Песнь надежды. Том 6

Глава 220

— Может… позвать кого-нибудь?

Фалька с подносом, на котором были кружки чая, и её подруга Рута стояли около двери, с лёгким испугом прислушивались к творящейся за ней вакханалии. Грохот за стеной был таким, что содрогались даже стены, словно кто-то в порыве ярости разносил комнату в щепки: крушил мебель, сваливал шкафы на пол и ломал всё, что попадётся под руку.

— Может они немного… спорят? — немного испуганно ответила Рута. И в эту же секунду вздрогнула, когда стена содрогнулась, будто в неё бросили что-то тяжёлое. — Открой дверь.

— Нет, я… — глаза Фальки забегали в поисках оправдания. — О, у меня руки заняты, точно. Ты открой.

— Нет, я боюсь.

— И я боюсь. Давай лучше скаже-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И!!!

Провизжали они синхронно, когда дверь просто разнесло в щепки и в коридор вылетело тело. Врезалось в стену, оставив небольшую вмятину на деревянной обшивке, и упало на одно колено. Только мгновение спустя они опознали в нём Тэйлона. Тот злобно сплюнул кровь в сторону, утёр кровь из-под носа и сорвался с места обратно в комнату с такой прытью, что можно было только позавидовать.

А через пару секунд оттуда вылетел уже Диор, но только уже кубарем. Попытался встать, но через мгновение впечатался в стену от пинка Тэйлона, который выскочил следом. Попробовал вскочить, но получил по голове подносом, которой его младший брат выхватил из рук служанок.

Те будто отошли от ступора и бросились бегом по коридору наутёк.

Я отбросил две половинки подноса в стороны, глядя на Диора, который медленно вставал передо мной на ноги.

Пусть встаёт. Мне нет интереса пинать валяющееся тело.

— Что такое, Диор, силёнки кончились? — заботливо поинтересовался я. — Может тебя взбодрит кружечка чая?

— Да нет, как-то обойдусь, братец… — выдохнул он и бросился на меня.

Поднырнул под кулаки и врезался в тело, впечатав в стену так, что деревянная перегородка затрещала. Из меня вышел весь воздух, но не дух. Тело всё равно работало, и локти опустились ему на спину что было сил. Удар по голове, по затылку, по вискам, и он начинает опадать. Хватаю Диора за голову и со всей дури коленом бью его прямо в лицо. Несколько раз просаживаю ему до хруста, после чего отталкиваю от себя.

Он быстро пришёл в себя и вновь бросился на меня. Его удар чиркнул по уху, зато мой настиг его, и достаточно сильно, чтобы Диор согнулся. И он вновь получает пачку ударов по лицу и корпусу.

Диор вновь нападает, бьёт, и мимо — я ушёл в сторону и пробил ему ровно в челюсть. Он пошатнулся, попытался выстрелить магией, жахнув по всему коридору, и мне едва хватило времени уйти в комнату, чтобы не задело.

Выскочил обратно и получил такой удар с ноги, что меня отбросило.

Так, Диор, смотрю, решил немного обратиться…

— Силёнок своих не хватает, а? — усмехнулся я, чувствуя, как во рту стало больше крови. — Ну давай, попробуй…

Диор изменился не сильно. Совсем чуть-чуть, чтобы придать себе лишних сил, выносливости и возможности переживать мои удары более легко. А вот у меня всё подавлено теми зельями, которыми меня поит мать. С одной стороны, это необходимо — не хватало обратиться, когда это не нужно. С другой — сейчас это было бы очень даже полезно. Хотя я его и голыми руками уделаю.

Он буквально сорвался с места и врезался в меня, из-за чего мы кубарем покатились по коридору, колошматя друг друга. Мне удалось отбросить его ногами в сторону, после чего рывок, и я уже сам встал на ноги. Но ровно для того, чтобы закрыться от шквала ударов…

Подсечка с его стороны, и я упал на спину. Едва успел закрыться от удара с ноги в корпус и перехватить конечность, после чего пинок по второй, и Диор падает на одно колено. Готовит магию, но я дёргаюсь вперёд и просто тыкаю ему в глаз пальцем.

