Математик Боя. Становление легенды

Первая Мировая Война — битва на фронте с Водой. Первая часть

Открыв глаза, первое, что сделал Данзо — убедился в том, что Каруми рядом. Каруми — рядом. Спит.

Легкая улыбка украсила лицо вечно-хмурого парня. Удивительно, но за время этой войны Шимура улыбался гораздо чаще, чем даже в годы Академии. Молодая племянница Узукаге умела поднять настроение всем окружающим, а уж Данзо… Данзо был рад даже просто видеть ее. Дышать одним воздухом и смотреть на одно небо.

Аккуратно поднявшись и одевшись, парень поплотнее накрыл одеялом девушку и вышел из комнаты. Фронт с Водой — единственный фронт, который мог позволить своим солдатам спать в тепле и уюте. Ну… не всем солдатам, а только джонинам, но и это уже было неплохо.

На улице было пасмурно.

— Разведка говорит, что сегодня-завтра схлестнемся. Ты не хочешь отослать ее в Узу или Лист?

Сенсома сидел на скамейке, прислонившись спиной к стене небольшой однокомнатной халупы, в которой и ночевал Шимура. Серьезный, как всегда, но с тем самым предвкушающим битву выражением лица. Будто накануне большой праздник, а не массовое побоище, обязанное унести с собой множество жизней.

— Каруми отсюда не уйдет, — Данзо покачал головой и присел рядом с другом. — Ты же знаешь этих Узумаки…

— Знаю, — усмехнулся Томура, явно вспоминая Наоми (которая точно пошла в отца, а не в мать). — Но я так же знаю тебя. Ты бы смог ей пригрозить… Шантажировать…

— Это подло, — Шимура скривился. — По отношению к ней.

— Ты всегда был практичен и излишне жесток, — Сенсома пожал плечами. — Это то, чего нам с Хирузеном частенько не хватало. Будет обидно если уникальные черты твоего характера смажутся. Это то же самое, что «не-бабник» Хирузен.

— Все так плохо? — хмыкнул Данзо. — Но ты сам понимаешь, Каруми, она… Невероятная! Я не смогу вот так просто быть… самим собой, как это часто говорил господин Первый. Не с ней.

— Иногда нужно быть жестким. Иногда даже жестоким. Порой просто необходимо становиться чудовищем, дабы защитить то, что тебе дорого. Ты поймешь. Потом. И, надеюсь, тебе не придется платить слишком большую цену за это понимание.

Сенсома встал, усмехнулся, видя, что его слова заставили Данзо задуматься и помахал рукой перед его лицом:

— Эй-эй, прием! Вообще я пришел сказать, что ты и Каруми будете со мной в одном отряде. Наоми с ее телохранителем тоже. Если что — я буду в тридцатом квадрате. Отряд А. Жду вас через… пусть будет три часа. Не опаздывать.

Он уже повернулся спиной и даже начал насвистывать какую-то незамысловатую мелодию себе под нос, как он часто делал, когда был в хорошем настроении (обычно — перед серьезными боями), как его настиг оклик Шимуры.

— Сенсома! — перерожденный развернулся. — Ты мне поможешь? Ну… защитить Каруми. Не дать мне заплатить слишком большую цену.

Холодный стальной и живой ярко-желтый глаз на миг наполнились неподдельной задумчивостью. Староста третьего класса редко позволял себе серьезно задумываться над чем-то, не связанного с битвами. Он предпочитал просто действовать, говорил то, что думал сразу и всегда имел свою точку зрения.

В груди у Данзо екнуло — если Сенсома не сможет пообещать, значит им действительно грозит смертельная опасность.

— Я сделаю все, что от меня зависит, чтобы защитить вас всех, — наконец произнес он. — Каждого из тех, кто будет со мной. Я обещаю тебе, Данзо, что защищу вас. Я даже не буду сражаться вдоволь, если будет необходимость вас защитить. Будь уверен — мы выберемся из любой передряги.

— Спасибо, — просто улыбнулся Шимура.

Он тоже встал, но пошел не в глубь лагеря, а в дом. К Каруми. У них осталось всего три часа, чтобы побыть наедине, а потом они вместе, в составе команды Сенсомы, пойдут выполнять одно из многочисленных заданий штаба. Не важно — будет ли решающая битва сегодня, или враги отложат ее на завтра, командование выдает такие миссии, что это ничего не решит.

Командование уже ведет решающую битву.

После разговора с Данзо Сенсома сразу же навестил госпиталь, в котором как раз получал новые лекарства Озин. Наоми, доделывающая последнюю работу со своими соклановцами по фуин-защите лагеря, отправила его одного, так как была занята, но ее это беспокоило, так что перерожденному было поручено проверить ее телохранителя лично.

