Ненавидеть игрока

30

ВАЙОЛЕТ

— Не думаю, что смогу сегодня заснуть. Я так нервничаю. — Я поворачиваю стакан с водой в руках. Мы сидим в баре «Убежище». Команда его мамы только что выиграла игру, и было так весело наблюдать, как его лицо сияет от гордости.

— Это звучит как вызов. — Его ладонь накрывает мое обнаженное бедро, и по моей коже пробегают мурашки.

Мое сердце чувствует, что оно вот-вот лопнет. Так было с тех пор, как я проснулась сегодня утром в его постели. Мы заснули и снова разговаривали. Хотя я должна сказать, что было приятно проснуться без телефона, приклеенного к лицу. А голос Гэвина с утра становится еще сексуальнее.

Весь день я думала о нем, считала минуты до встречи с ним. Завтра он уезжает в Техас, и странно думать, как сильно я буду по нему скучать.

— Ты будешь великолепна. Платье просто убийственное. — Он сжимает мою ногу.

Я позволила его словам наполнить меня уверенностью. — Я верю в платье и в свой дизайн, но это такая огромная возможность.

Он отпивает газировку. — Было бы так здорово увидеть что-то, что ты сделала, на концертной сцене.

— Не меньше, чем на Пенелопе-чертовой Харт.

Его рот изгибается вверх. — Моя девушка создала платье для Пенелопы Харт. Черт, мои парни будут умолять тебя познакомить их.

Моё тело дрожит от нервов. — Она еще не выбрала мое платье.

— Она будет, если она умна.

С моих губ срывается смех. — Надеюсь, она очень, очень умная.

Его рука поднимается на несколько дюймов выше, и он наклоняется, чтобы коснуться моих губ своими.

— Думаешь, твой дом уже очищен?

Когда я вернулась из дизайнерской лаборатории, перед нашим домом было припарковано очень много машин для вечеринки по соседству. Это был взгляд на старые времена. За исключением этого раза, меня все это раздражало гораздо меньше.

— Наверное, нет, — говорит он с гримасой. — Мне жаль.

— Спортсмены самые худшие, — бормочу я с улыбкой. — Кроме Далии.

— Рад знать, где я нахожусь. — Он рычит и целует меня сильнее. Его пальцы проходят мимо края моего платья и танцуют вдоль края трусиков.

— Эй, Леонард! — кто-то зовет его.

Он медленно отстраняется и опускает руку лишь немного ниже, прежде чем повернуться.

Я сжимаю ноги, что его только раздражает.

— Привет. Как дела, Уолтерс? — Гэвин поднимает подбородок в знак признательности группе парней, собравшихся вокруг двух сдвинутых вместе столов; Посреди столов стоят три кувшина с пивом и дюжина или более пустых стопок.

— Присоединяйся к нам. Давай я куплю тебе пива. У меня чертовски звездный сезон, чувак, — говорит один из парней.

— Все в порядке, — говорю я, когда Гэвин смотрит на меня, и наклоняю голову, призывая его пойти поздороваться.

Он стоит лицом ко мне, повернувшись спиной к ребятам. — Они не спасут тебя, детка.

Он берет меня за руку и ведет к столу.

— Мы не можем остаться. — Гэвин выдвигает для меня стул и садится на соседний.

Все парни за столом пристально смотрят на меня, и Гэвин обнимает спинку моего стула.

— Феликс Уолтерс познакомься с Вайолет, — говорит он.

— Привет, Вайолет. — У него милая улыбка, черные волосы и потрясающие светло-голубые глаза. Он продолжает называть имена всех остальных парней за столом.

— Привет. — Я поднимаю руку в небольшом взмахе. — Приятно познакомиться.

Я смотрю на Феликса, изучая его лицо поближе. В нем что-то есть. — Ты выглядишь знакомо, но я не могу понять почему.

— Уолтерс — квотербек футбольной команды, — говорит Гэвин. — Ты, наверное, видела его лицо, разбросанное по всему кампусу.

Феликс улыбается, выглядя немного смущенным. — Я ненавижу эти плакаты.

— Вот почему! — Я сажусь вперед. — О боже мой. Плакат, на котором твое лицо смотрит из-за шлема.

Феликс стонет. Парень, сидящий справа от него, поднимает стакан. — За Голубую Сталь!

Все они аплодируют, а Феликс продолжает выглядеть смущенным всем этим.

— Вы двое хотите чего-нибудь выпить? — он спрашивает. — Мы можем взять пару стаканчиков.

— Нет, спасибо, — говорит Гэвин. — Мы действительно не можем остаться.

— Все в порядке. Что ж, было приятно тебя увидеть. После того, как вы, ребята, выиграете турнир, давайте соберемся вместе.

— Определенно. — Гэвин встает и берет меня за руку.

Феликс отвечает на мою волну, когда мы уходим от них и выходим из бара.

— Он кажется милым.

— Милым?

— Да, знаешь, вроде не придурок.

Гэвин поднимает бровь. — С каких это пор ты любишь милых?

— Боже мой, ты ревнуешь? — Я изо всех сил пытаюсь сдержать смех.

— Что? Нет. — Его голос повышается на октаву, и он не смотрит мне в глаза, что говорит мне все, что мне нужно знать.

— Да. — Я хватаю его за футболку и притягиваю ближе. — Признай это.

Он поворачивает голову, но его челюсть тикает.

— Все в порядке, Леонард. — Я поднимаюсь на цыпочки, чтобы приблизить губы. — Ты прав. Я не люблю милых.

Он наклоняется, вытаскивает мои ноги из-под меня и поднимает меня на руки. Он целует меня, идя по парковке. Я не говорю ему, что считаю его милым. Сегодняшний вечер, это свидание, книга, которую он мне подарил, разговоры по телефону всю ночь, как он заботился обо мне, когда я болела. Он показал мне, насколько удивительным он может быть. Но сейчас нет ничего милого в том, как его рот прижимает мой, или в синяках, которые он держит на моих ногах. И мне это тоже нравится.

Когда мы возвращаемся в Белый дом, квартал все еще заставлен машинами.

— Мне очень жаль, — говорит он, ведя меня внутрь.

— Все нормально. Люди в восторге и хотят отпраздновать это событие вместе с вами, ребята. Хочешь пойти потусоваться?

— Нет, и ты тоже не увидишь, когда выглянешь наружу.

Я склоняю голову набок. — Да ладно, насколько это может быть плохо?

Следуя за шумом, я иду через дом на кухню. Внутренний дворик и бассейн освещены мерцающими огнями, расставленными по всему двору. На первый взгляд это выглядит как обычная вечеринка, но тут мое внимание привлекают две девушки. Они совершенно обнаженные, стоят на краю бассейна в глубоком конце. Они поднимают соединенные руки и визжат, прыгая в воду. Когда они всплывают, к ним присоединяются двое парней.

— Обычный вечер среды, — бормочу я. Мои щеки горят. — У меня такое ощущение, будто я смотрю мягкое порно.

— Ага. Не присматривайся слишком внимательно, иначе он может оказаться не таким мягким, как ты думаешь. — Он усмехается и целует меня в плечо. — Пойдем наверх.

— Ты правда не хочешь туда выходить? — Я смотрю на него и всматриваюсь в выражение его лица.

— На самом деле нет.

— Я не уверена, что верю тебе.

Его голова опускается, пока он не шепчет прямо в мои губы. — Эти люди что-то упускают, а не наоборот. — Он убирает мои волосы с шеи и целует меня за ухо с открытым ртом. — Поверь мне.

И самое страшное, что я это делаю.