Песнь надежды. Том 6

Глава 195

— …и-и-и вот, — закончил Диор, хлопнув в ладоши.

Теперь он не выглядел весёлым: от привычной улыбки остались лишь слегка приподнятые уголки губ. И всё из-за личности, что сидела перед ним и даже после всего пережитого слегка его пугала.

Энна Бранье, мать рода Бранье, крупных размеров женщина, не лишённая красоты и женственности, сидела в кресле напротив стола Зарона, который сейчас занимал старший из сыновей, и, прикрыв глаза, медленно потирала переносицу.

Она думала, много думала, её мысли были как ураган и перепрыгивали с одной на другую. Ситуация… вышла скверной. Настолько, что даже ей пришлось при всём при этом вернуться. И единственный вопрос, который её волновал, был:

— Почему. Так. Поздно.

— Ну… — Диор явно не хотел отвечать. — Ты должна понимать, мам, что…

— Я. Задала. Вопрос, — по словам сказала она, буквально отчеканила. — Почему так поздно?

— Не было времени, — кратко ответил Диор.

— Не было времени? — в первый раз за время всего разговора она подняла взгляд. — У тебя не нашлось времени сообщить мне об этом? Твой брат обратился, а ты не нашёл времени?

— Ну и я не думал, что всё так обернётся, — добавил он скромно.

— Не думал? Не думал?! А ты вообще о чём-нибудь думал, идиот?! ЭТО ЖЕ ТВОЙ БРАТ! ТЫ ВООБЩЕ ЗАДУМЫВАЛСЯ О ТОМ, ЧТО ПРОИСХОДИТ?!

Голос Эммы заставлял звенеть стекло. Её когти воткнулись в дерево, выдавливая из него щепки, а пальцы сжали подлокотники кресла так, что те застонали. В глазах заиграл недобрый огонёк, дикий, нечеловеческий, который заставил Диора слегка напрячься. Да, это его мать, но когда она проявляла свою звериную натуру, он всегда напрягался. Мало ли что взбредёт в её голову.

Но она быстро взяла себя в руки. Характер характером, особенно когда он сдобрен звериной кровью, но умение себя держать в руках тоже никто не отменял. Поэтому, сделав глубокий вдох, она расслабилась.

— Ты дурак, Диор. Каким бы ты ни был умным, всё равно остаёшься дураком.

— Никто не знал, — развёл он руками. — Тэйлон давно прошёл тот период, когда он мог обратиться в вервольфа. Даже ты так думала, верно?

— А догадаться, что в нём кровь вервольфа до сих пор течёт, было невозможно? — язвительно спросила она. — Что достаточно порой толчка, чтобы всё пошло-поехало?! Да как ты вообще додумался его туда отправить, в волчье логово?!

— Ну он же уже не ребёнок, — спокойно отозвался Диор. — Да и кто знал, что он дикий? Столько лет прошло, а у него даже намёка не было на дикого! Да и даже так, ладно, обратился. Блин, да какова вероятность, что он останется вервольфом? Да все обращаются обратно рано или поздно, а не кошмарят окрестности!

— Да все это знают! Ты совсем ничего не понимаешь?! Даже Сильвию в первые разы всегда выгуливали, чтобы она чего доброго ни на кого не напала, покуда не привыкла! И не ты ли выл, когда она тебя покусала?!

— Да мне сколько лет было?!

— Сколько лет было, — передразнила его Энна. — Я тебе потом ещё и сопли вытирала, от отца защищала, который кричал, чтобы ты был мужчиной!

— Да я ребёнком, блин, был!

— Мамочка, меня Сильвия покусала, — со злой усмешкой передразнила его Энна. — А здесь мой Тэйлон вообще один остался! Сам по себе! В окружении облезлых шавок! Защищал честь своего рода! За всеми следили, Диор! Всех контролировали! Даже тебя! Мочился под каждым кустом!

— Да всё, всё! Хватит, мам!

— Стыдно?! А Тэйлон вообще один остался! И где?! На поле боя?! Где кровь и смерть, а его пытаются убить?! Да именно поэтому вас, щенят, выгуливают в лесочке, чтобы вы обернулись обратно и ничего вас не удерживало в облике оборотня!

— Тэйлон тормоз просто. Надо было раньше обращаться.

— Диор. Ты сейчас доиграешься, и я не посмотрю на твой возраст и высеку. Ты меня понял?