Демонстративно хмурый юноша обнаружился в морге, сидящим на одном из трупов и переругивающимся с санитарами. Те, не будучи шиноби, лезть в драку не собирались, но, судя по всему, погибший был им очень дорог при жизни, раз они решились вступить в перепалку с самым настоящим шиноби (пусть и не носящим никакого звания).

— Мне всего лишь нужен корень Данхао, — объяснял Озин. — Идите и принесите его мне, тогда я слезу.

— Парень, этот наркотик запрещено принимать без разрешения главирьенина! — отвечал ему один из мужчин. — Да хрен-то с тобой, но ведь нас за такое запишут в дезертиры! Просто уйди и не создавай проблем!

— Корень, господа, — парень демонстративно кашлянул. — Всего один корешок…

Потом его взгляд упал на вошедшего Сенсому, и он разом поскучнел. Несмотря на всю невежественность и демонстративную тормознутость, соображал Озин неплохо, так что быстро понял, что пришли именно по его душу.

— Сенсома-сама! — облегченно выдохнули санитары. — Помогите нам!

— Этот корень есть в списке лекарств, что дала тебе Наоми? — спросил перерожденный, выйдя вперед и сложив руки на груди.

— Есть, — соврал Озин, отведя взгляд.

— Показывай.

Показывать было нечего, поэтому парень, отряхнув плащ, нехотя встал и отошел от тела. Санитары спешно поклонились всегда приветливому Математику Боя и поспешили убрать труп, недобро посматривая на Озина.

Тот, в свою очередь, прикинулся ветошью и не отсвечивал, хотя прекрасно понимал, что теперь Сенсома от него не отстанет.

— По башке надает, — первым прервал молчание Сенсома и, видя, что его не поняли, пояснил. — Наоми, в смысле. За то, что ты так неуважительно относишься к павшим.

— Узумаки меня поймут, — мотнул головой Озин, неспешно направляясь к выходу и демонстративно поправляя полный комплект разноцветных мешочков на поясе. — Ты тоже знаешь, судя по всему. Живые важнее мертвых. Всегда.

— Если это так, то ты тем более не прав — из-за твоего отношения к мертвому, тебя невзлюбили живые.

На это телохранителю было нечего ответить, а потому он смолчал. Он не мог объяснить, но ему почему-то очень не нравилось присутствие Сенсомы, хотя, вместе с тем, он был в нем крайне заинтересован.

Вечно-больного шиноби немного раздражало то, что он не знает, как вести себя с этим… Математиком.

— Мы выходим на миссию через два с половиной часа, и тебе лучше быть к ней полностью готовым, — вновь заговорил Сенсома. — Тебе нужно к кузнецу?

— Я сам себе кузнец, — рассеянно ответил Озин. — Я буду ждать тебя там, где мы должны будем собраться. Это… — он запнулся. — Тридцатый квадрат А. Понял. Можешь валить к кузнецу без меня, кхе.

Перерожденный пожал плечами — о том, что этот парень со странностями, он был предупрежден еще в первый день своего возвращения. Удивительно, но именно он воспринимал вечно-кашляющего, хмурого и бестактного (откровенного хама, если говорить проще) Озина терпимее всех. Ну, кроме, пожалуй, Наоми. Юноша был довольно сильно похож на молодежь в том, уже начавшем блекнуть в череде ярких воспоминаний, прошлом мире. Да — это для мира шиноби он был странен, для родного мира перерожденного — нет.

К кузнецу Сенсома зашел не просто так. Высоченный крупный мужчина с широкой, как подобает, окладистой бородой как раз задумчиво всматривался в рукояти трофейных Киба. Фанатично преданный своему делу и достигший в нем немалых высот, этот кузнец даже немного заразил своей любовью к кузнечеству самого Сенсому. По крайней мере, по окончании войны Томура решил попробовать себя в ковке — вдруг что и получится.

— Делал явно шиноби, и явно большой мастер, — поделился мыслями кузнец. — Они похожи на одни из тех мечей, что носил с собой Первый-сама в свитке. Но те делала семья шиноби из Сенджу, а эти… Стиль похожий, но не совсем то.

— Они не взорвутся у меня в руках во время боя? — спросил Сенсома. — Очень не хотелось бы, знаете ли…

— Может и взорвутся, — неожиданно пожал плечами мужчина. — Но я бы поставил на то, что они просто улетят от тебя к тому, у кого есть на них… право владения. Это довольно сложное направление фуин, использующее кровь. Я думаю оно применено на них. Не стоит брать их в бой.

Парень кивнул, но клинки все же забрал, к вящему неудовольствию кузнеца:

— Я бы мог дать тебе клинок. Без излишеств, но хороший.

— Так давайте, — Сенсома закрепил Киба за спиной. — Их я использую в качестве приманки — буду ловить Мечников. Ну, а обычный меч для боя лишним никогда не будет. Только давайте такой, который можно запихнуть в печать на рукаве.

