Песнь надежды. Том 6

Глава 219

Был ещё один момент на балу Её Высочества, который хорошо запомнился мне, помимо предложения Вокса кинуть Диора и встать на его сторону. В какой-то момент так получилось, что, когда я стоял рядом с братом, к нам подошли король и принцесса собственной персоной.

В разговоре, слово за слово, он выразил надежду, что у нас всё в порядке, и, естественно, мы можем рассчитывать на поддержку короны и так далее. А потом Диор отпустил комплимент, что Её Высочество сегодня особенно прекрасно выглядит, залил её комплиментами и так далее, на что она улыбнулась, слегка показав зубки.

А у неё двух передних зубов нет.

Я не знаю, что меня вдруг так пробило, но едва сдержался, чтобы не рассмеяться им прямо в лицо. Просто это выглядело немного нелепо: вся такая прекрасная, аккуратная, белоснежная, улыбается, а у неё двух зубов спереди нет. Хотя это ведь я ей их выбил, как бы это ни звучало, чтобы выглядело всё красноречивее. Правда, я думал, что зубы магия исцеления всё же восстановит, но, видимо, ошибся.

В остальном всё прошло без каких-либо происшествий. Диор разговаривал, обсуждал с главами великих родов дальнейшие планы, оговаривал наших противников, настраивал всех бороться за великую идею отстоять свою независимость. Та же песня, что и у остальных, но уже с другой стороны.

Как я и предполагал, этот бал был в принципе для того, чтобы показать, что власть худо-бедно, но ещё держит свои позиции.

После разговоров и приветствий был бал. Здесь мне выпала возможность потанцевать и с принцессой, к которой меня подтолкнул сам Вокс. Эдакая попытка прикормить, дать почувствовать вкус, чтобы переманить на свою сторону. Я не сталкивался с этим, но говорят, что влюблённые готовы на многое ради своей второй половинки. Даже предать.

Теперь, когда всё стало очевидно, все его действия читались без проблем.

— Я думаю, тебе стоит пригласить мою сестру, — подошёл он ко мне. — Ты всегда вызывал у неё какую-то бурю эмоций.

— Да, но… вон у неё сколько желающих, — кивнул я на реальную очередь парней, которые, словно косяк рыб, вились вокруг неё, но не спешил подходить.

— Ну, главное — не количество, а качество, верно? — схватил он меня за локоть и потащил к ней. — Давай, по старой дружбе, подними моей сестре настроение. Я видел, как она косится на тебя и оживает.

— Наверное, радуется тому, что я не рядом, — включил я старую песню.

— Да конечно, — хмыкнул он и позвал Исси. — Исси, сестра, смотри, кого я привёл к тебе.

— Тэр Тэйлон, — совсем тихо произнесла она, не глядя мне в глаза.

— Ваше Высочество Иссисиэнта, — поклонился я.

— Ты не меняешься, — её губы тронула улыбка.

— И это нам в тебе нравится, — усмехнулся Вокс. — Он хотел тебя пригласить на танец.

— Разве? — покосился я на него.

— Я не против, — чуть более радостно ответила она.

— Вот и он не против, — подмигнул мне Вокс и подтолкнул к ней. Исси приветливо протянула мне руку. — Сейчас будет следующий танец. Давай.

Я сделал вид, что делаю это нехотя, протянул руку, негромко вздохнув, и, взяв за ладонь принцессу, вышел с ней в центр зала.

Для меня танец был определённой последовательностью действий. Это как удар правой, как удар левой, слегка пригнуться, слегка отклониться — примерно так я и выучился танцевать. Да, бездушно и, как мне говорили, как-то механически, словно деревянная игрушка, но правильно же, верно?

Всё было как обычно — парни с одной стороны, девушки с другой. Каждый напротив своей избранницы на этот танец. А потом первые аккорды, и медленно двинулись друг другу навстречу. Подошли, поклонились, взялись за руки, разворот… так, это какой, кстати, из танцев? Там, где направо или налево надо поворачиваться?

— Направо, — будто прочитав мои мысли, едва двигая губами, шепнула Исси.

— Спасибо, — ровно так же ответил я.

Наши голоса практически полностью заглушала как музыка, так и шёпот других участников танцев. Для многих танец был не только развлечением, но и способом перекинуться парой слов с тем, кто тебе интересен, не боясь, что тебя услышат другие.

— Хорошо отыгрываешь свою неуклюжесть, — похвалила меня Исси, и пусть её губы не двигались, я слышал в её голосе смех. — Я даже готова была поверить, что ты всё тот же парень, что встретил меня на балу.

