Притворство с привилегиями

Глава 42

Лейла

В мире нижнего белья есть три больших праздника: День Святого Валентина, Рождество и День Матери, именно в таком порядке. Обычно День Матери я переживаю легче всего — все еще отхожу от ажиотажа после Дня Святого Валентина — но в этом году все по-другому. Потому что в этом году у меня почти в шесть раз больше покупателей, чем когда-либо прежде.

Последняя неделя, предшествующая празднику, выдалась очень суматошной. Заказов выше крыши. Я отправляю посылки в последнюю минуту по нескольку раз в день. Просматриваю счета. Устраняю проблемы с сайтом и жалобы клиентов. Провожу распродажи в социальных сетях ко Дню Матери. «Pink Pearl Silks» наконец-то отправили кружева, так что моя производственная команда работает сверхурочно, чтобы уложиться в график. Джош сел со мной и помог устранить проблемы с рассылками по электронной почте.

Вдобавок ко всему, мне нужно было подать заявку на стипендию Анны Барде. Я наконец-то нашла письмо с приглашением в папке со спамом. У меня не было достаточно времени, чтобы придумать целую линейку новых комплектов, поэтому я представила несколько вариантов из моей будущей коллекции «Butterfly». Я сильно сомневаюсь, что выиграю стипендию, но если случится чудо, это будет отличным маркетинговым ходом.

Из-за всего происходящего я едва могу выкроить достаточно времени для записи эпизодов с ребятами, не говоря уже о том, чтобы ходить с ними на нормальные свидания. Однако мы справляемся. По вечерам мальчики забегают с какой-нибудь едой, чтобы проведать меня и заставить поесть. В другое время они просто сидят со мной, болтают, подписывают мерч, занимаются своими делами. Раньше я всегда беспокоилась, что, когда начну встречаться, мой парень будет испытывать нужду или раздражаться, когда я буду пропадать с головой в работе, но парни понимают. Они знают, что я игнорирую их ненамеренно. И когда мне нужен перерыв, они рядом.

Мой плотный график не помешал моим «занятиям в спальне», как любит называть их Зак. И теперь, когда мы вчетвером спим вместе, все вышло на следующий уровень. Кажется, меня трахнули в каждой комнате моей квартиры. В прошлые выходные я отсосала Люку в душе, когда он прокрался в квартиру после моей утренней пробежки. Позже в тот же день Зак приготовил мне ужин, а затем разложил меня на кухонном столе и «ел» сорок пять минут подряд в качестве десерта.

В четверг вечером они работали по очереди. Джош взял меня первым, уложив плашмя на кровать и трахнув сильно и быстро, пока мы оба не кончили. Затем, прежде чем я успела перевести дыхание, присоединился Зак, широко раздвинув мне ноги и безжалостно вонзившись в меня. Когда он кончил, его освобождение было настолько сильным, что, клянусь, я почувствовала, как его сперма наполняла меня, покрывая внутренние стенки. Затем, пока я все еще извивалась и кончала, настала очередь Люка. Он расположился поверх меня и трахал, как машина. Наши глаза все это время были прикованы друг к другу. Я была настолько заполнена, что хлюпала с каждым толчком, сперма внутри меня пенилась и стекала на бедра. Когда Люк, наконец, излился в меня, наступило мое освобождение. Оно было настолько сильным, что я почувствовала, как на несколько секунд потемнело в глазах. Он осторожно вышел, оставив меня воспаленной, задыхающейся и абсолютно переполненной остывающим семенем мальчиков.

Той ночью мне приснилось, что они сделали со мной. Я проснулась разгоряченной, потной и насквозь мокрой. Мне пришлось тащиться через подъезд в их квартиру и будить их для повторного представления.

Так что, да. Между восемнадцатичасовыми рабочими днями и систематическим сексом со стороны трех моих фальшивых парней я довольно занята. На самом деле, приближение Дня Матери немного разочаровывает. К воскресенью мне уже нечего будет делать. Все уже купили подарки. Все уже отправлено. Те немногие, кто забыл найти подарки, лихорадочно заказывают подарочные карты онлайн, но код генерируется и отправляется им автоматически, так что мне на самом деле ничего не нужно делать. Когда я просыпаюсь воскресным утром, я сворачиваюсь калачиком в постели и целых тридцать минут наслаждаюсь своей новообретенной свободой.

