Песнь надежды. Том 6

Глава 207

Громдмастер Лорк Риффли был командиром гвардии столицы. Под его началом, если я не ошибаюсь, служило около двух с половиной тысяч человек. В столице гвардия выполняла роль тяжёлой поддержки. Случись что, и, если страже потребуется подкрепление, в ход пустят именно его гвардию. Куда лучше вооружённую, экипированную и обученную.

Я слышал ещё от солдат, с которыми служил, что туда брали лишь тех, кто прошёл военную службу в горячих точках. И платили там значительно больше, что лишь укрепляло верность.

Вообще, обычно под командованием громдмастера находилось как минимум пять тысяч, однако у внутренних войск были свои стандарты. Плюс доверять одному человеку полулинию в столице, которую он может этими же людьми и взять, никто не собирался. Их наоборот, дробили между собой, чтобы в случае чего вся сила не оказалась в руках одного человека.

Поэтому иметь в своих союзниках того, кто держит две с половиной тысячи отборных бойцов в столице, было как минимум полезно. Другое дело, что сам человек со слов Диора был…

— Хуесос.

— Информативно, — кивнул я. — И чем же он хуесос?

— Есть просто тип людей такой. Есть хитрые, есть ублюдки, есть добродушные, а есть хуесосы. И я сейчас не о содомитах. Такой тип сложно описать.

— Постарайся, Диор. Ты же у нас с подвешенным языком.

— А у тебя словарный запас увеличился, смотрю.

— Ну я же не стою на месте, как ты, — пожал я плечами. — Кто-то эволюционирует до директора цирка, кто-то остаётся на уровне развития клоуна обыкновенного.

Диор мой заход оценил, оскалился, готовясь к контратаке. Это было обычное дело уже — как это, не обливать друг друга грязью? Можно сказать, что у нас теперь так проявлялась прочность команды, только в ней можно друг друга чуть ли не на хуях таскать и не обижаться.

Но, видимо, он решил, что сейчас важнее расставить все точки над «И», и проглотил мой выпад.

— Короче, гений полёта слова, он подлый, гнилой и трусливый ублюдок, если выражаться своими словами.

— Можно передать точнее его сущность, — вмешался Симон. — Он тот, кто запросто переметнётся туда, где ему будет выгоднее.

Симон поехал с нами. В этой встрече он выступал в роли сводящего — того, кто сведёт разных людей, познакомит и постарается наладить между ними контакт, чтобы те пришли к общему соглашению. Особенно это полезно с такими людьми, как Риффли, от которых неизвестно чего ждать.

— Попутно трахнув дочку и сынка своей служанки, — добавил Диор.

— Не думаю, что стоит сразу кидать подобные заявления ему в лицо, — ответил Симон.

— Я и не собирался. Это скорее так, если других аргументов не останется. Он сразу согласился?

— Почти. Пришлось поговорить, прежде чем он принял приглашение.

Для безопасности этот Риффли не знал, с кем будет встречаться, чтобы у него не было возможности сдать нас. Только на встрече узнает, а там уже поглядим, как всё пойдёт. Мне подобное не нравилось тем, что сразу после неё этот урод может нас тут же сдать, однако подобные дела всегда стояли бок о бок с риском и строились лишь на доверии к человеку. Для меня пытаться доверять человеку, которого в первый раз видишь, особенно такому, было, мягко говоря, дикостью.

Мы ехали по улицам столице на самоезде, подпрыгивая на неровной брусчатке, лавируя в потоке, который сходил на нет ночью. Это была промышленная зона, район, где жили все трудяги местных фабрик и цехов. Потому и контингент здесь был соответствующим: шлюхи, грубые подвыпившие работяги и стража, которая сама не сильно от них отличалась.

Я помню, с Суцьиси мы были примерно в таком районе, только чуть более цивильном. Здесь же был прямо центр всей рабочей грязи. Улицы, где грязные машины, зачастую грузовые, грохотали по выпирающей брусчатке. То и дело кто-то блевал в подворотне, не отходя далеко от баров. Местные путаны обслуживали завсегдатаев, не отходя далеко от света ради собственной безопасности. Повсюду у входов в злачные заведения угрюмого вида рабочие, которые выделялись мешковатой одеждой и необременённым цивилизацией лицом, на котором цепкие глаза провожали людей взглядом.

— Столица… — выдохнул Диор, будто глядел на красивую природу. — Вот оно, сердце нашего королевства. Красотень…

— Да, красотень… — пробормотал я. — Где тот бар?

