажды. Это было сложнее, чем казалось, а с новыми технологиями — камерами на дверях, няньками и прочими гаджетами — стало почти невозможно.

Замок поддался легко, и через несколько секунд задвижка щелкнула. Было что-то эротичное в том, чтобы находиться в чужом доме, когда никто не знал о твоем присутствии. Моя кровь пела от счастья. Не утруждая себя осмотром нижнего этажа, я осторожно проверял каждую ступеньку на скрип, поднимаясь на второй этаж. Справа доносился тихий храп, и я направился в ту сторону, медленно толкнув дверь. Она плавно открылась, и я увидел двоих, спящих в постели. Руки сжались в кулаки. Если здесь моя куколка с другим мужчиной, то сегодня ночью прольется много крови.

Обходя кровать, я не сводил глаз с их лиц. Мое тело расслабилось, когда я понял, что спящая женщина — ее мать, Джанетт. Я не имел ни малейшего понятия, кто такой этот мужчина, но и не важно. Подойдя к кровати, я опустился на колени и уставился на женщину, которая подарила жизнь моей куколке. Ее дыхание было ровным и спокойным.

Раньше во время взломов я никогда не убивал. Заманивать людей на верную смерть или накачивать их наркотиками, чтобы доставить в мою игровую комнату — вот что я делал. Она пробормотала что-то во сне и шевельнулась, так что ее волосы соскользнули с шеи, словно приглашая меня. Капля пота выступила на моем лбу, когда я поднялся и заставил себя оставить ее в покое и не убивать. Причина моего визита не они. Таким рискованным был прежний я.

Выйдя из комнаты, я аккуратно закрыл дверь, вернув ее в точное положение, в котором она была. Мне нужно найти больше информации о моей кукле. Дом был маленьким, поэтому долго искать не пришлось. Первая спальня оказалась забитой всякими материалами для рукоделия. На столе стояли различные бусины, застежки и прочие вещи. Следующая дверь вела в ванную. Оставалась последняя — третья дверь.

Ручка оказалась немного тугой, словно дверь давно не открывали. Войдя внутрь, я словно перенесся на несколько лет назад. На ужасной бирюзовой стене висели плакаты групп, популярных лет десять назад. Кровать была пуста, и казалось, что на ней никто не лежал годами. Мой взгляд зацепился за фотографию, прикрепленную к зеркалу на комоде. Уголки ее свернулись, изображение немного выцвело, но мое сердце забилось быстрее, когда я увидел свою куколку. Она была гораздо младше, лет шестнадцать, и обнимала свою сестру. Они выглядели счастливыми, беззаботными.

Открыв пару ящиков, я сразу понял, что это комната младшей сестры Дюбуа. По сути, комната представляла собой запечатанную капсулу времени. Со дня ее смерти здесь ничего не менялось и не двигалось. Даже стакан на тумбочке стоял на прежнем месте. Вода давно испарилась, но на поверхности не было ни пылинки. Все это очень странно. Меня бы не удивило, если бы я нашел здесь саму девочку, набитую ватой и сидящую в углу. И кто-то еще думает, что то, чем занимаюсь я, — полный пиздец?

Я покачал головой.

Если Алора не жила здесь, то где она могла быть? Я нашел небольшую стопку фотографий с изображением Алоры и сунул их в карман пальто, прежде чем уйти, плотно закрыв дверь. Возможно, она забрала свои вещи, но раз уж я здесь, стоило осмотреть все. Я открыл дверь, ведущую в гараж, и вытащил небольшой фонарик, осветив беспорядок вокруг.

Сначала я ничего не увидел, но потом заметил несколько коробок, засунутых в угол под брезент. Черным маркером на верхней части небрежно написано «Алора», и я быстро открыл коробку, чтобы заглянуть внутрь. Рискованно, но, так как все было сложено как попало, я поднял коробку. Дверь гаража заклинило, и я не мог выйти через нее, поэтому снова направился в дом. Выйдя через заднюю дверь, я побежал по тротуару. Открыв багажник, я положил коробку внутрь, прежде чем вернуться за второй. Было по-прежнему тихо, когда я вошел в гараж за второй коробкой. Я взял несколько случайных предметов, которые, похоже, не трогали годами, и заполнил пустое место под брезентом, где раньше лежали коробки. Держа свой приз под мышкой, я шагнул в дом, но замер при звуке голоса.

— Говорю тебе, в доме никого нет. Сумасшедшая сука, — пробормотал он. — Пойду что-нибудь выпью. Хочешь чего-нибудь? — Его шаги тяжело стучали по лестнице.

Черт.

— Нет, просто убедись, что в доме никого нет. Мне приснилось, что кто-то смотрел на меня, — ответила Джанетт.

— Никто не хочет на тебя смотреть. Я сам едва могу, — пробурчал он себе под нос.

Какой очаровашка.