Потом я начинаю нервничать. Встаю и убираю ванную и кухню. Переставляю вещи в гардеробе по цветам, в радужном порядке. Затем решаю, что это выглядит глупо, и переставляю все по типу одежды. Разрабатываю три новые идеи для почтовой рассылки. Делаю все те косметические процедуры, которыми пренебрегала в течение прошлой недели: крашу ногти, брею ноги, обмазываюсь лосьоном словно иссыхающая мумия. Даже пытаюсь завить волосы и поэкспериментировать с блестящими зелеными смоки, которые получаются так отвратительно, что мне приходится тут же все смыть.

Вечером я просто лежу на кровати в позе морской звезды. Вся такая мягкая, отшелушенная и до смерти скучающая. Я снова и снова проверяю телефон, но, кроме сообщения с пожеланием доброго утра от Зака, мне сегодня никто не писал. Я ждала больше недели, чтобы наконец-то немного отдохнуть, и теперь, когда этот день настал, я лежу и смотрю, как настенные часы отсчитывают секунды.

К черту все это. У меня нет трех фальшивых парней, которые могли бы восхититься моими свежевыбритыми ногами.

Вскакивая с кровати, я открываю гардероб и выбираю один из любимых комплектов нижнего белья. Он от Анны Барде: бледно-розовый корсет с белыми лентами и поясом для подвязок. Я быстро одеваюсь, наношу немного помады, затем набрасываю пальто поверх нижнего белья, как проститутка, и тщательно застегиваю его. Схватив ключи, я надеваю туфли и направляюсь к квартире 6В.

В квартире парней темно, когда я открываю дверь и вхожу внутрь. Что очень странно. Чем они все могут заниматься в воскресенье вечером? И почему не пригласили меня?

— Эй? — кричу я в пустоту. — Есть кто-нибудь?

Ответа нет. Я включаю свет, и мой взгляд падает на груду разорванной розовой оберточной бумаги и спутанных серебряных лент, беспорядочно разбросанных по кофейному столику. Похоже, кто-то пытался в спешке завернуть подарок.

Дерьмо. Я замираю в дверях, внезапно вспоминая разговор, который состоялся у меня с Заком в пятницу вечером. Он сказал мне, что они с Люком планировали навестить свои семьи в эти выходные. Я была по уши завалена электронными письмами о несвоевременной отправке, поэтому просто кивнула и тут же забыла. Кажется, парни сегодня где-то гуляют со своими мамами в честь Дня матери, как хорошие дети. И я стою в их квартире в одних трусах, как идиотка.

Ладно. Тогда обойдемся Нетфликсом, бутылкой вина и ранним подъемом.

Я уже собираюсь повернуться и уйти, когда слышу тихий вздох, эхом отдающийся где-то в квартире. Я оглядываюсь, внезапно замечая полоску света, выбивающуюся из-под двери спальни Джоша.

Я снова оживляюсь. Сбросив туфли, подхожу к его двери и стучу.

— Джош?

Ответа нет.

— Джош? Могу я войти?

Раздается вздох, а затем прерывистое дыхание. Звучит так, будто кто-то плачет. Меня охватывает тревога, и я распахиваю дверь.

Джош сидит за своим столом, сгорбившись и обхватив голову руками. На нем спортивные штаны и свободная поношенная футболка с дыркой на рукаве.

— Я занят, — произносит он, не поднимая глаз. Его голос звучит странно сдавленно.

Я хмурюсь, оглядываясь по сторонам. Весь свет выключен.

— Джош? Почему ты сидишь в темноте? — Он не двигается. Его плечи вздымаются от неровного дыхания. — Джош…

— Я сказал, что занят, — огрызается он, наконец поднимая голову. — Лейла, у меня сейчас нет на это времени.

Я пристально смотрю на него. Мы с Джошем много спорили за последние три года, но он никогда раньше не огрызался на меня.

— …Джош? — тихо говорю я. — Что-то случилось?

Он закрывает глаза.

— Мне жаль, — немедленно говорит он. — Дерьмо. Извини, Эл. Ты можешь войти. Я просто… — Он возвращается к своему ноутбуку. Экран освещает его лицо голубым светом. Джош с трудом сглатывает. — Мне жаль, — повторяет он снова.

Я делаю паузу, затем захожу в комнату, осматриваясь.

