Нежеланный брак

Глава 62

Фэй

Я поднимаю глаза, когда Дион заходит в дом, и его взгляд мгновенно находит мой. Раньше я бы тут же пошла к нему навстречу, а он бы встретил меня на полпути. Я бы встала на цыпочки, а он без колебаний поднял бы меня на руки и поцеловал.

Сегодня мы просто смотрим друг на друга, не зная, что сказать. Я пыталась объясниться, но даже для меня мои слова звучат пусто. Все сводится к доверию, и он прав. Я не доверяла ему так, как заставляла его верить в это.

Я не должна была скрывать от него коттедж, но не смогла иначе. Это было инстинктивно, но сделала бы я так, если бы по-настоящему верила, что он никогда не причинит мне боли? Если бы верила, что этот дом мне никогда не понадобится — по крайней мере, из-за него?

— Можем поговорить? — спрашивает он тихо.

Дион выглядит усталым, опустошенным. Именно так он выглядел до нашего брака. Я сделала это с ним? С нами?

Я киваю и следую за ним к обеденному столу, сердце колотится. Я никогда не чувствовала себя неуютно рядом с ним, но сейчас чувствую. Это не страх, но, возможно, тревога?

Он смотрит на коричневый конверт на столе, глубоко вдыхает, прежде чем подтолкнуть его ко мне. Когда его глаза встречаются с моими, я вижу в них только чистую, обнаженную боль.

— Для тебя, — шепчет он.

Я беру конверт дрожащими руками, вскрываю его с осторожностью, и по спине тут же пробегает ледяной холод, когда я осознаю, на что смотрю. Пальцы разжимаются, бумаги падают на стол, словно обжигают меня.

— Ты уже подписал их, — говорю я, и в моем голосе скользит нотка предательства.

Дион кивает.

— Было несправедливо с моей стороны говорить, что ты заслуживаешь выбора, и при этом не дать тебе его, Фэй. Все время нашего брака ты пыталась извлечь максимум из сложившейся ситуации. Мы можем убеждать себя в чем угодно, но, в конечном счете, у нас обоих никогда не было выбора. Коттедж? Теперь я вижу, что это было. Он стал воплощением твоей потребности в независимости, твоей страховкой, которой у тебя не должно было быть. Я не виню тебя за это, детка. Не осуждаю. Я просто… Просто жалею, что не смог устранить эту необходимость полностью. Но я понимаю, почему в наших обстоятельствах это было невозможно.

— Я никогда не подпишу это, Дион.

На долю секунды в его глазах вспыхивает надежда, но он тут же ее гасит.

— Да, я облажалась, — признаю я, — и должна была рассказать тебе. И да, это неправильно — что даже малая часть меня вообще допускала, что этот коттедж мне когда-нибудь понадобится. Но, Дион…

Я провожу рукой по волосам, не зная, как объяснить ту отчаянную потребность, что живет во мне, страх, что всегда прячется под поверхностью. Как сказать ему, что я все время чувствую, будто у нас с ним ничего не может получиться? Что это слишком хорошо, чтобы быть правдой?

— Я не подпишу. Я не разведусь с тобой.

Он глубоко вдыхает и сжимает переносицу пальцами.

— Никто из нас этого не хотел, — тихо говорит он. — Есть веская причина, по которой я так долго бежал от тебя, Фэй. Дело не только в твоем возрасте. Ты — живое воплощение каждого моего страха, каждого проблеска вины, что не дает мне спать по ночам. Ты хоть представляешь, каково это — видеть, как ты играешь на рояле моей матери? Слышать, как ты говоришь о ее фонде? Мы с тобой… мы никогда не должны были быть вместе.

Я поднимаюсь со стула и обхожу стол.

— Ты так не думаешь.

Он смотрит на меня с такой безнадежностью, словно хочет больше всего на свете стереть ту боль, что я ему причинила. Но если мы что-то и усвоили, так это то, что глубокие раны всегда оставляют шрамы.

Я кладу руки ему на плечи, колеблюсь лишь мгновение, прежде чем оседлать его и сесть к нему на колени.

— Посмотри на меня, — шепчу я. — Я люблю тебя, Дион. Я знаю, что сейчас это не похоже на правду, но это так. Я продам коттедж, ладно? Мы просто избавимся от него. Я не думала ясно, когда покупала его. И… он мне не нужен. Мне нужен только ты, Дион. Только ты.

Он тяжело вздыхает и тянется ко мне, его прикосновения осторожны, когда он убирает прядь волос с моего лица. Я резко вдыхаю, когда он берет мою щеку в ладонь и наклоняется, его губы мягко касаются моих. Глаза закрываются сами собой, и он целует меня, как всегда — бережно, неторопливо, сдержанно.

