Математик Боя. Становление легенды

Две битвы, и обе с шиноби Песка

— Госпожа Казекаге, они начали двигаться.

— Передай остальным. Будьте начеку. Если обнаружат хоть кого-то из наших — взять в плен всех, кого можем, а остальных уничтожить.

Боец специального подразделения Песка, носящего название Трава, не ответил. Он даже не стал кивать и вообще как-либо показывать, что услышал свою Казекаге, он просто осыпался песком, использовав Шуншин и направляясь к остальным членам отряда.

Чие глубоко вдохнула и размеренно выдохнула. Совсем скоро начнется активная часть операции.

Страна Неба была не очень большой. По крайней мере — ее передвижная часть. Да, передвижная, ведь судя по тому, что отряд Песка во главе с молодой Казекаге успел выяснить за неделю слежки — у Страны Неба где-то была «основная» часть. Та, которая не могла летать.

Пока что.

— Ты опять задумалась, — донесся до девушки голос брата. — Сильно задумалась. Мне начинает казаться, что должность Казекаге тебе лишь мешает. Делает тебя слабее.

— Я вполне себе могу приказать тебе закрыть рот, Эбизо, — вздохнула Чие. — О, точно. Заткнись, Эбизо. Это приказ.

Младший брат хитро улыбнулся, но замолчал. Он, как никто другой, понимал, какие чувства испытывает старшая сестра после того, как главы кланов Ветра назначили ее Казекаге. Она всегда была вольной, дерзкой и даже несносной, но теперь, когда вся Страна зависит от нее, она чувствовала, что должна предать саму себя. Измениться и стать другой. Казекаге. Не Чие «Улыбающаяся Смерть», а Чие «Вторая Казекаге».

Пожалуй, он был единственным, кто понимал, как сильно Чие не подходит на роль Казекаге, даже если учесть всю ее личную силу. Ну… это если не брать в расчет Орои.

— «Но сейчас ты должна думать не о Цубаки, милочка, а о сраных предателях, которые явно что-то замышляют», — сказала Чие сама себе. — «И не думай о парнях, не думай. О сильных парнях. Черт, ты же специально подумала о нем, ха?»

Математик…

— Они рядом, — донесся до нее шепот Эбизо, и теперь его голос был сосредоточен.

Ненужные мысли сразу же покинули голову Казекаге, и теперь она направила свой взор и своих маленьких марионеток-шпионов на шиноби Страны Неба.

Летающая часть Страны Неба была похожа на… крепость. Величественную, механизированную крепость. Достаточно большую, чтобы считаться полноценным селением или даже городом, но при этом не настолько, чтобы не найти себе места для посадки в наполненной высокими горами Стране Клыков (которая и являлась границей между Ветром и Землей). Шиноби-разведчики Ветра наткнулись на нее случайно один месяц назад, и с тех пор она не двигалась, комфортно устроившись среди частых гор, напоминающих клыки.

Она не двигалась, но вот те, кто был внутри…

Семеро. Все облаченные в стандартную форму шиноби своей страны — свободные штаны и кофту белого цвета, поверх которых был надет темно-синий жилет, напоминающий жилет шиноби. На спине каждого из них висело по объемной светлой сумке. Они шли неспешно, почти не таясь (как для шиноби) и о чем-то тихо переговариваясь. Отряд Песка все тщательно проверил — в этом лесу не было никаких троп, но Чие видела, как перед идущим самым первым из семерых шиноби трава приминается, явно попадая под действие какой-то техники, а позади последнего она возвращается в прежнее состояние.

Это стоит учесть.

Внезапно, один из Травы подал сигнал, который означал «третья сила», и указал направление. Он был сильнейшим сенсором в отряде и одним из лучших следопытов в Стране, а потому Чие без раздумий перенесла все свое внимание в ту точку, которую он указал. Крошечные марионетки-паучки, контролируемые даже не нитями, а шелковыми волосками чакры, пришли в движение и перестроились, дабы обнаружить незваных гостей.

Они находились на порядочном расстоянии и шли со стороны Страны Когтя. Двое. Как для шиноби, они вели себя очень шумно, но, все-таки, это были не обычные люди. От них прямо-таки разило чакрой, и даже Чие — со своей достаточно посредственной сенсорикой, поняла, что они были сильны. Один постоянно чихал или кашлял, а голос второго, еле-еле обнаруженный паучками…

Она ошибалась. Эти двое шли не со стороны Страны Когтя. Вернее, шли-то они как раз оттуда, но первая мысль о том, что они — шиноби Когтя (коих вообще-то очень мало, и таких сильных там точно нет), была неверной. Они действительно прошли Страну Когтя, но путь их начался гораздо раньше.

