Перепутья

Заговорщица (Такахаси II)

Раннее утро было единственным временем, когда они с Айзеком могли поговорить с глазу на глаз, не ловя на себе недоуменные и подозрительные взгляды. Всем, кому было нужно, было прекрасно известно, что они незнакомы – и любое их появление на публике вместе вызвало бы закономерные вопросы.

После чего раскручивание цепочки стало бы вопросом времени. В утыканном системами слежения и защиты от несанкционированного доступа комплексе все были как на ладони практически круглые сутки.

Теплый стаканчик кофе приятно грел ладонь и душу, давая надежды на то, что глаза все-таки удасться открыть в самое ближайшее время. Как и все пожилые люди, привыкший просыпаться намного раньше, Айзек, наоборот, выглядел вполне бодрым.

- Итого нас четверо, - начал он, пролистывая файл на планшете, - Вы, - он провел пальцем по экрану, сбрасывая документ вбок, - Я, - и еще раз, - Лоренс Меррит. Служба собственной безопасности, работает на этом объекте уже почти десять лет.

Подавляя желание зевнуть, Юля отпила обжигающий кофе и склонилась над планшетом. Со страниц собранного Айзеком досье на нее смотрело знакомое лицо чернокожего парня.

- А я его знаю, - прокомментировала она. Айзек оторвался от планшета и вопросительно посмотрел на нее, - Он меня несколько дней назад не хотел впускать обратно в комплекс.

- Интересно… - пробубнил себе под нос Айзек, - А почему?

- Не знаю, - Юля пожала плечами, - Он не объяснял. И вообще как-то быстро сдулся.

- Интересно… - повторил Айзек перед тем, как сбросить его документ в сторону, - Фабио Кассола. Капитан мобильной опергруппы Эта-10, “Не Вижу Зла”.

На фотографии в углу досье был изображен молодой незнакомый итальянец.

- Инкубаторский что ли? – недоверчиво уточнила Юля.

- Инкубаторский, - Айзек кивнул и скептически улыбнулся, - Я сам не ожидал, но вот, поди ж ты.

Инкубаторский…

Вопрос сорвался с губ быстрее, чем Юля сообразила, что и у кого спрашивает:

- Айзек, скажите мне, а вы знаете, почему Эта-10 – инкубаторские?

Тот вздернул бровь:

- В каком смысле?

- В прямом. Почему мы называем их инкубаторскими?

Тишина стала ей ответом. Айзек отвел задумчивый взгляд в стену напротив. Огонек камеры поблескивал сбоку, но здесь они были вне зоны обзора.

- Не знаете? – переспросила Юля. Айзек помотал головой, его лицо исказилось озабоченностью, - А я знаю, - она улыбнулась, - Возможно, вы посчитаете меня сумасшедшей, как тогда в зале заседаний, но просто выслушайте меня.

Если уж она не активировала антимем, когда расспрашивала о Джеке всех вокруг, сразу после его пропажи, вряд ли короткий рассказ Айзеку мог повредить.

- Интересно… - протянул Айзек, когда она закончила, - Я не знаю ничего об этих гоминидных репликаторах, но я, кажется, помню этого… Меня подмывает сказать “молодого человека”, но, если я не ошибаюсь, несмотря на свой юный вид, он намного старше и меня, и всех, кого я когда-либо знал вместе взятых.

Юля отшатнулась и уставилась на Айзека широко раскрытыми глазами:

- Вы… Простите, Вы что?

Слова слишком контрастировали с реальностью и никак не хотели укладываться в голове.

- Я помню директора 19ой зоны, - спокойно и сосредоточенно повторил Айзек, - Очень смутно, но я никогда лично с ним не пересекался. Как, говорите, его звали?

- Джек Брайт.

- Джек Брайт… - повторил Айзек, словно пробуя имя на вкус, - Что-то очень знакомое, но, если бы Вы мне не сказали, я бы не вспомнил.

Юля обхватила голову руками в тщетной попытке привести в порядок разбегающиеся мысли.

