Путешествие в разные миры

В наши дни Индия и духовно и географически стала нам ближе. Когда Васко да Гама искал морской путь в Индию, какое рискованное и полное приключений путешествие пришлось ему совершить! Месяцами плыл он по океану, и не только искусство мореплавания, но и великая удача помогли ему в 1498 г. выстоять против бурь и достичь индийского субконтинента. Прошло четыре столетия, и после сооружения Суэцкого канала путь, пролегавший ранее «округ южной оконечности Африки — мыса Доброй Надежды, сократился на тысячи километров. Но только после того, как паровые суда вытеснили парусники и вместо маленьких шхун появились океанские гиганты, путешествие в Индию стало требовать не месяцы, а недели, и опасные плавания превратились в поездки с комфортом. Сейчас благодаря современному средству сообщения — самолету — путешествие из Европы в Индию продолжается менее одних суток.

Прошли уже времена, когда к поездке в Индию готовились, как к длительной экспедиции в холодные края. Достаточно взглянуть на карту, чтобы установить, что Дели расположен «а той же широте, что и Каир, а самая южная часть Индии — мыс Коморин — находится, как и столица Абиссинии Аддис-Абеба, на восьмом градусе северной широты. Тропическую Индию можно объехать, имея при себе лишь легкий летний багаж, а тот, кто не собирается подниматься на Гималаи или возвращаться в наши широты глубокой зимой, может смело оставить дома свитер и теплое пальто.

Взятый самолетом с первых же минут темп не оставлял времени для глубоких размышлений. Вылетев с берлинского аэродрома Шенефельд, первую остановку мы сделали в Праге. Здесь нас ожидал четырехмоторный суперконстелейшн авиакомпании «Эйр Индиа Интернэшнл». Широкий размах крыльев и комфортабельные помещения самолета внушали доверие. Ему предстояло быстро и спокойно перенести нас по воздуху за 8 тысяч километров в Бомбей, став на ближайшие 20 с лишним часов нашим домом, столовой, читальней и клубом.

Знакомство с Индией началось уже в самолете со стюардессы — стройной смуглой красавицы из Пенджаба. По достоинству, с которым она держалась, можно было судить об изменениях, происшедших в древнем Бхарате[2] за последние годы. В начале полета она обратилась к пассажирам с приветствием и до прибытия к месту назначения опекала нас: знакомила с библиотекой, раздавала иллюстрированные журналы на различных языках взрослым и плюшевых медвежат — детям. Над Миланом на высоте 3 тысяч метров нам подали ужин: суп, шницель с овощами и жареным картофелем и компот. Можно было заказать себе пиво, вино, шампанское и даже настоящее английское виски, так как самолет летел из Лондона. В таких условиях начинаешь забывать высоту и дальность, тем более что расстояние до Бомбея сокращалось с каждым часом на 500 километров.

В дороге, когда под нами проплывала Греция, я познакомился с первым пилотом самолета, индийцем из Мадраса, и немедленно засыпал его вопросами. Он отвечал серьезно, но с легким юмором:

— Посмотрите на меня, если верить статистике, я уже больше не существую, так как в настоящее время средняя продолжительность жизни индийца — 25 лет, а мне уже исполнилось 37. Но надеюсь, это не последний мой полет. Что касается жизни в Индии, то в отличие от ряда стран она весьма многообразна и многоукладна. В Дели, например, жизнь совсем иная, чем, скажем, в деревне на берегу Ганга, а жителей Гималаев и Южной Индии разделяют не только тысячи километров: они живут еще и в разных мирах.

Такое вступление предвещало интересную беседу. Но вдруг сильный порыв ветра потряс самолет. На передней стенке кабины зажглась надпись: «Просьба всем прикрепиться к сиденью». Пассажиры заняли свои места и застегнули ремни, а мой индийский друг поспешил в кабину пилота: самолет попал в грозовую тучу. Мы поднялись на 7 тысяч метров и спокойно продолжали полет, а гроза осталась под нами. Благодаря герметической кабине большая высота совсем не ощущалась. Придав креслу из пористой резины наклонное положение, я заснул в нем, как в постели.

Когда я проснулся, часы показывали полтретьего. Мы приземлились на берегу Средиземного моря, в столице Ливана Бейруте, аэродром которого является важным узловым пунктом международных авиалиний. Пока самолет заправлялся, мы получили возможность в течение часа размяться на твердой земле, последний раз на пути в Индию. Нас обдало знойным воздухом, и выбор в ресторане между ледяным лимонадом и дымящимся кофе не составил затруднений. Впрочем, даже в прохладную погоду многие отказались бы от горького черного, как смола, напитка. Ливанская разновидность кофе, подаваемого на бейрутском аэродроме, приготовляется из двойной порции чрезвычайно крепкого мокко и вдвое меньшего, чем обычно, количества воды. Получается чересчур добротная смесь. Но этот горький экстракт составляет, конечно, достопримечательность и предмет гордости города, расположенного вблизи знаменитого местечка Мокка, по имени которого назван пряный напиток.

У входа в ресторан стояли полицейские в форме цвета хаки и неимоверно больших фуражках. Одного взгляда на их темные лица было достаточно, чтобы понять, что мы уже не в Европе.

