Первородный. Цена магии

Глава 7

Кудряшка жалобно-жалобно промычала, стараясь не смотреть на меня:

— Это ваше право верить или нет бедной, порядочной девушке, искавшей лишь справедливости.

— Ты сама себя закапываешь всё глубже и глубже. Ну, какая ты порядочная? Ты уже забыла какую плату пообещала этим быкам? — пнул я ногой ближайшего громилу. — Порядочные девушки не расплачиваются своим телом. Не удивлюсь, если узнаю, что и ты изменяла моему брату, как и он тебе.

— Я никогда не изменяла Владимиру. И я… я была охвачена праведным гневом, вот и пообещала им… — едва слышно прошептала девица, мрачно посмотрев на распростёртых здоровяков, не оправдавших её надежд.

— Ага, так я тебе и поверил, — саркастично выплюнул я, попутно глянув на мага. — Ты знаешь, как этот олух пробудил свою магическую силу? Судя по виду, он прыгнул в котёл с какой-то кислотой.

— А вы разве не знаете? — удивилась Кудряшка, бросив на меня взгляд исподлобья.

— Знаю. Тебя проверяю. Отвечай! — гаркнул я, пытаясь ухватить за хвост плавающую в голове информацию.

Кажется, мне всё-таки что-то было известно о подобных запаршивевших магах.

— Он выпил палёную «синьку»! — выпалила девица, испугавшись моего гнева. — И не одну, а несколько! Вот она-то и пробудила его дар. По улицам много ходит подобных «грязных» зелий, сваренных в подпольных лабораториях. Не все же могут купить настоящую «синьку», а многие хотят получить магическую силу. Вот и рискуют, глотая подобную гадость. У него вон только кожа испортилась, а кто-то и с жизнью прощается или с ума сходит.

Да, точно! Вот сейчас в моей голове что-то щёлкнуло — и появились обрывки сведений о подобных отчаянных персонажах. Их называли «грязными магами». А большую часть из них составляют простолюдины. Ну, мне так кажется. Это же вполне логично.

Моё задумчивое молчание насторожило Кудряшку. Она, кажется, подумала, что я решаю её дальнейшую судьбу, поэтому девица поспешила всё взять в свои руки. Она громко заплакала, встала на четвереньки и поползла ко мне.

— Сударь, сударь! Вы простите меня за всё. Я будто обезумела от гнева. Сжальтесь надо мной. Я не заслуживаю мести. Смилуйтесь! Проявите благородство. Вы же дворянин, мужчина…

— Иди уже отсюда, — брезгливо бросил я ей, сделав пару шагов назад, чтобы она не сумела обхватить руками мои колени.

— Благодарю, благодарю! Вы истинный аристократ! Настоящий воин! — торопливо пропищала Кудрявая. И ещё торопливее исчезла, словно её тут никогда и не было. Только подъездная дверь хлопнула.

— А с этими-то что мне делать? — почесал я затылок, посмотрев на верзил.

Может, проверить их карманы? Но я же дворянин, и мне как-то не хочется опускаться до воровства. Тем более у этих баранов вряд ли есть что-то ценное. Да и мне как-то не жаждется прикасаться к «грязному магу», выглядящему так, будто его не один километр тащили рожей по брусчатке.

— И стоила таких метаморфоз магическая сила? — задался я вопросом, изучая «грязного мага».

У него же и внутри наверняка произошли какие-нибудь необратимые изменения. С такой палёной жижей не только кожа вывернется наизнанку, но и печень откажет через два понедельника. А то и прочие органы. Может даже… может даже… память отшибет по самое не балуй.

— Умереть — не встать, — поражённо проронил я, пронзённый с ног до головы очень паскудной теорией.

А что, если я по той или иной причине выпил палёную «синьку», да ещё и не одну, учитывая какая у меня была вероятность открытия дара? Могла ли эта гадость пробудить мою магическую силу, стереть часть памяти и перекрутить психику так, что у меня изменился характер? А почему нет? «Грязные маги» действительно сходят с ума. И ведь все странности моего дара можно свалить на действие этой дьявольской жижи! Она же способна сработать то вкось, то в раскоряку.

— Вашу ма-а-ать, — судорожно протянул я, чувствуя, как ноги приросли к лестничной клетке.

