Первородный. Цена магии

Глава 17

Я снова взял трубку и попросил телефонистку соединить меня с адресом, принадлежащим съёмной квартире Владимира. Надеюсь, он дома, а не отправился чистить карму или латать биополе.

— У аппарата! — ударил меня в барабанную перепонку злой и в то же время напряжённый голос брата.

— Это Ян.

— Ян? — сразу же расслабился средний и следом выдал пропитанную негодованием тираду: — Ты видел⁈ Ты видел, что эта гадина нечестивая написала⁈ Она же всё переврала! Кого она там спасла? Что за бред она написала⁈ Мерзавка! Выставила себя героиней, а на деле её полицейские с места происшествия ссаными тряпками погнали… — он ещё почти целую минуту ярился и поливал Элизу оскорблениями, а потом выдохся, трескуче кашлянул и хрипло спросил у меня: — Ты чего телефонируешь-то?

— Мы в котором часу завтра встречаемся и где? — проговорил я, памятуя об охоте на василиска.

— Приезжай сегодня вечером к Александру. У него переночуем, да и поедем утром. Адрес помнишь? Ты же у него на новой квартире разок уже бывал.

— Визуально помню, где он живёт, а адрес что-то подзабыл. Напомни-ка, а то я только проснулся. Решил после занятий перехватить часок-другой.

— Улица Стрельцов, дом восемь, квартира три, — выдал брат, ни капельки не удивившись.

— Спасибо, вечером буду, — сказал я и повесил трубку.

Вернувшись в свою комнату, я открыл шкаф и придирчиво посмотрел на одежду. В чём бы нагрянуть к тем самым бандитам из подворотни? Надо надеть нечто такое, что не будет привлекать ко мне внимания.

Мой выбор пал на чёрный простенький сюртук, такие же непрезентабельные штаны, шляпу-котелок и серого цвета рубашку.

Напялив одежду, я вышел из комнаты, закрыл её на ключ и покинул общежитие.

Город уже накрыли первые сумерки. Электрический свет фонарей отражался в лужах, оставшихся после прошедшего дождя. А с крыш до сих пор срывались капли.

Но, несмотря на пасмурную погоду, горожане во множестве разгуливали по тротуарам. По дороге ездили машины, пища клаксонами. Стучали копытами кони, тянувшие поскрипывающие кареты и телеги. А около бордюров носились шустрики из «Доставки г-на Перова». Они без устали в любую погоду доставляли продукты и блюда из разнообразных заведений.

Я втянул сквозь зубы прохладный воздух и двинулся в сторону злополучной ресторации, где надавал фон Брауну по мордасам. Дорогу к ней я запомнил, когда ехал сегодня на трамвае.

По пути мне пришла в голову мысль, что надо бы слегка «подкрепиться». Я ведь потратил часть маны в кабинете профессора Еремина.

Благо, метод по воровству магической энергии уже был мной отработан, так что мне удалось набрать нужное количество «топлива» даже прежде, чем я добрался до ресторации. Она появилась только через квартал. Я прошёл мимо неё, испытывая смешанные чувства. Но потом мне стало не до лишних эмоций. Я весь напрягся и стал внимательно смотреть по сторонам. Вдруг появятся бандиты?

Но они не появились, благодаря чему мне удалось без проблем добраться до нужного проулка. Я не стал заходить в него, а сперва выглянул из-за угла дома. Дверь в подвал оказалась закрыта, и поблизости от неё никого не было. Ну, кроме того самого ободранного рыжего кота. Он тёр лапой мокрую физиономию, сидя на деревянном ящике из-под овощей.

Внезапно кот поднял усатую морду и уставился на меня. Я приветливо ему помахал и крадучись вошёл в проулок, где лужи помоев перемешались с дождевой водой, земля раскисла, а кучи мусора так никуда и не делись. Они продолжали громоздиться возле стен из красного, растрескавшегося кирпича. Вонь мочи и ароматы тухлятины тоже никуда не исчезли.

Подойдя к подвалу, я потянул дверь на себя. И та с ужасающим скрипом приоткрылась. Я тут же отпрянул от неё, и она снова закрылась. Но я успел заметить спрятавшиеся за ней грязные ступени. Они вели вниз к дверному проёму, из которого шёл тусклый подрагивающий свет, принадлежащий то ли свечам, то ли керосиновой лампе.