Он вскрикнул, подался назад, чего мне было вполне достаточно: вскакиваю и тут же наваливаюсь сверху, начиная его просто избивать.

Кулаки ходят вперёд-назад, разбивая его лицо в мясо. И чем больше я бью, тем больше он обращается, чтобы не отключиться и выдержать такой шквал ударов. И он или полностью обратится, или я забью его нахрен.

Я слышал, как меня кто-то звал, кто-то кричал, требуя остановиться, но теперь здесь не было тех, кто мог мне что-то указывать. Кто вообще имел на это право? Остановиться? Ради чего? Ради того, чтобы выслушать от какого-то сброда, какой я плохой сын? Пусть они засуну своё ложное ощущение того, что могут мне что-то приказывать, в жопу. Прошло то время, когда я прислушивался к ним.

Миссия? А есть ли она теперь? Все эти попытки переворота? А смысл? Мы все умрём рано или поздно, а там уже плевать, какой образ жизни ты вёл и какие идеалы преследовал. Да и взглянем правде в глаза — я во всём этом участвовал лишь ради того, чтобы получить свободу, поэтому мне плевать, что будет здесь со мной или без меня. Мне просто плевать.

И именно поэтому я продолжаю избивать Диора, который пытается хоть как-то защититься. Но избиваю ровно до того момента, пока меня не хватают за плечо и резко дёргают назад. Буквально поднимают над полом, после чего моё быстрое движение локтём назад, вскрик, и я вновь на своих двоих.

Энна с разбитым носом стояла и смотрела на меня в каком-то ужасе, а я уже не мог остановиться. Всё достало, все достали. Эти обман, ложь, притворство, чувство, будто всё это игра, которая никогда не кончится. Я хотел просто теперь всё разрушить, сделать кому-нибудь больно, потому что, как сказал Диор, просто мог. В этом мы действительно похожи.

Энна бросилась ко мне, чтобы схватить, когда я уже было направился к Диору, но оказалась слишком медленной. Неуклюжей тупой дурой, которая не может справиться даже с собственной тушей.

Я просто сдвинулся в бок, подставив ногу, и она сама упала на пол. Попыталась вскочить, но получила в лицо прямо с ноги. Вскрикнула и тут же с удивительным проворством бросилась ко мне, пытаясь схватить. Удар по морде с правой, с левой, и я отступаю, пока Энна на коленях продолжает ползти, пытаясь поймать меня. Луплю её до тех пор, пока она уже совсем не валится с ног.

Но даже в таком состоянии пытается сделать что-то, а именно — обратиться. Но я не собираюсь позволить ей это сделать. Я шагнул ей навстречу, и мои пальцы почти сразу нашли её глаза, без каких-либо сомнений погрузившись с хлюпаньем внутрь.

Крик был таким, что, думал, перепонки лопнут.

Она обхватила мои руки, пытаясь отнять от лица, но тщетно. А потом движение коленом ей прямо по открытой челюсти, хруст кости, и большая женщина валится набок, стихнув.

Разница между нами огромна — она просто сильная, а я просто хорошо умею убивать. Мы на разных уровнях.

Но не успеваю я опомниться, как в меня на полном ходу вновь врезается Диор.

Врезался, припечатал к стене, после чего начал лупить с такой силой, что трещали кости. Удар в живот с левой, удар в живот с правой, да настолько сильно, что даже пресс не спасал. Удары по лицу были такими, что меня даже немного бросало в стороны. Но тут я рукой нащупал подсвечник на стене…

Удар им пришёлся Диору прямо в висок. Тот словно потерялся, пытаясь устоять на ногах, и я, не раздумывая, ткнул ему им прямо в лицо. Он упал на пятую точку не в силах сразу вскочить, медленно приходя в себя. Я бросился к нему, схватил за грудки, поднял на ноги и тут же ударил в морду.

