Притворство с привилегиями

Эпилог

ПЯТНАДЦАТЬ МЕСЯЦЕВ СПУСТЯ

Лейла Томпсон @HerTreatLayla ✓

обновление: мы поженились ♥

Мы женимся на усыпанной цветами крыше в центре Лондона, в день моего тридцатилетия.

Церемония прекрасна. Парни восхитительно смотрятся в темных костюмах, а на мне кремовое шелковое платье, украшенное крошечными бабочками из органзы, которое я сшила сама. Мы произносим наши клятвы, когда солнце садится за город, окрашивая небо в золотые, персиковые и нежно-розовые тона. Когда последние лучи солнца исчезают с темнеющего неба, и мальчики по очереди целуют невесту, крыша загорается. Сотни светящихся фонарей горят над нашими головами, а листва сияет нитями разноцветных гирлянд, аккуратно продетых сквозь ветви.

А потом начинается вечеринка. Благодаря настойчивому требованию Зака сделать открытый бар, алкоголь уже льется рекой, и все перемещаются на сверкающий танцпол. Я сижу в сторонке, смакуя свой кусочек праздничного торта с глазурью и наблюдая, как танцуют люди.

У нас на свадьбе гораздо больше гостей, чем я когда-либо ожидала. Мои родители здесь, болтают с племянницей Люка Лавандой, которая держится за руку своей подруги с сильно подведенными глазами. Родители Зака счастливо выпивают и веселятся в углу. Брат Джоша, Роб, тоже пришел, и, к счастью, без Эми. Джош сказал мне по секрету пару недель назад, что сейчас у них перерыв в отношениях. Прошлым летом ее уволили из «Emery High», после того как инспекционная комиссия решила, что она халатно относилась к безопасности студентов. Очевидно, после того, как она потеряла работу, Эми сбрасила свой милый фасад, и начала проявляться ее привычная нам стервозность. К счастью, Роб абсолютно не переживает из-за этого.

Звучит плохо, но я надеюсь, что они расстанутся. Роб кажется милым парнем. Он заслуживает лучшего.

Джош также взял на себя смелость пригласить каждого слушателя, который когда-то приглашал мальчиков на их свадьбы. Он сказал, что это было бы справедливо. Так что сейчас крыша практически переполнена энергией и смехом, пока люди пьют, танцуют и общаются. Это хорошее отражение того, как складывалась моя жизнь в последнее время. С момента помолвки она превратилась в вихрь любви, работы и счастья.

Это случилось восемь месяцев назад. Я была в Нью-Йорке, чтобы рекламировать несколько новых изделий из моей коллекции «Butterfly». В итоге она продалась невероятно хорошо; на самом деле, настолько хорошо, что Анна Барде снова вышла на связь через несколько недель после релиза коллекции. Она спросила, может ли включить этот дизайн в свою новую весеннюю коллекцию.

Я отказала ей. У меня и без нее все более чем хорошо получается.

Ребята поехали со мной в Нью-Йорк и воспользовались возможностью дать пару живых выступлений для своих американских слушателей. Их аудитория только расширилась с тех пор, как они ушли от продюсеров. Они регулярно попадают в чарты подкастов, а в прошлом году были названы самым популярным шоу с советами по отношениям в Великобритании. Что, по общему признанию, было намного проще, поскольку «Милые родственные души» к тому моменту были распущены. Очевидно, пара, которая вела шоу, была не так идеальна, как притворялась. После того, как просочилась информация о том, что у обоих партнеров были интрижки, подкаст тут же закрылся, и теперь они переживают очень неприятный развод.

Позорище.

Поездка в Нью-Йорк была потрясающей; единственное, что меня огорчало, так это то, что мы все были слишком заняты, чтобы по-настоящему потусоваться вместе. Несмотря на то, что мы жили в одном номере отеля, я всегда вставала раньше, чем просыпались ребята, и к тому времени, когда я возвращалась, они, казалось, всегда уходили.

К нашей последней ночи в Нью-Йорке я практически отказалась от возможности романтически провести время в этом городе. Я вернулась в отель в три часа ночи, абсолютно измученная после многочасовой вечеринки. Когда я на цыпочках зашла в номер, у меня отвисла челюсть. Он был полностью преобразован в какую-то романтическую страну грез. Повсюду были букеты цветов. Стопки коробок с шоколадными конфетами были выставлены на кровати. Зажженные свечи мерцали на подоконниках. И все трое парней опустились на одно колено, каждый из них держал в руках маленькую бархатную коробочку с кольцом.

Я не ела весь день, и все еще была сильно измотана перелетом, так что мне очень неловко говорить, что я почти упала в обморок. Мне пришлось ненадолго присесть на кровать, зажав голову между ног. Хотя все было прекрасно. Зак кормил меня шоколадом, пока я не почувствовала себя лучше, а потом ребята попробовали еще раз после ужина. И на этот раз я сказал «да». Три раза подряд.

И теперь мы наконец-то женаты. Все идеально.

Ладно. Почти идеально.

Я осматриваю крышу. Джош общается с гостями, а Зак устроил настоящий «паровозик» на танцполе, но одного из моих новоиспеченных мужей не хватает. Оглядевшись, я в конце концов замечаю Люка, наполовину скрытого за павильоном, который мы установили на случай дождя. Он держит в руках бокал с шампанским и с напряженным выражением лица смотрит на лондонский горизонт.

У меня болит сердце. Я не была уверена, будет ли для него сегодняшний день тяжелым. У меня было тайное подозрение, что возможно так и будет. Приподнимая юбку своего платья, я подбегаю к нему. Он смотрит вниз и мягко улыбается, когда я беру его под руку и прислоняюсь к нему.