Кузнец хохотнул, понимая, что его только что «развели» на «бесплатный» клинок, но ругаться не стал. Слава Математика Боя была велика, и каждый в лагере считал себя обязанным хоть чем-то помочь одному из сильнейших шиноби страны — это напрямую увеличивало шансы на выживание любого из воинов фронта с Водой.

Хороший и простой клинок был найден быстро, и так же быстро он был помещен в печать. Забрав, так же, у кузнеца комплекты сюрикенов и кунаев, Сенсома благодарно поклонился ему и пошел на место встречи своей команды.

В условленное время все были в точке сбора.

— Итак, наша миссия предельно проста — патруль, — Сенсома развернул перед напарниками и напарницами карту местности. — Как вы знаете, в самое ближайшее время силы Воды, объединенные с силами Молнии или Ветра, нападут на наш лагерь. Сейчас они медлят — готовят своих шиноби и придумывают стратегии и тактики, но долго так продолжаться не будет. Поэтому наша команда из пяти человек — двух джонинов, двух чунинов и одного… внерангового шиноби будет курсировать вот отсюда, — палец указал точку на карте. — Вот досюда. Двенадцать часов. Потом на базу и отсыпаться, а следом повторяем.

— Этот маршрут не даст нам… да нихрена он нам не даст, — высказался Озин и громко чихнул, будто закрепляя этим свои слова.

— Ну — настоящий патруль по нему и правда проводить бессмысленно, — признал Томура. — Но суть нашей миссии не в обнаружении сил врага и даже не в защите наших территорий. Мы — команда быстрого реагирования. Поправка — элитная команда быстрого реагирования. Каруми и Наоми вдвоем, например, могут запечатать полноценного Биджу, если его, конечно, заранее извлечь из джинчурики-носителя. Это не значит, что нас тут же бросят на Биджу, если он появится неподалеку, но и обратного тоже не значит. Скорее всего мы будем должны связать боем одного из Мечников Тумана, или двух, если повезет. На это наших сил, думаю, хватит.

— Проще говоря — мы будем теми, кто не даст их элитным силам запросто уничтожать наших рядовых бойцов, — подытожил Данзо.

— В точку. Задание простое, но важное.

— Почему Мицуки-сама не хочет использовать тебя так же, как это было на фронте с Ветром?

— Вокруг вода. Я не могу использовать тут Контроль. Даже не в пол-силы. Еще вопросы есть?

Вопросов больше не было, а потому, свернув карту и раздав всем по комплекту кунаев и сюрикенов, захваченных у кузнеца, Сенсома скомандовал выход.

Решающий выход на этом фронте.

— Сектор девять — все чисто.

— Сектор десять — все чисто.

— Сектор одиннадцать…

Капелька наушника, прочно закрепленная в ухе у каждого из шиноби отряда быстрого реагирования, то и дело шипела новым голосом, сообщая последние новости от других патрульных групп. Солдаты Огня, формирующие сбалансированные команды, курсировали по своим маршрутам, выполняя каждый свою функцию.

Мицуки прекрасно понимал, что не каждый отряд может похвастаться тем, что в нем собрались аж трое учеников Тобирамы Сенджу, один из которых является шиноби уровня Каге, а двое — Узумаки, так что более слабым отрядам (а таких было подавляющее большинство) было предписано больше разведывать и наблюдать чем «реагировать». Однако, в случае нужды, командованию не составило бы труда направить отряды с бойцами нужной специализации к источнику проблем. Таким образом, силы Листа, готовые к решающей битве, больше походили на огромную паутину, собирающуюся поймать в себя зазевавшуюся жертву, чем на армию шиноби.

И главным звеном в такой паутине были шиноби из клана Хьюга.

— Сектор двадцать четыре — все чисто.

— Сектор…

— Сектор тридцать один, есть контакт! Усиленная группа противника движется в сторону двадцать четвертого сектора.

Сенсома дал отмашку остальным, и группа остановилась, напряженно вслушиваясь в слова разведчика. Судя по тому, как он излагает информацию, он принадлежит к белоглазому клану.

— Повторяю — усиленная группа! Четыре человека. Трое мужчин и одна женщина. Усиленный отряд — один из мужчин — носитель Кабутовари. Повторяю — обнаружен один из Мечников Тумана. Остальные под описание не подходят. Один из группы хорошо замаскирован.

— Отряд Математика — выдвигайтесь, — послышался приглушенный голос Мицуки. — Связать боем, разведать обстановку и беспрестанно докладывать. На связи.

— Принято, — выдохнул в микрофон перерожденный, переходя на язык жестов и подавая напарникам знак следовать за ним.

Намечалась битва!