Если я и вправду хлопнул палёную «синьку», то становится ясно почему скрывал свой дар. Просто боялся хоть кому-то признаться в своей дурости. А может, я ничего и не скрывал, а просто не успел сказать. Вполне вероятно, что меня угораздило выпить эту гадость в уборной ресторации. Я ведь именно там и пришёл в себя.

Но когда мне удалось получить магический опыт, позволяющий с легкостью вызывать «ускорение» и «взгляд мага»? Да, вот тут неувязочка. И она даёт мне надежду на то, что я всё-таки не дурак, выпивший палёную «синьку». Она же способна угробить меня и через месяц, и через год. Пёс её знает, что она наделала с моим организмом! Мана вон уже не регенерирует. А что дальше? Хозяйство отвалится? Нос сгниёт? Мозги ещё больше набекрень встанут?

Я тряхнул головой, отгоняя мрачные видения, рисуемые моей буйной фантазией. Пока ещё рано паниковать. Сперва нужно во всём разобраться, а уж потом что-то решать. Конкретно, сейчас лучше всего заняться братом. Он продолжал лежать без сознания, а на его лбу уже появилась шикарная красная шишка. Благо, череп оказался не повреждён. Жить будет.

Мне не составило труда аккуратно затащить Владимира в комнату и положить его на кровать. Потом я вышел в подъезд и подметил, что из соседних квартир никто не вышел, дабы проверить, кто шумел в подъезде.

— Вот и прекрасно, — пробормотал я, ухватил тяжеленного «грязного мага» за одежду и потащил его на улицу, кряхтя от натуги. Аж в пояснице что-то щёлкнуло.

В голове же появилась идея высосать оставшуюся у здоровяка ману. Но не будет ли это слишком подозрительно? Не знаю, не знаю.

Так и не придя к какому-то окончательному выводу, я вытащить мага на свежий воздух и оставил его безвольное тело около стены. А сам, потирая ноющую спину, вернулся в подъезд. Схватил за руки второго громилу и поволок его по ступеням, как мешок с картошкой. Он начал постанывать, явно приходя в сознание. Будет ли второй раунд?

Я с трудом вытащил здоровяка на улицу и с удивлением заметил, что «грязный маг» уже оклемался. Он осторожно ощупывал лицо, не вставая с земли.

— Ещё хочешь⁈ — наигранно зло бросил я ему, скрипнув зубами. И даже пальцы растопырил, всем своим видом показывая, что готов порвать его на тысячи маленьких «грязных магов».

— Нет, нет сударь! — торопливо выдохнул тот и скривился от боли, пронзившей его мощную челюсть. — Звиняйте нас. Мы же не знали, что вы маг.

— А если бы я им не был, то и извиняться бы не пришлось, да, полудурок? Вы бы просто избили меня! — прошипел я, пнув под рёбра второго громилу.

Тот резко распахнул мутные глазёнки и застонал.

— Мы это… загладим свою вину, — пробурчал «грязный», виновато опустив башку. — Только отпустите нас. Мы же это… не хотели ничего дурного. Просто… просто жизнь такая. Сильный жрёт слабого. Да и это… бабы у меня давно не было. А тут Марьянка прискакала. Она девка что надо, справная, фигуристая и смазливая. Только всё больше к дворянам липнет. Ваш брат у неё не первый. Говорят, что она почти захомутала предыдущего зелёного дворянина. Запузатила она от него, да только дитя мёртвым вышло. А то бы быть ей на содержании у дворянина. Он бы на ней, конечно, не женился, но и без денег вряд ли бы оставил.

— Так и быть, бери своего подельника и проваливай. Но вы оба будете должны мне. Как вас зовут? — проговорил я, прикинув, что по-другому в этой истории поступить как-то сложновато.

— Благодарю! — прогудел маг и с болезненным шипением встал на ноги. — Ох и крепко вы меня поколотили. Аж башка до сих пор кругом и мана куда-то вылетела. Геннадий меня кличут.

— А я — Ефим. И у меня кочан кружится, — пожаловался второй громила.

Он кое-как воздел себя на четвереньки, а затем и на ноги встал. Покачнулся и вместе с «грязным магом» пересёк улицу, скрывшись в тёмной подворотне, до которой не доставал свет единственного фонаря, привлёкшего всю окрестную ночную мошкару.

— Как-то так, — пробормотал я, прикидывая, что мне сулит это происшествие.

Внезапно все мои мысли прогнал гортанный крик, полный ужаса и боли. Он разорвал тишину безлюдной улицы и раскалённым шилом ввинтился в мои барабанные перепонки. Голуби тут же испуганно сорвались с крыши и улетели прочь, хлопая крыльями.

