Ненавидеть игрока

26

ВАЙОЛЕТ

На следующий вечер на кухне, Я беру еще один диетический Dr. Pepper, когда звонит Гэвин.

— Разве ты не знаешь, что звонить, не написав предварительно сообщение, невежливо? — Я отвечаю с улыбкой. Улыбка, которая почти безостановочно сияла на моем лице последние два дня.

Я слышу в его голосе ответную улыбку. — У меня руки заняты. Открой дверь.

— Мою дверь? — Я поворачиваюсь, чтобы увидеть через кухню и гостиную входную дверь дома, и хотя я не вижу ничего сквозь деревянную дверь, мое сердце все равно странно подпрыгивает в груди.

Взяв с собой банку газировки, я прохожу через гостиную к входной двери. Джордан и Дейзи сидят на одном конце дивана, Далия — на другом, а Джейн растянулась в кресле. Они все сосредоточены на телевизоре, поскольку мы уже шестой час запоем смотрим «Эйфорию».

Никто не смотрит, когда я подхожу к двери и открываю ее.

Гэвин стоит с другой стороны. Под мышкой у него ящик с сельтерской водой, в руке бутылка вина, а в другой — коробка, завернутая в разноцветную полосатую бумагу, где лежит его телефон.

— Мы строили планы? — Я провожу рукой по своему растрепанному хвосту. Это был крутой вечер, когда мы сидели с соседками по комнате и смотрели телевизор, так как мы все вернулись домой с занятий. Гэвин написал ранее и сказал, что у команды обязательный учебный час после тренировки, поэтому я не ожидала услышать от него что-то снова или увидеть его стоящим у моей входной двери.

— Нет, но я пришёл с подарками.

Я отступаю и впускаю его. Должно быть, кто-то поставил телевизор на паузу, потому что все взгляды устремлены на нас, когда я закрываю дверь.

— Леонард! — Джордан кричит со своего места.

— Привет. — Гэвин оглядывает комнату. — Извините, что прерываю.

— Это для нас? — спрашивает Джейн, указывая на сельтерскую воду.

— Ага. — Он наклоняет свое тело. — У нас осталась куча выпивки с прошлой вечеринки, и в обозримом будущем мы будем трезвы. Думаю, вы сможете найти им лучшее применение, чем мы.

Она встает и забирает у него алкоголь. — Слава Богу. Мне нужно выпить. Это шоу напряженное. Ребята, именно такой была для вас средняя школа?

— Определенно нет, — говорит Далия.

— Это даже не мой день рождения. — Джордан вытягивает подбородок к прямоугольному пакету в руках Гэвина.

— Не для тебя. — Гэвин перекладывает пакет из одной руки в другую, а затем протягивает его мне.

— Для чего это?

— Страховка, чтобы ты открыла дверь.

— Ой, хм, спасибо. — Я медленно провожу пальцами по бумаге.

— Что это такое? — Джейн кричит из кухни.

Все смотрят на меня, ждут.

Я засовываю его под мышку. — Кто еще хочет выпить?

На какое-то время становится тихо, но потом Дейзи сжалилась и спасла меня. — Я возьму один.

— Я тоже. — Джордан кивает головой.

Я улыбаюсь. — Далия?

— Конечно. Думаю, мне тоже нужен алкоголь, чтобы пережить это шоу.

Я исчезаю на кухне, кладу подарок на стойку и меняю газировку на сельтерскую воду.

Джейн ухмыляется, когда я пью.

— Ничего не говори, — говорю я.

Я смотрю на подарок. Умираю ли я от желания узнать, что внутри? Да. Хочу ли я открыть его перед всеми? Точно нет.

— Он знает, как сделать вход. Я дам ему это. — Она протягивает мне еще две бутылки сельтерской воды и берет две себе, прежде чем отнести их в гостиную.

Гэвин сидит на диване между Дейзи и Далией. Последняя встаёт. — Давайте включим музыку или что-нибудь в этом роде и закончим шоу завтра.

