Kurohibi. Черные дни

Глава 1: Red.

«Здравствуйте, меня зовут Икари Синдзи, и я неудачник. Рад с вами познакомиться».

Наверное, так бы следовало представиться перед толпой в группе психологической поддержки, думал Синдзи часом ранее. Всего какой-то час назад он как всегда предавался умиротворяющей жалости к себе, заливая депрессию игрой на виолончели, грустя о матери, чью могилу он сегодня посетил, и между делом размышляя о Мисато и Аске, развлекающихся на свиданиях.

Но это было всего час назад, а теперь…

— Ну, тогда я иду.

А теперь он не мог поверить в происходящее. Аска, чья надменность и презрение к нему могли измеряться кубометрами, приближалась, чтобы поцеловаться. Синдзи был на грани паники. Но чувство это гудело где-то глубоко внутри, будто что-то его держало там, и он догадывался, что. Поцелуй, до которого оставались считанные секунды, был далек от романтики, Аска, буквально навязавшись, просто убивала время таким оригинальным способом. С тем же успехом она могла бы покидать мячик об стенку или поплевать с балкона, и это ощущение немного давило обидой на Синдзи. Конечно же, он хотел поцеловать ее, как той ночью, когда у него так и не хватило решимости (и о чем он не жалел), но сейчас что-то было неправильно.

— Не дыши, мне щекотно!

Аска, приблизившаяся вплотную, одной рукой схватила его за нос и рывком прикоснулась к его губам.

И тут по телу Синдзи прошла короткая вспышка дрожи. Сбиваемый волной ощущений мозг лихорадочно стал анализировать новые чувства, пытаясь собрать мысли воедино. Синдзи с закрытыми глазами и заткнутым носом сквозь эту суматоху в своей голове и хаосом ощущений прежде всего почувствовал мягкие, слегка влажные губы Аски на своих губах. Они были теплые, слегка шершавые в месте прикосновения с каймой — ведь Аска была немного ниже Синдзи, и тем более она несколько наклонила голову в бок, поэтому прильнула преимущественно к его нижней губке и слегка под углом. Синдзи мог ощущать краешки ее губ, едва различимые капельки слюны на них, делающие поцелуй таким освежающим, и еще он чувствовал необычный, но приятный вкус, похожий на ягодный компот, настолько разваренный, что почти пресный. Это было немного странно — ощущать вкус не языком, а губами, тем более что их поцелуй не выходил за рамки «нежного», простое романтическое «губы-в-губы» без всяких движений, без языка, почти не дыша…

Через пару секунд, когда первый шок исчез, Синдзи попытался взять свои мысли под контроль. Помимо ощущений на губах, он начал различать щекотавшее дыхание Аска на своей щеке, отчего его собственные легкие стало сводить от недостатка кислорода. Это крайне бестактно с ее стороны, подумал Синдзи, ведь она практически заставляет его отпрыгнуть в сторону ради глотка воздуха, а прекращать процедуру Синдзи не хотелось, даже несмотря на все неудобства. С закрытыми глазами он все равно в своем воображении мог видеть маленькую рыжеволосую немку перед собой: ее свободную маечку, которую она одолжила у Мисато-сан, ее суперкороткие синие шорты, так подчеркивающие стройность ног и округлости маленькой, но такой симпатичной попки. И тут Синдзи вдруг ощутил, как его мысли аукнулись в несколько неожиданном, хоть и вполне закономерном месте организма, аккурат между ног. Член подал признаки жизни и стал медленно набухать.

Но главная проблема — недостаток кислорода — затмила собой даже этот смущающий инцидент. Дышать хотелось нестерпимо, и на второй план отошли даже приятные ощущения от поцелуя и накатывающее возбуждение. Синдзи, чувствуя спазмы в груди, сам слегка затрясся и вдруг ощутил, что злится. Захотелось просто оттолкнуть от себя Аску, прервать этот нелепый, но такой милый поцелуй — потому что это была целиком ее вина. И пусть она начнет кричать и обижаться, зато она поймет, что нельзя перекрывать дыхание парню во время поцелуя. А может, и не поймет…

Левая рука Синдзи сама стала подниматься вверх, чтобы оттолкнуть Аску. Терпеть сил уже не было, ему стало наплевать на последствия, но лишь одна деталь остановила его руку в паре сантиметров от аскиного торса. Это распирающее чувство между ног, когда член утыкается в жесткую ширинку брюк и ему явно не хватает места в трусах. Мысль, показавшаяся Синдзи такой пошлой и постыдной, вдруг улетучилась с одним лишь ощущением расплывающегося по телу возбуждения, стоило ему только представить свободно выпирающие груди Аски из-под майки и складку тканей на шортах на месте ее ложбинки.

И тут вдруг рука будто сама дернулась вверх, перехватив ладонь Аски с его носа, а вторая рука нервно, но жестко обхватила аскину талию. В этот момент Синдзи подумал, что, наверное, в его голове разорвалась шаровая молния, потому что он сам не ожидал от себя такой прыти, попутно ощутив, как сильно вздрогнула Аска. Они одновременно открыли глаза, но движение на этом не прекратилось.

С потоком живительного воздуха Синдзи мгновенно пришел в себя, и то ощущение, что сладким горячим потоком лавы расплывалось по его венам, буквально вдарило ему в голову. Аска, широко распахнув свои изумленные голубы глаза, пробыла в замешательстве лишь долю секунда, а потом попыталась отстраниться, что-то при этом выкрикнув, но вместо этого у нее получилось лишь неловкое:

— А!..

Как тут же Синдзи снова прильнул к ее губам, на этот раз широко раскрыв рот, чтобы перекрыть ее гневный вопль. Руками тем временем он притянул Аску к себе, с неведомо откуда взявшейся силой прижав к телу, чтобы она не успела сложить руки перед собой и отстраниться. Синдзи ощутил необычайную мягкость округлостей на своей груди и с накатывающим страхом и волнением понял, что грудь Аски буквально вмялась в его ребра. Она не носила дома бюстгальтер. И это было настолько приятно, настолько возбуждающее, что секундный страх перед своими действиями мигом улетучился. Плюс к тому последние капли нерешительности развеялись, когда Синдзи понял, что Аска не сильно и сопротивляется. Она, конечно, уперлась ладошками в его бока, пытаясь оттащить его в сторону, но делала это настолько слабо и нерешительно, что только подогревала уверенность Синдзи в том, что он делает все правильно.

