Первородный. Цена магии

Глава 34

— Горин, ты все-таки явился, — мерзко усмехнулся Герхард, откинув корпус назад.

Он посмотрел на меня как на труса, которого притащили силком.

— Фон Браун, гляжу, у вас из пиджака торчит носовой платок. Молодец, что взяли его. Будет чем слезы вытирать после вашего поражения, — не остался я в долгу.

— Что ты себе позволяешь, голодранец? — сразу завелся аристократ, до хруста сжав кулаки.

— Герхард, успокойся, — мирно сказал Воронов. — Дуэль уже назначена. Вот на ней вы все и выясните.

— Верно, судари, — мягко произнес вероятный лекарь. — Незачем лишний раз ссориться и жечь нервные клетки. Они не восстанавливаются.

— Давайте быстрее приступим к дуэли, — весело проговорил Гранецкий. — Меня дожидается ящик шампанского. Я всех после дуэли угощаю.

Герхард дернул щекой, недружелюбно глянув на моих спутников, а затем проговорил:

— Пусть секунданты приступают к своим обязанностям.

Дворяне сразу же стали отмерять шаги и рисовать мелом линии. Они были прекрасно видны на брусчатке в лунном свете.

— Тебе конец, Горин, — процедил фон Браун, стоя в метре от меня.

Кроме него, рядом со мной больше никого не было.

— Не говори гоп, пока не перепрыгнул, — ухмыльнулся я.

— Я превращу тебя в котлету…

— … Не слышал о такой магической способности…

— … А потом, когда ты не оправдаешь надежд барона Воронова, он мигом потеряет к тебе всякий интерес. И тогда у тебя не останется покровителей.

— А они мне и не нужны, фон Браун. Вы только зря сотрясаете воздух, пытаясь запугать меня. Лучше готовьтесь к дуэли.

— Скорее я буду готовиться к празднованию своей победы. У вас нет ни единого шанса на победу.

— А почему же вы тогда не согласились на пятнадцать шагов?

Аристократ скрипнул зубами, пронзив меня яростным взором.

— Судари, всё готово! — заявил подошедший барон Воронов. — Осталось наложить на вас «синюю кожу».

— Накладывайте, — буркнул Герхард, глянув на остальных секундантов.

Они встали чуть в стороне от дорожки с белыми меловыми линиями.

Барон тряхнул руками и сперва накрыл синей магией фон Брауна, а потом меня.

— Расходитесь, судари дуэлянты! — подал голос маг-физик.

Мы встали каждый на свое место. Между нами лежали семнадцать шагов. Семнадцать шагов к победе или поражению. О последнем я старался не думать, но фантазия вновь и вновь рисовала мое распластанное на брусчатке тело и танцующего рядом фон Брауна.

— Готовы⁈ — выдохнул барон Воронов, напряженно сдвинув брови над переносицей.

— Готовы! — выпалили мы одновременно.

— Дуэль! — дал сигнал к началу мероприятия Воронов.

Я тотчас вызвал «ускорение» и ринулся к фон Брауну через застывший мир. Одинокий листок практически замер, падая на землю. Рот барона медленно смыкался после крика. А рука фон Брауна еле-еле вздымалась, окутываемая магией. Я же выжимал из себя все. Связки трещали чуть ли не наяву, кожа горела как в огне, а перед глазами сгущался туман. Сердце лихорадочно билось в груди, отдаваясь гулом в висках. А сознание, кажется, собиралось сдаться. Уж слишком велика была нагрузка на тело. Оно просто проваливалось в черную пучину потери сознания, а фигура Герхарда расплывалась, словно мираж. Но она приближалась… приближалась. И уже теряя сознание, я выбросил правый крюк, прежде чем он выпустил свою магию. Боль пронзила костяшки пальцев, а тьма накрыла меня.

Ясное дело, что время, проведенное без сознания, промелькнуло для меня как один миг. А когда я разлепил глаза, то увидел крышу машины. И только через пару секунд осознал, что покачиваюсь на заднем сиденье, а спереди сидят Воронов и Гранецкий.

Их привлек мой непроизвольный стон, и оба повернулись. Лица дворян оказались мрачными. Барон сокрушенно покачал головой и снова уставился на ночную дорогу, сжимая баранку руля.

— Фон Браун долго плясал после своей победы? — мрачно выдохнул я, прислушавшись к себе.

