Притворство с привилегиями

Глава 11

Лейла

— Знаешь, в чем моя проблема? — спрашиваю я полчаса спустя. После бокала вина и нескольких агрессивных объятий от Зака я чувствую себя намного более расслабленной. Зажатая между двумя моими лучшими друзьями под тусклым красным освещением бара, я чувствую себя в тепле и безопасности. В достаточной безопасности, чтобы говорить о вещах, о которых никогда раньше не говорила. — Я постоянно пытаюсь защитить себя от мужчин, — признаю я. — Я не доверяю им, когда они флиртуют со мной. Не доверяю им, когда они проявляют ко мне интерес, когда прикасаются, когда пытаются затащить в постель. Меня злит, когда со мной флиртуют. Это вызывает у меня желание убежать. Я просто ненавижу все это.

— Ладно, — медленно произносит Джош, проводя пальцем по моей руке. Кожу начинает покалывать, когда он принимается рассеянно поглаживать внутреннюю сторону моего запястья. — Почему?

Я размышляю, прислонившись к его боку. Освежающий мятный аромат Джоша проникает в мои легкие, успокаивая.

— Я не могу поверить, что они действительно заботятся обо мне. Мне всегда кажется, что мной просто хотят воспользоваться.

Джош замирает.

— Почему? С тобой такое раньше случалось?

Я колеблюсь, затем качаю головой.

— Неа. У тебя никогда не было парня, помнишь? — Его лазерные глаза прожигают меня, будто он видит ложь на моем лице. Я возвращаюсь к своему напитку. — Не знаю, почему у меня складывается именно такое впечатление. Но всякий раз, когда парень флиртует со мной, я просто замираю. И так каждый раз.

— Ладно. — Джош отстраняется от меня, выпрямляясь. — Давай потренируемся. Уверен, тебе просто нужно привыкнуть.

Я оживляюсь.

— Правда?

— Правда. Давай сыграем в ролевую игру. Представь, что ты увидела меня в баре и захотела приударить за мной. Зак будет наблюдать и отмечать твои успехи.

— Ладно. Хорошая идея. — Я встаю.

— Подожди! — говорит Зак, хватая меня за руку. — Не забудь о своем наряде.

Я искоса смотрю на него.

— Чего?

Он кивает на перед моей куртки.

— Мы разыгрываем «свидание в баре». Так что давай. Покажи свои сиськи.

Секунду я пристально смотрю на него. Он улыбается мне. Я достаю кубик льда из своего стакана с водой, хватаю Зака за воротник и кидаю лед ему за шиворот.

Он воет, его тело выгибается дугой, пока он пытается вытряхнуть лед из одежды.

— Иисусе! Не нужно нападать на меня! Я просто пытаюсь сделать все максимально реалистичным!

— Ты такой дурачок, — говорю я, стараясь не улыбнуться, когда он, наконец, достает кубик льда. — Занимайте позиции. — Я шаркающей походкой выхожу из кабинки.

— Зануда, — бормочет Зак себе под нос, в то время как Джош возвращается к своему напитку. Я отхожу на несколько шагов, поправляю прическу, затем беру себя в руки и возвращаюсь к столику.

— Привет, — говорю я чересчур громко. Джош поднимает голову. Его взгляд тут же останавливается на мне и скользит вниз по телу. Мой пульс начинает биться немного быстрее.

— Привет, — мягко говорит он. — Могу я тебе чем-нибудь помочь?

Его голос звучит по-другому. Теплее и глубже. Значит, так он звучит, когда флиртует? Мои щеки тут же вспыхивают.

— Ты… эм, ты здесь один? — удается выговорить мне.

Он откидывается на спинку сиденья, рассматривая меня.

— Пока что.

— Так никуда не годится.

— Знаю. Я подавлен. Спаси меня от позорного одиночества и позволь угостить тебя выпивкой.

— Типо свидания? — спрашиваю я и тут же проклинаю себя. Я звучу словно школьница, разговаривающая со своим крашем.

Джош выглядит удивленным.

— Если хочешь. — Он похлопывает по кожаному дивану рядом с собой. — Давай же. Спаси меня от ночи пьянства в одиночестве.

Я сажусь, потом колеблюсь, не зная, что сказать.

— Я, эм…

— Просто будь честна, — тихо советует Зак. — Ты слишком много думаешь. Говори все, что придет тебе в голову.

— Что ж, я должна предупредить тебя, — говорю я Джошу. — Ты можешь впустую потратить время. У меня было 120 первых свиданий. И ни одно из них не вылилось в нечто большее.

Джош устраивается поудобнее. Я вдруг осознаю, насколько он большой. Его тело занимает большую часть кабинки. Он кладет руку на спинку дивана и изучает меня.

— Ты, должно быть, устала, — бормочет он. — Все эти первые свидания. Не волнуйся. Мое станет последним.