- Когда он только-только исчез, я расспрашивала о нем всех вокруг. Никто его не помнил, Айзек. Даже не знал его имени. Как будто не было такого человека вовсе. Я была уверена, что это все звенья одной цепи. Пропавшие репликаторы, другой объект в базе данных на месте его амулета, его исчезновение. Похоже на антимем, не находите? Джек стал антимемом, и в этот же момент отовсюду, включая память людей, исчезли все упоминания о нем, все его изобретения и так далее. Но, если вы его помните…

- То Ваше первое предположение ложно и, соответственно вся логическая цепочка разваливается, - закончил за нее Айзек, и ей оставалось только кивнуть, - Знаете, о чем я еще подумал? – Юля отрицательно помотала головой, - Что объединяет нас с Вами?

Нахмурившись, Юля смерила его оценивающим взглядом. Они были из разных отделов, занимали разные, не смежные, должности, они даже не родились в одном месте, - хотя она и не знала, откуда родом Айзек, но сильно сомневалась, что он тоже провел почти все свое детство в окрестностях Петербурга.

- Не знаю, - в итоге сдалась она.

- Мы знали доктора Брайта задолго до реконфигурации, - просто ответил Айзек, - Вы работали под его руководством, я косвенно сотрудничал с несколькими отделами 19ой зоны еще тогда, когда был главой отдела ритуалистики, а это последние двадцать лет.

Юля сглотнула вставший в горле ком, и только после этого снова смогла говорить:

- А все остальные…

- Именно так. Если все остальные узнали о его существовании только здесь, то все сходится, - сказал Айзек и замолчал. Его задумчивый взгляд уперся в диод камеры под потолком. Прошло несколько минут перед тем, как он продолжил, - Я, кажется, знаю, что произошло. И мне это очень не нравится, – под короткой черной, с проблесками седины бородой, его губы превратились в тонкую полоску.

- Давайте, выкладывайте, - Юля сложила руки в замок перед собой.

- Нас всех обработали амнезиаками.

Короткая фраза отозвалась слишком сильным потрясением.

- Что?! – удивленно выпалила Юля.

- Нас всех обработали амнезиаками, - повторил Айзек, - Сами подумайте, это ведь все объясняет. Амнезиаки не способны уничтожить старые воспоминания без полного разрушения личности – поэтому и Вы и я помним доктора Брайта. Но я не помню, чтобы он здесь был после реконфигурации, что… Теперь, когда я об этом подумал, выглядит подозрительно. Вряд ли директор 19ой зоны тихо сидел у себя в кабинете все это время.

Юля энергично закивала:

- Точно не сидел. Сразу перед реконфигурацией он поссорился с Йоханном, ну, советником Сариолой, а после – постоянно бегал по отделам и сверял списки тех, кого нужно восстанавливать в первую очередь.

Пусть воспоминания и были покрыты тонкой темной пеленой невыразимого горя, они все-таки были.

Губы Айзека растянулись в грустной усмешке:

- Я так надеялся, что Вы скажете, что его здесь и не было. Потому что иначе… Все печально.

Стоило Юле немного задуматься, как все его опасения стали очевидными.

- Амнезиаки не антимем. Они не заползают к людям в голову сами. За их применением… - ее голос быстро сошел на нет, но Айзек закончил мысль за нее:

- …всегда кто-то стоит. И этот “кто-то” очень постарался обставить все так, чтобы о докторе Брайте не осталось ни одного упоминания. Интересно, зачем…

Юля растерянно пожала плечами. У нее не было ни одной идеи и любая мысль отдавалась в голове звонким гулом.

Собрать всех незаметно оказалось задачей похлеще решения теоремы Ферма. Советник, начальница отдела, капитан опергруппы и простой безопасник – их не могло объединять ничего. Они не могли дружить, не могли общаться, не могли даже знать о существовании друг друга. Любому, кто заметил бы их вместе, это бы показалось подозрительным.

Подозрительность вела к слухам. Слухи вели к вопросам. Вопросам, на которые они не могли дать ответы.

Для встречи им нужно было скрытное, незаметное место без камер системы видеонаблюдения.

Айзек обещал что-нибудь придумать, но дни сменяли друг друга, а от него все еще не было никакой весточки.

Федерико увлеченно растекался мыслью по всем доступным поверхностям. На его мониторе отображалось хитросплетение графиков, формул и протоколов, - очередная порция информации по месопотамскому объекту. Формально Юля тоже вот уже несколько часов участвовала в анализе этих данных, но ее участие ограничивалось редкими кивками головой и поддакиванием.

Ее мысли просто не могли быть еще дальше от любой незначительной чуши, что творилась в пустынях Месопотамии. Квантование пространства-времени на макроуровне невозможно было сравнивать с разрушением всей реальности как таковой.