Надо сказать, у меня сразу отлегло от сердца — я до последнего гадал, не сломали её действительно там свои же, выбивая правду, настолько Исси убедительно играла роль пришибленной.

— Стараюсь, — ответил я. — Ты тоже хорошо играешь.

— Братья что-то подозревают, — негромко продолжила она. — И отец. Тэйлон, они хотят взяться за вас.

— Я уже знаю.

— На балу в честь дня рождения отца что-то произойдёт.

— Переворот, — ответил я. — Мы тоже уже знаем.

— Ясно… Тогда следуем плану. Передай брату, что всё в силе. Я всё подготовлю.

— Передам.

— Тогда сейчас ещё один круг и конец танца.

На этом мы и закончили положенный танец, после чего медленно разошлись каждый в свою сторону. Лишь я несколько раз украдкой оглянулся, чтобы сохранить лицо того парня, которому нравится девушка. Даже притворяться не надо было.

Можно было сказать, что ничего нового я не узнал, однако это было не так. Теперь было точно известно, когда Вокс хочет попробовать свою удачу. И что за нас действительно возьмутся, так что в ближайшее время наш род будет в лучшем случае нищать. И, самое главное, без чего вся затея не стоит свеч — Исси. Она была до сих пор в деле и верна плану, а значит, все наши риски были оправданы.

Удивительно, что бал прошёл куда более плодотворно, чем я ожидал изначально.

— Ты угадал.

— Нет, я точно знал.

Я лишь махнул рукой. Спорить не было никакого желания.

— По итогу, у нас всё ещё есть время, — Диор откинулся на спинку кресла, глядя на камин, в котором потрескивал огонь. — Авоксисенций, маленький ублюдок… значит, решил заручиться поддержкой абсолютно всех, до кого дотянется.

— Он же станет зависимым потом от этих самых родов, разве нет?

— Да, но какая разница сейчас, когда самое важное — захватить престол и удержать его? О таких мелочах он будет беспокоиться потом, уже когда будет сидеть на троне, а здесь все способы хороши.

— Я бы не сказал, что это мелочи.

— И именно поэтому у него есть все шансы, а мы надеемся на удачу, — вздохнул Диор. — Хорошо, что у нашего рода есть я. Что наша принцесса там тебе ещё нашептала на ушко?

— Сказала, что под нас в ближайшее время будут копать и просила передать, план ещё в силе.

— А она сама как?

— В смысле?

— Исциниэнта в норме? — пояснил он.

— Более чем. Просто слишком хорошо отыгрывает роль.

— Ну и слава солнцу, — кивнул он.

Исси действительно очень хорошо отыгрывала роль. Такой шпион пропадает. Уверен, что будь здесь божество, оно бы положило на неё глаз.

Я невольно вздрогнул, подумав об этом.

— А что насчёт главного инспектора? — спросил я. — Устраняем или как?

— Нет, теперь нет, — покачал он головой.

— Нас загрызут же. Хотели его убрать, чтобы снизить давление на себя.

— Нам важно лишь продержаться до дня рождения короля, а там уже и не важно, насколько нас потреплет — мы или получим всё, или ничего. Убьём инспектора — привлечём только лишнего внимания к себе.

— Ты уже привлёк его выходкой с Асакой, — напомнил я.

— Есть разница между защитой и активными действиями, Тэйлон. Свадьба с Асакой в глазах других — это отчаянный поступок в попытке найти союзников, чтобы удержать свои позиции. Знаешь, последние подёргивания, когда уже не имеет значения старая вражда.

— Но они знают, что ты хочешь сблизиться с Вьильгерами.

— Ты не понимаешь разницы? Все наши действия выглядят как естественная попытка защититься. Наоборот, это естественно: мы видим, как Доргейнберги давят другие рода, и готовимся дать отпор. Пытаемся найти хоть каких-нибудь союзников — Вьильгеров, с которыми уже давно дружны, Рандомьеры, Фью-Фью. Все наши действия естественны, все они не подозрительны, так как именно так поступил бы любой род. Куда более подозрительно было бы, если бы мы сидели и ничего не предпринимали. Тогда бы он задумался, а почему они ждут, хотя видят, что происходит. Тогда бы он забеспокоился. А так мы, грубо говоря, следуем инстинктам. Мы в действительности не привлекаем внимания принца, так как примерно соответствуем тому, что он ожидает увидеть. Но вот если мы убьём инспектора… если мы начнём пытаться рушить планы, о которых не должны знать… Тогда уже будет другой разговор.

— Значит, просто сидеть и ждать?