— Дальше по улице, направо, потом налево. Напротив будет полусгоревшее здание — пристанище насильников, наркоманов и бездомных, — ответил Симон.

Он не выглядел удивлённым или заинтересованным. Это был практически его мир, его угодья, где он охотился на всевозможные террористические и анархические ячейки, истреблял маньяков и карал насильников. Я уверен, что он знал здесь если не каждый дом, то две трети из них точно.

Мы проехали ещё несколько кварталов, после чего свернули, и уже здесь самоезд начал притормаживать.

— Дальше за поворотом, — проинформировал нас Симон, и Диор кивнул.

— Не очень место, скажем так.

— Ему вообще можно доверять? — спросил я.

— Не думаю, что теперь время передумывать, тэр Тэйлон.

— Я не передумал, просто хотел бы знать, каковы шансы, что он нас уже сдал.

— Пятьдесят на пятьдесят.

Очень информативно.

— Ладно, паркуемся здесь, я на разведку, — скомандовал я, и когда самоезд пристроился у тротуара, накинул плащ невзрачного потёртого вида и сразу выскочил на улицу.

Да и наш самоезд был на вид не лучше, весь замызганный, помятый и потёртый — то, что нужно для такого места.

Едва я прошёл пару метров, как меня начали зазывать местные шлюхи, сначала приветствуя и предлагая отсосать за мелочь, а потом, когда проходил мимо, провожая оскорблениями типа «импотент». Забавно, что среди припухших от пьянки и покрашенных, как забор, свежей краской лиц попадались совсем молоденькие, которых едва ли тронула жизнь. Некоторые явно были моложе возраста согласия. Очевидно, осваивали профессию.

Мужчин здесь тоже хватало, и, к моему счастью, никто меня так из них не зазывал, а то бы я забеспокоился за своё сознание. Они провожали меня голодными цепкими взглядами, но то ли признавали своим (нищим), то ли решали просто не связываться.

Но мне, если честно, было и не до местных прожигателей жизни. У самого, стоило покинуть уютный самоезд, воспринимающийся моим сознание как убежище, сердце начало так отбивать ритм, что я даже висками его почувствовал. И пусть на дворе была ночь, здесь было слишком шумно и людно, чтобы ослабить эффект.

Город буквально давил и душил. Каждый звук начал вызывать желание оглядеться, как зуд, и я едва сдерживался, чтобы не сорваться на бег. Сознание заполняли ложные сигналы тревоги.

Пройдя по улице дальше, я свернул за угол и, не поднимая головы, пошёл прямо. При этом мои глаза прыгали по сторонам, выискивая признаки секретной службы или кого-нибудь в этом духе, перебарывая из последних сил приступ паники. Улица же ответила мне лишь своей грязью, шумом и не самыми приятными людьми, которые праздновали конец рабочего дня. Не доходя до угла, я наконец свернул в узкий проулок, где мог почувствовать себя хотя бы немного в безопасности, спрятавшись от многолюдной улицы, и дать паранойе вдоволь пооглядываться по сторонам. Быстро обогнув мусор, дошёл до водосточной трубы и по ней быстро взобрался на крышу.

Здесь внимательно огляделся, но никаких признаков слежки или охраны не увидел. Вообще никого.

Если это и засада, то люди прячутся разве что внутри. Но чтобы проверить, надо было зайти внутрь. Собственно, я так и сделал, вернувшись обратно и заглянув в бар. Но, кроме странного контингента, что не спускал с меня глаз, никого не увидел.

— Чисто, — сообщил я, вернувшись обратно. Возможно они и обратили на то, как я часто дышал, как после долгого кросса, но вида не подали.

— Да я и не думал, что здесь будет засада, — честно признался Диор. — В конце концов, такие чмошники всегда ищут кусок пожирнее.

— Но не в нашем случае, — ответил я.

Мы подъехали практически вплотную к бару, после чего втроём быстро вошли в него и подошли к барной стойке. Там бармен, уже проинформированный, лишь кивнул на дверь в углу.

— Он уже ждёт вас.

За дверью была небольшая лестница, что вела вниз к ещё одной двери, за которой скрывался своеобразный склад, который был теперь переоборудован в кабинет. Бочки, как и ящики, стащены к стенам. Посередине было разве что два ящика с фанерой на них, создавая небольшой стол, за который можно было сесть.

Здесь, за ним, сидел мужчина в плаще и капюшоном на голове, разглядывая нас из-под него. Первым поздоровался с ним Симон.

— Лорк, — кивнул он, и тот ответил так же.