«Разумеется, — подумал он, — ведь ее характер не позволяет ей быть ласковой и податливой, хотя она же первая предложила целоваться. Ну, если это у нее такие правила игры, то, наверное, все в порядке».

Почувствовав успокоение от этой мысли, Синдзи решил и дальше проявлять инициативу самостоятельно. Сначала он просунул язык в открытый рот Аски, который так и продолжал обхватывать своими губами. Он никогда еще не делал подобных вещей и слабо представлял, что и как там полагается, но решил довериться инстинктам и попутно следить за реакцией Аски, которая все еще несильно брыкалась в его хватке. Он слегка протянул язык вперед, нащупав кончиком аскины зубки, и далее — пока не почувствовал ее мягкий язычок.

И тут она сильно дернулась, промычав что-то через нос. Отпор ее рук усилился, не настолько, чтобы вырваться, но достаточно, чтобы страх и неуверенность вернулись к Синдзи. Аска даже отклонила голову назад, едва не разомкнув поцелуй, и только движение головой Синдзи вперед не позволило этому случиться. Тот даже хотел было ослабить объятия, как вдруг понял, что Аска приостановилась, а ее толчки под бока снова ослабились.

«Наверное, это было просто от неожиданности. В конце концов, она, видимо, тоже напугана».

От этой мысли стало легче, и Синдзи инстинктивно переложил руку с аскиной спины на затылок, зарыв пальцы в ее густые струящиеся локоны, чтобы в дальнейшем она не отклоняла головы. Ощущение ее волос под ладонью оказалось необычайно приятным и даже показалось, что Аска немного расслабилась, так что Синдзи снова поддался возбуждению. Он продолжил движение языка пока не ощутил аскин язычок, кончиком провел по его поверхности и с воодушевлением обнаружил, что она ответила ему взаимностью. Краешки их языков заиграли друг с другом, как две трепещущие бабочки, то касаясь, то трясь круговыми движениям друг о друга. Аскин язык с самого начала был очень влажный, мягкий и упругий, то сокращавшийся, то расслабляющийся — и теперь уже ни на секунду не останавливающийся. Это было не сравнить с неподвижными губами, и возбуждение снова дало знать о себе, наливая член свинцом.

Синдзи чувствовал, как их слюна смешивается, но это ощущение не только не казалось ему противным, но наоборот — он хотел упиваться им, слизывать ее все больше и больше с аскиного языка. Их губы пришли в движение и теперь не только языки ласкали друг друга. Аска уже сама не стеснялась проникать в рот Синдзи, посасывая и облизывая его язык, и ее сопротивление почти сошло на нет, а Синдзи перестал держать ее мертвой хваткой. Вместо этого он плотнее стал прижиматься к ней, чувствуя, как мягко трутся ее груди об него. Казалось даже, что он мог ощутить ее затвердевшие соски сквозь майку и собственную сорочку, и возбуждение стало столь сильно, давление между ног настолько усилилось, что Синдзи больше не мог сдерживаться.

Не прекращая поцелуя, он медленно протянул руку к аскиной ладошке, мягко обхватил ее, слегка погладив пальцы, и потянул ее вниз. Уже там, у крайней черты, у него возникло секундное замешательство, а стоит ли продолжать, что будет, если он сделает это, правильно ли все это. Но Аска так усердно водила своим язычком по языку Синдзи, подогреваемая его непрекращающимися ласками, чавкая и причмокивая, а возбуждение настолько поглотило его, что тот решился. И он без дальнейших колебаний приставил ее ладонь к выпирающему бугорку на своих брюках.

Но то, что произошло дальше, Синдзи предсказать не мог даже в худшем кошмаре. Аска внезапно замерла, движения ее языка остановились. Она резко открыла глаза и отдернула голову. Несмотря на густой румянец на щеках и ее потяжелевшее дыхание, в глазах читалось безмерное удивление и гнев. Она неожиданно резко вырвала свою руку из ладони Синдзи, а другой рукой оттолкнула его что есть мочи. Синдзи, не ожидавший от нее такой прыти, спотыкнулся и упал на пятую точку. Аска еще несколько секунд приходила в себя, будто вспоминая, где она и что происходит, ее изумленный взгляд метался между своей рукой и распластавшимся на полу Синдзи, и вот ее разомлевший разум собрался воедино.

— Ты что творишь, ублюдок?! — разнесся звонкий стервозный голосок на всю квартиру.

Синдзи поник. Злая Аска вернулась.

— Какого черта ты устроил, кабель озабоченный?! Полапать меня решил? Просто не могу поверить, что ты такой извращенец!

Синдзи на дрожащих ногах медленно поднялся.

— Но… — буркнул он. — Ты первая начала…

— А ты, значит, решил, что тебе все можно, да?! Стоило лишь дорваться до тела юной девушки, как сразу гормоны из всех щелей полезли! Д-дурак!

— А ты не больно-то и сопротивлялась…

Синдзи стал ощущать нарастающую злость. Возбуждение еще не прошло, так что в штанине еще различался напрягшийся член, и, наверное, это повлияло на ответный выпад Синдзи.

— Я?! — Аска натурально озверела. — Да ты меня схватил и не давал вырваться! Это была почти что попытка изнасилования!

— Кто бы говорил. Ты меня чуть не задушила.

— Потому что ты идиот! Я решила проявить немного сострадания, подарить тебе первый поцелуй с лучшей девушкой школы, а тебе хватает наглости дерзить мне?

Синдзи смотрел на нее исподлобья, смотрел, как качается ее грудь при каждом выкрике, как румянец все еще держится на ее щеках, как капельки пота стекают по ее шее, и ощущение гремучего яда заструилась по его венам.

— Можно подумать, это не был твой первый поцелуй, — ответил он на удивление твердым язвительным голосом.

— Т-Ты… что сказал?! Да кто ты такой? Неужели ты думаешь, что свой первый поцелуй я подарю такому хлюпику, как ты?! Естественно, у меня это не в первый раз!

— Значит, целуешься со всеми подряд?

Аска запнулась, заливаясь краской.

— Ах, ты ничтожество!!! Да как ты смеешь говорить мне такое!!! Кто тебе дал право, я спрашиваю?! Ты, хлюпик, неудачник, полный ноль, смеешь еще отчитывать меня?