Треклятый пустынный объект мог быть частью этого процесса, мог не быть частью этого процесса – в конечном счете это мало что меняло. Знание одного из симптомов ничем не могло помочь при поиске лечения.

- Смотри, шеф, - Федерико, казалось бы, совсем не замечал ее отрешенности, - Вот дрон пересекает границу объекта. Вот у нас запись, видишь, как он исчезает?

Юля перевела взгляд на его монитор и отстраненно кивнула, когда на видео дрон пересек отгороженную лентами линию и тут же исчез.

- Вот. На аудио то же самое. А вот по показаниям сотрудников, которые его запускали, они продолжали его видеть, пока не отвернулись! – тон Федерико предполагал, что он ожидает от нее какого-нибудь ответа.

Юля не могла ему дать того, чего он так хотел. Все его слова влетали в одно ухо и вылетали из другого, не задевая по пути мозг.

Не получив искомого, однако, Федерико ни капли не расстроился:

- Похоже на какой-то странный эффект наблюдателя. Может, назвать его “эффект разумного наблюдателя”, м-м-м? Как тебе?

Одно слово все-таки прорвалось сквозь поток ее размышлений, и Юля пожала плечами:

- Ну назови.

- Что с тобой, шеф? – ее отстраненность не ускользнула от взгляда Федерико, - Ты как будто не здесь.

- Все нормально, - отмахнулась Юля.

- Нет, ненормально! На тебе уже вторую неделю лица нет, я что, не вижу! – воскликнул Федерико, продолжая сверлить ее взглядом.

- Да ничего страшного. Я просто… В последнее время совсем не высыпаюсь. Ну и, сам понимаешь, концентрация ни к черту, - первая отмазка, которая пришла в голову, и стала основной версией.

Федерико не понадобилось много времени для того, чтобы сгенерировать решение:

- Сходи в медпункт, шеф, я серьезно. Это не шутки. Ты сколько вчера спала?

Начала врать, так уж будь добра – продолжай.

- Не знаю. Часа три, - рассеянно пожала плечами она.

Федерико вскочил со стула:

- Нет, это не дело! Иди поспи! Давай, давай! А потом в медпункт! Я здесь сам разберусь, - каждое свое слово он сопровождал активной жестикуляцией.

Слабые попытки отбрехаться и остаться, он пресек на корню, и ей не оставалось больше ничего, кроме как пройти в свой кабинет и закрыться на ключ.

Спать совершенно не хотелось.

С тяжелым вздохом, она окинула взглядом гору скопившихся бумаг. Только той их части, что до сих пор по старинке оформлялась не в электронном виде. Какая еще куча ожидала ее в глубинах рабочей почты, можно было только догадываться.

Стоило ей только начать разгребать завалы, быстро стало ясно, что ни за вечер, ни за ночь с ними не управиться.

Совет перешел от слов к делу – и всерьез взялся за повторную постановку на содержание якорных объектов и строительство новой зоны содержания в Канаде. А это значило месяцы и месяцы бумажной волокиты и головной боли.

Ближе к полуночи бумажек на столе стало примерно вполовину меньше – и она с чистой совестью отправилась спать на диван.

…собиралась отправиться спать на диван, если бы не телефон, что завибрировал на столе.

Айзек : я нашел место. Сбор завтра в заброшенном крыле. Схема во вложении. Остальным я напишу, не беспокойтесь.

Устало зевнув, она набрала:

Такахаси : Вы уверены, что безопасно переписываться так, в открытую?

Айзек : нет. Давайте позже об этом? При встрече.

Такахаси : Договорились.

Может быть, у нее уже развивалась паранойя, но после этой короткой переписки ей всю ночь снились засевшие в засаде, поджидающие их безопасники. Каждый раз, когда она нажимала на ручку двери, они набрасывались на нее из темноты – и она просыпалась в холодном поту.

Отогнать остатки противного липкого сна не помогла даже большая чашка кофе, которую она влила в себя, едва открыв глаза.

Расправившись с кофе, она тихо проскользнула через пустынную в столь ранний час лабораторию, и, даже не заглянув на завтрак, направилась к месту назначенной встречи. В одно из заброшенных крыльев этого поистине исполинского комплекса, прямо в неизвестность.