Маны было даже больше чем прежде. Кажись, я опять бессознательно обворовал кого-то. Но поняла ли жертва, что произошло? Надеюсь, что нет.

— Горин, ты, конечно, разочаровал меня, — протянул Гранецкий, дохнув перегаром.

— Признаться, даже я в какой-то миг поверил в тебя, — вторил ему барон и тяжело вздохнул, словно не на машине ехал, а нес ее на плечах.

— М-да, подвел ты нас. Я ожидал чистой победы… — сказал Гранецкий и вдруг хихикнул, а потом разразился хохотом.

Барон тоже загоготал. Да еще так громко, словно конь, а не аристократ.

— Видел бы ты сейчас свое лицо, Громов! — сквозь смех выдавил парень, протягивая мне початую бутылку шампанского.

— Отвратительный розыгрыш, судари, — нахмурился я, сделав пару глотков. — Все-таки я победил?

— Да, ты сломал фон Брауну челюсть. Правда, и сам сомлел. Но по совокупности травм секунданты призвали тебя победителем. Я так за тебя переживал, что из меня аж мана куда-то делась, пока тебя к машине нес на своей спине.

— Да не особо ты и переживал, — вставил Воронов. — Лучше пить бросай. А то ты скоро будешь приход утра праздновать.

— Горин, готовься стать известным, — приподнято сказал Гранецкий, попутно отмахнувшись от слова друга. — О твоей победе будут рассказывать по радио.

— Может, не надо? — скривился я, приняв сидячее положение.

— Надо, Ян, надо. И давай-ка сюда бутылку. Завтра будем праздновать. Я приглашаю вас всех сначала на выставку химер из лабораторий Морозова, а потом пойдем не в какую-то цивильную ресторацию, а в настоящий кабак! И отказов я не приму. Хотя нет, вы можете отказаться, но тогда нам придется вернуться в тот парк и снова провести дуэль. Поскольку я точно вызову вас на бой.

— Убедил, — проронил барон.

— Да, ты умеешь уговаривать людей, — сказал и я, глянув на костяшки пальцев. Они выглядели как новенькие, хотя после встречи с челюстью Герхарда кожа наверняка лопнула. Видимо, лекарь подлатал меня.

— Давайте тогда условимся о времени встречи. Я хочу прийти на выступление Морозова. Он должен произнести речь во время открытия, — заявил Гранецкий и назвал время.

Воронову оно подошло. Впрочем, как и мне. Мы договорились встретиться на площади перед павильоном, а затем дворяне еще раз поздравили меня, крепко пожали руку и высадили около общежития.

Благо оно еще не закрылось на ночь, так что я без проблем добрался до своей комнаты, принял душ и вернулся в спальню, где принялся возбужденно ходить между кроватями. Понятное дело, что меня одолевали эмоции: ликование и страх. Первое было вызвано победой над Герхардом, а второй вселило в меня появление профессора-вампира и его рассказ.

Я почти до середины ночи бродил по комнате, а потом все-таки уснул.

Утром, конечно, я не проснулся знаменитостью, но, думаю, уже в понедельник люди будут знать о моей победе. Пока же я позавтракал в кафе через дорогу и отправился по магазинам. Мне нужны были хорошие вещи, раз я иду гулять с аристократами такого калибра.

Мне не составило труда приобрести шикарный костюм и ботинки, блестевшие ярче солнца. Покупки я принес в общежитие и оттуда же позвонил в дом Шмидтов. Мне ответила служанка, но уже через минуту раздался голос Шмидта, которого она позвала. Друг сразу же начал выспрашивать у меня о дуэли.

Ну я и рассказал ему, как было дело. Он хоть и изумился тому, что я одолел Герхарда, но все же вполне искренне поздравил меня и добавил, что сегодня у нас двойной повод выпить. Он же именно сегодня собирался вместе со мной отметить свое освобождение. Мне пришлось расстроить парня, сказав, что сегодня не получится, поскольку я не могу отказать барону Воронову.

Благо друг вошел в положение и согласился перенести пьянку на следующие выходные. На этом наш диалог и закончился.

А уже через несколько часов я стоял на площади перед здоровенным павильоном, внутри которого скрывались химеры. Перед закрытыми дверьми уже выстроилась длинная очередь из простолюдинов. Дворян же пускали через отдельный вход. Вот возле него-то я и встал, дожидаясь Гранецкого и барона.