В Стране Огня.

— «Приготовиться!» — подала Казекаге сигнал. — «Третья сила — Математик Боя!»

О да — для его обозначения в Стране Ветра были особые жесты. Шиноби Травы собрались, а Эбизо занервничал — младший брат слишком ненавидел человека, лишившего его сестру руки.

Чие нежно погладила свою единственную настоящую руку и медленно выдохнула. Было бы глупо думать, что Математик прибыл сюда только из-за нее, но так же глупо было думать, что это не так. Казекаге не знала, сколь осведомлена Коноха о действиях Суны, но, в любом случае, шиноби Листа здесь и сейчас явно не были им союзниками.

Хотелось надеяться, что и врагами тоже.

В следующее же мгновение точка, занимаемая самым старшим шиноби Травы в отряде, вспыхнула ярчайшим взрывом! Шиноби Песка тут же вскочили, быстро перегруппировываясь, становясь так, чтобы защититься от шиноби Конохи, невесть каким образом обнаруживших их.

Последовала череда взрывов, и Чие первая поняла, что Математик Боя тут ни при чем.

— Засада! — крикнула она.

С неба полился металлический дождь из кунаев. Страна Неба сделала первый шаг.

— И мы все еще медленно плетемся, кха! Слишком медленно плетемся! Мы могли бы уже давно быть на месте! Чхи!..

— Будь здоров. Какой день подряд ты ноешь об этом?

— Третий! Кха-кха!.. Я три дня уже ною!

— И я три дня говорю тебе, что если мы будем двигаться быстро, то можем привлечь ненужное внимание или неосторожно взбаламутить осиное гнездо. У нас слишком мало информации о Стране Неба, чтобы лезть на рожон или даже просто спешить.

— Пока мы так плетемся, нас может заметить любой отряд следопытов или просто разведки. Они тоже могут на нас напасть.

— Отряд — не армия. И не их основной лагерь. Поверь мне, я сражался с шиноби Неба на войне, и я совсем не обеспокоен их силой, пока их немного. Было бы здорово, если бы на нас напал отряд — мы бы могли взять языка.

Озин хотел было ответить что-то, но вместо этого беззвучно открыл рот и скривился, хватаясь за сердце. Приступ. Сенсома мстительно усмехнулся, перебирая в голове все пакости, учиненные ему его спутником в дороге, и все его нытье, и полез в карман. Очередной приступ.

Конечно, поначалу знакомства с парнем, перерожденный, как и все, лишь испуганно ойкал, когда Озин прикладывал к своему сердцу руки, и тут же лез за таблеткой. Но потом, насмотревшись на кривляния Цубаки, Сенсома понял, что тот не беспокоится о приступах совершенно, и не в два раза меньше и не в три — он не боялся возможности умереть в любой момент вообще. Это было бы странно, но Сенсома знал, что Озин был таким с самого рождения. Больным, дефектным. Он уже слишком давно привык к каждой из своих болезней, а потому и беспокоиться о нем смысла не было.

Продолжая ухмыляться, Сенсома бросил заветную таблетку прямо в руку задыхающегося Озина.

— Это нечестно с твоей стороны, — сразу заговорил Цубаки, как только проглотил таблетку. — Я про твою фразу: «Я совсем не обеспокоен…». Ты сказал это, но ведь ты не учел меня. Я могу быть обеспокоен. Это нечестно, что ты не учитываешь меня.

— Я так сказал, да… — Сенсома запнулся. Переспорить Озина всегда было тяжелее, чем просто молчать. — Но я ведь не сказал, что я совсем не обеспокоен только за себя, верно? Я имел ввиду, их силу. Они нам не смогут навредить.

— Это высокомерно, — заметил Цубаки совершенно не хрипя и не кашляя. — Но я тебя понял. И даже согласен.

Они добирались до Страны Клыков целых пять дней, и за это время умудрились уже сотни раз поспорить о тысячах вещей. Сенсома, большую часть своей жизни руководствующийся логикой, часто совершенно не понимал Озина, который жил больше по наитию, а Озин, в свою очередь, вообще не пытался что-либо понять. Если он что-то понимал, значит он это понимал, если нет — фиг с ним. С такой жизненной позицией было трудно согласиться, но спорить было попросту невозможно. Может быть поэтому Сенсома не останавливался? Из упрямства, которое было в нем чем-то, сродни… пофигизму Озина.

Может быть, может быть…

Неожиданно, чакра Озина встрепенулась, а его левый глаз налился зеленым цветом, добавляя себе в центре что-то вроде узора в форме перекрестия прицела. Ничего не говоря, он вытянул левую руку, придерживая Сенсому, и пристально посмотрел вперед. Сам перерожденный напрягся, ощутив, как ему помогает Исобу, но так и не смог уловить своей сенсорикой ничего необычного впереди. Оставалось только спрашивать.