Молчавший Синдзи мог видеть, как сквозь намокшую от пота майку Аски проступали ее маленькие алые соски.

— Ты, кретин! Да кому ты вообще нужен?! Разложил тут свою писюньку и думает, что на нее сейчас все прыгнут. Да всем наплевать на такого придурка, как ты.

Синдзи показалось, что у Аски снизу под шортами, прямо между ног, выделялось небольшое темное пятно влаги.

— Ты со своим стручком — самые последние неудачники на земле! Тебе никогда не овладеть женщиной, пусть ты останешься последним членоносцем на земле.

Синдзи не ощущал обиды. Точнее, конечно, слова Аски задевали его, тем более что по большей части они были правдой, но сейчас Синдзи неожиданно для самого себя знал что делать. Все очень просто — если что-то не получается, надо меняться, менять мир вокруг себя. Надо проявить хоть каплю решимости, и последние пять минут доказали, что он на это способен. И еще — надо поддаться своим чувствам. Если голова не способна принимать решительные действия, пусть эмоции управляют головой.

И Синдзи решился. Сейчас только два чувства горели в его душе — злой азарт и соблазн. Впервые в жизни он дал им свободу и теперь наслаждался той силой, что они ему подарили, такого он никогда не ощущал в себе, и это вызывало восторг.

— Аска… — со спокойствием удава произнес он, одарив ее милой теплой улыбкой. — Ты просто никогда не ощущала тех чувств, что ты даришь людям своими нападками.

— А? — Она опешила от неожиданности.

Синдзи сделал шаг вперед.

— Ты такая же, как я. Ты ничем не отличаешься от меня.

— С… с чего ты взял? — злость Аски вдруг поутихла, оставив место растерянности и опасливому недоумению.

— Мы с тобой целовались пять минут. Этого было достаточно. Да, разумеется, у меня это было в первый раз, как и у тебя, но именно поэтому мне так легко понять тебя.

Синдзи, не переставая дружески улыбаться, сделал еще шаг вперед. Замешкавшаяся Аска, справившись с растерянностью, попыталась навести на себя устрашающий вид:

— Не приближайся ко мне, урод! У нас нет ничего общего! И не будет!

— Нет, Аска-тян. У нас много общего.

— «Тян»?..

— Я помогу тебе это понять. Ты просто испытаешь то, что чувствовал я на протяжении всей моей бессмысленной жизни. Все те дни, что я жил во тьме. Теперь я поделюсь этим чувством с тобой, и ты освободишь свое истинное «я».

Плечи Аски затряслись мелкой дрожью, и, кажется, впервые в ее глазах мелькнул страх.

— Д-думкопф! — рявкнула она по-немецки, но от слуха Синдзи не смогла укрыться легкая запинка в ее речи, и это еще больше его возбудило.

Образ решительной и непробиваемой Аски рушился на его глазах, песчинка за песчинкой. И вовсе она была не такая страшная и недосягаемая, какой хотела выглядеть. Она была простым подростком, как и он, Синдзи, только взбалмошным и сумасбродным. И только он мог открыть ей глаза. Прямо сейчас.

Звякнула пряжка ремешка. Синдзи, не сводя учтивых глаз с Аски, стал медленно расстегивать ремень на брюках. И только сейчас в глазах Аски, устремленных на все еще выпирающий бугорок между ног Синдзи, вспыхнул ужас. Она издала протяжный испуганный писк, бесконтрольно набрав в легкие воздух, но ей понадобилась лишь доля секунды, чтобы прийти в себя. Тут же она стиснула зубки в гневном оскале, перевела полный ярости взгляд на Синдзи и сжала кулачки. И раньше один только этот вид напугал бы его до дрожи в коленях, но сейчас все поменялось. На этот раз правила игры диктовал он сам.

Аска сорвалась с места. Синдзи предполагал от нее такую реакцию, но распускать руки ни в коем случае не собирался. Даже не смотря на то, что Аска выделывала над ним, несмотря на ее агрессию и угрожающий взгляд, у него ни разу не возникало желания ударить ее. Это было как-то подло и низко, даже дико, и это ни коим образом не вписывалось в программу перевоспитания Аски — ударами ей ничего не доказать. Так что Синдзи, продолжая расстегивать пояс, просто сделал резкий шаг вбок, навстречу движению Аски. Он решил, что если она настолько напугана и взвинчена, что снесет его с дороги, то это уже будет ей хорошим уроком. В противном случае…

И к немалому изумлению Синдзи противный случай настал. Аска на всей скорости налетела на Синдзи, закрывшись руками, но толи скорости ей не хватило, толи она не рассчитала силу, как вдруг неловко впечаталась в корпус Синдзи и отлетела назад. Тот ожидал, что это будет удар, сравнимый с тараном локомотива, но получился какой-то хлипкий толчок, который едва пошатнул его, даже не сдвинув с места. Синдзи даже поверить не мог, что его сила настолько возросла, и вдруг понял, что это Аска едва может контролировать свои движения от волнения. Сколь бы гневные взгляды она не кидала в его сторону, она еле-еле стоит на ногах. Все же страх побеждал ее волю. И глядя на распластавшуюся на полу Аску, глядя, как рыжие волосы облепили ее как никогда симпатичное личико, Синдзи не смог удержать улыбку умиления. Та собрала последние остатки самообладания, чтобы снова поднять полный гордости и злобы взгляд на Синдзи, сверкающий ледяным огнем из-под растрепавшейся челки, но все это уже не играло никакой роли. Ее руки дрожали еще сильнее. Ее грудь поднималась и опускалась под майкой с частотой загнанного кролика. Ее обнаженные бедра покрывали капельки пота. В своем бессильном гневе она была невероятно притягательной.

Синдзи, наконец-то справившись с ремнем, резко расстегнул ширинку, спустил трусы, и его член, освобожденный от пут, вырвался на свободу.

И тут Аска впервые издала возглас ужаса, настоящего человеческого страха. Ее округленные глаза не моргая следили за покачивающемся, налитым кровью пенисом, и ее пробрала крупная дрожь. Даже Синдзи, взглянув на свое достоинство, не смог скрыть удивления. Никогда еще он не видел свой член таким — разбухшим до упора, накаченным кровью до такой степени, что под кожицей проступали дорожки вен, а выпирающая головка чуть ли не светилась багровым сиянием, настолько она была напряжена. И по ощущениям пенис был так тверд, что, казалось, им можно было пробурить дыру в стене. Синдзи впервые видел такое возбуждение, и его это приводило в восторг.