Широко раскрытыми глазами она смотрит на меня, давая понять, что я могу занять ее место. По пути я протягиваю ей банку, чтобы сесть рядом с Гэвином.

— Ты уверен, что не хочешь? — Я спросила его.

— Нет, спасибо.

Джордан притягивает Дейзи ближе к себе и оглядывает ее, чтобы поговорить с Гэвином. — Когда вы, ребята, отправляетесь на следующую игру?

Гэвин поворачивает свое крупное тело и обхватывает одной рукой спинку дивана позади меня. Все это так легко и непринужденно, но сердце все равно колотится в груди. Мы прошли мимо того, чтобы делать это медленно, по крайней мере, эмоционально. Мне он нравится. Он мне так нравится.

— В четверг вечером. Игра в пятницу. — Гэвин покачивает головой в возбужденном предвкушении, пока говорит.

— Я завидую, — говорит Джордан. — Я уже скучаю по этому.

Джейн хватает телефон и включает плейлист, который мгновенно меняет атмосферу на более непринужденную и веселую.

Пока Гэвин болтает с Джорданом, Джейн вовлекает меня в разговор. Я даже не могу вам сказать, о чем мы говорим. Тусоваться с Гэвином вдвоем или даже на вечеринке — это одно, а здесь, в моем доме, в гостиной с друзьями — это… ну, не то чтобы странно, но это определенно другое.

— Как далеко вы, ребята, продвинулись в «Эйфории»? — Гэвин спрашивает, когда они с Джорданом закончили говорить о спорте. — Вы видели ту часть, где…

— Не порти это, — выпаливает Далия, и затем ее щеки краснеют. — Мы только на шестом эпизоде.

Гэвин усмехается. — Извини. Это шоу держало меня в удушающем захвате на два дня. Я не против пересмотреть его, если вы, ребята, остановили его из-за моего прихода.

— Я помешана на драме, — говорит Джейн.

Далия и Дейзи кивают в знак согласия.

Джейн вскакивает со своего места. — Надо сыграть в карты или что-нибудь в этом роде.

Мы останавливаемся на «Монополии», и мы вшестером садимся за журнальный столик.

После того, как вся недвижимость куплена, наш коллективный интерес к игре ослабевает, и мы превращаем ее в пьяную игру. Каждый раз, когда кто-то выбрасывает дубль, попадает в тюрьму, приземляется на бесплатную парковку или даже пропускает, он пьет. А если вы приземлитесь на чьей-то территории, они сами будут решать, сколько вам пить. Все, кроме Гэвина, поскольку он трезв.

Его бедро прижимается к моему, одну руку он держит позади меня, его пальцы рассеянно играют с кончиками моих волос. Думаю, я могла бы умереть счастливой смертью, пока Гэвин играет с моими волосами. Это едва ли не самая сексуальная вещь на свете.

— Я сдаюсь, — говорит Дейзи, когда приземляется на Парк-Плейс, и Джейн заставляет ее выпить пять стаканчиков.

— То же самое. — Далия отталкивается от стола. — Завтра у меня ранняя тренировка, и я не хочу, чтобы меня вырвало на курсе.

Один за другим мои друзья вышли из игры.

— Леонард все равно нас всех раздавит, — говорит Джордан.

Гэвин с гордой улыбкой опускается обратно на диван. — Иногда полезно быть трезвым.

— Хотите, я снова включу «Эйфорию»? — Я предлагаю.

— Нет. Давайте примерим платья! — Джейн уже стоит и идет к гардеробу, где мы начали хранить наши фавориты.

Прежде чем я успеваю возразить, она и Далия вытаскивают платья.

Я не помню, как это началось, но поскольку мы вчетвером съехались вместе в начале учебного года, мы часто заканчиваем вечер игрой в наряжение. Мы надеваем их, пока сидим и говорим о парнях или пересматриваем «Гордость и предубеждение» в сотый раз, или чаще говорим о парнях, пересматривая «Гордость и предубеждение».

