Не по сценарию

Глава 13. Артур. Ужин

Она теперь нужна для развлеченья.

И я свое возьму, ей нет спасенья.

Пьеса «Заблуждения»

— Так зачем ты потащил меня в ресторан? — задала вопрос Элли спустя минут пятнадцать молчания. Мы успели выехать на Ленинградку и встать в пробку, прежде чем она заговорила.

Я видел, как ей не терпится задать мне вопросы, но специально молчал, выжидая, как долго она сможет сдерживать любопытство. Пятнадцать минут — достойный результат… На ее вопрос я знал ответ, и скрывать его не собирался. Только вот если на «зачем» я мог ответить, то на вопрос «как это осуществить», который я задавал себе, еще не знал ответа. Решил полагаться на ситуацию и свою креативность.

— Сегодня я увидел, что ты все еще слишком зажата, и без меня справиться с этим не получается, — честно ответил я.

— А с тобой, значит, получается? — с ехидцей в голосе спросила Элли.

— Со мной — да. Я же вижу результат, Элли. И ты не можешь отрицать очевидное.

Идея отвезти Элли в ресторан возникла, когда она сбежала с репетиции после моего очередного урока. Я заметил, что эти импровизации, в совокупности с моей близостью, отчего-то действовали на Элли, как катализатор, проявляющий и вытаскивающий на поверхность ее истинную натуру. Вот импровизациями сегодня и займемся.

Элли надулась, сложила руки на груди. Я усмехнулся. Забавная такая.

— Значит, везешь меня на еще один «сеанс»?

— Нет, — я снова хмыкнул. — Мы просто едем в ресторан. Мы ведь ни разу не проводили вместе время, я почти ничего о тебе не знаю. Да и ты обо мне только то, что написано в интернете.

Элли покраснела. Ага, значит все-таки искала про меня информацию. Неужели и до сериала добралась?

— Ну, допустим, узнаешь ты меня получше. А дальше что?

— А дальше постараюсь избавить тебя от твоей скованности.

— И как далеко ты собираешься зайти, чтобы «избавить», — Элли показала пальчиками кавычки, произнеся последнее слово с издевкой. Я повернулся и пристально посмотрел Элли в глаза.

— Я ведь уже сказал тебе, еще в кабинете, — напомнил я, а Элли смутилась, вызвав в душе волну удовольствия. Нравится мне вытягивать из нее эмоции. Как вампир какой-то, ей богу. А она — мой вампирский десерт. И как же мне нравятся ее перевоплощения в моих руках! Вижу, что ее в эти моменты кроет. А уж мне как крышу срывает — слов нет. Первый раз со мной такое.

Про оттрахать я не шутил. Будет у нас с ней секс, и скрывать от себя это дальше не собираюсь. Дело ведь не только в том, что мне нужна от нее настоящая яркая игра на сцене. Дело в том, что хочу ее хрупкое тело, губки, язычок. Возбуждает все в ней: волосы, взгляд шоколадных глаз, пальчики длинные и тонкие. И как ведет себя тоже заводит. Скромняжка, внутри которой прячется такой запал, что впору цеплять табличку «Осторожно, высокое напряжение».

Впрочем, и она пусть знает, что рано или поздно мой член окажется в ней. Не девочка уже, чтобы недотрогу из себя строить. Но играть пока было интереснее. В постель мы всегда успеем, только вот после все и закончится. А заканчивать совсем не хотелось, мне еще эмоций нужно с нее получить.

— Если ты про секс, то я против, — ворвался в мои мысли ее голос. — Об этом я тебе тоже в кабинете сразу сказала.

— И я так и не услышал убедительного ответа, почему, — широко улыбнулся я. Но Элли промолчала. Боже, а сколько вызова было в ее голосе! Только я ведь знаю, если действительно ее в койку потащу, она не сможет сопротивляться. Судя по вздернутому подбородку и решимости в глазах, Элли тоже это понимала. Ага, и на путь войны встала. Только не со мной воевать придется, фея моя, а с самой собой. Я отвечать не стал, только посмотрел выразительно, с самой невинной улыбкой.

Впрочем, мне нравилось ее сопротивление. Надоели девки, которые сами на меня прыгают. «Да, Артурчик, возьми меня, я вся твоя!» — стонут они. Да только где ж вся? Тело только мне отдаешь. Ни души, ни сердца. Даже поговорить не о чем. А попробуешь — сразу пытаются приписать нашему перепиху какой-то статус. Надоели.