— Ты… — донесся до него хриплый дрожащий голос Аски, однако все еще источавший ненависть, — ты ч-чего решил устроить, п-придурок?

Синдзи, чувствуя, как нетерпеливо и приятно защекотало у него внизу живота, спокойно ответил:

— Я решил подарить тебе капельку удовольствия. Тебе понравится, Аска-тян.

Ее брови непроизвольно изогнулись в гримасе боязливой жалости, взгляд снова замер на устрашающе покачивающемся члене, и она неуверенными движениями стала отползать от Синдзи. Перебирая ослабшими ногами, она сантиметр за сантиметром удалялась от него, пока до Синдзи не донесся робкий дрожащий голосок Аски:

— Н… не-е… т…

— Поздно.

Синдзи в один шаг настиг Аску и с лету приземлился ей на бедра. Аска вскрикнула, зажмурившись и закрывшись руками, но, поняв, что с ней больше ничего не делают, открыла глаза. Синдзи тем временем на секунду замер, чувствуя всю мягкость аскиных бедер, на которых он так удобно устроился, и вдохнул ее чудесный аромат. От рыжих волос доносился едва уловимый запах полевых цветов, наверное, оставшийся от шампуня, и еще нечто такое, что приятно щекотало в носу и отдавало в затылке.

— Аска, ты чудо, — ласково прошептал Синдзи.

Не дожидаясь, пока пройдет ее остолбенение, Синдзи разом заломил аскины руки за спиной, придавив их ее же корпусом, тут же освободившейся рукой схватил за низ ее майки и рванул вверх.

И тут прямо перед ним оголилась необычайной красоты грудь Аски — одновременно маленькая, помещающаяся целиком в ладонь, и крупная, налитая до формы почти идеального полушария. И на самых их вершинах выпирали миленькие сосочки, небольшие малиново-розовые пуговки с бугристой ареолой вокруг. Грудь Аски слегка уступала груди Рей в объемах (Синдзи до сих пор помнил ее ощущение в своей ладони), однако соски у нее были не такие приплюснутые, а больше походили на маленькие аккуратные ягодки. Не сказать, что чья-то грудь была лучше или хуже, они просто были разные, и одинаково восхитительные.

Аска в этот момент начала суетливо брыкаться, так что Синдзи пришлось прекратить созерцание прекрасного и продолжить экзекуцию. Он перетянул майку через голову Аски за спину, стянул ее с плеч и, обхватив ее руки за спиной, стал выкручивать их сквозь рукава майки, спутывая запястья. Теперь Аска была частично обездвижена, и хотя, конечно, при должном усилии она сможет выпутаться, но…

Тут Синдзи, поглощенный борьбой и неровным сопением Аски, вдруг ощутил волну экстаза, исходящую откуда-то между ног. Он перевел взгляд вниз и обнаружил, что все это время головка его члена терлась о живот Аски. Казалось бы, в этом примитивном движении не было ничего гипервозбуждающего, однако ощущение, что вот сейчас он прикасается своим главным мужским орудием к идеально гладкой и поблескивающей от испарины коже совсем юной и прекрасной девушки, электрическим разрядом ударило в мозг. Головка при каждом касании неровно подрагивающего, но мягкого и плоского живота Аски, отдавала щекочущей волной куда-то в глубину между ног, где ощущались взрывные спазмы. Синдзи вдруг понял, что это накатывающий оргазм. Мысль оказалась крайне смущающей, потому что с одной стороны ощущения были необычайно приятные и сильные, но с другой — он был вот-вот готов кончить только лишь от одного касания к телу девушки, буквально от одной мысли об этом. И как бы сладострастно это не было, Синдзи чувствовал неудобный конфуз. Было еще рано.

Подгоняя события, Синдзи слегка привстал и перевел взгляд на елозящие бедра Аски. Ее шорты уже изрядно намокли от пота, впрочем, насчет последнего Синдзи не был уверен. Хоть он мало что знал о реальном сексе, все же дома у учителя ему удавалось посмотреть несколько фильмов фривольного содержания, а в прежней школе даже доводилось читать несколько порнографических комиксов и один женский роман. Плюс к тому случайные заходы на порносайты, которые моментально вгоняли в краску, но все же откладывались в памяти. Так что Синдзи знал некоторые основы, знал строение органов, механику, просто пока не умел пользоваться этим на практике.

«Ну, опыт всему учит», — справедливо рассудил он.

Полоска влаги вдоль пояса шорт, конечно, образовалась от пота, но вот небольшое увлажнение между ног, прямо вдоль линии шва, могло появиться и по другой причине. Синдзи помнил, что во время возбуждения девушки начинают истекать между ног, и не всегда это происходит подконтрольно. Это могло означать, что Аска, несмотря на весь свой страх и гнев, возбудилась. Конечно, шансы невелики, но одна только возможность этого взвинтила Синдзи.

Он снова присел, на этот раз на ее колени, и вцепился пальцами в застежки шорт.

— Нет!!! — пронзительно взвизгнула Аска и задрыгалась еще сильнее, впрочем, безрезультатно — ноги были надежно придавлены, а руки только сильнее спутались майкой.

Синдзи быстро расстегнул пуговицы шорт, раздвинул ширинку, и перед его глазами предстала чистая гладь трусиков с очаровательным белым бантиком на резинке. Аска в этот день надела полосатое белье с белыми и светло-морковными, почти розовыми полосками. У Синдзи перехватило дыхание, а предоргазменный спазм накатил с такой силой, что из кончика пениса брызнуло несколько капель предэякулята прямо на аскины шорты. Синдзи пришлось задержать дыхание, потому что оргазм был на грани.

— У-убери свои грязные р-руки от меня, изв-вращенец!..

Поняв бесполезность физического сопротивления, Аска перешла к угрозам. Ей даже удалось каким-то неимоверным усилием воли побороть страх и вернуться в режим ярости.

— Н-Ничтожество!.. Дай мне только добраться до тебя!

Но это были всего лишь слова. Она по-прежнему слабо контролировала свое тело, трясясь толи от гнева, толи от страха (а, скорее всего, и от того и от другого) и хаотично пыталась сделать хоть что-то, чтобы взять ситуацию под контроль, но делала это беспомощно и без толку. Впрочем, в ее глазах все еще горел огонек горделивой ненависти, и это, наверное, было единственное, что спасало Аску от паники.