Что находилось в заброшенных крыльях было покрыто мраком. Их не было на картах. В них не работали камеры наблюдения. Никто не знал ни когда они были покинуты, ни по какой причине. Словно так просто было всегда.

Бесчисленные итерации стерли бесценную информацию, не оставив ни следа.

Чтобы не заблудиться в переплетениях пыльных, заброшенных коридоров, Юле потребовались все навыки ориентирования на незнакомой местности, но в конце концов она все-таки нашла нужное место. Стоило ей открыть дверь – внутри тут же включился свет.

В покрытую невероятно толстым слоем пыли переговорку явно очень давно не ступала нога человека, однако проводка все еще работала. В любом другом месте это показалось бы ей удивительным, но не здесь. В этом комплексе было слишком много необъяснимого. Можно было смело сказать, что он целиком состоял из необъяснимого.

Айзек появился спустя полчаса напряженного ожидания. Когда его гулкие шаги раздались в пустынном коридоре, на прислушивающуюся к каждому шороху Юлю навалилось странное оцепенение, которое прошло только после того, как он открыл дверь и знакомым жестом поправил очки на переносице

- Прошу прощения за задержку, - Айзек смахнул пыль с одного из стульев, придирчиво его осмотрел и только затем сел.

Юля облегченно выдохнула:

- Очередное заседание? – ее голос слегка дрогнул, выдавая недавние переживания, но Айзек даже не повел бровью.

- Вроде того, - кивнул он, - Знаете, меня терзают смутные опасения, что на нашу деятельность могли обратить внимание.

- Что вы имеете ввиду? – тут же насторожилась Юля.

- Советник Сариола ни с того, ни с сего начал слишком сильно интересоваться моей скромной персоной. Зацепил меня разговором еще за завтраком, насилу от него отвязался.

- Вы с ним мало общаетесь?

Немного поколебавшись, Айзек все-таки кивнул.

- Можно и так сказать. Только по работе, никогда – на личные темы. А сейчас он как будто пытался заговорить мне зубы. Очень странно.

- Действительно… - задумчиво протянула Юля, - Думаете, он мог о чем-то догадаться? Он не мог получить доступ к вашим мессенджерам?

Айзек отрицательно покачал головой:

- Не думаю. Кроме того, если бы ему и удалось, случилось бы одно из двух – или он прошел бы проверку мемагентом, и, соответственно, появился в нашем списке, чего не произошло. Или он провалил бы проверку – и не вспомнил ни о чем.

И снова Айзек был абсолютно прав.

- Он задавал вам какие-то вопросы?

- Да нет, ничего такого, что стоило бы внимания. Просто пустая болтовня, и это-то и странно. И еще, пока остальные наши коллеги не подтянулись, - Айзек пододвинулся к столу и поставил локти на столешницу. Юля инстинктивно повторила за ним, - По поводу нашей проблемы с амнезиаками.

- Вам удалось что-то выяснить?

Пусть они и были здесь одни, Айзек все равно опустил голос до шепота:

- К сожалению, нет. В логах инвентаризации фармацевтического отдела нет ничего странного, кроме одного момента. Они были отредактированы. Я не могу сказать когда, не могу сказать кем, но их редактировали и это абсолютно точно.

- И что мы можем с этим сделать? – нахмурилась Юля, - Мы же можем что-нибудь с этим сделать?

Айзек кивнул:

- Все логи изменений записываются на защищенные сервера, которые находятся в совместном ведении IT отдела и службы собственной безопасности. Чтобы получить к ним доступ, нужна авторизация. Увы, я не могу выписать разрешение самому себе, и вообще мне кажется, что в нашей ситуации оставлять следы по базам данных… Скажем так, не слишком разумно.

- И что Вы предлагаете?

- Пока не знаю, - Айзек пожал плечами, - Подумаю, и дам Вам знать, если мне что-нибудь придет в голову.

Гулкие шаги раздались в коридоре. Дверь открылась, пропуская вовнутрь давнешнего охранника. В руках он сжимал огромную чашку чая, а на его заспанном лице читалась растерянность. Вскоре после него, подтянулся и последний член их группы.

Не сдержавшись, Юля зевнула во весь рот.

Айзек осмотрел их и хохотнул:

- Мы похожи на какую-то кучку заговорщиков, вам так не кажется? – после чего поднялся со стула.