В первый раз мы надевали по очереди одно или два платья, но с тех пор это превратилось в целое. Мне нравится шить платья для своих подруг, видеть, как они сияют в их любимом цвете или стиле. Теперь нам нужен целый шкаф для хранения моих творений.

У каждого из нас есть свое любимое платье, которое дарит нам это волшебное ощущение, но иногда мы его путаем.

— Ты хочешь сегодня вечером черный или белый? — спрашивает Джейн, держа оба.

— Я не уверена, — говорю я. — Я возьму его, когда буду готова.

— Хорошо. — Она вешает обе вещи на подлокотники стула.

Джейн надевает поверх одежды изумрудное платье без рукавов. Далия и Дейзи исчезают в ванной и возвращаются в своем — светло-розовом платье принцессы, которое не в обычном стиле Далии, но с ее ярко-голубыми глазами оно потрясающее. Обычно платья ей не по душе, но она доставляет нам удовольствие, присоединяясь к веселью. Дейзи одета в сексуальное красное платье, смелое и пикантное во всех отношениях, несмотря на ее застенчивую внешность.

— Ты все это сделала? — спрашивает Гэвин, когда девочки стоят в нашей гостиной. Джейн снова включила музыку, и они танцуют, кружатся и двигаются в своих платьях.

— Ты кажешься таким удивленным.

Одна сторона его рта поднимается вверх. — Нет, я имею в виду, я знаю, что ты этим занимаешься, но это довольно круто. Какой из них твой любимый?

— Я не могу на это ответить. Это все равно, что выбирать между моим любимым экземпляром «Доводов рассудка».

— Тот, что в розовой обложке.

Я смотрю на него, не мигая. Это мой любимый, но откуда он это знает?

— Она всегда находится на вершине стопки, и именно ее ты пыталась прочитать снова и снова.

Я смотрю на платья на подлокотнике кресла. — Белый.

— Потому что?

— Я не могу это объяснить. Это ощущение, которое я испытываю, когда ношу его.

— Можно посмотреть?

— Ты хочешь, чтобы я это надела?

— Ммм.

— Что ты собираешься для меня сделать?

Он широко улыбается. — Услуга за услугу, да?

Я киваю, пульс учащенный.

Он думает секунду. — Я почитаю тебе позже.

Меня охватывает трепет. Я пытаюсь вести себя хладнокровно, как будто мне не очень хочется, чтобы это произошло, но голос Гэвина просто… вздох.

— Хм. Я не уверена.

Он наклоняется и касается моего лица нежными пальцами. Его губы касаются моих, и он произносит несколько строк из книги. “Из любви к капитану Уэнтворту.”

— Договорились, — быстро шепчу я.

Его глубокий смешок дрожит на моих губах, а затем он прижимает их к более сильному поцелую. Когда мы расходимся, все смотрят на нас. Не секрет, что мы с Гэвином целуемся, но, думаю, они впервые стали свидетелями этого.

— Кто-нибудь, дайте мне белое платье, — говорю я, нарушая тишину и вставая.

Позже, когда все покинули нас и пошли спать, мы с Гэвином направляемся в мою комнату.

— Могу ли я снять это сейчас? — спрашиваю я, проводя рукой по талии платья.

— О, пожалуйста, сделай это. — Его брови приподнимаются.

Я сажусь на кровать и бросаю ему подушку.

Он ловит его и садится передо мной. Отложив подушку, он протягивает мне подарок. — Ты не открыла его.

Я беру его на колени. — Я не хотела иметь аудиторию, на случай, если это будет что-то странное.

Он громко смеётся. — Типо что?

— Я не знаю. — Тепло бьет по моим щекам.

— Открой это.

Я отрываю бумагу, и у меня перехватывает дыхание. Когда я поднимаю глаза, его губы изгибаются в самой широкой улыбке.

— Где ты нашел это? — спрашиваю я, проводя рукой по обложке. Это старая версия «Доводов рассудка» с обложкой, которую я никогда раньше не видела.

— Я не могу выдать все свои секреты.