Гневный и испуганный взгляд Аски действовал на Синдзи, как стероид. Его желание обладать ей, стереть эту надменность в ее глазах только росло с каждой секундой, и ему уже было наплевать на самоконтроль, больше сдерживать себя он не мог. Сцепив пальцы на краях полосатых трусиков, он рванул их вниз.

— И-и-е, не-е-ет!!! — взвизгнула Аска. — Не надо!!!

Но Синдзи едва ли мог ее слышать. Все его внимание было сконцентрировано на открывшемся лоне Аски: ее бугорке в нижней части живота, покрытом только-только начинающим густеть рыжим пушком, двух выпуклых кожных складках по бокам от бедер, похожих на дольки молодого персика, и на самом главном — вытянутой вверх и слегка приоткрытой щелочке, из которой неровно выбивались, даже вываливались ярко-розовые полоски морщинистой складчатой кожи, смыкающиеся кверху в уздечке и уходящие дальше вглубь под кожу. Они напоминали два лепестка, вырвавшихся из бутона, но только не гладких, а немного мятых и на вид крайне мягких. И еще одна деталь поразила Синдзи — они блестели от капелек влаги, особенно с внутренней стороны. Аска и вправду возбудилась! Хотя это мог быть остаточный эффект от поцелуя…

— Н-не смотри туда!!! Хватит уже, к-кретин! — Дыхание Аски стало еще более неровным.

Синдзи нервно сглотнул. Сердце было готово выпрыгнуть из груди, настолько этот вид был прекрасен и чарующ. В основании члена казалось бы что-то завибрировало, но Синдзи не обратил внимания — перед его глазами будто повисла пелена, которая однако только увеличивала четкость зрения. Не отрывая глаз от аскиной щелки, он медленно протянул к ней руку и осторожно, почти боязливо коснулся лепестков.

— А-а!!! — вскрикнула Аска и вздрогнула с такой силой, будто ее ударило током. — Не трогай меня там, ублюдок!!!

Ее нижние губки на ощупь были очень влажные и теплые и настолько мягкие, что от слабого соприкосновения с пальцами легко вмялись внутрь. Аска, вереща что-то невнятное, задрыгалась с новой силой, заелозила бедрами, пытаясь оттолкнуть руку Синдзи, и сдавленно запищала. Но от этих движений пальцы только еще больше вмялись в такие эластичные и податливые складки мокрых малых губ, и тут Синдзи не выдержал. В его глазах потемнело, вибрация между ног достигла своего пика и в голове взорвалась целая бомба наслаждения. Он ахнул, изогнув спину назад, и из его члена что-то с силой выстрелило — раз и еще раз, а потом еще несколько спазмов послабее. По телу мигом расплылась волна экстаза, отдавшись приятной болью между ног, и только бешеный крик Аски вывел его из этого транса.

— А-а-а-а!!! Не-е-ет!!! Придурок, что ты сделал?!

Синдзи, тяжело дыша, перевел на нее глаза.

— Т-ты кончил на меня! Т-ты… Сволочь! Ненавижу тебя!!! Ничтожество!!!

Это был крик на грани плача — от ужаса и удивления, бессилия и отвращения. Синдзи недоуменно смотрел, как большие капли густой молочной жидкости стекали по грудям Аска, как белые разводы внутри капель расплывались вдоль сосков, стекали по округлостям грудей, капая на ее живот и заливая пупок. Аска, бешено дыша, соблазнительно учащенно поднимая и опуская грудь, сама с выражением гневного шока следила, как сперма растекалась по ее бюсту и животу.

Синдзи в этот момент ощутил внезапную подавленность и стыд, кончить из-за такого пустяка — это было так унизительно… Но тут он вдруг с изумлением обнаружил, что эрекция не пропала, что раскрасневшаяся Аска, покрытая каплями его семени, по-прежнему выглядела манящей и привлекательной. И где-то внутри его головы раздался смех.

«Ничего еще не кончено», — он не смог сдержать улыбки.

Увидев это, Аска подумала о том же самом — для нее все только начиналось. Секундный страх, даже ужас в ее глазах сменился знакомым огнем ледяного гнева, но Синдзи все успел заметить. И он захотел извлечь из нее то чувство панического ужаса, что она со своей упрямостью так не хочет выпускать наружу.

— Будь ты проклят, урод! Я ненавижу тебя!!! Держись подальше от меня, или я тебя убью!

«Смелое заявление для того, кто сейчас дрожит от страха. Ах, милая Аска, когда же твоя защита рухнет под собственной тяжестью?..»

Синдзи снова улыбнулся своей милой теплой улыбкой.

— Не бойся, Аска-тян. Я освобожу тебя от оков.

Возбуждение восстановилось, член снова обрел твердость. Может быть, не настолько сильную, как в первый раз, но это был лишь вопрос времени. Пора было переходить к основному. Он снова потянулся к аскиной киске, но та с удвоенной силой забилась на полу, застонав от бессилия и между вздохами изрекая проклятия в его адрес. Синдзи снова наткнулся взглядом на ее страшные глаза, и тут в его голове возникла новая мысль. Дорваться до влагалища он еще успеет, но куда важнее было сломить ее упорство. Тем более что уж слишком много ругательств вылетало из ее милого ротика.

Синдзи приподнялся и шагнул к притихшей Аске, его багровый член замер напротив ее лица. Аска, чьи щечки уже заметно раскраснелись, при его приближении сначала все больше раскрывала свои изумленные и испуганные глаза, а потом, зажмурившись, стала дергаться из стороны в сторону.

— Убери эту мерзость от меня, идиот! Не приближайся ко мне!

Синдзи ласково погладил ее по макушке, с наслаждением ощущая шелковистость волос, мелкую дрожь и теплоту под кожей.

— У-убери свои р-руки! Стой!..

Ей даже хватило сил открыть глаза и поднять гневный взгляд на Синдзи, снизу вверх. Но тот почти торжествовал — он увидел на краешках ее кристально чистых голубых глаз застывшие слезинки. Она была на грани срыва.

— Все будет хорошо, Аска, — успокоил он ее и крепко схватил одной рукой за затылок, запустив руки под волосы.