Видимо, в подвале кто-то есть. Много ли их? Вдруг целая до зубов вооружённая толпа? Наверное, безопаснее устроить засаду снаружи. Если кто-то из бандитов выйдет на свежий воздух, то я быстро прижму его к ногтю. Ну, а ежели мой план не сработает, то тогда я рискну и самолично пойду в подвал.

Пока же я метнулся к мусорной куче, громоздящейся буквально в паре метров от двери подвала. За ней весьма удачно обнаружился ящик из-под помидоров. Он валялся прямо около стены, поэтому не промок. Его защитил нависающий козырёк крыши.

Усевшись на ящик, я принялся ждать, косясь на дверь.

Сумерки постепенно густели, превращаясь из невесомой серости в полумрак. На небе появились первые ещё блёклые звёзды. Котяра же решил, что пора поужинать и принялся увлечённо рыться в отбросах.

А я откровенно заскучал и ради хоть какого-то развлечения развернул промокшую афишу, валявшуюся около ящика. Она гласила, что двадцать пятого августа сего года состоялась премьера фантастического кинофильма. Его сюжет строился вокруг того, что душа человека из нашего времени переместилась в другой мир. А там, оказывается, живут такие же люди, но совсем нет магии!

— Эк, придумают же. Нет магии… — удивлённо дёрнул я головой и впечатлившись добавил: — Но свежо… свежо.

Внезапно мои мысли прогнал душераздирающий скрежет несмазанных дверных петель. Тут же моё сердце застучало быстрее и вытянулась шея, чтобы лучше было видно мужика, появившегося из подвала.

Между его пальцами алел красный огонёк дымящейся самокрутки. Черты лица оказались скрыты тенью от козырька крыши, но вполне можно было рассмотреть выпирающий арбузом живот, туго обтянутый майкой.

Незнакомец не выглядел опасным, но я всё же решил подстраховаться. Осторожно поднял кусок стекла, скользнул в «ускорение» и метнулся к мужику через замерший мир. Почти замерший… Сорвавшаяся с крыши капелька всё-таки летела к земле.

Мне быстро удалось обогнуть кучу мусора, после чего я носком правого ботинка слегка ударил по распахнутой двери и отправил левый кулак на сближение с обрюзгшей рожей, расплывающейся в удивлении.

Мои только-только поджившие костяшки пальцев встретились с заросшим щетиной подбородком мужика. И я тут же вырубил «ускорение», отнявшее у меня значительное количество маны. Тлен и прах! Надо, надо учиться рационально использовать магическое топливо!

Пока же упитанная физиономия мужика колыхнулась от моего удара. Самокрутка выскользнула из его пальцев. А сам он с чавканьем грохнулся в грязь под металлический стук закрывшейся двери.

— Один писк — и ты на собственной шкуре почувствуешь, что такое кубинский галстук, — люто прохрипел я, прижав осколок стекла к шее незнакомца и опустив колено на его рыхлую грудь.

Мужик в ужасе вытаращил глаза и замер, словно впервые за свои лет сорок забыл, как дышать.

— Молодец, послушный малый, — саркастично похвалил я его, шумно сглотнув. — Если честно ответишь на мои вопросы, то я пощажу тебя. Кивни ежели понял, а то вдруг ты испугался так, что уже ничего не соображаешь.

Незнакомец кивнул и тихонько заскулил, жалобно шмыгнув мясистым носом, изрытым следами от оспы:

— Господин маг… у меня детки малые. Трое. Не убивайте меня. Я вам всё расскажу как на духу. Век воли не видать, ежели совру.

— Все вы так говорите, а на поверку оказывается, что нет у вас никаких детей. А если и есть, то вы их знать не хотите, — жёстко усмехнулся я, играя роль тёртого калача. — Ладно, мне плевать и на тебя, и на твоих щенков. Но слово я своё держу крепко, так что не хнычь, а вставай и иди вон за тот угол.

Я грубо помог ему подняться на ноги, всё так же прижимая к его шее осколок. Он оставил на грязной коже бандита затейливую царапину, заставившую его вздрогнуть и ещё больше испугаться.

Незнакомец вместе со мной послушно двинулся вглубь проулка и зашёл за угол. Там обнаружилась ещё одна куча раскисшего мусора. Хорошее место, здесь нас никто не потревожит и не увидит.