А ведь она могла. Диор точно знал, что могла.

Но Энна, уже пристав над креслом, села обратно, устало вздохнув.

— Колира!

На её зов в кабинет тут же влетела служанка, будто только и ждала, когда её позовут. В услужливом поклоне она склонилась перед Энной.

— Чая, милая, — устало вздохнула она.

— Сию минуту, госпожа, — и вылетела из кабинета.

— Итак… — Энна постаралась взять себя в руки. Руганью делу не поможешь. — Где он сейчас шастает?

— Он… — Диор задумался, после чего начал перелистывать листы. — Вроде пошёл на север.

— Вроде? Или пошёл?

— Пошёл. Он уже где-то на территории Эйрии. В её южных лесах.

— О солнце… — простонала Энна. — И как много он успел наделать бед?

— Ну… не считая, что он, судя по всему, задрал всех охотников, перебил не одного вервольфа, да ещё и пробрался на чью-то ферму… — Диор словно загибал пальцы в мозгу. — Ну… я бы сказал, достаточно, но не критично.

— Какие же вы дураки… — издала она ещё один вздох. — Ты точно уверен, что это он?

Теперь все взгляды скрестились на третьем госте этого кабинета, неприметном юноше, который за всё это время не проронил ни слова, кроме тех случаев, когда требовалось рассказать, что произошло у поместья Сизых Хвостов на самом деле.

Почувствовав на себе взгляды, он кратко описал внешность вервольфа.

— У него по спинке носа шла линия золотистая, меж глаз и ушей.

— Это он… — Энна выглядела так, будто до последнего надеялась, что они обознались.

С одной стороны, она была рада, что сын жив, это безусловно. Но с другой, сейчас он шастал где-то по лесам без присмотра, как какое-нибудь животное. А если наткнётся на кого-нибудь крупнее? Или его всё же изловят? Да много чего может произойти, в конце концов.

Энна беспокоилась за своего ребёнка. Даже несмотря на то, что этот самый ребёнок убивал и был давно не маленьким, для неё он оставался беззлобным ребёнком, которому нужна помощь. Ведь это было её дитя, тот, кого она выкормила и вырастила, невинное и которого подтолкнуло к такому неблагоприятная обстановка. Жаль, что ей было не суждено увидеть первое обращение, однако сейчас это было уже и не важно.

— Почему он не обратился обратно? — неожиданно спросил Росси. — Я… знаю Тэйлона ещё со службы, и он не из тех, кто просто так сходит с ума. Вернее, он вообще не из тех, кого можно свести с ума. Даже под наркотиками он довольно адекватен, насколько это возможно.

Мать Тэйлона недобро смерила Росси взглядом при упоминании наркотиков, но ответила.

— Он и не сошёл с ума. Когда человек обращается в волка, его душу заменяет звериная натура. Дети, да и те, кто первый раз обращается, не в состоянии удержать свою душу, — пояснила Энна. — Вся сложность в том, чтобы сохранить своё «Я» и не дать звериной натуре взять над ней вверх.

— Меняется строение мозга, — тут же вставил Диор. — Одна его часть становится больше, другая меньше, всё перестраивается. Просыпаются животные инстинкты, когда часть мозга, отвечающее за это, увеличивается. Потому и проявляется звериная натура. А то, что отвечает за человека, затухает. Не умеешь удерживать своё сознание — озвереешь.

— Ерунда, — фыркнула Энна.

— Доктора так говорят, — хмыкнул Диор. — Сейчас они много чего открывают.

— Твои доктора… они много чего говорят, но что им действительно известно? Ничего. Только и могут, что строить теории, да порезы перебинтовывать. Шарлатаны твои доктора.

Диор не ответил, но его улыбка была красноречивее слов.

Для Росси объяснения Диора тоже показались более реальными, чем теории с душами и тому подобным. Если меняется строение черепа, то меняться будет и мозг, а мозги волка и человека всё же разные. Если предположить, что всё внутри перестраивается, вполне возможно, что некоторые связи в голове тоже перестают существовать или уходят на второй план. Например, те, что отвечают за личность и сознание.

— Вся хитрость в том, чтобы при перестройке мозга сохранить ту часть, которая отвечает за твоё «Я». В первые разы это ни у кого не получается. Эмоции, волнение и даже предвкушение — и не знаешь, за что ухватиться, по сути.