Та забилась в его руках, стиснув зубы и запрокинув голову назад, боясь опустить ее на уровень члена, и не сводя блестящих глаз с лица Синдзи. Гнев в них непрерывно сменялся страхом и обратно, на секунду обнажая ее беззащитную душу. Силы медленно оставляли ее, дергание становилось все слабее и слабее, но даже сейчас, даже в таком отчаянном положении Аска все еще не оставляла свою горделивую злобу.

«Да сколько уже можно, в конце-то концов! Ты совершенно не щадишь себя. Ну ладно, раз ты так этого желаешь…»

Синдзи сменил хватку, вцепившись пальцами в основание ее челюсти, а другой рукой он сажал ей нос, совсем как она ему сколько-то там минут назад. Аска протяжно заскулила, крепко зажмурившись, и тут воздух в ее груди кончился. Челюсть ослабла, пальцы тут же отвели ее вниз, и в этот момент Синдзи решительно ввел свой член прямо ей в рот. Аска широко распахнула глаза с резко сузившимися зрачками, секунду пробыла в напряженной прострации и яростно замычала. Синдзи в этот момент почувствовал, как головка члена, все еще хранящего на себе несколько капель спермы, уткнулась в ее напрягшийся гладкий и влажный язычок, который, казалось, пытался отползти как можно дальше назад, ощутил, как пенис сверху коснулась мягкого неба в глубине ее рта, ощутил касание ее зубок на стволе пениса, и все это разом расплылось волной удовольствия по телу. Чтобы Аска не стиснула зубы и не прикусила чего не нужно, Синдзи крепко сжал ее щеки ладонями у основания, заодно зафиксировав мотающуюся из стороны в сторону голову, но, кажется, в этом не было необходимости — она и не думала смыкать челюсть, боясь даже прикасаться к инородному органу в своем рту. Лишь только ее язык в последних попытках сопротивления пытался оттолкнуть член подальше от себя, однако этим она только невольно стимулировала головку пениса, скользя по нему кончиком язычка, упираясь в него напряженной поверхностью, трясь краями о венчик головки. От этого по спине Синдзи прошла волна дрожи и наслаждения — ощущения были необычные и странные, но, несомненно, приятные. Однако он чувствовал, что для полноты удовольствия не доставало скорости, аккуратности, слаженности движений, все происходило слишком резко и сумбурно. Это и было понятно, все-таки Аска мучилась над первым в своей жизни минетом, тем более далеко не по своей воле, но именно это обстоятельство позволило Синдзи не кончить повторно от остроты ощущений. На этот раз он хотел прийти к финишу по своему желанию.

Во рту Аска заметно усилилось слюнообразование, что только облегчило скольжение члена в нем, а из-за нервных движений скривившихся губ, избегавших прикосновения к стволу пениса, изо рта потянулись тоненькие ручейки слюны, быстро стекая по подбородку и учащенно капая на ее покрытую спермой грудь. Аска с залитым пунцовой краской лицом и пылающими щечками все еще пыталась слабо кричать, хотя с забитым ртом это уже больше походило на сдавленные мычащие стоны, наподобие «м-м-гм…», «умгм…» и «м-мгам-м…», перемежающиеся непроизвольным чавканьем.

И тут вдруг Синдзи понял, что Аска рыдает. Он посмотрел ей в глаза, и сердце его забилось еще быстрее. Из ее прекрасных глаз текли слезы страха и отчаяния. Чистые капельки стекали по ее приподнятой голове вниз — по вискам и ниже по щекам, по шее, настоящие крошечные ручейки. Синдзи затрепетал. С одной стороны ему стало жалко Аску, но с другой он наблюдал ее преобразование, даже перерождение, и плюс к тому она стала выглядеть еще сексуальнее.

— Не бойся… — прошептал он, ласково гладя Аску по щекам и смахивая с них слезы. — У тебя все получится.

Ее взгляд, ранее такой яростный и гордый, сейчас выражал лишь полное непонимание и испуг, внутреннюю боль и мольбу.

— Только, Аска-тян, если ты не будешь стараться, мы так никогда и не закончим.

Кажется, что Аска зарыдала еще сильнее, протяжные стоны из ее груди стали будто бы глубже, глаза целиком залили слезы, и даже из носа потекли сопли, что особенно контрастировало с ее сияющими от румянца и слез щеками. Взгляд ее уже не буравил Синдзи, а отрешенно смотрел куда-то вдаль, дергание пошло на убыль и даже сопротивление языка становилось слабее. Может быть, силы окончательно покинули ее, а может, она смирилась со своей судьбой, но, тем не менее, Синдзи почувствовал триумф. Он победил.

Но дело требовало своего завершения, тем более что новый оргазм накатывал с новой силой. Синдзи начал водить тазом вперед и назад, скользя членом по всей области аскиного ротика и ее расслабившегося языка. Тот еще слегка трепетал во рту, но уже слабо, просто хаотично елозя и тем самым доставляя еще большее удовольствие. Ее обессилившие губы сомкнулись на стволе пениса, глаза зажмурились, и только мычание стало прерывистым, в так движения члена.

Глядя на ее заплаканное, размокшее лицо, Синдзи решил, что теперь уже можно, тем более что Аска, кажется, начинала терять ощущение реальности. Вводя член все глубже и глубже, он сначала ощутил мягкость содрогающегося неба в верхней полости ее рта, а потом вдруг наткнулся на небный язычок — отросток сверху горла. Аска тут же вытаращила глаза с новой порцией слез, захлебывающем голосом протяжно застонала и чуть не согнулась пополам — сработал рвотный рефлекс. Но этим движением она невольно резко сдавила член Синдзи основанием языка, и тот, почувствовав накатившую волну экстаза, поддался напряжению и короткими резкими толчками, трясь членом о полость рта, вызвал новый оргазм.