Я стону, когда он углубляет поцелуй, мои пальцы зарываются в его волосы, требуя большего. Я не хотела его ранить и не знаю, как все исправить. Как ему объяснить то, чего я и сама до конца не понимаю?

Я скольжу рукой под его рубашку, и он глухо стонет, поднимаясь со стула, чтобы усадить меня на обеденный стол. Его колено оказывается между моих ног, разводя их в стороны, и он тянет меня ближе, его ладони скользят по моему телу.

— Пожалуйста, — выдыхаю я, не зная, чего именно прошу.

Рука Диона исчезает между моих бедер в тот же миг, когда я расстегиваю его ремень, и он задыхается, осознавая, что я уже мокрая.

— Один единственный поцелуй, и ты уже вот в таком состоянии, — бормочет он, а я дрожу в его руках.

— Пожалуйста.

— Используй слова, детка, — приказывает он, отодвигая в сторону мои трусики и вводя в меня палец. — Чего ты хочешь?

— Тебя, — шепчу я. — Я хочу, чтобы ты любил меня. Скажи, что эти бумаги — шутка, что ты всегда будешь хотеть меня так же, как сейчас.

Его взгляд темнеет, черты лица застывают. Рука грубо вплетается в мои волосы, заставляя мои губы встретиться с его в жестком, отчаянном поцелуе. Я задыхаюсь от наслаждения, когда его язык проникает в мой рот, а второй палец скользит в меня, растягивая, дразня, мучая меня своим знанием моего тела.

Я обхватываю его член ладонью, заставляя его почувствовать, чего хочу на самом деле.

— Я люблю тебя, — шепчет он, когда я направляю его в себя, заменяя пальцы тем, чего мне так не хватало. — Так нереально сильно, Фэй.

Он толкается в меня медленно, мучительно, каждым сантиметром.

— Я всегда буду любить тебя. Всегда буду хотеть тебя так, как сейчас.

— Я тоже люблю тебя, — стону я, когда его хватка становится грубее, а движения быстрее, яростнее, жестче.

— Черт, — простонал он, наблюдая, как его длина исчезает во мне снова и снова. — Твоя киска так жадно принимает меня, детка. Ты выглядишь чертовски красиво, когда так принимаешь мой член. Мне никогда не надоест это.

Я обхватываю его талию ногами, подталкивая глубже, дразня его, искушая.

— Больше, — умоляю я, теряя рассудок.

Его рука скользит между нами, и большой палец находит мой клитор, нажимает, водит по нему с каждым толчком. Мы оба на грани, будто боимся, что это может быть в последний раз.

— Так? — спрашивает он, тяжело дыша.

Я киваю, но не успеваю ответить — мои стоны становятся слишком громкими, слишком отчаянными.

— Я… я сейчас… — выдыхаю я, дрожа всем телом.

Он отстраняется чуть-чуть, замирает на мгновение, будто хочет запомнить этот момент, запечатлеть меня такой.

— Кончи для меня, детка, — приказывает он, голосом, полным власти. — Как хорошая девочка.

Я подчиняюсь. Срываюсь. Мое тело сжимается вокруг него, каждый нерв натянут, каждая клетка разрывается от удовольствия.

— Блять, — рычит он, теряя контроль, сжимая мои бедра, входя в меня в последний раз. — Ты невероятная.

Я крепко держусь за него, когда он опускает лоб на мое плечо, не желая отпускать. Что-то в том, как он прикасался ко мне, казалось слишком окончательным, и я хочу, чтобы этот момент длился вечно, эти несколько секунд прямо перед падением.

Он поворачивает лицо и нежно целует меня в шею, его дыхание горячее на моей коже.

— Я съеду, — бормочет он, как будто он все еще не глубоко внутри меня. — Я оставлю документы здесь. Ты не обязана их подписывать, если действительно не хочешь, Фэй. Я надеюсь, что ты не подпишешь… но ты заслуживаешь выбора. Ты никогда по-настоящему не стояла на своих собственных ногах, и я думаю, что будет лучше, если ты потратишь некоторое время, чтобы решить, какой ты хочешь, чтобы была твоя жизнь, кем бы ты была, если бы не я. На протяжении всего нашего брака баланс сил был в мою пользу, но это я склоняю чашу весов.

Он выходит из меня, его взгляд блуждает по мне мгновение, прежде чем он приводит в порядок свою одежду и застегивает брюки.

— Я люблю тебя, — выдыхает он. — Я люблю тебя достаточно сильно, чтобы отпустить, когда мои самые глубокие, самые темные желания умоляют меня привязать тебя к себе всеми возможными и невозможными способами.