Я никогда раньше не была в спальне Джоша. Он гораздо более скрытный, чем Зак и Люк, поэтому, когда остаюсь на ночь, я сплю в их кроватях. Я представляла себе его комнату такой же нетронутой и голой, как в каталоге IKEA, но на самом деле она гораздо более захламленная, чем я ожидала. Двуспальная кровать застелена смятыми темно-синими простынями. На ручке двери висит несколько разноцветных фестивальных ленточек, а стены увешаны подписанными плакатами. Одна стена полностью заставлена книжными полками, забитыми толстыми на вид книгами. Подходя ближе, я понимаю, что это учебники с такими названиями, как «Теория привязанности в отношениях» и «Как разрешить конфликт и успокоить внутреннего ребенка».

Я указываю на них.

— Подожди-ка. Ты действительно знаешь, что делаешь?

Он следит за моим взглядом, проводя рукой по взъерошенным волосам.

— Хмм?

— В своем подкасте вы говорите, что недостаточно квалифицированы, — указываю я. — Но у тебя больше учебников, чем нужно большинству людей, чтобы получить степень по психологии.

— Ну что ж, — говорит он через мгновение. — Я хочу помогать людям. И не смогу этого сделать, если буду давать плохие советы.

Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на Джоша. Он выглядит измученным. Его лицо бледное, а под глазами залегли темные круги.

— Тебя действительно это волнует, не так ли?

— Что?

— Подкаст. Я предполагала, что ты больше сосредоточен на деловой стороне. Обычно ты занят письмами, финансами и маркетингом. — Я наклоняю голову, изучая Джоша. — Но это не так, да? Ты заботишься о слушателях. Хочешь, чтобы их жизнь улучшилась.

Он ничего не говорит, лишь поджимает губы. Все начинает вставать на свои места. Неудивительно, что Джош так эмоционально заинтересован в успехе шоу. И неудивительно, что он так непреклонен в том, чтобы произвести впечатление на «Buzztone». Если бы парни участвовали в «Трех Одиноких Парнях» за деньги, то давным-давно ушли бы в соло. Но Джошу нужны маркетинговые возможности, которые предоставляет ему производственная компания. Он хочет достучаться до людей.

Я почти уверена, что Зак занимается подкастом ради развлечения. Люк в душе учитель, поэтому, конечно, ему нравится давать советы. Но Джош на самом деле заботится о том, чтобы помогать людям.

Мое сердце глухо бьется. Я пересекаю комнату и обхватываю ладонями его щеки, поглаживая большими пальцами скулы. Его глаза тут же закрываются.

— Над чем ты работаешь? — спрашиваю я.

— Просто просматриваю кое-какие письма.

Я смотрю через его плечо на экран ноутбука. Как обычно, его почтовый ящик переполнен. Взглядом я пробегаюсь по темам писем.

Моя жена хочет развестись.

А я все еще влюблен в нее.

Я хочу, чтобы родители пришли

на мою свадьбу, но они не верят

в однополые браки.

Я только что узнала, что моему

мужу сделали вазэктомию, и он

мне не сказал. Я не могу перестать

плакать. Я уже много лет пытаюсь завести

ребенка. Неужели это конец?

Джош набрасывает ответ на последнее сообщение в другом окне.

Здравствуйте. Мне так жаль

слышать, через что Вы проходите.

Не могу представить, какую боль Вы

испытываете. Мы не сможем затронуть

этот вопрос в подкасте, поскольку наша

рубрика с советами переполнена на следующие

несколько недель… Но я подумал, что отправлю

Вам личное сообщение с некоторыми предложениями

о том, как наладить Ваши отношения,

и несколькими рекомендуемыми ресурсами…

До меня вдруг доходит, что Джош делает это каждый божий день. Каждый день сотни людей пишут ему сообщения, выплескивают на него все, умоляют о помощи. И он старается помочь каждому из них. Даже на электронные письма, которые он не может прочитать вслух в подкасте, он отвечает в частном порядке.

Это, должно быть, утомительно.

Я наклоняюсь и закрываю ноутбук.

— Тебе не нужно заниматься этим прямо сейчас.

— Наши показатели растут, — уныло говорит Джош. — Мы не можем сбавлять темп.

— Не делай вид, будто делаешь это ради показателей. Ты не занимаешься маркетингом или социальными сетями, ты отвечаешь на письма. — Он ничего не говорит. Я вздыхаю. — Вы не записываете подкаст ближайшую неделю, — напоминаю я, обвивая руками его шею и забираясь к нему на колени.

Он прочищает горло и меняет позу.

— Нет, но эти люди не могут ждать неделю. У них проблемы именно сейчас.

— Они справятся. Ты ведущий подкаста, а не специалист по психическому здоровью.

— Мне просто нужно…

Я обрываю его:

— Нет. Ты дрожишь, Джош. Смотри.