До тридцать первого сектора было относительно недалеко — пятерка шиноби из группы быстрого реагирования добралась бы до него за пять минут, но группа противника за эти пять минут уже давно смогла бы достичь своей цели, так что Сенсоме и его команде пришлось срезать и «ловить» туманников между тридцать первым и двадцать четвертым секторами.

— «Двадцать четыре…» — вспомнил о «родном» полигоне Сенсома. — «Совпадение? Там дальше — граница с Молнией…»

Еще больше его заинтересовало то, что «один из группы хорошо замаскирован». В мире шиноби существовало слишком уж мало способов обмануть Бьякуган, так что можно было быть уверенным — замаскированный шиноби далеко не прост.

— Будьте внимательны, — предупредил он напарников на подходе. — Они…

Договорить парень не успел — в него на сумасшедшей скорости влетел полноценный Водяной Дракон!

Группа резко рассредоточилась, спрятавшись за деревьями от возможных угроз, а сам Сенсома оказался на земле. Сектор двадцать восемь, в котором они сейчас находились, представлял собой почти классический для мира шиноби лес с большими деревьями. Его отличием от многочисленных лесов Страны Огня была крайне повышенная влажность и густой туман, клубящийся под ногами.

Стоп, туман?

— Иэх! — бесшумно подкравшись справа, рослый шиноби в форме джонина Тумана с силой опустил на голову Сенсомы топорище Тупого Меча — Кабутовари.

Его оружие поразило цель без промаха, но та лишь распалась каменным крошевом, оказавшись простым клоном.

— Дракон был круче, — донеслось из-за спины, и теперь уже Мечнику пришлось уклоняться от атаки.

Сенсома, не входя во Врата, быстро и уверенно атаковал замешкавшегося Мечника, попутно отмечая разницу в уровне между ним и Самебито, являющимся вторым из носителей уникальных мечей по силе. Като Мируко — носитель Кабутовари, был всего лишь пятым, и был заметно слабее сеннина-акулы.

Однако, его навыков все равно хватило, чтобы не пропустить ни одного из ударов Математика и отпрыгнуть назад — к своим. Как только он оказался на почтительном расстоянии, Сенсома сложил печати, и всю четверку шиноби, замеченных неизвестным Хьюгой, окружили Земляные Стены с мощнейшими фуин-взрывами на поверхности.

— И в догонку! Стихия Земли: Земляной Дракон!

Четыре взрыва слились в один, а после в задымленный участок пространства врезался быстрый и массивный Дракон, которого перерожденный не стал начинять взрывами, для большей неожиданности и скорости. Он понимал, что врага так просто не победить — слишком уж мастерски был исполнен тот Водяной Дракон, который смог его достать.

Наоми, Озин, Каруми и Данзо синхронно приземлились рядом с лидером своей группы. Все они были полностью готовы к бою.

— Такой молодой, а сражаешься как старик, — донеслось до Сенсомы приглушенное. — Хотя я слышал, что ты — любитель затяжных и интересных битв, Математик.

— Математик Боя вызывает штаб…

— Слушаю.

— Нужно подкрепление. Повторяю — нужно подкрепление… Мы напали на отряд Мизукаге.

Дым опал, и взглядам молодых шиноби, сражающихся на стороне Огня, предстал Бьякурен — невысокий, чуть сгорбленный и седой старик со слепым левым глазом, одетый в традиционную форму Мизукаге. Человек, который своей силой объединил разрозненные кланы Страны Воды и стал Первым Мизукаге.

Сильнейший человек Страны Воды.

— Отрадно, что ты не прыгаешь от радости, думая, будто способен меня победить, — Бьякурен совсем по-стариковски потер поясницу. — Но ты мне все равно мешаешь, так что придется тебя прихлопнуть…

— Мизукаге-сама, — Като встал в стойку. — Вы можете продолжать ваш путь — мы задержим их.

— Кого ты задержишь, мальчик? — усмехнулся в бороду Мизукаге. — Математика Боя, победившего Самебито при полном параде? Или вон того хмурого юношу, всего за пару битв сумевшего доказать свою силу — Короля Ветра? Или, может быть, ты собираешься схватиться с двумя прекрасными девушками из клана Узумаки? О — их-то ты задержишь, не спорю, но потом они запрут твою чакру на веки вечные с помощью своих рисунков, и ты останешься ни с чем. Я уж не говорю о чакре вон того больного мальчика — даже в спокойном состоянии она пугает…

— Сенсома, он… — Данзо за спиной перерожденного выдохнул, успокаиваясь. — Это же и правда Мизукаге, да?

— К счастью — да, — по голосу Томуры было непонятно, рад ли он тому, что перед ним сильнейший из всех воображаемых противников, или просто доволен тем, что их миссия переходит в разряд наиважнейших миссий всего фронта. — Мизукаге-сама, почему вы здесь?

