Нерлих Г. ... а Ганг течет дальше

Введение

С незапамятных времен неустанно катит Ганг свои могучие воды. На его берегах в Бенаресе, как и тысячи лет назад, толпятся паломники, совершающие омовения, суетятся торговцы, предаются размышлениям гуру[1], вымаливают подаяние мошенники-нищие. Здесь, отрешившись от всего земного, сидят верующие, устремив восторженный взор вдаль, здесь умершим индусам воздается последняя и высшая почесть — их тела предают сожжению на костре, а пепел бросают в Ганг. На его берегах нежатся коровы, еще и сейчас окруженные ореолом святости. В водах Ганга отражаются роскошные, обильно украшенные золотом дворцы махараджей и жалкие лачуги бедняков.

Но Ганг течет дальше. Всего в нескольких километрах от Бенареса он пересекает совсем иной мир, пульс жизни которого определяется не барабанами и призывами жрецов, а трезвыми цифрами индийских пятилеток. Это промышленный район в штате Бихар. Он замечателен не только современными мартенами, прокатными станами, автомобильными и паровозостроительными заводами, угольными и железорудными шахтами, но и своими людьми. По мыслям и делам они неизмеримо ближе нам, чем фанатики из Бенареса. В Дели рядом с Красным фортом, построенным еще Моголами, рядом с шумными базарными улицами старого города выросли новые жилые кварталы с просторными белыми домами. Изящные в своей простоте здания служат наглядным доказательством того, что современный архитектурный стиль может наити успешное применение в этих тропических широтах. А у устья Ганга лежит Калькутта, порт мирового значения и промышленный центр с миллионным населением, подчиняющийся только железным законам хозяйственного планирования.

Ныне вся Индия двинулась в том направлении, в каком течет Ганг. Через отрешенность факиров, преклонение перед святыми и мистицизм пробивается новое, жизнеутверждающее демократическое мировоззрение. Воды Ганга, в прошлом считавшиеся священными, сейчас стали объектом расчетов инженеров, заставляющих их производить электроэнергию и орошать поля. Два мира противостоят здесь один другому, сходства между ними как будто нет, и тем не менее оба они — неотъемлемые части великой, многообразной Индии. Поэтому, говоря, об этой стране, мы должны ответить на вопрос: тяготеет ли над ес огромными просторами дух минувших времен или же независимость принесла ее народу новый образ мыслей?

Мой рассказ о поездке по Индии и должен послужить этим ответом.