Полетели дальше. Несмотря на позднюю осень, в четыре часа утра было светло, так как мы двигались на юго-восток, навстречу солнцу. Под нами расстилалась холмистая в расщелинах местность, без единого деревца и кустика, без всякой растительности. Это Аравийская пустыня, страшная для тех, кто заблудится в ее безводных далях. Можно было только предполагать, как безжалостно палит над ней солнце, так как на большой высоте оно теряло свой жар. Внешняя температура равнялась 8 градусам мороза, и на крыльях самолета выступил иней. Тем приятнее было ощущать тепло, которое поддерживалось в самолете и даже заставило многих снять пиджаки.

Однообразие ландшафта под нами нарушали два черных штриха, протянувшиеся по пустыне: это шоссе, по которому двигались едва различимые автомобили, а рядом с ним нефтепровод, начинающийся на нефтепромыслах Аравии и заканчивающийся у моря, где жидкое золото перекачивают в танкеры.

Затем мы полетели над морем, бесконечным и однообразным, как пустыня, не менее безжалостным, чем ее пески. Нам предупредительно растолковали, как устроены спасательные пояса, показали надувные лодки, но все это служило слабым утешением. Чувство уверенности вселяли лишь четыре мотора самолета, работавшие бесперебойно.

Наконец настал желанный миг, когда стюардесса объявила:

— Пристегнитесь покрепче, через 10 минут мы приземлимся в Бомбее.

Все, словно по команде, прильнули к окнам и увидели клочок суши, ничем не отличавшийся от любого другого морского берега. Вскоре мы опустились на аэродроме с эллингами, световыми знаками и радарными установками, точно такими же, какие мы видели в Берлине, Праге и Бейруте, а оформление виз, таможенная проверка и выдача багажа производились по общепринятым международным правилам.

Необычными были лишь темнолицые носильщики с тонкими руками, составлявшими резкий контраст с тяжелыми чемоданами, которые они тащили, своеобразный акцент, с которым чиновники объяснялись на английском языке, тропическая жара, обильно выжимавшая пот изо всех пор, и… время. Когда мои часы показывали 12, в Индии было уже полпятого. За 20 часов полета мы сократили сутки на четыре с половиной часа.

Поездка в город также не пробудила в нас былые иллюзии и позволила увидеть Индию с неожиданной стороны. Конечно, женщины были в длинных сари, изящно обвивавших их тела. Конечно, то тут, то там можно было встретить мужчин в тюрбанах и бросалось в глаза обилие белых костюмов и платьев, считающихся в тропиках признаком элегантности, так как они выгодно подчеркивают темный цвет кожи их владельцев. Но в остальном жизнь текла по асфальтированным улицам с поспешностью, обычной для всех больших городов мира.

По проспектам мчались машины, покрытые ярким лаком всех оттенков и сверкавшие хромированными частями. Полицейским с трудом удавалось регулировать поток движения, и напрасно я искал взглядом задыхающегося рикшу. Целые флотилии иностранных и индийских торговых кораблей стояли на якоре в идеальных естественных гаванях.

В предместьях города расположены крупные промышленные предприятия, благодаря которым Бомбей стал центром хлопчатобумажной промышленности, а прекрасные виллы на Малабарском холме свидетельствуют о том, что и в Индии владельцам и акционерам крупных предприятий живется неплохо. Вдоль улиц тянутся шестиэтажные жилые дома, бары, из которых обычно доносятся резкие звуки джазов, яркие витрины с товарами изо всех стран мира, изысканные рестораны-люкс, где цены сами по себе ограничивают круг посетителей, кинотеатры, вмещающие большое количество зрителей, огромные рекламы с призывно улыбающимися полуобнаженными красотками.

Автомобиль остановился перед отелем, внешняя элегантность которого подчеркивалась названием — «Амбассадор»[3]. Бой распахнул дверцу, слуги ринулись к чемоданам, дежурный, почтительно склонившись, провел меня в залитый светом холл. Я был быстро зарегистрирован и еще быстрее доставлен на лифте к лабиринту комнат, где слуга показал отведенный мне номер. Он объяснил, как действуют механизмы, призванные сделать жизнь приятной, — установка для кондиционирования воздуха, радио, вентилятор, — показал ванную и балкон и бесшумно исчез. Утомленный поездкой, я опустился в мягкое кресло, и мне померещилось, что я все еще в Германии, где угодно, но только не в Индии — «стране чудес».

Но уже следующее утро не оставило сомнений в месте моего пребывания. Началось с уборки. Вместо горничной появилась целая толпа мужчин в белых штанах и небрежно надетых навыпуск рубашках. Один мел, другой смахивал пыль, третий убирал постель, четвертый приводил в порядок ванную. Процедура эта была довольно медлительная. Каждый делал только то, что разрешалось его кастой и предписывалось обычаем. Ни больше, ни меньше, по строго определенному порядку, так, чтобы не унизить достоинство «убирающих постель» или «стирающих пыль».

Перед отелем меня сразу же окружила целая толпа нищих; едва мне удалось избавиться от них, раздав милостыню, как подбежали дети — полуголые, с ввалившимися щеками. Широко раскрытыми глазами они с мольбой смотрели на меня и твердили одну и ту же заученную фразу:

— Нет папы, нет мамы, сахиб, подай анну бакшиш.

При встрече вместо рукопожатия индийцы складывают ладони на уровне груди и произносят «намасте». А когда в ресторане вас встречает волна запахов пряностей и сладостей и вы видите, как посетитель ест руками необычную для вас пищу, вы начинаете понимать, что Индия все же страна далекая и незнакомая.

Загрузка...