— Что там?

— Похоже шиноби, — спокойно отозвался Цубаки. — Но я их еле вижу — очень уж далеко. Если подойдем поближе — смогу сказать точнее.

— Тогда продолжаем движение так же, как было раньше, но глаз не деактивируй, — принял решение Сенсома. — Если они нас уже почувствовали, прятаться смысла нет, а если они о нас не знают — у нас будет преимущество. И да, похоже нам придется поддерживать разговор. Расскажи мне о своих додзюцу.

— О которых из них? — отозвался чихнувший Озин.

Сенсома удивился. Он видел два, но…

— У меня их около десятка, — пояснил Цубаки, не обращая внимания на напарника. — Есть более полезные, есть менее. Есть, например, Стальной Глаз, который позволяет мне различать металлы и примеси в них. Миномеомицу, который я использую сейчас, увеличивает остроту зрения, рефлексы и математические способности. Ну, там, траекторию просчитать, или скорость, с которой двигается враг.

— А тот оранжево-синий? — заинтересовался Сенсома. — Что дает он?

— Эмоции. Что-то вроде них. Немного воспоминаний… Это сложно объяснить, кха-кха!.. Как знаешь… Стоп!

За спутанными объяснениями, кашлем и привычным сипением, бодрое «стоп» прозвучало для Сенсомы как гром среди ясного неба, но среагировал он быстро. А после с интересом посмотрел на Цубаки.

— Это не отряд Неба, если глаз меня не обманывает, — сказал Озин. — Эт-то… кхах… Шиноби Песка.

— Песка? — удивился Сенсома. — А они тут чего забыли? Хотя постой, Небо же их здорово опрокинуло в тот раз.

— Мне все равно, — заметил Озин. — Но от себя спешу добавить, что они нас засекли ровно в тот момент, как я определил их принадлеж… Слушай, кха!.. мне лень говорить такими длинными предложениями. Особенно с тобой.

— Соберись, — Сенсома и ухом не повел. — Сосредоточься. Если они там, значит, мы можем преследовать одинаковые цели. А можем и противоположные. В любом случае — приготовься к битве.

Откуда-то спереди раздался приглушенный взрыв, и Сенсома в первое мгновение удивился, насколько большим было расстояние, на которое видел Озин и чувствовали сенсоры Песка. Но это было только первое мгновение, а потом…

Целая череда взрывов раздалась оттуда же, где, по прикидкам Озина, находились шиноби Суны, и Сенсоме даже показалось, что он слышал звонкое, но совсем ослабленное расстоянием, «Засада!». Неважно. Отбросив лишние мысли и сосредоточившись на бое, он отпальцевал напарнику следовать за ним и ринулся с места.

Готовый в любой момент войти во Врата.

Скорость, с которой передвигаются шиноби уровня Каге, выходит за пределы обычных шиноби, а потому к месту боестолкновения Сенсома и Озин прибыли за считанные минуты.

В самый разгар боя!

Шиноби Песка, облаченные в усиленные версии обычной формы, сражались с воинами, носящими знакомую Сенсоме с битвы на минном поле форму Страны Неба. Сомнений не было — шиноби Суны прибыли сюда за тем же, за чем прибыли и шиноби Конохи.

Наземные силы Неба (коих было шестеро шиноби) уверенно сходились с суновцами в ближнем бою и всячески отвлекали их внимание. Это были совсем не те бойцы, которых легко могли раскидать обычные джонины, и которых видел Сенсома в бою. Эти воины были сильнее, быстрее и опытнее, а самое главное — они даже не пытались победить своих оппонентов.

Сверху, паря на устройствах, подобных тем, которые использовались и на войне, остальные шиноби Неба поливали противников кунаями и сюрикенами, причем делали это не с помощью рук и чакры, а с помощью специальных устройств, сильно напоминающих перерожденному автоматические винтовки из прошлого мира. И этих парящих воинов было больше чем их наземных коллег — Сенсома насчитал двадцатерых и это только на первый взгляд.

Силы Песка попали в грамотную западню.

— Займись летунами и не трогай суновцев — они нам не враги, — скомандовал Сенсома Озину, бросаясь в гущу боя. — И постарайся сделать так, чтобы никто из неба не свалил!

Озин, не ответив, выпустил из рук длинные ветвистые молнии прямо в ближайших противников. Разрушительная стихия легко достигла своих целей, но не смогла им серьезно навредить. Один из шиноби Неба, заметив новое участвующее лицо, сложил ручные печати и выдохнул огромный Огненный Шар прямо в Озина. Тот закрылся стеной воды и тут же начал формировать другую технику.