Вырвавшись наконец из пробки, я выжал педаль газа своей малышки Ауди. Да-да, она у меня была девчонкой. Дерзкой, быстрой, юркой и умеющей дарить мне особое наслаждение. Я любил вождение и скорость, а еще уважал свою машину, поэтому никогда не позволял себе в ее салоне больше, чем поцелуи.

Ехать было не так уж далеко, и, выбравшись за МКАД, мы долетели минут за двадцать. Элли притихла, задумалась о чем-то, и мне не нравился ее настрой.

— Ты даже не интересуешься, куда мы едем, — заявил я, чтобы хоть как-то ее взбодрить. Пожалуй, впервые по своей воле я завел в машине разговор с женщиной. Всегда предпочитал, чтобы мои спутницы молчали. — Тебе все равно? Или так доверяешь моему вкусу?

— Ни то, ни другое. Просто знаю, что мое мнение сейчас ничего не изменит, и ты все равно сделаешь по-своему. Так какая разница? Пусть будет сюрприз. Ты меня главное потом до дома довези.

Меня неприятно царапнуло ее равнодушие. Ведет себя так, будто реально на сеанс ко врачу едет, да еще и мечтает, чтобы неприятная процедура закончилась поскорее. Но вез-то я ее в очень красивое место, ресторан на территории загородного клуба. Зачем так заморочился? Да очень просто. Оттуда моя фея не сможет сбежать, если вдруг захочет проявить свой характер, потому что транспорт там не ходит, а такси придется ждать столько, сколько займет вся дорога обратно. Ну и впечатлить ее хотел, чего уж там.

Только вот территория клуба ее не впечатлила. Пока шли от парковки к ресторану, лишь с умеренным любопытством, но без особого восторга оглядывалась по сторонам, словно бывала в подобных местах и раньше. Интересно, кто ее возил по закрытым заведениям? Уж не тот ли хлыщ Максимка?

Неожиданно я почувствовал раздражение к незнакомому парню, как будто он в чем-то обошел меня, занял первое место, которое предназначалось мне. Элли еще и отказывает мне из-за него. Никогда у меня соперников не было, а тут — на тебе. Неужели она так влюблена в него? Даже любопытно, что там за мачо такой.

— Я вижу, ты не слишком удивлена этому месту. Уже бывала здесь? — решил я все-таки выяснить.

— Именно здесь — нет. Но в подобных местах да, приходилось. Тут красиво, — ответила Элли, пожав плечами.

— Правда? И кто же тебя возил по закрытым загородным клубам? — почему-то этот вопрос меня напрягал.

— Отец. Его часто звали на разные мероприятия, и в загородные клубы тоже. Бывало, что нас с мамой он брал с собой.

Значит, с родителями ездила, не со своим парнем. Интересно, и почему эта информация так мне понравилась? Вряд ли потому, что моя фея оказалась родом из какой-то солидной семьи. На ее происхождение мне плевать. Нет, себя обманывать не буду, душу приятно грела новость, что Максимка меня все-таки не обошел.

— И кто же твой отец? Какой-нибудь бизнесмен?

— Нет, — вздохнула Элли, и я заметил промелькнувшую в ее глазах печаль. — Он профессор, преподает экономику в крупном вузе. И мама преподаватель, только по истории.

Никогда раньше не интересовался семьями своих женщин. Возможно, не упомяни Элли о своей, я бы и не подумал спрашивать. В конце концов, какое мне дело до чужих родственников? Вступать в их круг я все равно не собирался. Но сейчас стало любопытно.

— Выходит, твоя семья не бедствует. Почему же ты тогда вынуждена искать себе жилье и подработку?

— Мы поссорились, — ответила она, помедлив. — Они не хотели, чтобы я стала актрисой, а я не хотела быть юристом или экономистом. Так что после школы ушла из дома. Пришлось продать кое-что, чтобы платить за учебу.

В голосе Элли чувствовалось искреннее сожаление и обида. А у меня это признание вызвало горькую усмешку. Надо же, каким-то родителям не плевать, кем станет их ребенок. Вот Марьяна вообще не задумывалась о моем будущем. Про отсутствующего отца и вовсе молчу. Я отчего-то еще злился на него, хоть уже знал, что он меня не бросал. Но для меня все равно его отсутствие в моей жизни казалось предательством. Впрочем, моя судьба была решена еще при рождении, и вовсе не родителями, а моими способностями, а может, и богатой наследственностью.