В этот миг поток спермы выстрелил с огромной силой прямо в горло Аски, а она, каким-то образом предчувствуя это, в ужасе попыталась отстраниться и закричать, что стало для нее большой ошибкой. Густой поток семени устремился в раскрывшееся отверстие в гортани, но попал не в то горло — прямиком в трахею, уткнулся в рефлекторно закрывшийся сфинктер и устремился обратно, вырвавшись фонтаном из аскиного носа и рта. Та тут же отпрянула назад, Синдзи не стал ее сдерживать, хотя сперма еще хлестала из его члена, покрывая ее ротик, а затем и лицо. Аска, уже не обращая на это внимания, вытаращила глаза, замерев на секунду, содрогнулась в спазме, согнулась и извергла изо рта густую массу белесой жидкости. Синдзи даже показалось, что ее стошнило, но это были те потоки семени, что угодили в дыхательные пути. Аска разразилась приступом частого кашля, каждый раз источая из себя крупные клубы вязкой спермы, смешанной со слюной. Молочные потоки ослизлого вещества выплеснулись из ее рта длинными тягучими нитями, сливаясь со спермой на лице, расплываясь по подбородку и стекая по ее шее. Из ноздрей также вылился белесый ручей, смешанный из эякулята и соплей, хотя нижняя половина лица Аски и так основательно покрылась слоем семени.

Синдзи на секунду сам испугался такого результата. Он и не думал, что попадет не в то горло, и даже с опаской представил, что Аска может задохнуться, но она, кажется, приходила в норму. Если конечно можно назвать нормой предбессознательное состояние с замутненным, оторванным от реальности взглядом. Аска, еще машинально откашливаясь, без сил сползла по стене на спину, глядя куда-то в пустоту и безвольно вывалив язык, с которого медовой струйкой еще стекала слюна и сперма. Ее разум уже дал основательную трещину и заторможено воспринимал реальность, но, судя по судорогам и легким подергиваниям живота и грудей, а также по дрожащим губам, она все еще плакала.

Синдзи перевел дух и глубоко вдохнул. В нос ударил характерный запах спермы, что неожиданно снова подогрело эрекцию. Удивленный, он смотрел на то, как его размякший член опять принимал горизонтальное положение. Медленно, но достаточно для того, чтобы понять — силы у него еще остались. Синдзи хмыкнул.

— Аска-тян. Ты хорошо постаралась, но у нас еще остался один финальный аккорд. Тебе ведь хочется испытать это ощущение, правда?

Та никак не отреагировала — вряд ли она вообще его слышала. Синдзи подошел к Аске и, не церемонясь, поднял ее на руки. Она показалась на удивление легче, чем Синдзи себе представлял, хотя, может быть, это было потому, что та не сопротивлялась. Она вообще практически никак не отреагировала, безжизненно свесив руки, как плети, только затрясло ее еще сильнее, а дыхание задрожало. Держа ее на руках, ощущая собой ее влажную, липкую и горячую кожу, любуясь ее наготой и такой беззащитной красотой, Синдзи ощутил необычную теплоту внутри. Он осторожно опустил Аску на стол в центре гостиной и начал распутывать майку за спиной, которая из-за дерганий свернулась настоящим узлом. Освободив ее руки, Синдзи бережно опустил девушку на стол и, аккуратно наклонив ее голову к столу, он вдруг услышал дрожащий обессиленный шепот:

— Помогите… пожалуйста, помогите… мамочка… помоги мне…

Синдзи ласково погладил ее по голове и, несмотря на разводы уже расплывшейся до прозрачного цвета спермы на ее лице, нежно поцеловал в щечку. Вид Аски, настолько беззащитной и беспомощной, даже разбитой, снова разогрел кровь и завел Синдзи. Чувствуя, как член вновь начал твердеть, он сдернул со свисающих ног Аски шорты с трусиками и широко раздвинул ее ноги. Все еще влажная щелочка раздвинулась, обнажив набухшие лепестки малых губ, капюшон клитора в месте их соединения сверху и алую плоть внутренностей ее киски, в нижней части которой темнело уходящее вглубь отверстие с бугристыми стенками. Синдзи стал задыхаться от переполнявшего его восхищения, член напрягся до такой степени, что стал болеть, а Аска протяжно застонала и забилась крупной дрожью — сил рыдать у нее попросту не было.

Сглотнув, Синдзи поднес свой пенис вплотную к мягкой влажной плоти Аски, осторожно коснувшись ее головкой. Малые губы показались даже еще мягче, чем при касании пальцами, но они были по-прежнему теплыми и покрытыми тонким слоем слизистой жидкости. Пульс подскочил до такой степени, что каждое биение сердца гулом отдавалось в голове, Аска скривилась в попытке зарыдать и сдавленно прерывисто застонала — все, что осталось от ее плача.

Синдзи, придерживая член одной рукой, слегка надавил им и с трепетом увидел, как головка медленно погрузилась между лепестками. Ощущая необычайную мягкость и гладкость внутренней поверхности киски, он поводил головкой вверх и вниз, содрогаясь от приступов наслаждения. Аска затряслась — из-за сдавленного беззвучного плача она не могла нормально вздохнуть, а Синдзи, трясущейся рукой пытаясь «на ощупь» приставить член к входу во влагалище, отвел его вниз и, почувствовав углубление, двинул таз вперед.

Тут же движение замедлилось, потому что отверстие неожиданно оказалось слишком узким и тугим. Синдзи сначала подумал, что делает что-то не так, но вспомнил — Аска была еще девственницей, да и она уже была за гранью нервного срыва, поэтому не удивительно, что она стала так зажата. Синдзи усилил нажим. Двигаться было непросто, будто он пытался вставить член в размятую глину, но почему-то это доставляло неописуемое наслаждение. Головка уже скрылась между малыми половыми губами, и там, внутри, его будто обхватили бугристыми язычками со всех сторон — гладкими и мокрыми, но довольно сильными и упругими. Однако в отличие ото рта Аски, это ощущение было в несколько раз сильнее и приятнее и как-то естественнее, поверхность внутри была будто специально создана для обхвата члена. Единственная проблема заключалась в том, что, казалось, ее влагалище было не по размеру — слишком туго и тесно.

И тут, продвинувшись буквально еще на сантиметр, Синдзи вдруг ощутил, как его член уткнулся во что-то упругое, что блокировало дальнейшее проникновение. Он даже почувствовал разочарование, подумав, что достиг «дна» и дальше член не продвинется, а ведь он едва только ввел головку. Но тут он вспомнил давно читаемую книгу на тему секса, где описывалось священное сокровище любой девочки — девственная плева, символ невинности и непорочности. Это она и была, единственно оставшийся символ аскиного превосходства и последняя частичка ее прежней жизни.