Все переглянулись – и раздались неловкие смешки. Может быть, он был не так уж и не прав.

- Давайте, для начала, хотя бы познакомимся? – предложил он, и сам начал первым, - Айзек де Ройтер. Советник. О5-2.

Улыбки стерлись с лиц охранника и оперативника, и они ошеломленно уставились на Айзека. Повисла неуютная тишина.

Чтобы разрушить ее, Юля поддержала Айзека:

- Юлия Такахаси, начальник отдела исследований.

Чернокожий парень украдкой ущипнул себя и несколько раз оглянулся, словно ожидая, что его друзья сейчас выпрыгнут из-за угла и закричат “Розыгрыш!”. Но этого не произошло.

- Лоренс Меррит, служба собственной безопасности, оперативник, - как-то неуверенно сказал он в итоге.

И все внимание переключилось на последнего парня. Молодой итальянец улыбнулся и растерянно почесал шею:

- Нам вообще-то не положено.

- Мне тоже, - ободряюще улыбнулся Айзек, - Не переживай, здесь все свои.

- Ладно-ладно, - парень нервно хохотнул, - Фабио Касолла, капитан мобильной опергруппы Эта-10 “Не вижу зла”. Но вы этого не слышали.

- Конечно, - Айзек кивнул, - А я, если что, просто странный старый маразматик, который к вам зачем-то пристает и которого вы знать не знаете, договорились?

По комнате прокатились смешки, и обстановка сразу стала более расслабленной. Но ненадолго.

Стоило Айзеку перейти к делу, напряжение вернулось в воздух и повисло над ними Дамокловым мечом.

- Я не мастер говорить длинные пространные речи, - начал Айзек, - Поэтому буду краток. Полагаю, вам всем прекрасно известно, зачем мы здесь собрались. Полагаю, вы все уже ознакомились со всей документацией, которая была разослана вирусом по вашим адресам и представляете себе, хотя бы в общем, в какой заднице мы все оказались. Если у кого-то еще оставались мысли вроде “а может быть это просто дурная шутка?”, вынужден вас разочаровать. Текущий уровень реальности за пределами этого комплекса составляет всего 0.5 Юм, доктор Такахаси удостоверилась в этом накануне.

Ответом ему стала неловкая тишина. Никто не знал, что сказать – и Юля не была исключением.

- Подождите, а почему мы не можем просто рассказать всем остальным? – спустя несколько минут недоуменно спросил Лоренс, почесав нос, - Нет, вы не подумайте, письма я все прочитал, даже по несколько раз, но, если честно, все равно почти ничего не понял, - его пухлые губы растянулись в виноватой улыбке.

Айзек усмехнулся:

- Я бы мог прочитать вам целую лекцию по антимемам. Но у нас нет на это времени. Если вкратце, антимеметический эффект – штука сложная и непредсказуемая. У нас нет никаких гарантий, что, если мы начнем бегать по комплексу и рассказывать все каждому встречному, не случится какой-нибудь катастрофы, масштабы которой мы сейчас даже не можем себе представить.

- А что может случиться? – Лоренс смотрел на него так же, как студент-троечник смотрит на профессора в день экзамена. С мольбой и без малейшего проблеска понимания.

- Да все что угодно, - Айзек развел руками, - Мы можем исчезнуть, словно нас никогда и не было. Вся концепция Фонда может перестать существовать. Вся концепция человечества. Любое Ваше предположение так же хорошо, как и мое. Но, - он поднял указательный палец вверх, - Я собрал вас здесь не только для того, чтобы констатировать, что мы глубоко в заднице, и что с этим делать – не ясно. У меня для вас кое-что есть. Я надеюсь, все уже получили документацию по “сектанту из Бирмингема”?

Нестройный хор голосов отозвался утвердительным гулом.

- Отлично, отлично. Так вот. Мне удалось раздобыть логи воспроизведения ритуала, о котором идет речь в этих документах. Сейчас, секунду.

Он вынул из-под стола сумку и достал оттуда ноутбук с проектором. После короткой настройки, на стене напротив отобразился текстовый файл.