— И огрызаться, как мы бы делали, не зная о надвигающемся перевороте.

— Ты сам говорил, что надо будет его убрать, — напомнил я.

— А в свете происходящего передумал. Будь это Доргейнберги, то другой разговор. У нас сейчас идёт всё просто отлично, и свидетельство тому, что нас никто пока не подозревает — это принц, который пытался тебя настропалить против меня. Если бы он знал, что тебе всё известно — этого разговора не было бы. Сейчас наша сила в скрытности. Против Авоксисенция мы потянем только в том случае, если он не будет знать о нас.

Нет, он, конечно, хорош. И смог переманить на свою сторону структуры, что были верны Королю, и в армии заручился поддержкой, буквально купив их зарплатами, и с родами нашёл общий язык. Ещё и главную инспекцию как разведку и диверсионную службу использует. Ничего не скажешь, действительно хорошо постарался. Практически второй Диор…

Я осторожно покосился на Диора, который безмятежно смотрел на огонь, после чего встал и начал медленно расхаживать по небольшой библиотеке, в которой Диор обустроил себе кабинет. Неспеша, наслаждаясь запахом книг и мягким теплом, я прошёлся вдоль полок, пока не остановился напротив небольшого шкафа.

Подумал чуть-чуть, после чего открыл его и достал небольшую бутылку, покрытую чем-то вроде соломенной ткани с осторожной печатью из красной смолы на крышке. Немного подумал, покрутив её в руках, после чего сорвал печать и зубами выдернул пробку.

В нос ударило горьким запахом вина и спирта.

— Это чего вдруг тебя потянуло? — обернулся ко мне Диор.

— Просто, — пожал я плечами. — Есть ли разница, когда пить?

— Отец тебя убьёт за эту бутылку. Он её хранил даже от матери, — хохотнул Диор.

Я отпил прямо из горла и поморщился.

— Зря хранил. Дерьмо несусветное.

— Какие сложные слова-то ты знаешь, — восхитился Диор и протянул руку. — Дай попробовать.

Я отдал ему бутылку и дождался, пока он отопьёт.

— Вух… ну и вкус, — причмокнул он. — Туда словно коты нассали.

— А ты эксперт по моче котов.

— У меня хорошая фантазия, — он взглянул на бутылку и поморщился. — Представляю, как он расстроится, когда попробует это дерьмо.

Я забрал бутылку и ещё раз приложился к горько-кислой спиртовой мути, которая сразу же вызвала у меня рвотный рефлекс. Пришлось постараться, чтобы подавить его, и взамен по голове ударило чем-то мягким, расслабляющим, будто всё вокруг стало немного проще, а голову набили ватой. Несмотря на то, что мне теперь хотелось немного походить, я всё же сел в кресло напротив.

— Не расстроится, если не вспомнит.

— Не вспомнит, если не увидит, — подхватил я.

— Надо спасти отца и не дать ему это увидеть, — усмехнулся он, забрал бутылку и отпил. — Признайся, Тэйлон, ты что-то задумал, верно? С чего вдруг начал хлестать алкоголь?

— Да, действительно, есть немного, — кивнул я. — Только для этого требуется, наверное, немного смелости.

— Смелости? Убить меня решил?

— Тебя? — я хохотнул. — Диор, если бы я хотел тебя убить, ты бы уже был мёртв.

— Ну ты меня совсем ни во что не ставишь, — обиделся он.

— Почему же? Твоя сторона — планы. Моя — действия. Мы распределили свои роли, потому я не недооцениваю тебя. Просто вижу, что и как есть на самом деле.

— Забавно… — он отпил ещё немного и отдал бутылку мне. — Хотя, в принципе, так оно, наверное, и есть. У каждого своя роль, у каждого свои достоинства.

— И всё же, в чём дело, Диор? Почему ты в последнее время странно себя ведёшь?

— Странно? Это ты мне говоришь? — усмехнулся он.

— Ну не с собой же разговариваю, — ответил я спокойно. — Будто чем ближе конец, тем ты становишься… рассеянным, что ли.

— Один раз ошибся насчёт инспектора — это теперь рассеянный? Тэйлон, если я начну твои косяки перечислять, будет выглядеть так, будто ты вообще на всё уже давно забил.

— Но ты у нас планируешь, не я, Диор. Я могу убить кого угодно, и если ошибусь — смогу просто отступить. Если ты ошибёшься — полетят головы. И это будут наши с тобой головы. Наверное, только Исси сможет выйти сухой из воды.

— Каким-то ты стал серьёзный, — вздохнул он. — Алкоголь явно на тебя плохо влияет.