— Не существует никакой перестройки мозга, — бросила недовольно Энна. — Хватит молоть чушь и повторять за этими шарлатанами и душегубами. Контролировать звериное нутро и возвращаться в человеческий облик учат родители. За этим следят. Это тоже не с бухты-барахты делается. В спокойной обстановке, под контролем тех, кто сможет остановить волчонка. Чтобы ничто не отвлекало и не заставляло оставаться в волчьем обличии.

— Он должен был обернуться обратно, — сказал Диор. — Все возвращались.

— Когда вокруг море крови? Когда вокруг опасность? Враги? Соперники? Другие вервольфы? Всё, что удерживает его в новом обличии? — ехидно спросила Энна. — Очень легко упустить в таком круговороте своё человеческое «Я».

— Ну потом же… — но, встретившись со взглядом матери, вздохнул. — Ладно, я понял, понял…

— Если бы вы позвали меня раньше…

— Да не могли раньше. Сначала Сизые, потом Рандомьеры опять бушевать начали. Думаешь, всё так просто? — уже Диор начал злиться.

И это он ещё про принцессу не рассказывает, которую перевезли вместе с её подружкой от греха подальше. Сейчас всё крутилось-вертелось, что-то происходило уже и между южными родами, и даже кому-то не слабо досталось.

А что касается Тэйлона, то, что он не умер, стало понятно ещё в тот момент, когда один из наёмников сказал, что Тэйлон начал превращаться сам в вервольфа. Диор до последнего надеялся, что тот обернётся обратно сам, но потом понял, что всё же того надо забрать. Особенно, когда пошли слухи, что там завёлся бешеный вервольф, который нападает на других. Да только из тех охотников, которые туда отправились, никто обратно не вернулся.

Он очень не хотел звать обратно свою мать, но выбора особо не было — Тэйлона было желательно вернуть обратно, а она, как-никак, знала о подобном больше, чем она сам.

— Не надо тут мне свой характер показывать! — рыкнула Энна. — Ты не идиот, должен был знать, как это может обернуться! Но даже так, не знал, ладно, но почему меня так поздно позвал?!

— А ты будто знала, что он не обернётся обратно?!

— Да это естественно! Если его захватила звериная натура, какой ей смысл обращаться обратно, когда вокруг такое происходит?!

— Но потом должен был!

— А потом поздно! — а потом вздохнула на всю комнату и негромко произнесла. — Какой же ты ещё глупенький, Диор. Вроде бы взрослый, но ума не прибавилось ни на гран…

— Да, конечно, — немного уязвлённо ответил он.

Скажи это кто-нибудь другой, и ему было бы плевать, даже бы и не заметил, но от матери подобное слышать почему-то было неприятно.

Они смолкли. Каждый думал о своём, чувствуя себя правым, но продолжать спор было бессмысленно. Один из своих сейчас бродит по лесам, и неровен час, когда та же самая Эйрия заинтересуется, что за бесхозный и бешеный вервольф бегает по их лесам. И тогда они возьмутся всерьёз за него. Никому не нужен волк, истребляющий и жрущих людей.

— Значит, поймать вы его не смогли, — произнесла наконец Энна.

— Никто не вернулся.

— Солнце… — простонала она, спрятав лицо в ладонях. — Ладно, я отправлюсь за ним и верну обратно.

— Не поможет, — покачал Диор головой. И продолжил на вопросительный взгляд. — Он не различает своих и чужих. Мне кажется, он немного того, поехал.

— Заткнись, дорогой, — поморщилась она. — Тебя там не было, все остальные пахнут чужими. А любой чужой — опасность. А тут либо атакуют, либо убегают.

— И всё же я солидарен с Диором, госпожа Энна. Неизвестно, как он может отреагировать на вас.

— Даже если что-то случится, я смогу…

— Не сможете, — отрезал Росси. Отрезал таким голосом, что Энна даже растерялась. Было в нём что-то… холодное, заставившее её сердце на мгновение сжаться. Но она быстро подавила это чувство. — Вы не сможете. Если он решит напасть, у вас не останется шансов. Тэйлон их просто не даст.

— Я, хочу заметить…

— Крупная и опытная? Я видел, как он порвал вервольфа, который был на четверть больше него.

— Я буду крупнее.

