Нежеланный брак

Глава 61

Дион

Я сижу напротив Эрика, он сияет от удовольствия, но мне все равно. Я будто оцепенел.

— Я всегда знал, что именно мне выпадет честь составить твои бумаги на развод, — ухмыляется он, самодовольно растягивая губы. — И всего за несколько недель до вашей первой годовщины свадьбы. Вы, похоже, вообще долго не продержались. А я был уверен, что мне придется ждать все три года. И знаешь что? Я бы ждал. Ради нее — ждал бы. Не знаю, как ты выкрутился из условий, которые поставила твоя бабушка, но, признаться, я тебе за это благодарен.

Он пододвигает ко мне пачку документов, и я нехотя бросаю на них взгляд. Еще пару недель назад я бы схватил его за шиворот и впечатал лицом в этот чертов стол, но сегодня у меня просто нет на это сил.

— Она все еще моя жена, пока мы оба не подпишем эти бумаги. И если будет по-моему, она останется ею навсегда, — голос у меня пустой, безжизненный. Вся злость выветрилась.

С тех пор как я ушел из ее коттеджа, мы с Фэй почти не разговаривали. Она пошла за мной, но ничего из сказанного ею не могло оправдать ее поступок. И самое худшее — я даже по-настоящему не виню ее. Меня не ранит то, что она хотела свое пространство — если бы она просто сказала мне, я бы поддержал ее. Но она не сказала. Она скрыла от меня что-то настолько важное. Ей понадобилось от меня убежище. И если я заставлю ее остаться в этом браке, она никогда не сможет исцелиться так, как заслуживает. Она всегда будет чувствовать себя обязанной. Я пытался обмануть себя так же, как обманул ее — я дал ей лишь иллюзию свободы, а не саму свободу.

— Она подпишет, — говорит Эрик. — Она никогда тебя не хотела, Дион. Пока была помолвлена с тобой, встречалась со мной. Держалась за меня до самого последнего момента, и ты это знаешь. Я никогда не переставал ее ждать. И вот, наконец, у меня появился настоящий шанс. Я не упущу его.

Мое лицо каменеет. Перед глазами проносятся картины: она с ним, ее улыбка, тихие вздохи, когда она подбирает ноты для новой композиции, ее стоны, когда она кончает.

— Даже если она даст тебе второй шанс, ты никогда не получишь ее полностью. Она будет сравнивать тебя со мной каждый божий день, и ты никогда не сможешь дотянуться. Ты не сможешь забронировать для нее Лувр, чтобы она посмотрела на «Мону Лизу» в тишине, как я сделал пару недель назад. Ты не купишь концертные залы, чтобы она могла выступать там, где захочет, в любой момент. Ты вообще знаешь, что ей нужно после тяжелого дня? Что делать, если она не может уснуть? Ты сможешь защитить ее так, как могу я?

Я качаю головой, и на губах появляется жестокая усмешка.

— Даже если она будет с тобой, весь мир запомнит ее как мою. Даже если бы ты мог забыть, никто другой не даст тебе этого сделать.

Я тихо смеюсь, встречаясь с ним взглядом.

— Да и ты сам не сможешь забыть, правда? Никогда не забудешь, как она брала мой член у себя в гримерке, как отчаянно она этого хотела. Ей это нравилось. Знал ли ты, что в тот день мы забрали твои розы домой? Она рассыпала лепестки по нашей постели и попросила меня взять ее прямо на них. Одно из моих лучших воспоминаний, так что спасибо тебе за это.

Эрик бледнеет, но мне от этого не легче. На самом деле, если ради ее счастья мне придется отпустить ее к нему, я благословлю этот выбор. Фэй заслуживает быть счастливой.

— Дион, мне плевать, что весь мир будет считать ее твоей бывшей женой, если рядом с ней буду я. А что до всего остального… Спасибо, что научил ее тому, чем мне теперь предстоит насладиться.

Я резко хватаю его за галстук, дергая к себе. Он валится на стол, в глазах на секунду мелькает страх. Вот она — причина, по которой Фэй понадобился запасной выход. Она видела монстра, прячущегося в моей тени.

Я разжимаю пальцы, делая глубокий вдох и проводя рукой по волосам. Сердце разбито настолько, что уже не подлежит ремонту.

— После тяжелого дня она любит ромашковый чай, — негромко говорю я. — Поэтому у меня в доме всегда есть засушенные цветки ромашки. А когда не может уснуть, садится за рояль. Прячется в гостиной и напевает, пока подбирает мелодию. Но ей нужны идеи, поэтому, если ты сможешь их дать, она это оценит. Это поможет тебе убаюкать ее в бессонные ночи.

Эрик смотрит на меня широко раскрытыми глазами, а я отвечаю ему дрожащей улыбкой.

— Я люблю ее, Эрик. Всем, что у меня есть. Всем, кто я есть. Предложение развода не имеет к тебе никакого отношения. Я делаю это, потому что она заслуживает наконец-то быть свободной и независимой. Но если мой выбор приведет ее обратно к тебе… тогда уж будь добр любить ее сильнее, чем я. Заботься о ней лучше, люби ее отчаяннее, будь тем мужчиной, которым я не смог стать. Все то, что я мог ей дать, а ты не можешь? Это просто деньги. Я оставлю ей достаточно, чтобы это больше не имело значения.

Он медленно кивает, явно потрясенный и моими словами, и тем, что я только что сделал. Честно говоря, я и сам от себя этого не ожидал. Мысли о Фэй с Эриком не отпускают меня, пока я иду к машине. Сердце болит. Когда я запросил документы на развод, он даже не был частью уравнения — я сделал это, потому что так правильно.

— Мистер Виндзор, — произносит Гаррет, распахивая передо мной дверь.

Я качаю головой, видя, что он собирается что-то сказать, но застываю, едва сажусь на место.

— Привет, Дион, — раздается голос бабушки.

Понятно. Вот о чем пытался меня предупредить Гаррет. Я вздыхаю и пристегиваюсь, ощущая подступающую к горлу тошноту. Если она узнала сразу, как только я переступил порог адвокатской конторы, значит, ей было известно и про коттедж Фэй. Сколько человек об этом знали?

— Я здесь не для того, чтобы отчитывать тебя, — говорит она мягко.

Бабушка кладет руку мне на колено и сжимает, ее лицо озаряет нежная улыбка.

— Я просто хочу сказать, что поддержу тебя в любом случае. Я извлекла урок из ситуации с Аресом и Лукой и не повторю тех же ошибок с тобой. Если это то, чего ты действительно хочешь, я буду на твоей стороне. Единственное, о чем я попрошу, — это о твоем прощении.

Я накрываю ее руку своей и переплетаю наши пальцы.

— Тебе не за что просить прощения, бабушка. Совсем не за что.