— Просто мне кажется, стоило сразу поговорить об этом, прежде чем мы окончательно наломаем дров.

— Остынь, братец, всё будет в лучшем свете, — усмехнулся Диор. — Думай лучше о том, что будет происходить в замке, так как это будет уже на твоей совести, не на моей.

— Ага, — я покрутил бутылку в руках, слушая, как внутри плещется жидкость. — Тогда за то, чтобы мы не облажались. Иначе в погоне за светом золота…

— …мы все сгинем во тьме… — пробормотал Диор задумчиво и слишком поздно захлопнул рот.

И в его глазах появилось понимание.

Немного запоздалое понимание, когда язык успел закончить всё вперёд сознания, которое уже было слегка под градусом и не успело сообразить, что он произносит.

Повисла тишина.

Тишина, которая дала наконец столько ответов на множество вопросов, что крутились в голове. Всего одна неосторожная фраза расставила всё по своим местам. Столько догадок, столько вариантов, самых удивительных и нереалистичных, вдруг неожиданно подтвердились буквально одной неосторожной фразой.

— В погоне за золотом мы все сгинем во тьме проклятыми, — пробормотал я, глядя куда-то в угол. Я слышал её не раз и не два, но только не в мире от других людей, кто даже не ведал, что существует что-то большее, кроме их собственного мира и реальности. — Знаешь, чьи это слова, Диор?

Диор молчал пару секунд, после чего издал невесёлый смешок. Он смотрел на камин перед собой, будто огонь, что съедал поленья, был самым интересным зрелищем в его жизни.

— Сука… ну надо же…

— Эту поговорку никогда не слышали в этом мире, Диор, — негромко ответил я, посмотрев. — Это были слова Саттана, которые стал негласным девизом проклятых и передавались из уст в уста на протяжении всего времени, что мы существовали.

— Попасться на такой хуйне… — пробормотал он, будто не слыша меня и продолжая смотреть на огонь, после чего бросил взгляд на бутылку. — Молодец, Тэйлон, ничего не скажешь… чему-то ты действительно научился.

В его голосе даже слышалось уважение, хотя трюк «продолжи за меня» был стар, как сам мир. Не думал, что он так просто попадётся. Видимо, действительно расслабился.

— Я никак не мог взять в толк, как парень типа Тэйлона смог найти этот грёбаный меч и обречь себя на эту службу, — негромко продолжил я. — Как он… догадался? Как смог найти то, на что наткнуться, по сути, шанс один на миллиард? Ну не мог же он просто увидеть его и такой сказать: о боже, это Хинзеркои-Йаркасиван! Кто-то должен был натолкнуть его на это. Кто-то, кто знал, чем всё закончится, и не мог не знать, через что придётся пройти загадавшему желание.

Я почувствовал, как внутри разливается холод. Парализующий, убивающий все эмоции холод, который уничтожал всё самоё тёплое, что во мне было, оставляя лишь пустоту.

И ведь я думал, что, когда узнаю правду, во мне будет столько чувств, столько мыслей… а на деле было совсем пусто. Ни злости, ни жалости, ни каких-либо измышлений по поводу того, что стало мне известно. Пустота, холодная и безнадёжная, выжигающая всё человеческое и оставляющая одну сухую оболочку, будто я действительно превращался в того, кем боялся стать — машину.

Все мои мысли сосредоточились на этом ублюдке, который даже посмотреть на меня не желал, продолжал сидеть и улыбаться своей раздражающей улыбкой, словно я не стоил его внимания. Будто он издевался, и весь ад, что я прошёл, был грёбанным розыгрышем!

Столько сотен лет я мотался по мирам, столько потерял, и всё из-за маленького дурака, которого надоумил его старший братец исполнить своё желание. Зачем Диору это? Хотя зачем нужен в семье профессиональный убийца, который может нашинковать десяток людей без лишних зазрений совести?

И всё же…

— Зачем, Диор? — негромко спросил я, будто желая услышать оправдание, которое даст хоть какую-то надежду не разрушать всё, чего мы достигли. — Зачем ты надоумил его связаться с этим?

— Зачем? — усмехнулся он. — Зачем… дай подумать… — мы встретились глазами. — Наверное, потому что… захотел?

Захотел, значит…

Я медленно встал. Последнее хорошее во мне, какая-то надежда на что-то человеческое просто была затоптана этим уёбком.

— Хочешь подраться со мной, — усмехнулся Диор, даже не пытаясь встать. — Ну… что ж… не буду тебе отказывать в удовольствии набить мне морду.

Видимо наш союз окончательно подошёл к концу…