Бил его, пока тот не упёрся спиной в дверь. А под конец пинок, и Диор вовсе, сорвав дверь с петель, влетел в комнату, сделал кувырок через голову и растянулся на полу.

Я стоял над его телом, тяжело дыша и не совсем понимая, что делать дальше. Собственно, я ничего особо и не хотел сейчас. Просто… не знаю, хотел побить Диора, но пустоту это не заполнило. Стало будто только хуже, потому что Диор теперь валяется на полу, а бить уже некого.

Где-то за спиной валялась мать, в коридор в ужасе поглядывали служанки и стража, но никто не рисковал влезть в семейную разборку. Даже Ушастая там была, но по понятным причинам не встревала. Никто не хочет участвовать в том, где не понимает, кто прав, а кто виноват.

Да и был ли здесь вообще кто-нибудь прав?

— И всё, Диор? Хуёвый из тебя проклятый вышел.

Вместо ответа он вновь применил магию и на этот раз это не воздух, а молнии. Я попытался увернуться, но меня всё равно обожгло и на мгновение парализовало.

Он вновь накинулся на меня. Удар мне в живот, и я охнул, ещё один удар по лицу, и в глазах темнеет. Диор подхватил меня, поднял над собой и со всей дури бросил прямо об пол спиной. Боль была такой, что казалось, будто мне сломали позвоночник.

Но он на этом не остановился, схватил меня за ноги, крутанулся и швырнул в стену, в которой я оставил вмятину. Подлетел и ногой впечатал мне в грудь так, что я проломил её и влетел в соседнюю комнату, раскидав всю мебель на своём пути.

Диор взял разбег, намереваясь пнуть меня в голову, как футболист, но в самый последний момент я подался слегка в сторону, и его нога разошлась с моим лицом в паре сантиметров. Зато он сам получил удар прямо по яйцам, которые успел отрастить за время пребывания проклятым.

Не теряя инициативы, я вскочил, и тройка прилетела ему прямо в лицо. Резко приседаю, подсечка, и он падает на пол плашмя. Пытается встать, и кулак в морду припечатывает его голову обратно к полу.

Я сплюнул кровь, наблюдая за тем, как Диор немного вертит головой, приходя в себя.

Он вновь предпринимает попытку меня ударить, когда встаёт, но уже с ноги, однако я просто делаю шаг в сторону, пропуская его выпад мимо, и бью прямо в лицо. Диор пошатывается и тут же получает с вертушки в голову. Падает навзничь, но в его глазах я ещё вижу сознание. Он ещё пытается бороться, хотя это давно бесполезно, с того самого момента, когда я решил поговорить с ним иначе.

— Столько лет… — пробормотал я, глядя на то, как Диор пытается встать, но, словно пьяный, заваливается обратно. — Столько лет беспросветных войн, Диор, столько битв… и всё ради… ради чего? Блять, смысл? Ради этого твоего плана по захвату власти?

— Тебе не понять… — его голос булькал, будто он захлёбывался кровью.

— Я два раза убивал дорогих мне людей, Диор. Я потерял несметное количество товарищей. Даже Тэйлон, которым ты зовёшь меня, он тоже умер. Умер, потому что… тебе так захотелось? Да назови ты хоть какую-то причину!

Он кое-как сел, покачиваясь.

— Я просто хочу понять, Диор, нахуя? За какие блядские грехи? Ты же не мог не знать, что его будет ждать. И ты всё равно отправил его на это! Что ты ему пообещал? Что он станет героем? Что он станет крутым и по нему все бабы будут течь? На какую хуйню этот идиот повёлся?!

В ответ он лишь улыбнулся кровавым оскалом.

Это было последней каплей.

Я схватил его за грудки, собираясь впечатать эти зубы ему в затылок, когда на меня неожиданно кто-то напрыгнул сзади, обхватив руками за шею, будто пытаясь задушить. Задушить своими маленькими позорными ручонками. Меня.