- Не буду сейчас утруждать вас чтением всего этого талмуда, дадите мне потом флешки, я вам его скину. Я сам уже ознакомился с ним и могу подвести итог. После воспроизведения ритуала, в карманных реальностях наблюдались те же самые эффекты, что наблюдаются сейчас у нас. Снижения уровня реальности до критически низких значений. Появление признаков некоего межпространственного заражения, а затем – мы пока такого не наблюдаем, но, вынужден констатировать, что это только вопрос времени – исчезновение целых кластеров реальности, во всех смыслах, включая концепции и физические константы. Полагаю, на этом этапе существование разумных или даже попросту живых наблюдателей уже стало невозможным.

Разумных наблюдателей…

Какая-то смутная идея появилась на границе сознания, но Юля никак не могла ухватить ее за хвост.

- И наконец. У нас есть изображение, полученное за планковское время до полного разрушения подопытной реальности. Но, к сожалению, я не могу Вам его показать.

- Почему? – насторожилась выдернутая из своих мыслей Юля.

Айзек тяжело вздохнул:

- Я прогнал его через алгоритмы определения опасности восприятия. Локальные, я еще не сошел с ума запускать это в сеть. И… - под бородой его губы растянулись в печальной ухмылке, - Этих алгоритмов больше не существует. Так что, не думаю, что открывать его безопасно.

Наблюдатели. И дрон, и алгоритмы были наблюдателями.

Неразумными наблюдателями. А что, если…

Осознание ударило словно обухом по голове.

- Месопотамский объект… - ошарашенно протянула она.

Айзек, до того задумчиво разглядывающий протокол экспериментов, вздрогнул и оглянулся:

- Вы что-то сказали?

Квантовые эффекты на макроуровне. Эффект наблюдателя. Запутанность. Ритуалы. Связь.

Юля потрясла головой в отчаянной попытке привести мысли в порядок:

- Айзек, скажите мне как ритуалист исследователю – эти ритуалы могли создать до того несуществующую квантовую запутанность?

- Юлия, мне сложно сказать так сходу, - Айзек растерянно потер переносицу, двигая очки вверх-вниз, - Я слишком давно отошел от практической работы, я же Вам говорил.

- Хорошо, а Вы можете это выяснить? – не отступала Юля.

- Могу попробовать, но не могу обещать результат, - отозвался Айзек, - А можно поинтересоваться, почему именно квантовая запутанность?

Немного подумав, Юля отрицательно помахала головой:

- Мне нужно сначала все проверить. Не хочу, чтобы мы сконцентрировались на одной идее, и упустили из виду все остальные.

- Вы, конечно, правы, но мне кажется, Вам все равно стоит ее обозначить, - нахмурившись, нажал на нее Айзек.

И Юля сдалась:

- Я думаю, этот ритуал мог запутать нас с чем-то. Мы переняли свойства этого чего-то – и как следствие стали… Заметными или даже привлекательными для этого… Процесса, уничтожающего реальность, назовем его так.

- Хм-м-м… - протянул Айзек, - Знаете, эта версия имеет право на жизнь. Хорошо, я разберу эти ритуалы на составные кирпичики. Вы, Юлия, тоже проверьте Вашу версию, - Юля кивнула, и Айзек взмахнул рукой, - Ну что, полагаю… На сегодня у нас все.

- Подождите, - удивленным хором отозвались Фабио и Лоренс, - А нам что делать?

- Постарайтесь не вызывать никаких подозрений. Я свяжусь с вами, когда придумаю, как это можно сделать так, чтобы рано или поздно не попасть под колпак Ваших, Лоренс, коллег.

Растерянный Лоренс направился к выходу, но Фабио даже не шелохнулся:

- А что насчет сектанта? – его сосредоточенный взгляд пронзал Айзека насквозь. Заслышав продолжение разговора, Лоренс обернулся и замер.

- Извините? – перепросил Айзек, поежившись.

- Ну смотрите, - Фабио достал из кармана телефон, - Вот протокол допроса. Вот здесь сектант утверждает, что то, что он делал, он делал для спасения вселенной. - он повернул телефон экраном к Юле и Айзеку, - А вот… “Кто вам сказал, что вашей?” – выждав короткое мгновение, он продолжил, - Не знаю, как вам, а по мне здесь все предельно очевидно. Он из другой реальности.

Из другой реальности…

Мысль, что когда-то прошла по границе сознания, так и не закрепившись в нем, теперь горела яркой лампочкой.

Повисла долгая и тяжелая тишина. И в этой тишине ту самую мысль, что наверняка крутилась сейчас в головах у всех, озвучил Айзек:

- Мы в глубокой заднице, господа.