— И что же? Так и не виделась с ними с тех пор?

— Нет, — Элли резко выдохнула, и я понял, что она старается сдержать внутри досаду и разочарование. — Они меня, наверно, не простят уже. Да и я обижена.

А девчонка молодец. Выглядит такой мягкой, а оказывается внутри стальной стержень, очень даже может отстаивать свою позицию. Мне вдруг стало многое понятно. Например, почему она не отказалась от сомнительного предложения сыграть в моем спектакле со столь коротким сроком подготовки. Или почему собиралась снимать комнату у черта на куличках. Ей действительно не хотелось возвращаться домой с поражением.

Кто-то может сказал бы: «Эй, не страдай ерундой, иди к родителям! Влиятельные родственники устроят твое будущее.» Но я прекрасно понимал, насколько это невозможно для Элли. Окажись я в такой ситуации, никогда не простил бы себе столь позорного отступления.

Впрочем, я быстро понял, что не стоит развивать эту тему дальше. На сегодняшний вечер у меня иные планы, которые вовсе не предполагали слезливых историй. Основное про семью я узнал, остальные детали вряд ли изменят общую картину. А лучший выход из подобных разговоров — предложение решения проблемы.

— Пригласи их на спектакль, — легко предложил я, пожав плечами. — Пусть они сами увидят, что были неправы. На премьеру все раскуплено, но на финальные спектакли остались билеты, так что с удовольствием отдам тебе два.

Элли удивленно заморгала. Видимо, идея приобщить родственников к искусству не приходила ей в голову. Глаза тут же радостно заблестели, на розовых губках расцвела счастливая улыбка, а я похвалил себя за находчивость. Красивый жест, который не стоил мне ровным счетом ничего, но значил для Элли так много.

— Серьезно? Арт, это же прекрасный повод позвонить наконец родителям. Они, конечно, откажутся, но я хотя бы предложу. Тогда они узнают, что время, деньги и силы, которые я потратила на свои мечты, были не зря. Я так мечтаю, чтобы они приняли мою профессию!

В ответ я лишь нежно улыбнулся Элли. Все-таки быть спасителем — так просто и приятно.

Мы как раз дошли до стоящего на берегу озера рыбного ресторана, и я распахнул перед Элли тяжелую стеклянную дверь. Я забронировал отдельную террасу с видом на озеро, куда нас и проводили. Вечернее солнце все еще было ярким, но уже не опаляло и не слепило глаза. От воды шла приятная прохлада, а от подстриженного газона — приятный свежий запах скошенной травы. Идеальное место, подходящее для душевных разговоров.

В углу террасы стояла плетеная мебель, образуя уютный уголок, где можно, развалившись, попить кофе или пообжиматься со своей девушкой. Но я подвел Элли к круглому столику у парапета, выдвинул для нее кресло. Пока мне был важнее не телесный контакт, а зрительный, и сидя напротив друг друга его было проще добиться, чем на мягком диванчике.

Официант тут же принес меню. Я не стал его смотреть, итак знал, что закажу, ведь не раз бывал здесь. Мог бы сделать заказ и за Элли, но не стал. Пусть сама выберет. Это должно дать ей уверенность, что она контролирует ситуацию. Но это, конечно, было не так, я собирался взять всю инициативу в свои руки. Но пусть расслабится сначала. Впрочем, я посоветовал несколько блюд, и Элли решила заказать их. И, конечно, не отказалась от предложенного официантом белого вина, которое должно было как нельзя лучше способствовать отключению всех защитных барьеров. Пьяных женщин я не люблю, и тут главное не переборщить, остановиться на том моменте, когда у нее развяжется язык, а не отключится мозг.

— Ну что, психолог, начинайте ваш сеанс, — проговорила Элли, стоило официанту скрыться за дверями.

— Элли, — я постарался вложить в свой голос как можно больше укоризны. — Я же сказал, это просто ужин.

Но она только скептически хмыкнула. Не верит мне. Впрочем, я и не думал, что будет легко, но так даже интереснее.

— Тогда рассказывай. Ты же хотел что-то поведать о себе, — припомнила мне Элли мое обещание.

Я задумчиво посмотрел на нее. В мои планы не входило развлекать ее байками из своей жизни, максимум ответить на ее вопросы. Но как развести Элли на откровенный разговор, я не знал. И тут меня осенило.

— Знаешь, ты подала мне очень хорошую идею.

