Мулан. Герой из рода цветов

Глава 11 Да-Цзи

Дни и ночи смешались друг с другом. Чёрный Вихрь скакал быстрее ветра и, казалось, больше не знал усталости. Мулан решила, что здесь не обошлось без чар Кролика.

Они мчались мимо рисовых полей, которые бесконечно тянулись вдоль зазубренных скал, тут и там укутанных зеленью. Казалось, это изогнутый позвоночник сказочного дракона, мирно спящего у подножья древних гор. Время от времени им попадались деревушки, в которых радушные крестьяне принимались наперебой расспрашивать Мулан о том, куда она едет. Подумать только, девочка путешествует с домашним кроликом! Вынужденные остановки втайне забавляли Мулан и крайне раздражали Кролика, всё ещё не смирившегося со своим положением.

Дорога уходила всё дальше на север. Пейзаж сменился, вспыхнув багрянцем и янтарём. Мулан с восторгом рассматривала величественные деревья, осыпавшие их веероподобными листьями, которые кружились в воздухе огромными золотыми бабочками. Они опадали на землю, устилая её мягким ковром, приглушавшим монотонные удары копыт Чёрного Вихря.

Каждый день они вставали с первыми лучами и скакали до глубокой ночи, отдыхали пару часов и снова отправлялись в дорогу с рассветом. Пока мимо проплывали земли, которые Мулан и не мечтала увидеть, девочка вспоминала рассказы отца о военных годах. О том, как он пересекал страну, чтобы биться с войсками императора Чжоу, а потом отражать атаки монголов. Как знать, он мог повидать эти же поля и деревья. Наверное, тогда он был очень красив! Бесстрашный и выносливый, он принёс почёт и уважение своей семье. Тут девочка почувствовала укол вины. Как жаль, что ей не суждено сделать то же самое.

Ветер становился всё холоднее. Однажды вечером, когда солнце уже прощалось с небом, Мулан с удивлением поняла, что дрожит.

– Ты замёрзла, – сказал Кролик ей на ухо. – Давай остановимся.

В этот момент они пробирались по едва видной лесной тропе. Мулан нашла полянку, подходившую для стоянки, и направила к ней Вихря. Девочка спустилась с коня и помогла Кролику выбраться из перевязи.

– Ночи теперь морозные, – проговорил Кролик, оглядываясь. – Нужно развести костёр. Смертным вроде тебя стужа не на пользу.

В ответ Мулан только с благодарностью кивнула, её зубы уже мелко стучали от холода.

– Собери хворост, – попросил Кролик и потянулся за своей сумкой. – Я попробую тебе помочь.

Мулан снова кивнула, обернула покрывало вокруг плеч и оставила Кролика колдовать со своими снадобьями под присмотром Чёрного Вихря. Она брела по лесу, пронизанному розовато-золотистыми лучами солнца, под ногами умиротворяюще шуршала палая листва. Девочка шла уже долго, но сухие ветки почему-то всё не попадались. Она блуждала от дерева к дереву, как голодный воробей, ищущий последние осенние зёрнышки.

Становилось всё холоднее. Мулан начало казаться, что во всём лесу не наберётся достаточно хвороста, чтобы развести хотя бы небольшой костёр. Внезапно особенно яркий луч солнца на секунду ослепил её. Девочка прикрыла глаза рукой и огляделась. Между деревьями падал золотистый отблеск, создавая тропинку, начинавшуюся прямо у её ног. Невероятное сияние превращало жухлые листья в мерцающий золотом ковёр, который манил девочку в глубь чащи. Она просто не могла противиться этому завораживающему видению. Покорно следуя вслед за светом, Мулан шагнула в туннель, созданный согнутыми стволами деревьев, которые переплелись между собой сучковатыми ветками. Он вывел девочку на укромную полянку. Она выглянула из тени и не смогла сдержать вздоха восхищения.

В её центре стояла самая красивая женщина, что Мулан видела в жизни. Её фигура была изящна, как у нефритовой статуэтки самой тонкой работы, её лицо – нежным, как лепесток цветка, и его пышным облаком окружали густые чёрные волосы. Белоснежный халат незнакомки струился тончайшим шёлком, как будто его волновал морской прибой. Она заметила Мулан, и её глаза блеснули золотом.

– Привет! – сказала прекрасная фея, словно ждала девочку. Её вишнёвые губы изогнулись в самой очаровательной улыбке, что можно себе представить.

Красота незнакомки ошеломила Мулан. Сама она перестала пытаться выглядеть симпатичной уже очень давно.

– И почему ты всегда похожа на растрёпанную ворону? – ворчала Ма, когда девочка приходила домой с соломой в волосах.

Её вторая дочь была совсем не такой. Сиу собирала свои блестящие волосы в аккуратную причёску, которая так выгодно обрамляла и без того миловидное личико. Все в их деревне – и Мулан не была исключением – восхищались прелестью младшей из сестёр Хуа. Но даже Сиу не могла спорить в красоте с этой незнакомкой, как сорная трава не посмеет бросить вызов драгоценному цветку лотоса. Мулан упала ниц в благоговейном поклоне, решив, что перед ней если не богиня, то уж точно одна из Бессмертных. Как ещё объяснить такую красоту? Не смея поднять глаз на неземное видение, девочка услышала, как незнакомка рассмеялась. Её смех напоминал переливчатый звон маленьких колокольчиков.

– Поднимись, дитя, – обратилась она к Мулан.

Девочка неловко встала и начала суетливо очищать одежду от налипших веточек и травинок, ощущая себя неряшливой курицей.

– Но ты уже не ребёнок, верно? Я вижу, скоро ты станешь девушкой. Скажи, ты знаешь, кто я?