— Симон. А это, если я не ошибаюсь, младший Бранье?

Диор сел на импровизированный стул напротив него вместе с Симоном. Я остался стоять у двери, чтобы было сподручно дать отпор, если что. Взглядом обежал комнату, но ничего подозрительного не заметил. Просто каменные стены и много ящиков.

— Вы не ошибаетесь, — кивнул Диор, садясь напротив.

— Что ж, мне стоило догадаться. Чем же я удостоен такой чести?

— Скажите прямо — вы выбрали уже сторону? — ударил вопросом в лоб Диор.

— Я так подозреваю, вы имеете ввиду наших принцев и короля, верно?

Молчание было ответом.

— Что ж… я придерживаюсь политики невмешательства, тэр Диор. Куда мне скажет двигаться начальство, туда я и двинусь. А кто будет этим начальством, мне откровенно всё равно. Мне платят не за то, чтобы думать.

— То есть всё упирается в деньги?

— В спокойствие.

— Даже если есть возможность подняться?

— Как можно подняться, так можно и опуститься, тэр Диор, как показывает практика.

— Но сторону всё равно придётся выбирать, не так ли?

— Поживём — увидим. А у вас есть варианты?

— Определённые, — уклончиво ответил Диор. — Вопрос лишь в том, согласитесь ли вы на риски ради будущего процветания. В конце концов, победитель имеет всё, и ваша должность — не предел, если поддержать нужных людей.

— И каковы риски?

— Минимальные, — не моргнув глазом, ответил он.

— Если они минимальны, тогда зачем вам я?

— Подстраховка. Человек, имеющий под командованием гвардию, будет всегда полезен при любой ситуации. К тому же, вы особо не рискуете в этом случае.

— Вам нужны мои связи, — спокойно сказал тот. — Все те, кто в замке, верно?

Диор кивнул.

— Тогда вам известно, что нас поддерживают Тарсоны, не так ли?

Диор опять кивнул.

— На что вы рассчитываете, прося нас, род, приближённый к королевскому, присоединиться к вам? Я никоим разом не хочу обидеть вас и принизить ваш род, но вы пусть и Бранье, однако совсем не Тарсоны и вряд ли ими станете в ближайшее время.

— А если станем?

— Тогда я сильно удивлюсь.

— А если я скажу, что наша поддержка лучше, чем у Тарсонов. И все, кто присоединится, будут иметь больше долю, а Тарсоны падут в небытие?

— Это лишь слова.

— Факты есть, однако… требуется ваше согласие. Я бы сказал, услуга. В конечном итоге, сколько вы на этом месте уже?

— Достаточно, чтобы понять правила игры.

— И эти правила нарушаются остальными. Вы остаётесь на своём месте в то время, как те же Тарсоны и их любимчики, как Нейхолы или Шилды, поднимаются по карьерной лестнице, иногда даже перепрыгивая через ступени. Где их поддержка вашему роду?

— Мои родственники, что для вас не секрет, уже давно служат в секретной службе и некоторые даже начальниками охраны в дворцовой страже.

— И никто не поднялся выше полонеора, верно? Это… двадцать пять человек? Можно сказать, из всех своих родственников вы продвинулись дальше всех. И когда Тарсоны и их любимчики посещают балы, вы вынуждены в лучшем случае охранять их. В худшем — охранять уборные.

— Есть и те, кто в верховном командовании.

— Те, кто вышел из рода и не связан с Тарсонами. Удивительно, что стоило выйти из-под их влияния, и карьерный рост стал на лицо. С нами этой проблемы уже не будет.

— И всё же с кем это, с вами?

— Боюсь, что пока я не могу вам сказать, но наш покровитель не забывает тех, кто ему помог.

— Но вы хотите, чтобы я поверил вам на слово.

— Верно. Я бы не стал просто приходить к вам, не имей за спиной ничего. К тому же, мне с трудом верится, что вы и ваш род не приняли одну из сторон. В это время не бывает нейтральных: вы или с кем-то, или против всех. И скорее всего вас вынудили присоединиться к тем же, к кому присоединились Тарсоны.

— Я изначально служил королю.

— Но только править может не только он. Вряд ли вы бы хотели остаться служить ему после того, как всё закончится.

— С чего же вы это взяли?

— С того, что… он заменит всех на лояльных? Вы ведь командуете не просто солдатами — внутренними войсками, лучшими из лучших, последним рубежом обороны трона. Армией, которая в непосредственной близости от Его Королевского Величества и сама по себе может представлять ему угрозу. Неужели вы верите, что после происходящего он оставит всё как есть?