Сенсома же, без лишних слов и действий, влетел в схватку ближайших суновца и наземного воина Неба. Они только-только замахнулись кунаями друг на друга, как между ними оказался Математик Боя и с силой толкнул одного подальше, второго же награждая мощным апперкотом. Не разобравшись, суновец, в полете, сложил печати и послал в коноховца Земляного Дракона, но Сенсома, не глядя, вырастил между ним и собой укрепленный вариант Земляной Стены и шагнул к противнику.

Шиноби Неба сверкнул глазами и яростно набросился на Математика. Он бил с максимально возможной для себя дистанции, больше удерживая Сенсому своими ударами, отвлекая и не давая маневрировать, чем стремясь серьезно его достать. Не нужно быть гением, чтобы раскусить его тактику — по Математику тут же начали стрелять сразу трое летунов, но он лишь ухмыльнулся и вошел в Третьи Врата.

Сблизиться. Отбить первый удар. Школа простая, как камень, а потому ее не нужно разгадывать, ее нужно сломать. Три смазанных движения, и вот противник опадает сломанной куклой — Сенсома просто и без затей свернул ему шею, когда тот отвлекся на сложный блок.

— А теперь… — предвкушающе улыбнулся он, вынимая из ножен меч.

Что может быть проще, чем отбивать кунаи и сюрикены, летящие в тебя по одной траектории, мечом? Правильно — отбивать кунаи и сюрикены, летящие в тебя по одной траектории, мечом, будучи истинным мастером этого самого меча.

А Математик таким мастером был.

Легко избегая ранений от атак с воздуха, он перетянул на себя большую часть внимания шиноби Неба и Песка. Увы, суновцы так и не поняли, что он им не враг, и в первое время в него летели их техники, что мешало и крало возможности для маневра. Все, что Сенсома мог делать — отвлекать на себя внимание, и это очень скоро окупилось.

— Он за нас, придурки! Сосредоточиться на Небе! — донесся до него яростный девичий голос.

Немного лениво отбив следующую серию кунаев и почувствовав, как стало легче без непрекращающихся атак ниндзюцу воинов песка, Сенсома повернулся на голос.

Улыбающаяся Смерть стояла на пригорке, в семи метрах от него, и пристально смотрела ему в глаза. Высокая, сильная и решительная — она была точно такой же, какой он запомнил ее по боям на фронте с Ветром. Хорошая противница. Интересный соперник. Достойный союзник.

Слегка улыбнувшись, Сенсома шутливо поклонился.

Очередной летун вскрикнул от боли и полетел на землю — Озину удалось-таки найти ключик к их защите, и сейчас, раскрыв ее, он все увереннее поражал свои цели одну за другой. Шиноби Песка приободрились и тоже стали наседать на наземные и воздушные силы отряда Неба.

И тогда они закричали.

Вопль безвыходной злобы и ярости заполнил собою все небольшое поле боя и небо над ним. Оставшиеся шиноби Неба буквально выли по-звериному, и этот вой пробирал до костей. Один из наземных бойцов — самый крепкий и сильный с виду, отбросил своего оппонента и отпрыгнул назад, на лету складывая печати. Все летуны, оставшиеся в небе, синхронно сбросили все имеющиеся у них бомбы и… бросились за ними же.

Хотя нет, не все.

Пятеро самых резвых летающих шиноби Неба зависли над своим одиноким наземным товарищем, изобразив над ним какую-то причудливую фигуру. Так же, как и он, они сложили печати, их чакра начала густеть и темнеть, буквально разлагаясь и испуская зловещее зловоние. Все оставшиеся воины бросились в самоубийственные атаки и буквально сами насаживались на короткие мечи и кунаи суновцев.

Чие и Сенсома нахмурились, а Озин зевнул и, вытянув руку в сторону оставшихся и явно исполняющих некий ритуал шиноби Неба, выстрелил по ним смешением Воздушной, Огненной и той черной Стихии, которую он использовал в бою против Мадары.

Мощный взрыв, произошедший в ходе столкновения техники Цубаки и воинов Неба, закрыл за собою последних, но один-единственный импульс полностью измененной, извращенной темной чакры, развеял дым и пыль.

Оставшиеся шестеро шиноби больше напоминали собою демонов. И их преобразившаяся темная чакра только утверждала всех в этой мысли.

Один из летунов дернулся, и мгновенно оказался рядом с одним из суновцев! Обычный удар рукой, попавший вскользь, и воин Песка падает бесформенной грудой костей и мяса!

— Эт хреново… — вздохнул Озин. — Эй, громила, кинь в меня мешочками?