А я с сильно колотящимся в груди сердцем уставился на ту самую подворотню, поглотившую верзил. Там явно что-то случилось. Но надо ли мне выяснять что? Крик был буквально пропитан первозданным страхом, приправленным жгучей паникой, превращающей человека в неразумное животное.

Такие вопли весьма мотивирует на то, чтобы бежать куда подальше. Но я наоборот — напряжённо замер, готовясь услышать повторный ужасный крик.

Однако секунда шла за секундой, а в моих ушах звучал лишь грохот пульса. В груди же нарастало жгучее любопытство. Ужасно захотелось заглянуть в подворотню и выяснить, кто и почему там так орал.

Я поддался любопытству и двинулся к подворотне, чувствуя гуляющий вдоль хребта холодок. Кажется, жизнь меня ничему не учит. Только пару часов назад мне чуть не довелось столкнуться с монстром, а сейчас я сам, возможно, иду к чудовищу.

Неожиданно сбоку от меня что-то мерзко заскрежетало. Я от неожиданности подпрыгнул и зло глянул на ржавую вывеску, тронутую ветерком. Она покачивалась над заколоченной досками дверью. И на ней ещё можно было прочитать «Деньги почти даром. Ссуда за пять минут. Нужен только один документ!»

— Гадина, — шёпотом оскорбил я вывеску, облизал губы и вошёл в подворотню, пахнущую помоями, мусором и… кровью.

Тяжёлый металлический запах пробрался в ноздри. А мои глаза расширились, увидев мага Геннадия, чьё тело оказалось выпотрошено, как свиная туша. От самого паха и до подбородка тянулась ужасная рана, словно бы нанесённая острейшим мечом.

Кишки, печень и прочие внутренности неопрятной грудой валялись около трупа, лежащего в кроваво-красной луже, отражающей свет месяца. Рёбра мертвеца белели в сумраке, а на лице застыла маска непередаваемого ужаса.

Тело Ефима лежало на спине чуть дальше. И оно оказалось выпотрошено аналогичным образом. Внутренности так же валялись рядом с трупом. А его ещё трепещущее, блестящее от крови сердце сжимало трёхпалой когтистой лапой человекоподобное существо с серой, шершавой на вид кожей, под которой проступали рёбра, упругие мышцы и хребет.

Обнажённый монстр сидел на задних лапах вполоборота ко мне. Вытянутый, лысый череп поблёскивал в серебристом свете луны. Острые уши оказались прижаты к вискам. А длинный хвост, похожий на кожаный хлыст, заканчивался костяным, изогнутым шипом, напоминающим окровавленную турецкую саблю.

Миг — и существо необычайно быстро повернуло в мою сторону голову с чернеющей вместо носа треугольной дырой. Наши глаза встретились. И я будто заглянул в два круглых, жёлтых колодца с вертикальными зрачками и явными искрами разума.

Страх тараном попытался вломиться в мою душу, но я быстро сломал ему шею и напрягся, готовый сражаться до последнего вздоха. Желательно вздоха этой твари.

Она изогнула тонкие, окровавленные губы и стала растягивать их в безумной улыбке. Показались мелкие, блестящие зубы-шипы, растущие несколькими рядами. И чем больше растягивала губы тварь, тем больше зубов сверкало. Казалось, что безразмерный рот твари достигнет ушей.

Но вдруг существо широко открыло пасть и почти членораздельно прохрипело:

— Присоединяйся…

— Я уже… кха… ужинал, — с трудом вылетели слова из моего пересохшего рта.

Монстр смолчал и забросил сердце Ефима в свою чудовищную пасть, похожую на камнедробилку.

Внезапно по улице прокатился пропитанный невероятной тревогой крик Владимира:

— Ян! Ян! Ты где⁈

Я всем телом вздрогнул и рефлекторно обернулся, а затем мысленно взвыл от ужаса, поняв, какую ошибку совершил. Всё моё существо было уверено, что монстр воспользуется моей оплошностью! Я уже чуть ли не наяву почувствовал зубы, впивающиеся в мой затылок.

А когда я снова повернулся к подворотне, то не увидел монстра на прежнем месте. Благо, он не мчался ко мне, а ловко карабкался по стене дома. Шустро преодолев её, он исчез на крыше.