— Какую? — насторожилась Элли. Ясно, не доверяет мне, ждет подвоха.

— Будем играть в вопрос-ответ. Думаю, так будет честно.

— А если я не захочу отвечать?

Я пожал плечами.

— Тогда тебе придется меня поцеловать.

Правила нашей игры возникали в голове спонтанно, и происходящее все больше меня затягивало. В крови начинал бурлить адреналин, и мне нравилось это ощущение азарта.

— Хорошо, в щечку, — подумав, согласилась Элли. А я расхохотался.

— Нет, малышка, только в губы, и по-взрослому. Каждый поцелуй не меньше минуты.

Не знаю, как я собирался засекать время, но минуты мне точно будет мало. Она замерла, глядя на меня с тревогой. Я почти видел все сомнения, крутящиеся в ее голове, и с нетерпением ждал решения. Но тут ее бровки разгладились, и Элли задорно мне улыбнулась.

— Ладно. Тогда если ты не захочешь отвечать на мой вопрос, это даст мне право на отказ без поцелуя.

— Идет, — я плотоядно улыбнулся. — И уж раз я тебя пригласил, уступаю тебе право спрашивать первой.

Элли ненадолго задумалась.

— Расскажи о своих родителях. Я видела на сайте театра, что худрук там Богдан Данилевский. Это твой отец?

Черт, я как-то забыл, что вопросы могут быть такими неприятными. Впрочем, скрывать мне нечего, выворачивать перед Элли душу я не собирался, а изложить историю своей жизни можно было в максимально безопасном для меня ключе.

— Мать актриса, Марьяна Данилевская. В театре работала. Пару лет назад вышла замуж за канадца и уехала с ним. Богдан Данилевский — да, мой отец. Но он умер, а театр мне достался в наследство. С матерью они в разводе, он не знал о моем существовании. Узнал только перед смертью.

— Как это — не знал? Твоя мама ему не рассказала? — расширив глаза, спросила Элли.

Но я посчитал, что этого краткого изложения более чем достаточно, поэтому ответил:

— Это уже следующий вопрос, Элли.

— Но так не честно!

— Я рассказал то, что посчитал нужным. Конкретнее формулируй вопрос, — не скрывая усмешки, парировал я. Элли недовольно скривила губки, но я лишь шире улыбнулся.

— Теперь моя очередь. Как ты воспринимаешь отношения со своим парнем?

— Хорошо воспринимаю. Мы очень близки и спим вместе, — буркнула она.

— Элли, ты не ответила по сути вопроса. Я не спросил, что между вами происходит. Я спросил о твоем понимании ваших отношений.

Да, я умел задавать вопросы правильно.

— Я не понимаю, сформулируй конкретнее, — продолжила ершиться моя куколка.

— Я сейчас засчитаю это вопрос как не отвеченный, — пригрозил я, и даже сделал вид, что привстаю с кресла, чтобы забрать свой должок.

— Ладно, хорошо, — поспешно ответила Элли. — Мне не очень нравятся наши отношения. Я их вообще не считаю серьезными. Макс часто пропадает, иногда неделями не видимся, но я все равно надеюсь, что мы с ним будем когда-нибудь вместе. Точнее, надеялась, потому что сейчас вообще не понимаю, чего хочу. Он в командировке, мы почти не созваниваемся, и я подумываю над тем, чтобы разорвать наши отношения.

От рассказанного захотелось не то смеяться, не то злиться. Элли ведь вовсе не выглядит дурочкой. Тогда почему не пошлет этого типа, которому она явно не нужна? Похоже, это одна из причин ее неуверенности в себе, а может, и недоверия к другим мужчинам. Хочет ласки, но никого не подпускает. Я-то прекрасно помню, с каким жаром она отвечала на мои поцелуи. Нет, нужно избавлять ее от этого Максика, и это одна из самых просто решаемых проблем. Встретиться с ним, поговорить по-мужски, если надо, в морду дать. Пусть отвалит от девочки насовсем. А я уж найду, как ее утешить.

Зашел официант, принес первые блюда, разлил вино по бокалам.

— Теперь ты, — сказал я, пригубив свой напиток, пахнущий солнцем, виноградом и отдающий на языке сладковатыми фруктовыми нотками. Я не собирался пить, я ведь за рулем, только раскатал по языку приятный вкус. От двух глотков, да после хорошей еды, эти капель даже в крови не останется. Элли тоже отпила вино.

— Почему ты не рассказал мне, что ты автор пьесы?