На его голос отреагировал другой летун и таким же быстрым движением и ударом врезался в парня. Но тот не был обычным джонином, а потому сумел выдержать атаку с помощью выставленной вовремя защиты, а с помощью додзюцу подстроить так, чтобы удар отправил его в полет прямо к ногам Сенсомы.

Математик взглянул на полностью активировавшего свои додзюцу Цубаки и протянул ему мешочек.

Одновременно с этим входя в Шестые Врата.

Изменившие цвет чакры шиноби Неба стали куда сильнее физически. Их удары заставляли содрогаться даже крепкие блоки опытных шиноби Песка, а тех, кто блока выставить не успевал, они убивали на месте или, если повезет, сильно калечили. Рядовым шиноби против такой силы делать было нечего — это была не та ситуация, которую можно было бы выиграть с помощью какой-нибудь хитрости.

А потому в дело вступала грубая сила.

Сенсома сблизился с единственным наземным шиноби Неба и резко его атаковал. Его мозг работал во всю и анализировал каждое движение оппонента. Скорость, сила, навыки — опыт Математика Боя позволял четко определять противника перед собой. Он выбрал тактику раздергивания, для получения как можно большей информации в кратчайшие сроки, а потому резво скакал вокруг фонящего темной чакрой чудовища, совсем недавно бывшего человеком.

И чудовищу это не нравилось.

Оно бесновалось, нанося бездумные и слепые удары, так что Математик тут же сделал вывод, что бывший шиноби Неба потерял разум. Ни один из достаточно опытных мастеров тайдзюцу (коим его противник явно когда-то был) не стал бы совершать столь бездумные и напитанные голой яростью выпады.

Яростный удар! Холодный блок и мгновенная контратака. Достать и поймать в тиски! Прыжок назад, одновременное формирование сразу трех Земляных Стен, напитка в них фуин-взрывов и детонация. «Неожиданная» атака с воздуха в прыжке, совершенная с помощью поднявшегося после взрыва дыма! Сильный бросок меча без замаха.

Чудовище упало, сбитое точным попаданием, но сразу же начало вставать. И это при том, что у него было насквозь пробито горло!

Остальные чудовища, окончательно вошедшие во власть темной чакры, молниями носились между Озином и силами Песка, сгрудившимися в одном месте. Только что бывшие не сильнее обычных джонинов шиноби Неба стали максимально близки к рангу сильнейших джонинов! Их хаотичной, но эффективной командной работе, обычные шиноби из отряда Суны противостоять не могли. Озин успешно отбивался от двоих, но не мог уверенно достать их так же, как и они его, а Чие и ее люди сражались с остальными тремя с тем же успехом.

Сам Сенсома уверенно побеждал — еще минута, и крепкое чудовище будет разобрано на куски, причем без особого вреда для Математика Боя, но целая минута… Это время может стоить жизни Озину или всей группе Песка. Был бы Сенсома здесь один, и он бы без проблем вошел в Седьмые Врата и победил бы всех сам. Сейчас же делать этого было нельзя — падать без сил перед шиноби Песка не стоило, даже с учетом того, как сильно он уважал Улыбающуюся Смерть.

«Наземное» чудовище с некоторым трудом, но разрушило импровизированную клетку из Стен Земли. Просто удерживать его подальше тоже не выйдет…

— Я помогу, — донесся изнутри голос Исобу.

Сенсома почувствовал, как чакра, до этого ровно горевшая изнутри, покрывает его кожу снаружи, и какое ощущение силы это приносит. Тело будто вошло в новые Врата, но при этом — давление от Шестых немного спало.

Удивительная мощь!

— Недолго… у тебя есть три минуты, — предупредил Треххвостый. — И ты не можешь использовать Призыв.

Сенсома лишь резко мотнул головой, чувствуя, как выросшие клыки мешают ему говорить. Он покрылся темно-синей чакрой, глубокой, как само дно океана, и почувствовал новую конечность.

Темно-синий хвост из чакры колыхнулся у правой щеки.

Сенсома буквально выстрелил собою в монстра, который приветственно зарычал, казалось, приветствуя подобного себе. На миг почудилось, что противник будто стал шире в плечах и начал двигаться быстрее. Хотя это все равно не имело значения — Сенсома сблизился и на неимоверной скорости нанес удар правой рукой, облаченной в темно-синюю чакру! Конечность продралась сквозь чакру, кожу, ребра и внутренние органы и вышла из спины врага. Тот зашипел, не собираясь останавливаться, и тогда Сенсома подал в руку чакру.

Ледяные кристаллы, быстро заменяя собой влагу в теле противника, покрыли его изнутри. Когда Сенсома выдергивал из его груди свою «лапу», враг был уже полностью мертв. Заморожен изнутри.

