Первородный. Цена магии

Глава 10

Я сглотнул вязкую слюну и на слабых ногах поплёлся прочь, пытаясь докопаться до причины произошедшего кроваво-говняного отмщения.

Итак, наитие накинулось на меня в тот момент, когда я смотрел на костёл, где жили летучие мыши, а потом мне удалось пробудить новое умение. Хм, может, оно через моё едва не поджарившееся серое вещество послало сигнал в пространство, а его уловили бдительные летучие мыши? Неспроста же они с таким рвением накинулись именно на ту стерву, которой я пожелал, чтобы её черти взяли? Крыланы ведь и вправду поначалу хотели «взять её», словно восприняли мои слова, как приказ.

Логично? Ага. Но только если не учитывать того, что на подобные фокусы маги-физики не способны. Этим знамениты анимаги. Правда, и ману никто не умеет тянуть из других магов, а я могу.

— Что же происходит? — взбудораженно прошептал я, сгорая от слабости, быстро парализующей моё тело. — Да шут его знает. Придётся разбираться с этим потом.

Пока же я кое-как сумел вытянуть из груди оставшиеся крохи маны и активировал «взгляд мага». Он показал мне, что среди прохожих есть как минимум трое магов. И один из них «сиял», как уличный фонарь в ночи, прозрачно намекая, что он сильный маг. Ведь количество маны прямо пропорционально зависело от мощи дара.

Я почти без матов доковылял до этого магического силача, тишком прикоснулся к нему и сразу же прошёл мимо. Сворованная мана снова прогнала слабость, подтвердив теорию о том, что моё тело как-то трансформирует магическое топливо в некие жизненные силы.

— Дела-а-а, — мрачно протянул я и по пути украдкой тронул ещё нескольких магов.

Маны стало больше, но я чувствовал, что могу вбирать её ещё и ещё. Что же будет, когда я с помощью тренировок полностью разовью свой дар? На что я тогда буду способен?

В голову сразу же полезли влажные мечты. Но я отринул их и решил провести эксперимент со своим новым умением. В книге «Большой перечень задекларированных магических способностей» оно называлось «управление живыми существами».

Мне быстро удалось вызвать его. Правда, мою голову будто снова в чан с горячей водой сунули. Но это ерунда. К этому можно привыкнуть. Главное, чтобы умение работало.

Но, как вскоре выяснилось, оно не работало. Все тварюшки высокомерно проигнорировали мои приказы: и кошки, и собаки, и голуби с воробьями, и даже одна наглая крыса, высунувшаяся из щели дома. И это притом, что мана-то тратилась на это умение.

Ерунда какая-то! Хоть стой, хоть падай!

Наверное, следует провести ещё пару экспериментов, но уже с летучими мышами. Если и они не подчинятся мне, то инцидент с дурёхой придётся отнести к случайным совпадениям.

Придя к этой мысли, я прибавил скорости и через несколько минут подошёл к двери знакомой ресторации и подёргал её за ручку. Закрыто. Но я так просто не сдался. Прильнул к окну и увидел в пустом зале тщедушного парня лет шестнадцати. Он протирал тряпкой марионетку и тряс худосочным задом под негромкую музыку граммофона.

— Эй! — позвал я его и громко постучал в окно.

Парень вздрогнул, выронил тряпку и взволнованно посмотрел в мою сторону. На его лице отразилось недоумение. Но всё же он пошёл к входной двери. Отпер её и чуть-чуть приоткрыл.

— Доброе утро, сударь. Ресторация откроется только через час, — учтиво проговорил незнакомец и вдруг задумчиво сощурил хитрые глаза. — Постойте, а я вас уже видел. Вы же вчера посещали наше заведение?

— Да, всё верно. Признаться, я как раз хотел кое-что у вас спросить об этом посещении, а то у меня кое-какие детали выветрились из головы. Я вчера маленько перебрал.

— М-м-м, — замычал парень, пытаясь спрятать неподдельную радость, будто увидел старого должника. — Обождите тут, сударь. Мне срочно нужно сбегать на кухню, а потом я вернусь и всё вам расскажу!

Не дожидаясь моего ответа, он через весь зал рванул к открытой двери, ведущей в соседнее помещение. А я всеми фибрами души почувствовал подвох… хороший такой подвох, величиной со здание ратуши.