День сегодня выдался ясным. На чистом небе светило солнце, а теплый ветерок приятно щекотал кожу. И я, подумав, встал прямо под солнечные лучи, решив провести эксперимент. Нет, никакой разницы я не ощутил, будто и не было во мне никакой вампирской крови. Кожу не жгло, и уж тем более я не собирался гореть, вереща от боли.

— А вот и наш победитель! — радостно завопил Гранецкий, подойдя ко мне вместе с улыбающимся Вороновым.

— Добрый день, судари, — поздоровался я с ними.

— Воистину добрый, — улыбнулся Гранецкий, приложился к фляжке и протянул ее мне. — Немножко бурбона?

— Нет, спасибо, — отказался я.

— Ну что, пойдемте? — указал Воронов на вход для дворян.

— Надо бы билеты купить, — напомнил я.

— Пфф, уже давно все куплено, Горин, — проговорил Гранецкий и вытащил из кармана три билета. — За мной, судари. Надеюсь, нас ждет что-то незабываемое…

Аристократ отдал билеты контролеру и проник внутрь. А там нас ждали клетки, установленные на высоких деревянных основаниях. При этом каждая клетка была дополнительно огорожена невысоким кованым заборчиком с табличкой, рассказывающей о происхождении такой страхолюдины.

Люди ходили по дорожкам и глядели на клетки, выстроившиеся в ряды. А в них сидели такие химеры, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Клыкастые, когтистые, зубастые… Они соединяли в себе черты различных животных и монстров, но преимущественно хищных. Их же делали для военных нужд. Вот поэтому первая же попавшаяся мне на глаза химера посмотрела на меня с чисто гастрономическим интересом. А я оценил медвежью голову и закованное в костяной панцирь довольно поджарое тело с длинным хвостом, заканчивающимся острейшим шипом.

— Замечательные существа, — восхищенно цокнул языком Гранецкий и шепотом добавил: — Воронов, твой будущий тесть может и выбраться из финансовой ямы, если получит контракт от государства. А эти зверушки выглядят так, словно их-то нам и не хватало где-нибудь в армии или полиции. Мне кажется, они бы превосходно разделывались с «грязными магами».

— Не болтай лишнего, — шикнул на него барон и вдруг остановился, глянув на сцену, устроенную в центре павильона.

Там с микрофоном в руке появился Морозов. Крупный мужчина с обрюзгшим лицом и маленькими бегающими глазками. Видимо, его дочь пошла в матушку. Она, кстати, тоже здесь была. Стояла в первом ряду зрителей, окруживших сцену. Девушка сегодня нарядилась в праздничное алое платье, подчеркивающее ее великолепную фигуру.

Но я вдруг поймал себя на том, что уже не чувствую учащенного сердцебиения, глядя на нее, будто все мои приключения выбили из души такие незначительные вещи, как влюбленность. Да, Морозова, без сомнения, была хороша, но я не пожирал ее взглядом. Странно… Но в то же самое время я испытал облегчение.

— Дамы и господа, подойдите ближе! — начал свою речь Морозов, широко улыбаясь, как самый добрый в мире дядюшка.

Дворяне подошли еще ближе к сцене, в том числе и наша троица. Простолюдины же расположились в самых последних рядах и внимательно слушали Морозова. А тот использовал весь арсенал хорошего ведущего: сыпал шутками, приподнято сверкал глазками и нахваливал своих химер. Но в какой-то миг его взгляд приобрел встревоженный вид, когда в задних рядах началось какое-то движение.

Я обернулся и увидел, как сквозь толпу зрителей пробираются служивые. Причем среди них выделялся шириной плеч мой брат Александр.

— Что происходит? — пробормотал Гранецкий, достав фляжку. — За это можно выпить или нет?

— Чую, не к добру все это, — напрягся барон и нашел взглядом красавицу Морозову. Та нервно покусывала нижнюю губу, но старалась не показать своей тревоги.

Полицейские же забрались на сцену и подошли к Морозову.

— Господа, на каком основании вы прерываете мое выступление? — проговорил аристократ, лихорадочно расстегнув верхнюю пуговичку рубашки.

