Ненавидеть игрока

27

ГЭВИН

— Мне очень жаль. В дизайн-лаборатории я потеряла счет времени. Дай мне десять минут? — умоляет Вайолет, когда на следующий вечер открывает мне дверь. Ее волосы собраны в высокий хвост, а на ней мешковатая футболка, под которой скрывается лишь кусочек джинсовых шорт.

Я забираю ее и веду на настоящее свидание, для которого не требуется купальный костюм (хотя, давайте будем честными, купальник делает любое свидание лучше).

— Классно выглядишь.

— Я в беспорядке. Десять минут максимум. Я буду быстрой. Дейзи и Джордан на кухне. — С этими словами она мчится вверх по лестнице.

Я медленно иду через гостиную к кухне в задней части дома. У моего приятеля и Дейзи открыты ноутбуки, а на столе разложены книги и бумаги.

Джордан поднимает взгляд, когда я вхожу. В руке у него карандаш, и он засовывает его за ухо. — Привет. Что ты здесь делаешь?

— Он и Вайолет собираются на свидание, — отвечает за меня Дейзи. Она бросает на меня взгляд, который красноречиво говорит о ее недоверии.

— Ах, да? — Губы Джордана кривятся в ухмылке. — Куда ты ее ведешь?

— В центре города проходит фестиваль искусства и еды.

— Класнооо. — Он одобрительно кивает головой, а затем пинает ножку стула, чтобы выдвинуть его для меня. — Может посидишь.

— Она сказала, что будет быстрой. — Я все равно сажусь.

— Они всегда так говорят.

Когда я смотрю на Дейзи, она смотрит на меня вопросительно.

— Что? — спрашиваю я с легким смешком. — Может, мне выбрать что-нибудь другое для свидания?

— Нет, я уверена, что ей это понравится.

— Но?

— Какие у тебя намерения с Вайолет?

— Мои намерения? — Я вскрикиваю.

— Ты слышал меня.

Джордан начинает смеяться, а затем закашливается и быстро смотрит на стол.

— Она мне очень нравится.

— И она тебе очень понравилась в прошлый раз?

Я сглатываю. Проклятие. Здесь жарко? Дейзи застенчива, и обычно, когда она говорит, ее голос скромный и тихий, но сейчас она просто пугает, когда ломает мне яйца.

— Она никогда не переставала мне нравиться, но я понимаю, к чему ты клонишь. Последнее, чего я хочу — это снова облажаться.

— Ты действительно причинил ей боль. Я знаю, она разыгрывает это так, как будто ее ничего не трогает, но в глубине души Ви чувствительна и идеалистична. Она заслуживает того, кто не растопчет ее романтическое сердце.

Кажется, слов недостаточно, поскольку именно мои действия сделали меня ненадежным, поэтому я киваю.

— Это так круто. Откуда ты узнал, что я люблю уличные фестивали? — Ви улыбается мне, когда я припарковываюсь на стоянке возле ярмарки искусства и еды, расположенной вдоль центральной улицы.

— Счастливая догадка.

Мы начинаем с одного конца и медленно продвигаемся к другому. Ви останавливается почти у каждого стенда. Она общается с художниками и восхищается их творениями. Даже когда я могу сказать, что это искусство не для нее, она находит что-то, что ценит в готовом продукте.

Я ценю еду. Вокруг нас витает запах жира и сахара, и я балуюсь, хватая нам крендельки, затем корн-доги, тамале [Прим.: Тама́ле — мезоамериканское блюдо; тесто из никстамализированной кукурузной муки, обёрнутое кукурузными листьями, приготовленное на пару] и, наконец, фанел-кейк [Прим.: Торт «Воронка» — это региональное сладкое блюдо, популярное в Северной Америке, которое можно найти в основном на карнавалах и в парках развлечений. Он готовится путем обжаривания теста во фритюре].

Я протягиваю тарелку, чтобы предложить ей последний кусочек.

— Ни за что. Я так полна. — Она держит руку на животе. Ветер развевает волосы вокруг лица. Не пытаясь сдержать это, Вайолет запрокидывает голову и смотрит на небо. — Это была лучшая ночь.

— Это еще не конец.

Мы уже дважды ходили вверх и вниз по улице, но я веду ее к маленькой будке, где мужчина рисует карикатуры. Я плачу ему, и он жестом предлагает нам сесть на стулья перед его мольбертом.

Она тянет подол своего черного платья — еще одного, которое она сама сшила.

— Как ты попала в дизайн одежды?

— Ну… — Она улыбается, начиная говорить. — Думаю, в моем детстве было много мелких показателей. Я любила одежду, но ненавидела, если кто-то носил такую же одежду, как я. Это привело к тому, что я настроила свои собственные вещи. Моя мама так злилась. Я рисовала узоры на джинсах и кроила рубашки. В конце концов она подарила мне швейную машинку и разрешила записаться на местные курсы. — Она пожимает плечами. — Я люблю это. Это весело, но в то же время очень тяжело и неприятно.

— Я понимаю. Есть определенное удовлетворение в выполнении сложных дел.

Волнение загорается в ее карих глазах. — Верно? Каждый раз, когда я дохожу до этого момента в дизайне, я задаюсь вопросом, почему я это делаю, а потом заканчиваю, и это лучшее чувство.

Я ударяю ее коленом о свое. — Ты действительно хороша в этом.

Она пытается отмахнуться от комплимента.

— Я серьезно, Ви. Ты невероятна. Я мало что знаю о моде и еще меньше о том, что в нее входит, но ты действительно хороша в этом, и это делает людей счастливыми. Я видел это по твоим подругам, когда они вчера вечером надели эти платья.

— Спасибо.

Художник заканчивает работу и передает бумагу Вайолет.

— Дай мне увидеть. — Я наклоняюсь ближе, и она наклоняет его так, чтобы мне было лучше видно.

Даже в таком виде Вайолет выглядит великолепно, но я смеюсь, когда вижу себя. Карикатурно я смотрю на нее, и в моих глазах настоящие сердечки.

— Это кажется пугающе точным, — говорю я, пока мы встаем. Я благодарю парня и мы отправляемся за моим внедорожником.

Когда мы почти добрались до цели, Ви останавливается передо мной. — Спасибо. Это было идеально.

— Пожалуйста.

Ее волосы снова падают ей на лицо, я убираю их и наклоняюсь, чтобы поцеловать ее.

— Хочешь переночевать? Строго спать. Я просто не хочу, чтобы эта ночь заканчивалась.

Она кивает и говорит: — Я тоже.