Бьякурен отмахнулся:

— Ты же и сам понимаешь, что честного ответа не услышишь, зачем это?

— Просто хочу понять, — Сенсома улыбался, глядя в глаза одному из сильнейших шиноби в мире — настоящему Каге, совершенно точно находившемуся сейчас по другую сторону баррикад. — Ваша армия сейчас далеко от вас, а вы связаны боем. Командующий Мицуки легко начнет решающее сражение и выиграет его, если нам удастся вас тут удержать.

— Связан боем? Мальчик, ты не понимаешь сути вещей. Неожиданные, но важные дела ждут меня, а ты просто встал на пути. Мои войска уже выступают — командиров полно, так что ничего твой Ясягоро не сделает. Но я дам тебе шанс. Ты можешь исчезнуть с моего глаза и не мешать мне, пока я доделаю свои дела. Проживи на несколько часов подольше. Насладись молодостью…

— Тогда прошу прощения, Мизукаге-сама, — Сенсома вытащил Киба из-за спины. — За то, что намереваюсь победить вас!

Киба повиновались неохотно, но находясь в Кьедайнамори, Сенсома смог немного освоить обращение с ними. Почувствовать с их помощью чакру природы, разлитую вокруг, было сложно неподготовленному человеку, но перерожденному, как ни странно, помогала его особенная чувствительность к чакре, приобретенная вместе с частицей силы Рикудо.

— Данзо, Озин, девочки — долбаните по ним чем-нибудь убойным, — скомандовал напряженный Математик, разом высвобождая чакру из обоих клинков!

Шимура кивнул Наоми и Каруми и сложил печати. Его Поток Горного Воздуха мог усилить даже обычное Огненное Дыхание генина до техники ранга В, что уж говорить о точно выполненных ниндзюцу Узумаки. Озин отошел на два шага назад и, быстро-быстро сложив печати, высвободил из рук несколько десятков мелких Каменных Пуль на огромной скорости. Не мудрствуя лукаво, юноша решил сыграть на главной слабости шиноби Воды — Стихии Земли.

Но Мизукаге лишь плечами повел, и из-под его ног вылетело сразу трое Водяных Драконов, каждый из которых принял на себя по одной атакующей технике. Даже Каменным Пулям Озина не удалось преодолеть силу техники лидера деревни Скрытого Тумана, пусть они и принадлежали к доминирующей стихии.

Бьякурен был первым шиноби, из встреченных Сенсомой, кто мог использовать мощные техники, не складывая ручных печатей вообще.

— Для начала — верни клинки, — старик взмахнул рукой, и Киба, удерживаемые перерожденным, вырвались из его рук и полетели к Мизукаге. — Даная, девочка, прими их. С сегодняшнего дня ты официально являешься одной из Мечников. Носи это звание, как и клинки, с гордостью.

Девушка, в руки которой упали Киба, глубоко поклонилась Бьякурену и сверкнула улыбкой, полной острых зубов — верного признака экспериментов, проводимых над каждым из Мечников.

Сенсома вздохнул — его новые игрушки были отобраны как-то слишком уж быстро.

— Данзо — на тебе девушка, Озин — возьми Мечника. Наоми, Каруми — оставшийся джонин ваш. Я постараюсь сдержать Мизукаге, хотя уверен — долго я не продержусь. Просто прикрывайте друг друга и будьте осторожны.

— Ты тоже, — напомнила Наоми. — Не смей умирать.

Перерожденный оскалился, «распаковывая» «простой, но хороший» клинок из печати:

— Никогда!

Первые и Вторые Врата приняли его, как родного. За годы их использования, Сенсома настолько привык к ощущениям, даруемым ими, что для него эта легкая боль во всех мышцах и суставах была даже привычнее обычного состояния. Тело ускоряется, становится плотнее и сильнее. В голове всплывают приемы, исполнить которые без открытия Врат невозможно — слишком уж много физической силы для них нужно.

Като прыгает прямо на него, частично прикрывшись туманом, частично рассчитывая, что Сенсома будет вступать с ним в бой на мечах, но Математик Боя не так глуп — он понимает, что Мечник, пусть даже и пятый по силе, все равно остается куда более опытным, чем он, да и его специфичное оружие может доставить проблем. Поэтому Сенсома просто обходит владельца Кабутовари, пользуясь преимуществом в скорости и эффектом неожиданности — Като до последнего верил, что Математик примет бой.

Услышав грохот техник из-за спины и явственно почувствовав в них чакру Озина, Сенсома улыбнулся — телохранитель Наоми прекрасно справлялся.

Девушка по имени Даная, буквально только что произведенная в ранг Мечника Тумана, так же выпрыгнула вперед, прикрывая Мизукаге своим хрупким девичьим телом. С ней Сенсома, пропустивший над собой Пули Ветра Данзо, церемониться не стал.