— На основании того, сударь Морозов, что вы обвиняетесь в покровительстве ныне убитого гражданина Жарова, так же известного, как бандит Жирный, — отчеканил мой брат, обведя тяжелым взглядом ахнувшую толпу.

— Неправда! Это все ложь! — воскликнул смертельно побледневший Морозов, и его голос дал петуха. Взгляд же начал рыскать по сторонам, будто искал, куда удрать его хозяину.

— Увести сударя, — приказал Александр служивым. И те быстро взяли под руки верещащего аристократа.

— Кха, я все же выпью, — просипел Гранецкий и приложился к фляжке.

Воронов же метнулся к Морозовой, хлопающей глазами. Казалось, что она сейчас потеряет сознание, глядя на своего отца, которого вели сквозь толпу.

— Горин, а вам не кажется, что вон тот служивый похож на вас? Правда он постарше, заметно шире в плечах, да еще и лысый. Но между вами точно есть что-то общее, — подметил Гранецкий, проводив Александра задумчивым взглядом.

— Это мой старший брат.

— Да вы что⁈ Как тесен мир. А для Морозова он станет еще более тесным, если выяснится, что он и вправду связан с бандитами. Ха-ха. Камеры нынче не особо-то и большие.

— Ваш юмор бесценен, сударь, — сказал я, хмуря брови.

— Знаете, Горин, мне почему-то кажется, что Воронов не отправится с нами в кабак. Так что пойдемте туда вдвоем. Я уже налюбовался химерами.

— Да, наш визит сюда стал действительно незабываемым, — проговорил я, смекнув, что Александр разгадал шифр записной книжки Жирного. И в ней значилось имя Морозова. Благодаря этому служивые смогли нарыть какие-то улики на аристократа, потому-то они его и схватили при всем честном народе.

И, в общем-то, меня не удивило то, что Морозов был связан с бандитами. Его род шел ко дну, и он как мог пытался поправить свои финансовые дела. Вот и связался с Жаровым.

— Пойдем, Горин, пойдем, — похлопал меня по плечу Гранецкий, покосился на Морозову, плачущую на груди Воронова, а затем двинулся к выходу.

Я проследовал за ним. И уже спустя полчаса мы сидели в кабаке, попивая пиво. Гранецкий что-то рассказывал мне, хохоча и жестикулируя руками. А я только кивал, думая о своем. Мне вдруг стало ясно, что уже завтра начнется новая глава моей жизни. Ведь я уже узнал, что меня изменило и дало магию.

Но что ждет меня дальше? Ну, обучение у старого вампира Казанцева, учеба в университете и достойная жизнь. Финансы-то у меня есть. Как имеется и идея, как их увеличить.

Что касается моих братьев, Александр точно теперь станет знаменитостью. Его дела должны пойти в гору. Владимира же вряд ли что-то изменит, кроме настоящей любви.

— А что теперь будет с Морозовой? — внезапно спросил я, заставив резко замолчать дворянина, азартно рассказывающего, как он во время попойки чуть на спор не съел ежа.

— Кха…— кашлянул он в кулак, недовольно глянув на меня. — Ян, ты не очень-то хороший слушатель, хотя сначала я думал наоборот. Сидел молча, кивал… а тут на тебе. Что ж, я попробую ответить на твой вопрос. Она выйдет замуж за Воронова. Тем более сейчас. Думается мне, что Воронов все-таки дожмет своего отца. Он вчера обмолвился, что тот вроде бы уже почти дал свое согласие. Скорее всего арест Морозова может даже помочь Воронову. И вот почему…

Аристократ принялся мне рассказывать о хитросплетении наследования земель и прочего благосостояния. А также об упертости барона Воронова. Я слушал его и опять кивал, соглашаясь с Гранецким…

— … Ждет Воронова свадьба, зуб даю. А мы с тобой одинокие волки. Давай выпьем за жизнь, полную приключений!

— Давай.

Мы чокнулись и выпили, а потом еще раз и еще.

Так и закончилась та удивительная истории, однажды произошедшая в Светлограде. Наверное, Воронову повезло в ней чуть ли не больше всех. А вот мне — не знаю. Повезло ли? Ведь тот монстр из подворотни все-таки что-то разглядел во мне, раз предложил вместе поужинать сердцем «грязного мага». Время покажет. Но я точно уверен, что в моей жизни случится еще не одна такая зубодробительная история.