Я ударил мужика по ногам и швырнул его в грязь. Он с жалобным стоном грохнулся на спину. А я снова опустил колено на его грудь и упёр осколок стекла в яремную вену.

— Теперь отвечай на вопросы, если хочешь сохранить свою жалкую жизнь, — злобно прохрипел я, пуская слюни, словно меня бешеная собака укусила. — Ты слышал о том, что вчера некий юный маг вырубил в этом проулке Бугра?

— Слыхал, слыхал, — лихорадочно протараторил бандит, нервно облизав толстые, потрескавшиеся губы.

— Почему Бугор охотился за ним? — выхаркнул я, морща нос.

От мужика дико несло чесноком и какой-то кислой бражкой. Да и от кучи мусора воняло так, что аж слёзы наворачивались на глаза.

— Это всё Жирный. Главный наш. Он повелел поймать вас… в смысле, того мага… Обещал тыщу рублей тому, кто притащит его, но тока живым, а не дохлым.

— Меня, меня приведёт. Не делай вид, что не узнал мой благородный лик. У вас есть моя фотокарточка? Отвечай!

— Фотокарточки нет, но имеются рисунки! Очень хорошие рисунки. Вы на них прям, как живой.

— И какого лешего Жирному надо от меня?

— Не знаю, ей-богу, не знаю, — зачастил мужик вроде бы искренне. — Я всего лишь хазу сторожу. Мне мало чего говорят. Да я и не высовываюсь. Боец из меня аховый, вот и тихушничаю. Клянусь жизнями своих деток.

Что за невезение⁈ Кажется, мне попался самый никчёмный бандит из притона! Наверное, даже тот рыжий кот знает больше, чем этот пройдоха. Что ж, придётся иметь дело с тем, что есть.

— Раз я нужен Жирному живым, значит, он хочет поговорить со мной, так?

— Ага, ага, — пролепетал мужик, нервно сглотнув.

— Где сейчас Жирный? В подвале? Шустрее отвечай!

— Нет, там тока Прошка. Он просто мальчонка на побегушках. А Жирный тут не бывает. Я не знаю, где он живёт. Бугор сказывал, что Жирный постоянно меняет адреса. Он подолгу на одном месте не живёт! — на одном дыхании выпалил бандит, хлопая мутными глазами, отражающими звёздный свет.

— Гадство, — процедил я, нахмурив брови.

Мужик тотчас затих, испугавшись моего гнева. А я принялся торопливо соображать, как поступить. Этого валяющегося в грязи многодетного отца мне убивать не хочется. Прям совсем. Даже если у него и нет никаких детей, что наиболее вероятно. Да и слово я ему дал, что не трону.

И вообще… судя по всему, если я кого-то и убивал в своей жизни, то это были максимум крысы, потому-то внутри меня и ворочается колючий ёж-пацифист, молитвенно заламывающий лапки.

Однако, если я пощажу этого негодяя, то он тут же сообщит Жирному о том, что здесь произошло. После этого главарь бандитов ещё больше будет заботиться о своей безопасности.

Что же делать? Может, пойти по пути дипломатии? Шут его знает ради чего Жирный ищет меня. Вдруг между нами и нет непреодолимых противоречий?

Наверное, надо сперва прояснить этот вопрос, а уже потом обострять ситуацию.

— Слушай меня внимательно, — впился я горящим взором в бандита, попутно вспоминая наиболее многолюдные места. — Ты передашь Жирному моё предложение. Пусть он приходит один к фонтану Первого императора, что стоит на Сенной площади. В шесть часов вечера, послезавтра. Я даю ему возможность поговорить со мной, раз он этого так жаждет.

— Хорошо, хорошо, — как-то уж слишком рьяно закивал мужик и вроде бы невзначай потянулся к карману штанов.

— Замри, гад, иначе вырежу твой кадык! — яростно выдохнул я, слегка нажав на стекло.

Оно вошло в кожу бандита, проткнув её. По шее потекла струйка крови, но до вены остриё не достало. Но всё же мужик в ужасе запищал, широко распахнув глаза и замерев в одной позе.

Я случайно встретился с ним взглядом и вдруг услышал настойчивый голос внутреннего экспериментатора. Он шептал мне, что в общежитии я пробовал пробудить далеко не все способности, приписываемые вампирам. Были среди них и те, для которых требовался подопытный кролик.