— Я поторопился с выводами… У тебя двадцать секунд, — вновь заговорил Исобу, и в его голосе были отчетливо слышны рычащие нотки. — Но я дам тебе второй хвост…

Еще больше усилившись, Сенсома оттолкнулся двумя хвостами от земли и перехватил в полете одного из летунов. Не мудрствуя лукаво, Математик напряг руки, теряя драгоценные секунды, и разорвал монстра-летуна пополам. Верхняя половина врага все еще двигалась, и Сенсома привычно сформировал вокруг него Земляные Стены.

Стены получились изо льда, и осколки, вызванные их взрывами, буквально раздробили остатки врага в пыль.

Один из четверых оставшихся противников, тот, который еще до трансформации в чудовище давал отпор Озину, зарычал и бросился ввысь, а остальные насели на врагов еще яростнее.

Сенсоме даже не понадобилось думать — он и так знал, что враг пытается убежать.

— У ТЕБЯ НЕТ БОЛЬШЕ ВРЕМЕНИ! — на полную зарычал Исобу, в тот самый момент, когда Сенсома оттолкнулся хвостами от земли.

— Убейте их и возвращайтесь к основной задаче! — донеслось до него приглушенное его собственным подсознанием.

Из-за того, что Треххвостый закрыл доступ к хвостам всего на мгновение раньше, чем планировал Сенсома, он не долетел до удирающего летуна считанных метров. Вернее, не долетел бы, если бы его не поддержали в воздухе…

— Давай, Математик, очухивайся! Этот ублюдок действительно может сбежать!

Чие схватила Сенсому своей искусственной рукой и изо всех сил бросила его на улетающего летуна. Сама она стояла в полный рост на его товарище и, судя по всему, контролировала пока еще живое, но уже умирающее тело, что давало ей возможность летать на нем.

Сенсома на миг задержал дыхание, рассчитывая свою траекторию. Он летел в метре над своей целью, и должен был достичь ее…

Начавший бегство бывший шиноби Неба не смотрел наверх. Конструкция летательного аппарата была не та. Однако, он успел увидеть тень.

А потом все же посмотрел прямо в синее небо, загораживаемое телом Математика Боя.

Сенсома свернул ему шею.

— Уб-блюдство! — прошипела Чие, снимая ботинок с высоким голенищем. — Похоже, я что-то порвала!

Сенсома не ответил, собираясь с силами и вставая. После Шестых Врат ощущения всегда были болезненными, но кратковременное действие чакры Треххвостого каким-то образом облегчило его участь. По крайней мере он мог ходить и даже прыгать-бегать с использованием чакры. Хотя это все равно не давало ему возможности добраться до Озина или отряда Песка.

Он подошел к телам летунов и осмотрел их.

— И эти мрази нас так далеко закинули! — продолжала жаловаться девушка. — Сколько километров мы пролетели? Мы же были в небе всего…

— Помолчи, — прервал ее Математик. — Помолчи и не мешай мне думать.

Напитанные под завязку темной чакрой шиноби среднего уровня встали в один ряд с элитнейшими бойцами, и если бы не сразу трое шиноби уровня Каге, сражающиеся против них, кто знает, что ждало бы тех же ребят из Песка. Но Сенсоме не были интересны эти пространственные размышления на тему «если бы» или «допустим». Его интересовала природа такой силы.

Это была явно не Вода Героев — с ее эффектом Сенсома был знаком, но это было не оно. Они ничего не пили. Вода Героев не делает тело настолько выносливым и прочным. Чакра под воздействием Воды Героев так не менялась. Чакра вообще не должна была так меняться. Ну, только если ты не джинчурики.

Да, точно, эффект, который сработал на шиноби Неба был схож с тем, что случилось с самим Сенсомой в этом бою, но…

— Я не собираюсь молчать, эй! — прервала его раздумья Чие. — Не занимайся херней и помоги мне!

— А ты смелая, — выдохнул Сенсома, вставая и направляясь к девушке. — Но тупая. Что если я бы понял что-то, изучив их?

— Я сражалась с тобой больше, чем кто-либо из нашей деревни, так что да — смелой меня назвать можно, — спокойно ответила она. — Но ты явно впервые сегодня увидел и почувствовал эту темную чакру, иначе не удивлялся бы так вместе с твоим другом. Вы так же не ждали тут нас. Из этого я делаю вывод, что ты бы ничего толкового не понял бы — сколько не думай над неизвестной херней, она не станет более известной.

— Я сделал вывод, что эффект схож с эффектом формирования хвостов джинчурики, — возразил Сенсома, присаживаясь на корточки перед ней и осматривая оголенную лодыжку.