Паренёк неспроста умчался с такой скоростью, что даже забыл закрыть дверь на замок. Я этим и воспользовался. Приоткрыл оную, проскользнул в зал и практически на цыпочках двинулся к дверному проёму, поглотившему парня.

— … Он тут! — донёсся до меня его возбуждённый голос, раздающийся на фоне музыки граммофона. — Да, да, тот самый сударь, чью внешность вы мне вчера описали. Он ждёт около двери. Что? Задержать его? Сколько вам потребуется времени? Так много? Не уверен, что смогу выполнить вашу просьбу. Вы повысите награду вдвое? Хорошо, сударь, сделаю всё, что в моих силах.

Я приблизился к открытой двери, заглянул в коридор и увидел спину парня, держащего возле уха трубку телефонного аппарата. Но уже через миг он повесил её, одёрнул сюртук и лихо развернулся на каблуках.

Благо, я успел метнуться за дверь, где с сильно колотящимся сердцем принялся ждать, когда этот тщедушный гад появится в зале.

Спустя несколько секунд он чуть ли не вприпрыжку выскочил из коридора и тотчас встретился с твёрдым корешком моей книги. Я даже не стал использовать «ускорение». Просто врезал ему по зубам, вложив в удар весь свой гнев и силу. Аж книга чуть не порвалась.

Парень тоненько вскрикнул и повалился на спину, зажимая узкой ладонью разбитые губы. В его вытаращенных глазах заскакали искры страха. А физиономия плаксиво сморщилась, будто он собирался разрыдаться.

Я поставил ногу на его впалую грудь, немного наклонился и яростно прошипел, намеренно брызжа слюной, точно бешеный:

— Если заорёшь — я тебе кадык вырву и нос вобью в череп. Кивни, если понял.

Тот кивнул, не спуская с меня сотканного из страха взора. Он даже немного заскулил от ужаса.

— Кому ты сейчас телефонировал, щенок⁈ — жарко выдохнул я, до хруста сжимая пальцы правой руки в кулак.

Ну, настоящий берсерк. Ещё немного — и я от напускной ярости начну грызть книгу или стол, выпуская на волю своего внутреннего бобра.

— Ге… Герхарду фон Брауну, — заикаясь, выдал паренёк и бросил лихорадочный взгляд в сторону коридора с телефонным аппаратом и тремя закрытыми дверьми.

Готов поспорить, что за одной из них притаилась кухню. Ведь из коридора шёл весьма соблазнительный аромат, заставившийся мой рот наполниться слюной.

Видимо, парень надеялся, что кто-то из поваров услышит наш разговор, и придёт ему на помощь. И чтобы не произошёл такой конфуз, я потянулся к двери коридора и закрыл её.

Мой поступок заставил паренька ещё больше погрустнеть.

— Через сколько приедет фон Браун?

— Он сказал, что ему потребуется не меньше четверти часа, сударь, — проблеял захныкавший гад, даже не пытаясь встать с пола. — Вы… вы простите меня. Я… я просто хотел заработать денег. Фон Браун обещал любому человек сто рублей за информацию о вас. А у меня маменька больная, папенька в запое уже вторую неделю, сестра младшенькая…

— … Тоже в запое⁈ — выхаркнул я, столкнув брови над переносицей. — Не пытайся разжалобить меня. У меня сердце из гранита, а яйца из стали. Но если ты честно ответишь на мои вопросы, то я ничего тебе не сделаю. Даю слово дворянина.

— Отвечу, отвечу, — торопливо зашлёпал тот разбитыми губами и посмотрел на меня жалобным взглядом побитой собаки.

— В котором часу я вчера появился в вашей ресторации?

— Около пяти вечера, — ответил парень и без понуканий продолжил тараторить, захлёбываясь от волнения воздухом: — Вы забежали в зал, будто за вами кто-то гнался. И сразу же кинулись в сторону уборной. А спустя некоторое время ушли с красивой сударыней. Потом появился разозлённый сударь фон Браун со своими друзьями. Они принялись искать вас. Не нашли. И тогда-то фон Браун и объявил награду за информацию о вас.

— При мне что-то было? Может, в руках? Не видел, кто мог гнаться за мной? Кто-то ещё интересовался моей скромной персоной?

Лоб парня покрылся складками, а глаза лихорадочно забегали. Он силился что-то вспомнить, но в итоге обречённо выдохнул:

— Нет, ничего такого, сударь. Я больше ничего не знаю. Честное слово.