Избавиться от этого препятствия можно было лишь одним способом — разорвать его. Синдзи, чувствуя взбудораженность, отвел таз немного назад для разгона, вцепился руками в бедра Аски и сильно, не быстрым, но твердым рывком вонзил член в ее нутро. Секундная заминка в месте девственной плевы, напряжение, и тут будто раздался щелчок — преграда внутри порвалась, и член устремился в глубину. Аска в эту секунду вдруг выгнула спину и взвыла диким криком. Синдзи одновременно ощутил, как его пенис сжали стенки влагалища, еще плотнее, будто стремясь остановить, но благодаря ускорению он продвигался все дальше, скользя по плотно облегающим склизким стенкам. Невероятное ощущение экстаза расплылось в голове с такой силой, что Синдзи охнул и едва не согнулся пополам — несмотря на заметно сдавившиеся стенки влагалища, двигаться стало проще, а тугость только добавляла удовольствия. Аска, у которой кончился воздух в груди, слабо попыталась сомкнуть ноги, но Синдзи без труда подавил эти попытки, так что ей осталось лишь бессильно стонать, почти выть, и дергать животом в конвульсиях. В глазах уже больше не осталось слез, сил хватило лишь на то, чтобы сжать руки в локтях, беспомощно выгнуть запястья и тяжело судорожно дышать.

Из преддверия влагалища показались алые капли, и Синдзи слегка оторопел. Это была кровь, крошечные тоненькие струйки проступили из-под лепестков и потянулись по бедрам и стволу пениса. Секундное замешательство Синдзи и неуверенность — а не слишком ли ее много — сменились решительностью, все так и должно было быть. Синдзи продолжил движения членом, вглубь и наружу, с каждым толчком ускоряя темп, загоняя кровь обратно, сбивая ее с соком из влагалища, все резче и резче, потому что с каждым разом двигаться было все легче, тугое сжатие внутри ослабевало и даже наоборот становилось податливым, реагируя на каждую фрикцию почти что ласковым объятием.

Аска перестала биться в судорогах на столе, только подрагивала и отрывисто постанывала при каждом вхождении Синдзи, по чему тот определил, что она еще была в сознании. И это его радовало, он бы очень огорчился, если бы она пропустила эту феерию ощущений. Все-таки упорный характер Аски не позволял ей сдаться до конца и не обрывал ее сознание в критической точке, и вот за это Синдзи мысленно ее похвалил.

Удовольствие достигало своего апогея, приближался новый оргазм. Ощущения во влагалище отчего-то становились все более сильными, более чувственными, и Синдзи даже поймал некий ритм, идеальную амплитуду движений, отдающуюся волнообразными потоками наслаждения. Он мельком окинул взглядом Аску и хихикнул — та заметно притихла и обмякла, дыхание ее ослабло, но при том участилось, лишь легкие протяжные стоны доносились из груди, и, кажется даже, ее бедра пришли в движение и стали двигаться в такт движений Синдзи. Возможно, она пыталась этим избежать болезненных ощущений в месте травматического разрыва, своими движениями снижая силу трения об него, но тут Синдзи заметил, что ее лицо еще больше раскраснелось и буквально светились румянцем, и даже половые губы из алых стали багровыми. Тогда Синдзи неожиданно решил проверить свою догадку и, подавив чувство удовольствия, он сбавил темп.

И тут Аска, выдержав недолгую паузу, неожиданно сама стала дергать бедрами, заталкивая себя на член Синдзи, пытаясь ввести его в себя глубже и посильнее тереться об него влагалищем. Синдзи едва сдержал смех от восхищения и удовлетворил желание Аски — он, ускоряя темп, стал с удвоенным усердием входить в нее, благо что она теперь сама невольно помогала, удивительно приятно напрягая мышцы во влагалище, и теперь ее тихие стоны уже не напоминали рев боли и отчаяния:

— А-а… А-ах… А-а-а… А-а!.. А-а-ах!... — Это была музыка для ушей Синдзи, и вдруг: — А-а-а-а-ах!!!

Аска неожиданно содрогнулась, изогнулась в спине, сжав кулачки, и забилась крупной дрожью. Тут же Синдзи ощутил, как плотно сжало его член внутри, но на этот раз не отторгая его, а наоборот, как будто не желая отпускать.

— А-а… Ааааааа!!! — Аска со стона перешла на крик.

Она задергалась в мелких судорогах, едва ли не задыхаясь, и тут из ее глаз снова потекли слезы. Синдзи даже не мог предположить, что это было, но ощущения во влагалище оказались настолько приятными, что он не смог себя больше сдерживать. Взрыв экстаза обрушился по всему телу, выстрелив волной из члена, и тут же движения его замерли, потому что что-то теплое и вязкое стало заполнять лоно Аски. Ее судороги в этот момент пошли на спад, тело обмякло, и она обессилено растянулась на столе, тяжело и учащенно дыша.

Синдзи сам тяжело выдохнул. В висках пульсировало, сердце гулко стучало в груди, из-за неровного дыхания он почувствовал отдышку. Осторожно вытащив обмякший пенис из влагалища, он обнаружил, что вместе с ним наружу вывалился целый клубок густой неравномерно светло-алой жидкости. Он не сразу понял, что это была его сперма вперемешку с аскиной кровью и смазывающей жидкостью. Ноги Синдзи уже не держали, он отпрянул назад и рухнул на пол, устремив взгляд в потолок. Было невероятно хорошо, но что-то давило в его голове. Какое-то неприятное тревожное чувство, что-то очень хорошо знакомое.

Он и Аска так и продолжали беззвучно лежать на своих местах, лишь только тяжело дыша. Возбуждение Синдзи сошло на нет, но вместо сладкой эйфории он стал ощущать невнятную подавленность и даже накатывающую панику. Краем глаза он заметил, как Аска поднялась со стола, сползла на пол, как у нее подкосились ослабшие ноги и она рухнула на землю, но через минуту ей хватило сил сначала подняться на четвереньки, а потом шатающейся походкой отправиться на кухню. Опираясь на стены и стол, она завернула в ванную и, не закрывая дверь в туалет, склонилась над унитазом. И тут ее вырвало.

Лежа на полу в гостиной, покрывшийся ледяным потом Синдзи поднялся, неловко застегнул промокшие брюки и услышал, как Аска в туалете разразилась безудержным рыданием, настоящим нечеловеческим по своей обреченности и ужасу плачем.

Чувствуя накатывающий панический страх, Синдзи проследил взглядом за дорожкой розовых капель на полу, нервно прислонился спиной к стене, сполз на корточки и сдавленно прошептал:

— Что… Что же я наделал?..