Я открываю и листаю страницы. Он пахнет старым, затухлым и абсолютно божественным. — Спасибо. Я люблю это.

— Пожалуйста. — Он забирает его у меня и кладет поверх остальных копий. — Я хотел поблагодарить тебя за прошлую ночь. Я не хотел показаться странным насчет моего отца.

— С тобой все было в порядке. Я же сказала тебе, ты можешь поговорить со мной.

— Прямо сейчас я могу придумать гораздо лучшие дела, чем разговоры. — Его рот падает на мою ключицу и нежно целует.

— Я думала, ты собираешься мне почитать?

— Я сделаю это, но сначала мне нужно тебя поцеловать. — Он тянет меня к себе на колени. — Ты была права насчет платья. Это тоже дает мне ощущение.

Я смеюсь, обнимая его за шею. — Я не думаю, что это то же самое чувство.

Он обнимает меня за талию. — Сходи со мной завтра вечером.

— Я провела с тобой последние три ночи.

— Да, но я все еще должен тебе настоящее свидание. Ужин, разговор, еще поцелуи… — Он проводит губами по моей шее и скользит руками по моей спине. Я медленно опускаюсь к нему на колени, пока не чувствую его твердость под собой.

Он тихо стонет. — Это да?

— Это не нет. — Я кладу руки ему на плечи.

Подняв голову, он усмехается. — Кто-нибудь когда-нибудь говорил тебе, что ты очень красивая и иногда очень разочаровывающая?

— Только ты.

Он берет мой рот. Вся нежность ушла. Мы изо всех сил пытаемся приблизиться, поцеловаться глубже.

— Как мне вытащить тебя из этой штуки? — Он стягивает крошечные бретельки с моих плеч и целует верхнюю часть моего декольте.

Я протягиваю руку и расстегиваю молнию для него. Белая ткань ниспадает мне на талию. Я выбросила бюстгальтер, когда переодевалась раньше.

— Блядь, ты красивая.

Его слова сладки, но взгляд его глаз делает меня смелее. Я бросаюсь к нему, целую и стягиваю футболку через голову. Мы изо всех сил пытаемся раздеть друг друга, прерывая поцелуй только в случае крайней необходимости.

Я стягиваю с него боксеры, и его член высвобождается. Его грудь быстро поднимается и опускается вместе с дыханием. Я осторожно обхватываю его рукой.

— Ох, черт, Ви, — хрипло говорит он. Голова его запрокидывается, а кадык качается, ласточкой. Он самое горячее существо, которое я когда-либо видела.

Он позволяет мне изучить его еще несколько секунд, а затем встает и увеличивает дистанцию между нами. — Воу, воу. Подожди.

— В чем дело?

— Ты хотела не торопиться, а я чуть не сорвал с тебя это платье, а теперь ты смотришь на меня как… — Он машет пальцем. — Как это.

В моей груди зарождается смех. — Я в порядке. Клянусь. — Я тянусь к нему, и он делает еще шаг назад.

Когда мой взгляд падает на его член, он прикрывает его обеими руками. — Я удерживаю тебя от того, о чем ты можешь потом пожалеть.

— Я обещаю тебе, я не пожалею об этом. Только никакого секса, помнишь?

— Брось мне мои боксеры.

— Ты серьезно?

Он не двигается, поэтому я смягчаюсь и швыряю их ему в лицо. Гэвин надевает нижнее белье и кладет руки на бедра. Только его член все еще твердый и натягивает боксеры, так что это смешно.

— Ты настоящий убийца веселья, Леонард.

— Для этого достаточно времени, детка.

Мое сердце трепещет от нежности.

Его взгляд следует за мной, пока я обнаженная иду от кровати к шкафу.

Я надеваю пижаму и выхожу обратно. Гэвин надел джинсы, но оставил их расстегнутыми. В одной руке он держит мое любимое «Доводы рассудка», и он прислонился к изголовью моей кровати. Я отказываюсь от всех своих предыдущих заявлений: «Такой Гэвин» — самый горячий, которого я когда-либо видела.