— Этот вывод сделал бы любой идиот, который увидел бы тебя рядом с одним из этих говнюков! — фыркнула Чие. — Так что со вторым пунктом ты проиграл, Математик — я не тупая.

Сенсома лишь хмыкнул в ответ, мгновенно представляя картину оживленнейшей беседы Озина, Чие и Соника. И почему ему в последнее время так везет на разного рода болтливых и даже вычурных личностей? То ли дело Мадара, Тобирама, Мито и Первый! Хотя, судя по всему — это проблема поколений. Перечисленная четверка росла во время, когда слова ничего не значали, и лишь действия и битвы могли что-то изменить.

— «Чувствую себя стариком», — усмехнулся теперь уже своим мыслям перерожденный.

— Ты так хмыкаешь, будто все совсем у меня хреново, — поделилась преспокойным голосом Чие. — Но ты не обольщайся, даже если нога не подлежит восстановлению, я смогу ее заменить на искусственную. Опыт есть, за что тебе спасибо, кстати.

— Договоришься, и действительно будешь заменять, — буркнул Сенсома, немного резко сдавливая ногу, отчего она болезненно охнула. — Ничего серьезного, но без нормального ирьенина заживать будет долго.

— Ирьенин-то есть, — Чие вздохнула. — Но он остался там… Ну, ты понял. Сегодня нам до них уже не добраться?

— Как и им до нас, если они жить хотят, — кивнул Сенсома. — Что ж, придется нам с тобою переждать где-нибудь в безопасном месте.

— И сколько же вечностей нам нужно будет переждать, — нахмурилась девушка, прекрасно понимающая, что парень напротив тоже далеко не в лучшей форме.

Да что там «не в лучшей», он явно был серьезно ранен по всему телу и сейчас испытывал сильную боль. Выражение лица даже не пыталось скрыть, насколько ему больно в общем и целом, однако глаза…

Его взгляд говорил о том, что вся раздирающая его после покрова Биджу и запретных техник боль — пустяк и обычное дело. Как будто он привык терпеть боль каждую секунду своей жизни.

— Я быстро восстанавливаюсь, — ответил Математик, поймав ее взгляд. — Очень быстро. Уже завтра в полдень, я думаю, я смогу отправиться за своим товарищем и твоими людьми.

— И ты не боишься этих… летунов?

— Не боюсь. Встречал я противников и поинтереснее. Тебя, например.

Девушка ойкнула, помогая себе встать куклой, и только через секунду до нее дошел смысл его слов.

Покраснев до ушей, она спрятала лицо в волосах.

За последующий час Математик легко нашел им удобное укрытие. Вернее, он создал его, просто сформировав с помощью своих техник в одной из гор просторную пещеру. Чие с неподдельным уважением осматривалась внутри — сразу было видно, что этот шиноби привык создавать полноценные жилища с помощью своего мастерства обращения со Стихией Земли.

Потом, оставив ее одну пытаться хоть что-нибудь обустроить в этом временном пристанище, он вышел наружу — к озеру, неподалеку от которого они и разбились. Как он объяснил, им не следовало далеко отходить от места крушения — поблизости искать будут куда менее тщательно, чем наоборот — ведь какой шиноби не сможет в легкую преодолеть десяток километров даже будучи раненым.

Как ни странно, в этом она ему доверилась.

Вообще, учитывая их прошлое и настоящее, Чие удивительно часто ловила себя на мысли, что не боится провести с ним целые часы в замкнутом пространстве, созданном его же техникой. Он был открыт для нее, будто самая дешевая книга, но она знала, что он лишь позволял себя читать, для того, чтобы она ощущала себя в безопасности.

Сенсома же сохранял разумные предосторожности, но, откровенно, не боялся Улыбающейся Смерти. В открытом бою ей не победить, а напасть исподтишка у нее никак не выйдет — он будет готов к этому всегда. А потому — не стоит хмурить чело и подозрительно к ней относиться (хотя бы внешне), ведь она может стать настоящим союзником в предстоящей миссии.

Они поужинали. Сенсоме удалось без особого труда наловить столько рыбы, что им обоим хватило бы ее на неделю.

Ну, если бы он был обычным шиноби, конечно.

Потраченная на повышенную регенерацию энергия отлично восполнялась килограммами рыбы, засовываемыми Сенсомой в себя с завидным упорством. Сначала Чие не обращала на такое откровенно обжорство внимания, но под конец «недельных» запасов смотрела на Математика с неприкрытым ужасом.

— Чего? — подозрительно спросил он, поймав ее взгляд. — Я всегда так ем…

Он растрепал свои высохшие волосы и отложил очки. Встал у костра и задрал футболку.