А передо мной сейчас как раз и лежал «кролик». Настолько перепуганный «кролик», что его разум совсем не будет сопротивляться, если я, к примеру, попробую воздействовать на него ментально. Да, вампиров наделяли и таким умением. И оно существовало на самом деле. В книге «Большой перечень задекларированных магических способностей» имелись записи о магах, чей дар позволял им управлять чувствами людей.

Что ж, попытка не пытка… Мужик наверняка даже не поймёт, если у меня что-то получится.

Я уставился прямо в его глаза, пытаясь вызвать «ментальное воздействие». Мне кое-что было о нём известно, но без помощи наития я точно не сумею его активировать. А наитие что-то не хотело приходить, хотя я пыжился изо всех сил: и ману зачерпывал, и настраивался на нужный лад, и ворошил граблями листья оставшихся воспоминаний. Но ничего не получалось.

И я уже хотел бросить это гиблое дело, как вдруг нечто вроде памяти крови всё-таки всколыхнулось в моей голове. Словно мне удалось пробудить некую инструкцию, вроде той, что ввинчивают в марионеток! Откуда всё это во мне? Шут его знает!

Но в любом случае мою душу пронзила стрела ликования. Разум же быстро воспользовался подсказками наития и вызвал очередное новое умение! Тотчас мои глазные яблоки пронзила боль. Но я не зажмурился, а впился взором в глаза мужику. Между нами появился устойчивый зрительный контакт. И о чудо — мне удалось прикоснуться к его чувствам! Ни шиша себе!

Меня окутали отголоски чужого страха и жгучей алчности, толкнувшей бандита на безрассудную попытку пленить меня. Тысяча рублей всё-таки! А я, остолоп, даже не удосужился обыскать его карманы на предмет скрытого оружия. Однако теперь мой промах — это уже дела давно минувших дней, преданья старины глубокой.

Я сконцентрировался на ужасе перепуганного мужика и начал раздувать его с помощью собственных страхов, пересылая их через зрительный контакт. Откуда-то мне было известно, что надо действовать именно так.

И чем больше я насылал страхов на мужика, тем сильнее сжимался огонёк маны в моей груди.

Бандит же отреагировал на мои потуги тем, что распахнул помутневшие от ужаса глаза. Его рот мучительно разверзся, обнажив жёлтые зубы. А в воздухе появился насыщенный запах мочи.

— А-а-а! — пронёсся по проулку тоненький вопль обоссавшегося мужика, намекая, что меня угораздило сильно-сильно переборщить с нагнетанием страха.

Я поспешно прервал контакт и почувствовал, что мана перестала тратиться, а ощущение чужих эмоций ушло.

Однако уже было поздно…

Из глаз подопытного ушёл всякий разум, а его руки вцепились в мои предплечья, словно стальные капканы. Казалось, бандиту было абсолютно наплевать, что остриё стекла до сих пор упирается в его шею. Он будто превратился в крысу, загнанную в угол. А в таком состоянии легко можно с голыми руками кинуться на роту вооружённых солдат. Или наоборот — ломануться прочь, не чувствуя под собой ног.

Бандит выбрал что-то среднее между этими вариантами… Он скинул меня с себя словно пушинку, будто ужас удесятерил его силы! Я пролетел не меньше метра, а то и двух, и грохнулся прямо на кучу мусора.

Мужик же вскочил на ноги и в мгновение ока скрылся за углом.

А я, яростно чертыхаясь, подхватил слетевший с головы котелок. Выбрался из кучи и ринулся за бандитом. Но тот уже выбежал из проулка и помчался по тротуару, оглашая округу надрывным воем.

— Надо уносить ноги, — вслух выдал я дельную мысль.

Быстро вышел из проулка и очутился среди встревоженных прохожих, удивлённо глядящих вслед моему знакомцу. А тот бежал так, будто за ним гнались все черти Ада с Сатаной во главе. Он даже сбил с ног пожилого господина в цилиндре и грохнулся вместе с ним, а потом вскочил, как пружина, и снова помчался по тротуару.

— Готов поспорить, что это очередной сошедший с ума «грязный маг», — презрительно сплюнул мужчина, остановившийся, чтобы понаблюдать за моим улепётывающим знакомцем.

— Куда полиция-то смотрит⁈ — возмущённо прокудахтала дородная мадам, держа в руке пенсне, отражающее свет уличных фонарей.

— Не знаю, не знаю, — пробормотал я себе под нос и весьма энергично двинулся прочь.