— «Она привыкает к мечам, так что двигается медленно», — он взмахнул мечом в левой руке, заставляя Мечницу блокировать, а потом сложил правой рукой печать, вызывая за ее спиной Стену.

Но взрыва не произошло — Бьякурен одним лишь взмахом руки «облачил» ниндзюцу Математика в покров из воды, полностью принявший на себя мощь фуин, выведенной на Стене. Девушка, которую поддержал Мизукаге, приободрилась и раскрутила Киба, попутно выпуская из них небольшие электрические разряды.

Замедляться в такой ситуации — смерти подобно, а потому Сенсома прыгает как можно ближе к старику, попутно используя свое нинтайдзюцу. Мир на мгновение исчезает, оставляя перерожденного в полной темноте и тишине. За время, прошедшее с момента создания нинтайдзюцу Стихии Земли, Томура смог его основательно доработать, так что теперь риска быть умерщвленным собственной техникой не было.

Несокрушимая каменная статуя, в которую превратился Математик, даже не треснула от удара новоявленной Мечницы, ибо ее мастерство обращения с Киба никак не могло бы сравниться с мастерством Самебито. Вытянутая рука статуи указывает на безразличного ко всему, с виду, Мизукаге, за спиной которого развернулась битва между девушками-Узумаки и его последним телохранителем. Крак! Каменное покрытие ломается, выпуская Сенсому, а его вытянутая рука заканчивает формировать технику, и вот в Бьякурена на огромной скорости летит Земляной Дракон, в то время как сам перерожденный отпинывает от себя Мечницу, направляя ее в сторону подбегающего Данзо.

Тело Мизукаге опало потоком Воды, пропуская сквозь себя атакующую технику Математика — старик применил Замену, разом оказавшись наверху — на ветке одного из деревьев. В отличие от большинства пользователей Стихии Воды, Бьякурен мог создавать воду вокруг себя в огромных количествах, не нуждаясь в уловках типа выплевывания воды, созданной, вначале, внутри тела или использования уже имеющихся под рукой водоемов.

Мастерство Мизукаге в обращении с родной Стихией было просто-напросто идеальным!

— Стихия Земли: Земляные Шипы!

Сенсома, не долго думая, создал сразу десяток длиннейших земляных копий, быстро растущих по направлению к Мизукаге. Пусть Бьякурен и был мастером Стихии Воды, каждую атаку мастера Стихии Земли ему попросту не выгодно блокировать одной силой — так его будет просто измотать. Старик это прекрасно понимал, поэтому на сей раз, вместо давления качеством и количеством чакры, он решил попросту увернуться, что у него легко получилось.

Перерожденный прыгнул за ним, но Бьякурен тут же сформировал атакующую технику:

— Водяной Поток.

Простая фраза-активатор, простой взмах рукой и простая, в общем-то, техника ранга В в исполнении Мизукаге сформировали атакующее ниндзюцу высочайшего уровня. Сенсома увернулся в полете, но так и не допрыгнул до той ветки, на которую приземлился лидер Тумана.

— «Даже если войду в шестые Врата, он успеет среагировать на мои движения», — подумал перерожденный, оценив силу противника — «Более того — пока он на ветке, я не могу использовать Землю. Он превосходно просчитал мои сильные и слабые стороны и теперь не дает мне воспользоваться преимуществом. Этот старик не просто так носит свою шляпу.»

Бьякурен действительно не выглядел человеком, который стал бы рисковать судьбой целого фронта просто потому, что ему так захотелось, нет — он сказал, что шел с отрядом по каким-то важным делам, так что ему, скорее всего, нужно было поспешить. Но в бою он не торопился, уверенно и методично переигрывая противника и загоняя его в безвыходное положение. Сенсома смог бы достать его, активировав Седьмые Врата, но тогда его время в строю будет сочтено, а надежды на то, что Мизукаге удастся успеть одолеть за это время совершенно нет.

Значит — нужно было менять расстановку сил.

— Озин, займись Мизукаге! — скомандовал Сенсома, бросаясь к Като.

Болезный шиноби кивнул и прыгнул к нахмурившемуся Бьякурену, явно недовольному такой рокировкой.

Перерожденный отметил, что против Мечника Тумана телохранитель Наоми держался очень достойно — он не проиграл ему в ближнем бою и полностью лишил того возможности как-то мешать ходу сражения с помощью своих ниндзюцу. Пожалуй, по личной силе Озин мог бы быть джонином высшего ранга.

Като, орудуя Кабутовари, попытался навязать Сенсоме ближний бой. Но парень не велся, прекрасно зная, что Тупой Меч может запросто сломать его оружие, если он неудачно подставится. Пропуская над собой чудовищные удары тяжелого молота и уворачиваясь от топорища, Математик напряженно считал движения врага и задержки между ними. Клубок, под названием «Стиль боя носителя Кабутовари» медленно, но верно, расплетался.