Чие и раньше видела накачанные тела. Да вспомнить того же Ганса — Мастера Тела, который выглядел натуральной машиной для боя. И вот среди всех этих сильных и бугрящихся мышцами тел, тело Математика показалось ей…

— Ну, а теперь что? — не выдержал он еще одного странного взгляда. — Что опять? Ну?!

— У тебя… красивое тело, — ответила она, смущенно отведя взгляд. — Необычное, но красивое.

Действительно, на фоне больших и накачанных мужчин Сенсома мог бы показаться худым и невзрачным подростком, но это было совершенно не так. Его тело было настроено на общий функционал, а не на что-то одно. Он был гибок, силен, вынослив и ловок. Он был идеален.

— «Так, милочка, действуй! Придурок-Эбизо скажет, что ты дура, старейшины, если узнают, скажут, что ты дура… Ты и сама себя дурой назовешь, но если ты не будешь сейчас действовать, то будешь еще большей дурой! Давай! Ты не Казекаге. Ты — Чие из Скрытого Песка!»

— Я в душ, — решительно сказала Чие, с трудом вставая. — Эй, ты сможешь сделать перегородку?

— Меня зовут не «эй», а Сенсома, — пробурчал Математик, складывая печати. — И вообще — какой нахрен душ — мы на вражеской территории, раненые и уставшие!

— Ню-ню… — подразнила его девушка, заходя за любезно выведенную перегородку. — С таким серьезным подходом улыбаться, пока отрываешь мне руку совсем невежливо.

Она не стеснялась и вела себя как хозяйка положения.

— «Женские штучки», — подумал Сенсома.

Сенсома Томура. Математик Боя. Тот, кто реально не знает, как противостоять этим «женским штучкам».

За перегородкой на мгновение промелькнул открытый участок кожи, и Сенсома отвел взгляд. Он не хотел давать ей шанс на внезапную атаку, но… Но вот для того, чтобы себя так нагло смущать, он не хотел давать еще больше шансов. После хорошего боя у него, как и всегда, было слегка более возбужденное состояние, чем обычно, а молодая и красивая голая девушка в такой непосредственной близости…

— «Думай о ежах, Сенсома», — сказал парень сам себе. — «Ежи стремные… Ну, в этом плане. На медведей похожи… Эх, Исобу, чего ж ты спишь, когда так нужен?!»

Спустя какое-то время журчания воды, созданной явно с помощью ниндзюцу, и импровизированных медитаций, Сенсома услышал шлепки босых ног по каменному полу. Он уже принял было свое самое невозмутимое выражение лица и повернулся, надеясь разбить всю игру Чие о свою невозмутимость, но…

Она стояла перед ним в полный рост, не стесняясь. Абсолютно голая.

— Что такое, ни разу не видел голых девушек? — усмехнулась она прямо в глаза пораженного парня и подалась вперед.

Ее больная нога предательски подвернулась, и она нелепо завалилась прямо на парня. Хотя… не так уж и нелепо. Это было даже то, что нужно.

— О… — улыбнулась она шире, когда Сенсома осознал, за что он решил ее поддержать. — Так значит это не в первый раз?

— Я напоминаю тебе, — Сенсома постарался, чтобы его голос звучал спокойно. — Что мы на вражеской территории. Да и сами мы…

Она быстро приложила палец к его губам:

— Не расстраивай меня грубыми словами. Мы же не враги, да? Ты не откажешься помочь девушке? Я не смогу эффективно выполнять миссию в таком напряжении. Да и ты как я… Ох, действительно сильно напряжен.

Сенсома тяжело выдохнул. Закрыл и открыл глаза. Насмехающаяся над ним всем своим естеством девушка все еще нависала сверху.

— Сама напросилась, — выдохнул он вновь, но уже с совсем другой интонацией.

Это было больше похоже на битву, чем на секс. Необычную битву, конечно. Битву, в которой ни одна из сторон явно не защищалась. Сенсома двигался, будто атакуя, с некоторой долей мстительности наблюдая за тем, как не хватает «противнице» воздуха, но при этом все время держал в голове тот факт, что она в любой момент может атаковать его по-настоящему. Он подпустил ее близко (куда уж ближе) и теперь он открыт для подлых приемов. Чие отвечала своими движениями, и в них «атаки» было не меньше, чем в движениях Сенсомы. Она не боялась того, что он, вдруг, атакует ее на самом деле, но при этом, ей приходилось держать свою неявную защиту, чтобы он не понял, как сильно она тает от близости с ним.

Это была не самая длинная битва в жизни Математика Боя и Смеющейся Смерти, но уж точно одна из самых приятных.