Мулан молча глазела на незнакомку, перебирая в уме имена известных ей фей и богинь. Кто же это? Кто из небесных существ обладает не только восхитительной грациозностью, но и станет улыбаться простой смертной с такой добротой, словно перед ней стоит равная, а не обычная неловкая деревенщина? Мулан вдруг поняла, что ещё никогда не видела в глазах других столько поддержки и одобрения. Даже Па, хотя и не чаял души в старшей дочке, всегда смотрел на неё с затаённым сомнением, как будто спрашивая себя, не ошибается ли на её счёт.

Неземная красавица снова рассмеялась.

– Кажется, моё имя тебе не известно. – Её голос напоминал звучание цитры, успокаивающее и размеренное. – Зато я знаю, кто ты.

Девочка не могла вымолвить и слова, как будто лишилась дара речи.

– Да, Мулан, – с улыбкой сказала незнакомка, обнажив аккуратные зубки, напоминающие зёрнышки граната. – И я знаю, что ты отправилась в путешествие вместе с Кроликом, чтобы спасти свою сестру.

Мулан кивнула, но так и не смогла заставить себя что-то ответить. Почему она вдруг онемела, как рыба? Слова всегда легко слетали у неё с языка, даже слишком легко – чаще всего она не успевала подумать, как уже начинала болтать. Ма часто бранила её за это, и Мулан честно старалась быть такой же тихой, как Сиу. К сожалению, ей никак не удавалась смолчать, когда это было необходимо. До настоящего момента.

– Я хочу помочь, – продолжала дивная красавица, и её речь лилась, как прозрачный горный ручей. – Кролик на многое способен, но есть вещи, ему недоступные. Он не знает смертных так, как я. Подумать только, ты насквозь промёрзла, а ему всё равно.

– Нет, – запротестовала Мулан, снова обретя способность говорить, как только речь зашла о её волшебном спутнике. – Он отправил меня собирать хворост, чтобы разжечь костёр.

– То есть послал еле живую от холода девочку в чащу леса? Подумал ли он о том, как ты найдёшь дорогу обратно? А что, если бы тебе повстречался дикий зверь? Бедняжка, ты продрогла и устала. Не бойся, я позабочусь о тебе.

Тут она изящно взмахнула рукой, указывая на землю. Мулан проследила за жестом и увидела прямо у своих ног кучу хвороста. Девочка удивлённо ахнула. Она была здесь всё время или появилась по волшебству?

– Это для тебя. – Красавица заметила смятённый взгляд девочки. – Бери.

Мулан послушно принялась собирать ветки. Они никак не желали укладываться ровной стопкой, постоянно рассыпались и торчали из вязанки. Наконец она справилась и смущённо подняла взгляд на волшебницу, которая с интересом наблюдала за неуклюжими движениями девочки.

– Я приготовила тебе ещё один подарок, – сказала она, дождавшись, когда Мулан перестанет суетиться.

В складках халата незнакомка нашла небольшой флакончик из слоновой кости. Двигаясь легко и плавно, как тростинка, волнующаяся на ветру, она подошла к Мулан. Грациозным движением белоснежной кисти она поднесла флакон к лицу девочки, чтобы та смогла вдохнуть пьянящий сладкий аромат, исходивший из него.

– Там мёд, – пояснила незнакомка и в доказательство перевернула бутылочку, чтобы вылить на подушечку изящного пальца янтарную капельку. – Может быть, такой есть и у Кролика, но целитель не станет расходовать его для спасения смертных. А тебе достаточно лишь чуточки, чтобы почувствовать себя намного лучше.

Медовая росинка искрилась в золотистых лучах гаснущего солнца. Зачарованная этим невероятным сиянием, Мулан неподвижно следила, как тонкий пальчик тянется к её губам. Она чувствовала дурманящий аромат, растекающийся вокруг плотной пеленой. Девочке казалось, что её вдруг закружил бурный водоворот и сил выбраться из него уже нет. Всю её пронзило непреодолимое желание насладиться волшебным мёдом.

Не хватило мгновения. Мулан уже приоткрыла губы, её глаза расширились, и тут из охапки веток, которую она всё ещё держала в руках, выпал острый сучок и больно вонзился девочке в ногу. Она вскрикнула и отскочила, взмахнув руками, отчего и все остальные прутики посыпались на землю. По лицу незнакомки скользнула тень раздражения, волшебство закончилось.

Мулан бросилась подбирать хворост. Когда девочка управилась со всеми ветками и смущённо посмотрела на неподвижно ожидающую конца представления красавицу, в глазах красавицы снова была лишь умиротворённая доброжелательность. Она рассмеялась, наполнив воздух нежнейшим звоном.

– Возьми, – сказала она, опуская флакончик в рукав халата Мулан. – Попробуешь потом.

Девочка зачарованно кивнула. Она снова как будто онемела.

– Теперь ступай, иначе даже Кролик может начать волноваться. Мы ещё встретимся.

Девочка со всем возможным достоинством поклонилась. «Какой позор!» – думала Мулан, мечтая провалиться под землю. Её переполняло тошнотворное ощущение собственной неуместности, нахлынувшее с силой цунами.

– Если я буду тебе нужна, просто позови.

Мулан, которая уже развернулась, чтобы поскорее скрыться с глаз волшебницы, замерла и медленно подняла глаза.

– Но как ваше имя? – тихо спросила она, невероятным усилием воли разомкнув губы.

Незнакомка улыбнулась так лучезарно, что девочка испугалась, как бы не ослепнуть от этого сияния.

– Можешь звать меня Да-Цзи.