Движение головой назад, и я пробиваю гостю прямо в лицо затылком. Резко завожу руки за спину, хватаю тельце и швыряю в стену. Хлина врезается в него с хрустом и мешком падает на пол. И в этот момент Диор опять пытается что-то сделать. Набрасывается с кулаками, пытаясь достать меня, но куда там ему. Пусть он и быстр, пусть двигается куда лучше, чем многие бойцы в этом мире, но он не я. Совсем далеко не я.

Пара ударов, и Диор валится обратно на пол. Весь в крови, избитый, но такой же ублюдочный на вид, всё ещё живой и, о чудо, в сознании. Глядишь, он и с открытыми глазами спит.

Что, Диор, больше никто не спешит тебе на помощь?

Я подошёл к нему и слегка приподнял за одежду, подтащив к своему лицу.

— Посмотри на меня, Диор, такого ты хотел увидеть человека? — тихо спросил я. Его голова покачивалась так, будто он с трудом её держал. — Давай же, скажи, это входило твои планы, говна ты кусок? Ты же этого хотел? Машину для убийств, которая всех перебьёт для тебя? Ни жалости, ни сомнений? Давай, хоть, блять, слово скажи!

— Долбоёб…

— Не то, что ожидал услышать, признаюсь, — вздохнул я, намереваясь ещё раз ёбнуть ему по морде.

— Я просто… захотел дать тебе право, идиот…

— Захотел дать право? — не понял я.

— Ты ничего не помнишь, но судишь по своим догадкам… — пробормотал он, продолжая улыбаться. — Я сделал всё правильно, просто не думал… что ты такой долбоёб…

Его взгляд сдвинулся за моё плечо, и моя реакция была мгновенной.

Оттолкнув Диора обратно на пол, я тут же развернулся. И успел прямо в полёте поймать за шею одной рукой эту Хлину, словно какую-то озлобленную кошку, которая даже встать в теории не должна была после такого. Но не успел отбросить от себя, когда она со злобной мордахой просто протянула ладони и коснулась моих висков…

Кажется… я понял её секретное оружие против любой угрозы…

Меня оглушило видениями, словно кто-то ударил по голове молотком. Почти так же, как с оракулом, но без боли. И здесь не было водоворота видений, которые кружились вокруг меня. Нет, здесь было всего одно-единственное видение, которое мелькало перед глазами, пытаясь показать как можно больше за короткий промежуток времени картину жуткого, не предвещающего ничего хорошего оттенка — красного.

Кроваво-красного, будто пропитанного кровью.

Я смотрел на него прямо сейчас, сам был в этом видении, как сторонний наблюдатель, бесплотных дух, который везде. Наблюдал за тем, как человечество, которое постоянно пыталось уничтожить само себя, теперь боролось за собственное выживание, цепляясь когтями и зубами в тот самый шанс, который все называют чудом.

На моих глазах люди гибли тысячами в отчаянной попытке отсрочить неизбежное, отсрочить конец реальности, который не смогли отсрочить сами жители этого мира. Гибли за чужих людей, за чужой мир, обрушивая всю разрушительную мощь технологий на то, что ползло из-под туманов.

Я видел красное небо и бесконечные пожары, миллионы трупов и миллионы ещё живых, борющихся в отчаянной попытке отстоять мир. Наблюдал за тем, как небо закрывают огромные десантные крейсера, десятки крейсеров, как сверху десантируются воины, а на земле вспахивают тысячи снарядов. Как люди бросаются на нечто чуждое всему живому и реальному, словно больные, пытаясь заткнуть образовавшуюся прореху своими же жизнями.

Мир на тысячи километров погрузился в бесконечную войну за выживание, в которой они не могли выиграть и слишком поздно понимали, что отстоять этот мир не способны. Что эту битву они проиграли в самом начале, ещё до того момента, как пришли защитить его.