Я выдавливаю улыбку.

— Хорош.

— Оставайся в образе, — приказывает он.

— Точно. — Я прочищаю горло. — Я Лейла. — Я протягиваю ему руку.

— Как официально. — Он подергивает бровью, крепко сжимая мою руку. — Джошуа.

Я киваю.

— Ну что ж, Джошуа. Что заставляет тебя думать, что ты справишься лучше, чем те 120 мужчин, что были до тебя?

Джош пожимает плечом, не сводя с меня глаз.

— Я трудолюбивый работник.

— Сейчас ты говоришь так, но я довольно трудная девушка. Не уверена, что ты справишься со мной.

Глаза Джоша сверкают.

— Держу пари, у нас больше общего, чем ты думаешь.

— Сомневаюсь в этом.

— Испытай меня.

Я прищуриваю глаза. Хорошо. Зак сказал мне быть честной.

— Я трудоголик.

— Я тоже, — отвечает Джош.

— У меня никогда не было парня.

— Да и у меня тоже.

Я фыркаю.

— Мне говорили, что у меня высокие требования.

— Я сделаю все, что ты только пожелаешь, — мягко говорит он, и его низкий голос внезапно звучит так непристойно, что у меня внутри все сжимается. Иисусе.

— Почему ты все еще одинок? — выпаливаю я. Такой сексуальный мужчина до сих пор не нашел себе партнершу? Просто смешно.

Что-то странное мелькает в выражении его лица.

— Берег себя для тебя, — сухо сообщает он мне, откидываясь на спинку сиденья. — Очевидно.

У меня такое чувство, будто я сказала что-то не то, но не знаю что именно. Сейчас я не могу ясно мыслить. Я начинаю потеть под своей кожаной курткой. Нащупав молнию, я расстегиваю ее и сбрасываю куртку, позволяя прохладному воздуху бара овеять мою разгоряченную кожу.

Взгляд Джоша тут же останавливается на бретельке лифчика, выскользнувшей из-под моей рубашки. Его кадык дергается.

— Мне нравится, — тихо говорит он, поднимая руку, чтобы коснуться розовой ленты. Кончик его пальца скользит по моей ключице, от чего я вздрагиваю.

— Спасибо. Я сама его сделала.

— Так вот чем ты занимаешься? — Он заводит палец в петельку крошечного бантика, выглядывающего у меня на плече. Покалывание каскадом пробегает по моей коже. По всему телу бегут мурашки. — Ты шьешь одежду? Скоро я иду на свадьбу и мне нужна рубашка. Может, мне стоит обратиться к тебе?

— Я занимаюсь дизайном нижнего белья, так что, боюсь, никаких рубашек. Хотя у меня есть корсет, расшитый бисером, в котором ты бы выглядел очень даже прелестно.

Зак показывает мне большие пальцы.

Джош улыбается, все еще сосредоточенный на ленте.

— Ты словно подарок, — тихо говорит он, легонько дергая за ткань. — Мне хочется развернуть тебя.

Мое сердце замирает. Жар разливается по телу. К счастью, прежде чем я успеваю что-либо сказать, мужчина, идущий к бару, останавливается у нашего столика. Джош поднимает на него взгляд, и его лицо внезапно мрачнеет. Я напрягаюсь, когда он обнимает меня за плечи и притягивает к своей груди, пряча меня от мужчины.

— Съебись отсюда, — говорит он кому-то поверх моей головы. Я слышу удаляющиеся шаги.

— Вау, — говорю я, уткнувшись в его рубашку. — Джошуа. Это неприлично. Мы только познакомились.

Он мягко отстраняет меня от своей груди, его рука гладит меня по спине. Я тяжело дышу.

— Прости. Какой-то придурок с «Ролексами» на руке заглядывал тебе в декольте. — Он поднимает мою куртку и снова набрасывает ее мне на плечи. — Давай-ка снова завернем тебя как подарок.

— С «Ролексами»? — поддразниваю я, пока он застегивает молнию мне до подбородка. — Ууу. Богач. Может, мне стоит пойти пофлиртовать именно с ним?

Он напрягается, его рука все еще на моем горле.

— Не надо. Иначе я окажусь в тюремной камере.

Я почти уверена, что он шутит, но его голос такой грубый, что у меня внутри все переворачивается.

— З-значит, только мы? Я могу практиковаться во флирте только с тобой?

Он опускает руку.

— Зависит от тебя, — тихо говорит он. — Это ведь только наше первое свидание, да? — Его глаза встречаются с моими, горячие и темные. — Если бы ты была моей, я бы хотел, чтобы ты принадлежала только мне.

Мой желудок сжимается так, будто я катаюсь на американских горках. Я открываю рот, чтобы ответить, и в голове у меня становится совершенно пусто.