— Я всегда был верен короне.

— Но не королю. Куда надёжнее будет поставить охранять себя куда более лояльных на такую должность, чем слепо довериться, уж извините меня, тому, кто служит, потому что ему сказал так великий род. Иначе говоря, вас сместят. Просто потому, что король теперь никому не верит. Скажут до свидания и уволят, отобрав большую часть привилегий. Тарсоны-то всегда будут рядом с короной, чего нельзя сказать о других…

Я слушал их разговор и практически не видел разницы с тем, где Диор уговаривал Симона. Всё те же уловки, всё те же попытки подцепить оппонента, заставить его сомневаться в правильности выбора стороны. Это было похожи на торги, которые не сильно отличаются друг от друга в любом мире.

Но почему-то мне уже казалось, что все наши попытки тщетны. Тот, кто заинтересован, обычно старается набить себе цену, по крайней мере так было с Симоном. Этот же вежливо и мягко отклонял все предложения, как если бы они его и не интересовали вовсе.

Диор это тоже видел. Его уговоры стали настойчивее, но результата не было, поэтому он решил сразу перейти к тяжёлой артиллерии.

— Тэр Лорк, и всё же я бы хотел, чтобы вы обдумали моё предложение. В конечном итоге, мы всегда храним секреты и не выдаём своих.

— Храните секреты? — сложил руки домиком Лорк, облокотившись на стол. — И какие же, позвольте спросить?

Это было сказано таким елейным голоском, что мне стало противно. К тому же, эта улыбка явно ничего хорошего не предвещала.

А Диор уловил всё практически сразу. Вздохнул, откинулся на спинку стула и спросил.

— И что же вы сделали с ними?

Вместо ответа Лорк ногой вытолкнул из-под стола небольшой закрытый откидной крышкой ящик.

Я подался вперёд, когда Диор откинул крышку, заглядывая внутрь.

Три головы.

Там лежало три головы, все повёрнутые лицами вверх, чтобы можно было понять, кто это, даже несмотря на то, что они были слегка припухшими, словно избитыми. Женщина средних лет и двое детей: мальчик и девочка. Тут можно было без каких-либо проблем понять, кто это был: та самая служанка и дети, которых громдмастер катал в отсутствие матери.

Диор даже глазом не повёл, закрыв крышку обратно. Думаю, что ему пришла та же самая мысль, что и мне в этот момент. Однако окончательно всё подтвердил сам Лорк, слегка самодовольно продолжив.

— Не об этом ли секрете вы говорили? — улыбнулся он. — Теперь-то вряд ли кто-то подтвердит ваши наговоры на меня. А ведь в какой-то мере вы действительно правы, тэр Диор. Король действительно не сильно доверяет сейчас нам, однако это можно исправить. Достаточно лишь показать свою преданность. Например, преподнести ему предателей, которые уже строят козни за его спиной, пытаясь договориться…

Дальше я не слушал, пересёк комнату буквально парой шагов, добравшись до стола, и самодовольство идиота застыло у него на лице.

Не успел он и договорить свою тираду, как я уже ударил его по голове рукоятью, свалив со стула. Пробежался по карманам, забрав два наградных револьвера и кинув их Диору, после чего рывком поднял его на ноги.

— Вам не уйти… — просипел он. — Вы покойники.

— Ты сдохнешь первее, — ответил я и просунул ему в открытый рот ствол револьвера, чтобы заткнуть. Почувствовал, как заскрипели зубы по металлу и как я, кажется, обломал ему один из передних зубов. Не из-за жестокости — нам нужен был заложник на случай чего, и не хотелось, чтобы он успел выкрикнуть наши имена. — Уходим.

— Они уже здесь? — спросил Диор.

— На улице, скорее всего. В баре шумно, значит, внутрь они не зашли.

— Тогда уходим по плану «В», — ответил негромко Симон, натягивая капюшон на голову и шарф на лицо. Свободной рукой я сделал то же самое.

Лорк что-то попытался промычать, но ствол во рту ему мешал членораздельно говорить. Я схватил его за грудки и начал толкать спиной вперёд, заставляя его быстрее передвигать ножками, давя стволом на нёбо.

— Быстрее, иначе случайно спущу курок.

Я знаю, Лорк хотел сказать, что если он умрёт, то умрём и мы, и, собственно, был прав. Однако я мог гарантировать, что мы проживём гораздо дольше, чем он. Лучше бы он согласился на наше предложение.