— И он всё равно убьёт вас. Я знаю Тэйлона очень хорошо, госпожа Энна. И его натаскивали не на победу, а на то, чтобы убивать. Любого. И он убьёт.

— Он прав, Тэйлон опасен.

— Мой Тэйлон…

— И мой брат. Не будем рисковать. Надо просто выловить его.

Они вновь смолкли. Первому на ум идея пришла Росси.

— Тэйлон сохранил хотя бы какие-то остатки разума?

— Что вы имеете ввиду, мистер Росиорро? — уточнила Энна.

— Когда Тэйлон дрался с тем вервольфом, он… пользовался приёмами людей. То есть это была не бездумная грызня обычных животных. И когда он охотился, заходил на нас с умом, явно рассчитывая. Значит, что-то от человека у него осталось?

— Вервольфы сохраняют некоторые способности… — Энна пыталась найти слова. — Если он научился драться, он будет использовать это, не задумываясь, это как часть его… способностей.

— Условный рефлекс, — кивнул Росси. — Значит, он сохраняет всё, чему научился?

— Да, мистер Росиорро.

— А почему он движется именно на север?

— Простите?

— Тэйлон не остался в этих лесах, что логичнее. Здесь и всё знакомое, и теплее, по логике, и дичи хватает. Но он движется на север, причём упорно. И Диор решил позвать вас именно потому, что он уходит всё дальше и дальше, за пределы досягаемости. Что его туда тянет?

Все замолчали, каждый думая о том, что могло тянуть лишившегося разума вервольфа, которым правят лишь инстинкты.

Каждый строил свои догадки, исходя из того, что знал о человеке, который неожиданно стал потёмками для каждого. Что было у Тэйлона в голове? Чего он действительно желал, к чему стремился? Уходивший обычным перепуганным и плаксивым мальчишкой, обратно он вернулся холодным, отчуждённым, никого не узнающим и тяжёлым, как рельса, человеком.

Росси знал причины изменений, но никогда не интересовался у своего ученика, что у него внутри. Каждый проклятый хранил в сердце свою заветную мечту, которую преследовал, и никто никогда не пытался влезть во внутренний мирок другого — это было единственным, что у них осталось для самих себя.

Но догадка пришла, как обычно, самому… нет, не умному, самому хитрому, кто отталкивался всегда от самых низменных представлений о каждом человеке.

— А что нас вообще связывает с севером? — обернулся к другим Диор. На его губах расплылась улыбка.

— Мы не вели особых дел с севером, и врагов у нас там не было, — покачала головой Энна. Росси же просто ничего не ответил, поняв, что Диор догадался.

— Да, но в последнее время всё же с севером у нас была определённая связь, и я сообщал о ней вам.

— Я… ох, Диор, не мудри, говори уже, — сдавшись, вздохнула Энна.

— Он идёт за Юноной, — с победой в голосе заявил Диор.

— За… Юноной? Она же…

— На севере, — кивнул он.

— Насколько я помню и знаю, он относился к ней с прохладой, разве нет? Его совсем не тянуло к Юноне после армии.

— Инстинкты остаются, а зверя волнует две вещи — жрать и трахаться, — Энна поморщилась, но не перебила его. — Плевать, что он там себе думает, его всегда тянуло к этой седой. И когда сознание отключилось, инстинкты взяли верх, и он выбрал себе… — Диор негромко хохотнул, — самочку. Его просто тянет к ней. И как сказал Росси, все знания всё равно хранятся в голове, и в глубине он знает, что она на севере. Он даже знает, где примерно её искать надо.

— Значит, она и будет приманкой, — сказала Энна. В её голосе появилась твёрдость, свойственная ей, когда речь касалась чего-то серьёзного. — Вытащим её с севера и заставим вывести Тэйлона на свет.

— Как вы вернёте его прежнее состояние? — спросил Росси. — Антидот не действует.

— Есть и другие способы. Всё же наши предки смогли овладеть своей природой, в отличие от людей, — слегка победно и надменно посмотрела она на гостя. — Сейчас важно понять, где сам Тэйлон.

— А что насчёт Юноны? Ей сюда путь заказан, — напомнил Диор.

— Я поговорю с ней. К тому же, как ты сообщил отцу… — она многозначительно замолчала, прежде чем продолжить, — любой вопрос можно решить. Достаточно лишь добавить немного креативности.