Данзо, тем временем, загонял Мечницу настолько, что мог позволить себе изредка отвлекаться на помощь своим напарникам по команде. Он три раза помог Наоми и Каруми, которым, даже вдвоем, нелегко приходилось против джонина Тумана, и дважды запускал ниндзюцу Стихии Ветра в Мизукаге, отвлекая его от противника, и не давая разгуляться на полную мощь. Теперь пришла пора помогать Сенсоме.

Усиленный Стихией Ветра кунай ранил Мечника в правое плечо, а моментально вошедший аж в Пятые Врата Сенсома сумел-таки подобрать ключ к обороне Мируко Като — пятого, по силе, Мечника Тумана.

— «Ударить в печень — ему сложно ее защищать из-за специфики оружия», — два удара правой рукой, и противник хрипит от боли. — «Он наклонил левое плечо вперед, значит основной вес перенесен на левую же ногу. Удар по ней,» — сделав полу-подсечку полу-удар, Сенсома заставил Мечника пошатнуться, но на ногах он устоял. — «Представить клинок… Тяжесть рукояти… Не бить по жизненно-важным органам — он успеет среагировать. Ударить по правой ноге!»

Призрачный клинок «рассек» правое колено Мечника, заставив того охнуть и припасть на него. Секунда, даже меньше — именно столько времени Сенсоме понадобилось бы, чтобы добить врага, но перед ним, с оглушающим всплеском, неожиданно возникла Водяная Стена, агрессивно вытянувшаяся к подобравшемуся слишком близко перерожденному.

Сальто назад и серия ручных печатей, формирующая Трехглавого Земляного Дракона. Да, Мизукаге прикрыл своего джонина, но это не значит, что тот сейчас неуязвим.

— Ладно, пора заканчивать это, — Бьякурен повел плечами, и прямо вокруг него из чакры образовался огромный поток воды. — Стихия Воды: Божественный Водоворот.

Техника высочайшего ранга от шиноби высочайшего ранга начала раскручиваться, выворачивая деревья с корнями и окропляя всех сражающихся каплями воды. Это было больше похоже не на водоворот, а на торнадо — ужасающий смерч, созданный из воды и направленный на коноховцев.

Туманники собрались с одной стороны этого ужасного смерча и только подали в него еще больше чакры, превращая и так разрушительную технику в нечто совершенно невообразимое!

— Мизукаге меня измотал, — сразу предупредил Озин. — Я могу остановить эту хрень, но тогда вам придется тащить меня на руках.

— Без вариантов, — покачал головой Данзо. — Если начнем отступать, они пройдут туда, куда хотели, и подкрепление их уже не догонит. Но я не представляю, как остановить Водоворот.

Математик Боя окинул взглядом чудовищное буйство стихии, надвигающееся на них, и тихо произнес:

— Дайте мне немного времени…

Причудливый узор Печати Силы Сотни разошелся по всему телу перерожденного, подавая ему новую чакру. Много новой чакры.

Наоми и Каруми начали быстро-быстро чертить перед собой ослабляющие фуин, в то время как Данзо и Озин «поливали» Водоворот ниндзюцу в надежде хоть немного ослабить его путем лишения стабильности. Но величайшая атакующая техника Мизукаге была неотвратима, будто сама судьба.

— Стихия Земли! — Сенсома уперся руками в землю, концентрируя всю свою чакру в одном месте. — Величайший Контроль Места!

Величайший Контроль Места — не просто атакующая техника и уж точно не техника контроля (пусть название и говорит иное). В первую очередь Контроль — вспомогательное ниндзюцу, максимально сильно повышающее КПД любых техник, примененных с его помощью. Он требует много времени на подготовку, много чакры на использование, и шиноби, использующий его, должен быть настоящим мастером в Стихии Земли.

Но если звезды сойдутся, Контроль может стать проводником самых разрушительных атакующих техник.

— ВЗРЫВ! — прокричал Сенсома, подрывая весь участок под Водоворотом мощнейшим посылом своей чакры!

Грохота не было, но уничтоженный поднявшейся температурой Водоворот породил такое количество пара, что на поле битвы стало жарко, будто в купальнях. А потом, после приглушенного хлопка, тумана стало еще больше, но Сенсома почувствовал, что это сулило не проблемы, а совсем даже наоборот…

— Вы очень хорошо держались, пока я шел, — похвалил отряд Мицуки, стоящий на голове у огромной призывной змеи. — Даже удивительно — два Мечника и сам Мизукаге…

Глава клана Ясягоро прибыл не один. Рядом с ним стояла его жена, пригнувшаяся и готовая к атаке, а подле огромного змея, на земле, стояло восемь человек из отряда усиления — все, как один, в ранге джонина. На бой с Мизукаге командующий фронтом с Водой взял свои лучшие силы!