— Дерьмо, — прошипел я и решил проверить свою теорию о палёной «синьке». Только нужно заходить издалека, через леса и огороды, чтобы паренёк ничего не понял. — Кто вчера выкидывал мусор из уборной? В нём что-то было подозрительное?

— Я выкидывал мусор, но не рассматривал. Просто швырнул его в бак в проулке. Его ещё вчера увезли, — виновато улыбнулся парнишка.

— Ты не видел чего-то странного в уборной? Записки какие-то на полу валялись или визитки? А может ещё чего… — продолжил я окольными путями подбираться к своей цели.

— Ну-у-у, ничего такого, — замычал он, хмуря брови так сильно, что аж кожа чуть не лопнула. — Только кто-то забыл монокль и… ещё на полу лежала какая-то склянка. Её я тоже выкинул в бак, а вот монокль отдал управляющему. Вдруг за ним кто придёт?

— Что за склянка? — тотчас навострил я ушки, точно одинокая барышня, услышавшая подозрительный шорох во мраке ночи.

— Не знаю. Наверное, из-под какого-то лёгкого наркотика. Прежде мне не доводилось видеть таких склянок. Она была похожа на мензурку, — пролепетал паренёк и робко вытер кровь с губ.

Могла ли в этой склянке быть палёная «синька»? Легко. Её же варят в подпольных лабораториях и явно льют во что попало. Хоть в банку из-под огурцов. А вот у нормальной «синьки» есть стандартная тара, установленная властями. Паренёк наверняка видел подобные склянки, потому не назвал бы ни одну из них странной.

Хм, а может мне самому стоит осмотреть уборную ресторации? Нет, вряд ли это что-то мне даст.

Внезапно мои мысли прервал жаркий шёпот паренька, чьи глаза горели надеждой:

— Вы дали слово, что ничего мне не сделаете, если я честно отвечу на ваши вопросы. Я всё рассказал. Отпустите меня.

— Живи, — убрал я ногу с его груди и торопливо направился к выходу, услышав позади мощный вздох облегчения.

Конечно, я бы мог ещё порасспрашивать гадёныша, но вряд ли бы он вспомнил нечто важное. Да и нельзя показывать свой интерес к этой склянке. Паренёк же тоже может предположить, что в ней было. Хотя и не факт, что странная склянка принадлежала именно мне.

Впрочем, у меня уже родилась стройная, как березка, теория. Вероятно, вчера за мной гнались те самые бандиты из переулка, поскольку Бугор с распростёртыми объятиями поджидал меня чуть ли не у дверей ресторации. Видать, он знал, что я нахожусь где-то в этом квартале. Но что я сделал бандитам? Какую любимую мозоль отдавил? И мог ли я от отчаяния выпить в ресторации палёную «синьку», рассчитывая отбиться от бандитов с помощью магии?

— Чёрт-те что и сбоку вилы, — мрачно протянул я, выйдя на улицу. — Кажется, вечерком надо будет кое-кому нанести визит.

Пока же я отправился в Светлоградский императорский университет, чей голубой штемпель красовался на форзаце книги о магии. Логично будет, если я студент именно этого университета.

И логично, что я не стал дожидаться прибытия сюда Герхарда. На кой шут мне с ним встречаться? Ради чего? У меня разве нет других дел, кроме как выяснять отношения со всеми обиженными мной дворянчиками? Нет, так взрослые люди не делают.

Усмехнувшись, я завернул за угол магазинчика марионеток и двинулся к трамвайной остановке. Около неё приплясывал раскрасневшийся мальчишка в клетчатой кепке и с объёмной сумкой, перекинутой через плечо.

— Газеты покупай! Интеллект свой просвещай! А кто газеты не читает, тот мозг свой в овощ превращает!

— Шикарная реклама, — с усмешкой похвалил я мальчишку. — Свежий выпуск «Тёмного Светлограда» есть?

— Имеется, сударь! Всего сорок копеек! — бойко ответил пацан, раздражённо покосившись на всклокоченного доставщика на велосипеде. Он вихрем промчался по дороге, прижимаясь к тротуару.

— Держи, — протянул я ему деньги и взял газету, ещё пахнущую типографской краской.

На одной из страниц обнаружилась статья Элизы Честной о неуловимой вештице. Я принялся читать её и вскоре понял, что в статье честными были только знаки препинания.