Задняя дверь вела через кухню, поэтому я быстро скользнул в столовую, прижавшись к стене. Нож упирался в спину, напоминая о себе. Мужчина отрыгнул, включил воду, а через мгновение в ванной зажегся свет, и я услышал, как он справляет нужду. Я выглянул из-за угла и понял, что мог бы пройти через кухню, но лучше подождать, пока он поднимется наверх.

— Дэйв, ты точно проверил, что во дворе никого нет и двери заперты? — Настаивала Джанетт. За это ей можно отдать должное.

— Да, блять, все время одно и то же. Кто вообще захочет сюда вломиться? — Сказал Дэйв, смывая воду.

Он продолжал бормотать что-то себе под нос, приближаясь ко мне. Грязный ублюдок даже руки не помыл. Только за это его следует убить. Прижимаясь к стене, я осторожно продвинулся в самый темный угол. Дэйв прошел в столовую, не заметив меня. Он отдернул штору, чтобы заглянуть во двор.

— Там никого нет, — крикнул он, отпивая воду. — Пойду в туалет, вернусь через пару минут.

Нет никакой необходимости идти в туалет, судя по тому, как он трогал переднюю часть своих боксеров. Я медленно и бесшумно опустил коробку на пол и вытащил нож из ножен.

— Ладно, но перед тем как поднимешься, проверь все двери еще раз. А потом поторопись и возвращайся в постель. Мне холодно, — крикнула Джанетт сверху.

Дэйв допил воду и поставил стакан на стол, вместо того чтобы отнести на кухню. Второе замечание в адрес Дэйва и его нечистоплотности.

Я закатил глаза, когда он стянул свои боксеры, предоставив мне вид на его чудовищно-белый зад. Невероятно, блять, просто невероятно. Экран телефона осветил комнату вокруг него, и через мгновение до меня донесся тихий стон.

Да, папочка. Вот так, папочка. Трахни меня сильнее. Да, да, именно так, папочка.

Третье замечание — у него ужасный вкус в порно. Если мне придется стоять и смотреть, как этот мудак дрочит, я, пожалуй, перережу себе горло.

— Встань и спустись вниз. Нет, вернись в кровать. Вынеси мусор. Будит меня, а даже трахнуть не может, — пробормотал Дэйв, все еще не отрываясь от телефона, с членом в руке.

Дэйв остался бы цел, если бы просто повернул направо и пошел в гостиную, но фатальная ошибка заключалась в том, что он не закрыл шторы и не оторвался от своего порно. Адреналин хлынул в мои вены, когда Дэйв остановился и уставился на меня. Он наклонил голову и прищурился, как будто не мог понять, кто перед ним стоит в капюшоне. Я не мог поверить, что он до сих пор стоит с членом в руке и ему требуется так много времени, чтобы осознать опасность. Слабых нужно уничтожать.

Перевернув нож в руке, я вышел из темного угла. Когда он открыл рот, чтобы закричать, я метнул нож. Дэйв пошатнулся, но нож нашел свою цель — прямо в его глаз. Для большинства людей бросок почти невозможный, но я не был большинством. Я тренировался, пока не стал лучшим.

Выскочив из своего укрытия, схватил его за футболку и аккуратно уложил на пол. Его уцелевший глаз смотрел на меня в замешательстве, пока мозг пытался осознать, что его пронзили ножом. Телефон с порно был все еще крепко сжат в его левой руке, а правая так и держала член, словно оружие.

— Этого недостаточно, чтобы использовать против меня, — усмехнулся я, вытащив лезвие.

Кровь капнула на пол, а отвращение на лице Дэйва только усилило мою улыбку. Одним быстрым движением я перерезал его сонную артерию и вытер нож о его футболку, прежде чем убрать его на место. Его рот открылся и закрылся, как у золотой рыбки в аквариуме, а голос застыл в горле, наполняющемся кровью. Когда вокруг его тела начала растекаться лужа крови, я отступил, чтобы не запачкать ботинки.

— Дэйв? Можешь поторопиться?

— Согласен, она раздражает. Поверь, тебе же лучше, — прошептал я.

Прежде чем Джанетт успела прийти проверить, что происходит, я взял свою коробку и ушел через заднюю дверь, аккуратно вернув замок в исходное положение, чтобы сбить их с толку. Сев в машину, я осмотрел себя, чтобы убедиться, что на мне нет его крови. Все чисто. Сняв кожаные перчатки, я бросил их на сиденье.

Черт. Убийство Дэйва не входило в планы, во всем виновата Джанетт. Тупой сучке нужно было просто держать рот на замке, и все было бы в порядке. Теперь ей придется жить с последствиями.

Заведя двигатель, я направился домой. Возбуждение пронзило мое тело. Мне предстояло перебрать две коробки с сокровищами, изучить все вещи и узнать все об Алоре.

Не волнуйся, куколка. Я найду тебя.