Этот мир горел, кипел, заваленный техникой и трупами, скелетами когда-то величественных городов и мёртвыми лесами, где реки стали кислотой, а на полях не растёт даже сорняк. Обречённый мир.

Мир, в котором случился прорыв.

Это видение повторялось и так, и эдак под разными углами, как будто пытаясь свести с ума и… возможно, уже сведя ту, которая каждый день была вынуждена смотреть на то, как гибнет её мир и как все живые уже давно обречены. Изо дня в день на протяжении многих лет…

Но было в этом видении и ещё кое-что, словно маленькое фото, картинка, воспоминание, такое важное, что сохранилось внутри этого ада…

Я дёрнулся назад к реальности, пытаясь выбраться из видения, и…

Очутился в комнате. В той самой комнате, где дрался с Диором. Казалось, ничего не изменилось с того самого момента, как я провалился в чужое видение, однако по ощущениям прошло минут десять.

Хлина лежала где-то в стороне, тихо хныча и держась за нижнюю челюсть, которая была неестественно свёрнута, давясь кровью и соплями. Диор кряхтел где-то позади, пытаясь встать. Я обернулся ровно в тот момент, когда он поднялся на ноги, и одним ударом отправил его обратно на пол. Пусть, блять, даже не встаёт пока.

Сейчас я хотел лишь одного — получить ответ, который всё это время хранился в поместье, как подсказка, если всё вдруг пойдёт по пизде и надо будет напомнить, с чего всё началось.

Тэйлон был конченным долбоёбом, действительно, раз решил оставить подсказку аж, блять, так.

Выйдя в коридор, я наткнулся на служанок, которые хлопотали над матерью без чувств. Увидев меня, они вовсе побледнели.

— Диору и Хлине тоже помочь, — кивнул я на дверь. — Диора к кровати привязать, чтобы, блять, ни шагу никуда не сделал. Пусть стража вам поможет, — кивнул я на стражу, что мялась рядом. — И ещё раз, — понизил я голос, — чтобы привязали его к кровати.

Те испуганно закивали головой, замельтешили, выполняя поручение.

Я направился по коридору к лестнице вниз и когда подошёл к толпе, та сама и разошлась передо мной. Я видел и Арамзу, и Ушастую, и даже Догмана, который хотел уже было что-то мне сказать, но решил промолчать. Возможно, понял, что я сейчас не в настроении выслушивать нравоучения. Единственное, что меня сейчас интересовало, находилось под землёй.

Выйдя из поместья, я сразу направился к Айсэрена Монтаро, где обитали духи. Подошёл к этому каменному строению из старого камня и громко произнёс:

— Я пришёл получить ответы на свои вопросы.

Будто уже ожидая меня, каменная дверь послушно заскользила в сторону, пропуская в свои тёмные утробы.

Тэйлон… шифратор хренов…

Я спустился в самый низ, в зал, подсвеченный флуоресцентными грибами, после чего направился прямиком к алтарю, но лишь за тем, чтобы достать кое-что из него.

Было, наверное, чудом, или же так было изначально предначертано, что я в прошлом спущусь сюда и вытащу из того сундука странный, самого обычного вида медальон с откидной крышкой, отложу в сторону и забуду положить обратно, из-за чего он и останется дожидаться своего часа.

Когда я его в первый раз увидел, вспомнил о Джонни, но кто бы мог подумать, что в этой шутке была и доля правды.

Я нашёл его там, где оставил — за алтарём на земле. Поднял его, откинул крышку и немного задумчиво огляделся. Я знал, что надо делать, потому что уже когда-то видел нечто подобное, пусть и в немного другой форме. Не найдя больше ничего более подходящего, я чиркнул тыльной стороной руки по краю каменного алтаря, оставив на ней ссадину.

Какая разница, откуда кровь, если она моя, верно?

После этого я просто капнул на ту небольшую выемку, что была внутри.

Я просто хотел окончательного ответа на вопрос — ради чего всё это было затеяно?