Элиза всё перекрутила так, что у меня челюсть упала в лужу. Она и местонахождение вештицы сама вычислила, и прогнала её, бесстрашно шлёпая резиновыми губами. А ещё бессовестная врушка спасла двух обомлевших от ужаса благородных сударей, чья внешность подозрительно напоминала нашу с Владимиром. Хорошо хоть она имена наши не написала, а то бы на весь Светлоград «прославила».

— Гадина подколодная. Надеюсь, Владимир этот бред не прочитает, а то у него все чакры вылетят, а энергополе треснет так, что не соберём, — мрачно процедил я, выбросил газету в каменную урну и шустро запрыгнул в подскочивший трамвай.

Вышел я из него уже около величественного белокаменного здания с остроконечными башнями и стрельчатыми окнами. Наверняка, раньше это был чей-то дворец. Нынче же он служил делу просвещения, то бишь являлся университетом.

Здание окружал небольшой парк с ажурным кованым забором. А в гостеприимно распахнутые ворота уже втекала весёлая, щебечущая река студентов, выглядящих, как типичные молодые дворяне.

Я не присоединился к этому галдящему потоку, а скрылся от глаз людей в тёмном проулке. Включил «ускорение» и таким образом потратил практически всю ману, чтобы чей-нибудь любопытный «взгляд мага» признал во мне всего лишь обычного человека. Раньше же я то ли скрывал свой дар, то ли у меня его не было, поэтому сейчас лучше не выходить из сумрака.

Покинув проулок, я миновал ворота университета и оказался в парке, где радостно щебетали птички, шумели водой фонтаны и зевали дворники, оттирая статуи, искусно заляпанные голубиным помётом.

Ничто здесь не показалось мне знакомым.

Как не показался знакомым и подошедший ко мне бледный, невысокий студент, будто бы только что выбравшийся из склепа, куда солнце заглядывало только по большим праздникам.

— Доброе утро, Ян, — проговорил незнакомец высоким, выхолощенным голоском, исторгнутым из худого тела с длинными ногами в потрёпанных штиблетах.

На узких плечах паренька покоился недорогой сюртук, а из-под шляпы-котелка торчали непослушные чёрные волосы, похожие на пружинки. Под длинным носом росли жиденькие усики, готовящиеся превратиться в полноценную «щёточку». А задумчивые, орехового цвета глаза смотрели на меня из-за толстых стёкол круглых очков. На тонких губах парня затаилась встревоженная полуулыбка, делающая худощавое, вытянутое лицо более живым.

— Доброе утро, — сказал я, пытаясь сообразить, кто этот человек. Друг? Одногруппник? Просто знакомый? Надо бы вывести его на диалог. — У тебя что-то случилось? Ты выглядишь встревоженным.

— Я? Нет, ничего не случилось, — отмахнулся Бледный, нервно улыбнулся и перевёл тему: — Наоборот. У меня радостная новость. Вчера в нашу с тобой комнату изволила нагрянуть комендантша. Она поменяла-таки ту ужасную тумбочку, чья дверца скрипела так, что аж зубы ныли до самых пяток.

— Слушай, комендантша ничего не говорили по поводу того, что я не ночевал в общежитии? — с тревожными нотками выдал я, решив разговорить этот ценнейший источник информации.

— Ей нет никакого дела до тебя. Ты же не её крысы. Кажется, именно она их разводит в подвале. Ничем иным я не могу объяснить их аномальное количество, — с серьёзной физиономией проговорил парень, то ли пошутив, то ли нет. — А вот мне, ежели быть откровенным, любопытно узнать почему ты не явился в общежитие.

— У брата остался ночевать. Признаться, он напоил меня так, что до сих пор никак не могу собраться с мыслями, — с тяжёлым вздохом сказал я, прикинув, что нашёл чуть ли не идеальное оправдание всех своих будущих промахов, которые допущу в общении со студентами.

— Ясно, — кивнул Бледный и поправил очки. — Я тоже однажды так накушался водочки, что аж сарай дедовский спалил. Вздумалось мне по пьяному делу провести очередной химический эксперимент. Полыхнуло так, что я чуть не стал первым человеком, попавшим в космос. Благо, обошлось. Но с тех пор я заметно меньше пью. Прям совсем чуть-чуть.

— Только пробки нюхаешь?

— Нет. А-а-а… это шутка? Я понял. Да, смешно. Впрочем, как всегда, — дёрнул он губами.