— Какого лешего? — удивлённо выдохнул я, испытав истинное облегчение. — Почему тварь сбежала, а не сожрала моё сердце?

Нет, я, конечно, не против того, что монстр сбежал. Однако у него был такой замечательный шанс полакомиться моей главной мышцей. Неужели крик Владимира спугнул существо? Или оно уже наелось? И с какой это стати монстр радушно пригласил меня присоединиться к его трапезе?

— Ян! Ян! — снова заголосил брат, срываясь на хрип.

— Я тут! — крикнул я и вышел из подворотни на подрагивающих после пережитого ногах.

— Что во имя Космоса ты там делал? С тобой всё в порядке? И кто к нам вломился? Где Марьяна? — затараторил средний и бросился ко мне, сжимая в руке здоровенный кухонный нож.

По пути он упал на колени и его мощно стошнило.

— У тебя сотрясение мозга, — уверенно констатировал я, услышав приближающийся вой полицейских сирен.

— Ерунда, — прохрипел брат, вытер губы тыльной стороной руки и вскинул голову с роскошной шишкой на лбу. — Так что произошло?

— Марьяна привела с собой двух громил. Один из них и распахнул дверь, отправив тебя в нокаут…

— … Ему просто повезло. Я почти увернулся, — торопливо пробурчал Владимир, усевшись на задницу. Его даже не смутила дорожная грязь, ещё больше запачкавшая модные брюки.

— После того, как ты прилёг в прихожей, мне удалось… э-э-э… справиться с громилами.

— Тебе⁈ Как⁈

— Потом расскажу. Важнее то, что этих громил убило какое-то существо. Их трупы там, в подворотне.

— Существо? — без удивления повторил брат и следом тревожно протараторил: — А Марьяна? Что с ней⁈

— Не знаю. Она покинула подъезд раньше громил. Наверное, с ней всё в порядке. Ну, если можно считать порядком её жизнь.

— Фух-х-х! — облегчённо выдохнул средний, судорожно сунул нож в просторный внутренний карман пиджака и виновато сказал: — Наверное, надо поговорить с ней. Извиниться, что ли…

— Эк тебя перекорёжило после удара дверью. В монастырь не хочешь? Подожди извиняться, — закончил я, увидев в конце улицы две машины с мигалками.

Автомобили с воем и шумом подъехали к нам, после чего из них выскочили восемь мужчин. Шестеро были до зубов вооружены и носили форму полицейских. Двое же оказались в гражданской одежде.

Они всем составом резво подошли к нам и окружили, будто мы с братом были новогодней ёлкой, а они детьми.

— Доброй ночи, граждане. Я — капитан Николаев, — представился прокуренным голосом седовласый господин в старомодном сюртуке и с пышными бакенбардами. — Нам поступили сведения, что тут заметили вештицу. Вы ничего не видели?

— Видел, сударь, — проговорил я, помогая среднему встать на ноги. — Вештица — это же такая гадость с длинным хвостом и любовью к человеческим сердцам?

— Верно, верно, — покивал седовласый и бросил многозначительный взгляд на вихрастого паренька в гражданской одежде.

Тот торопливо вытащил блокнот, карандаш и приготовился записывать мои слова.

— Вон в той подворотне она была. Убила двух мужчин. Мы с братом выбежали из дома, когда они кричали. Думали помочь. Уточню, мужчинам, а не вештице.

Юнец посмотрел на меня расширившимися глазами, словно его сильно изумило то, что мы с Владимиром ломанулись на ночь глядя, услышав чьи-то вопли. А затем парень скользнул изучающим взглядом по нам с братом и понятливо хмыкнул. Кажется, он уразумел, что мы — дворяне, а такие персонажи, если у них правильное воспитание, могут прийти на помощь даже незнакомому человеку.

— Мотылев, пиши, а не бабочек считай! — сердито бросил ему мужчина с бакенбардами и перевёл взор на полицейских. — Проверьте подворотню, только ничего там не трогайте. И осмотрите близлежащие улицы, дома и крыши. Конечно, вряд ли вештица ещё в городе. Скорее всего, она уже покинула его. Двух сердец ей более чем достаточно. Но вы всё равно держите ухо востро.

— Есть, сударь Николаев! — гаркнули служивые и побежали к подворотне, громыхая тяжёлыми сапогами.

— Вештица залезла по стене на этот дом и скрылась на крыше! — крикнул я в их спины и указал на пятиэтажку.