— Шестихвостый сидит в Тумане, — продолжал Мицуки. — А глава Мечников занят управлением армией. Похоже, Тобирама-сама не зря надеялся именно на нас — фронт с Водой станет первым фронтом, полностью победившим в этой войне от лица Страны Огня.

Старик, носящий шляпу Мизукаге, хмуро осмотрел подкрепление коноховцев. Восемь джонинов и два сеннина — сила, с которой нельзя не считаться. Его же бойцы были ослаблены скоротечным боем с отрядом Сенсомы — Даная была просто физически измотана — девушка впервые взяла Киба в руки, а это всегда тяжело в первый раз; Като был ранен — превосходная работа Данзо и Сенсомы в команде почти всегда заканчивается их полной победой, ну, а Ханго — джонин из «обычных», истратил в бою почти всю свою чакру, хоть и не получил никаких серьезных повреждений — девушки-Узумаки его просто-напросто измотали.

Но несмотря на это, Бьякурен рассмеялся. Хрипло, прерывисто по-стариковски, он смеялся над коноховцами и подкреплением, которое пришло к ним.

— Тридцать второй сектор! Замечены Мечники Тумана! Трое! Повторяю — в тридцать втором секторе замечены трое Мечников Тумана! Они идут… в сторону двадцать восьмого сектора!

— Ловушка для глупого змея! — смеялся Мизукаге. — Я не проигрываю сражений, потому что я вообще не играю с тобой. Сможешь ли ты, Ясягоро, что-либо сделать с этим, хм-м-м?

— Сенсома-сан, — тихо обратился Мицуки к перерожденному. — Ваше следующее задание — отступить в сектор двадцать четыре. Именно там была первоначальная цель Мизукаге, насколько я помню…

— Это может быть ловушкой, господин командующий, — засомневался парень. — Мы можем помочь в бою…

— Идите, Сенсома-сан, идите, — все так же обманчиво тихо произнес сеннин. — Если там и впрямь ничего нет — возвращайтесь в лагерь и принимайте командование на себя. Я постараюсь вернуться сразу же, как только смогу.

— Хай! — Томура склонил голову, понимая и принимая план командующего.

Если Мицуки удастся обезглавить вражескую армию, победа будет за ними, но если здесь и сейчас оставить самых сильных шиноби фронта… сражения на остальных его участках будут просто-напросто проиграны. Ясягоро все просчитал и пришел к выводу, что против пяти Мечников (двое из которых основательно потрепаны) и одного немного ослабленного Мизукаге он сможет сражаться куда эффективнее Математика Боя. Тот же, в свою очередь, с помощью Контроля, смог бы достаточно эффективно оборонять лагерь.

Так что Сенсома развернулся и прыгнул, направляясь к двадцать четвертому сектору. Наоми, Каруми, Озин и Данзо направились за ним, прекрасно понимая, что им, немного потрепанным, было бы тяжело продолжать тот бой. В одиночку Сенсома смог бы не просто не путаться у Ясягоро под ногами, но еще и вполне себе одолеть противника, но с отрядом…

— Всем быть начеку — наша миссия возобновлена, — предупредил он напарников, сделав грозный голос.

Но не успели они дойти даже до двадцать пятого сектора, как наушники взорвались криками умирающих бойцов. И, что удивительно, умирающих как раз на двадцать четвертом секторе.

— Ч-черт! — скрипнул зубами Данзо, а Сенсома просто вошел в Шестые Врата и, ускорившись, прыгнул вперед, преодолевая оставшееся расстояние всего за один прыжок.

И вновь на него налетели из-за деревьев, но на сей раз Математик был готов к чему-то подобному, а потому легко парировал достаточно сильную атаку в тайдзюцу и даже ударил в ответ ногой, отбрасывая противника, пусть и попадая по блоку.

Сенсома и враг приземлились на ноги одновременно и тут же сблизились. Перерожденный слышал о нем, а тот, в свою очередь, прекрасно знал его самого.

— Говорит Данзо Шимура — отряд Математика, — напряженно произнес Данзо, когда Сенсома и противник обменялись серией молниеносных ударов и отскочили на почтительное расстояние друг от друга. — Мы столкнулись с Бескожим Демоном. Повторяю — мы столкнулись с Бескожим Демоном.

Учиха Мадара, отлично замаскированный бинтами, измененным рисунком глаз, даруемым Риннеганом и кроваво-красным цветом волос, улыбался. Он пришел сюда, чтобы передать Мизукаге Треххвостого Биджу и позволить Каруме поучаствовать в настоящем бою, но, похоже, его планы немного изменились.

И глядя в пылающие азартом глаза бывшего ученика, Мадара должен был признать — день переставал быть томным.