— Привет, дорогая, — бормочет он.

— Привет. — я прижимаюсь ближе, жадно вдыхая теплый аромат книг и чая. — Ты в порядке?

— Идеально.

— А выглядишь не так. — Люк морщит лоб, и я поправляю себя. — Ты выглядишь сексуально. Великолепно. Но не счастливо.

Он выдыхает и говорит:

— Нет. Я счастлив. По-настоящему счастлив. Просто… — он смотрит на горизонт, его челюсть движется туда-сюда, а плечи напряжены. — В последний раз, когда я женился, я все испортил.

Я прижимаюсь щекой к его руке.

— Нет, Люк. Это не твоя вина. Иногда люди просто отдаляются друг от друга.

— Честно говоря, я бы предпочел, чтобы это была моя вина, — признается он, проводя рукой по густым волосам. — Если бы это было моей ошибкой, то, по крайней мере, я мог бы усерднее работать, чтобы не повторить ее вновь. Но ты права. — его глаза полны мыслей, пока он смотрит на сверкающий под нами город. — Иногда люди просто отдаляются друг от друга.

Я поднимаю голову, глядя на него снизу вверх. Люк встряхивается, отставляя бокал с шампанским в сторону.

— Боже. Извини. Я знаю, что ненормально думать о таком в день собственной свадьбы, но не могу выбросить эту мысль из головы. Прости, милая.

Я поджимаю губы, затем встаю перед Люком, поглаживая лацканы его пиджака.

— Может, это была твоя вина. Может, нет. Мне все равно. Я знаю, развод заставил тебя сомневаться в себе, но это был поворотный момент на пути, который привел тебя ко мне. И я так рада, что это случилось. — прижимаясь ближе, я обвиваю руками его шею. — И если Вы всерьез думаете, что я Вас отпущу, то Вы меня совсем не знаете, мистер Мартинс.

Он цепляется за меня, удерживая на месте.

— Ты идеальна, — бормочет он мне в волосы.

— Повезло тебе. — я сжимаю его в последний раз, затем отстраняюсь. — Я хочу поблагодарить людей за подарки. Побудь один столько, сколько тебе нужно, а потом найди меня, ладно?

Люк ловит мою руку и целует костяшки, прежде чем позволить уйти.

Следующие пятнадцать минут я слоняюсь по вечеринке, болтая с людьми. Обычно, общение не моя стихия, но сегодня я вовсе не чувствую себя застенчивой или неловкой. Я чувствую себя так, словно нахожусь на вершине мира. Я как раз заканчиваю разговор о платье со слушательницей подкаста, когда чувствую, как две теплые руки обхватывают меня за талию.

— Детка, — произносит низкий голос мне на ухо.

Слушательница улыбается и краснеет, быстро убегая, а я поворачиваюсь лицом к Джошуа. Он восхитительно смотрится в белой рубашке с расстегнутым воротом. Вечер жаркий, и его галстук-бабочка свободно болтается на шее. Он похож на Джеймса Бонда в нерабочее время.

Я убираю темные волосы с его лба, улыбаясь блестящим глазам и раскрасневшимся щекам.

— Ты опять напился? Твоя свадебная традиция?

Джош не отвечает, запуская руку в мои уложенные волнами волосы и наклоняясь к моим губам. Его поцелуй такой глубокий и страстный, что у меня перехватывает дыхание. Внутри все переворачивается, а пальцы ног поджимаются в туфлях, когда его мягкие губы прижимаются ко мне.

Наконец мы отстраняемся под негромкие аплодисменты. Все мое тело поет. Кровь стучит в венах так, словно я только что пробежала марафон.

— Ну? — спрашиваю я, восстановив дыхание.

— Я поставлю тебе девять с половиной из десяти, — решает Джош, поглаживая меня. — Но только потому, что сегодня твой день рождения.

Я фыркаю, когда он начинает тереться носом о мою шею.

— Ух ты. Свадебное шампанское действительно заводит тебя, да?

Он качает головой.

— Я не выпил ни капли.

— Конечно.

— Я серьезно, — протестует Джош, отстраняясь и обхватывая ладонями мои щеки. Его взгляд мягок, пока блуждает по моему лицу. — Я просто счастлив.

Мое сердце тает в груди. Иногда я все еще не могу поверить, что способна на это. Способна сделать человека — не говоря уже о трех — таким счастливым, просто будучи собой. Нереальное чувство.

— У меня есть для тебя подарок.

Его бровь приподнимается.

— Ох?

Прислонившись к нему, я запускаю руку в лиф своего платья. Джош прочищает горло, наблюдая, как я достаю крошечный конвертик из своего декольте.

— Возможно, это не самая феминистская мысль, но иногда я ценю тот факт, что на женской одежде нет карманов, — признается он.

Я равнодушно смотрю на него, протягивая конверт, и он вытряхивает содержимое. Это небольшая открытка из плотного кремового картона формата А5 с тиснением в виде закрученных розово-золотых букв и облаков крошечных бабочек. Наше свадебное приглашение.

Мы разослали их пару месяцев назад, но я позаботилась о том, чтобы сохранить одно для Джоша. Будь я проклята, если у него в коллекции будут все приглашения, кроме моего. Лицо Джоша непроницаемо, пока он легонько проводит пальцем по тиснению.

— Для твоей доски, — говорю я, когда молчание надолго затягивается.

Он встречается со мной взглядом, и выражение его лица почти сбивает меня с ног. От него исходит так много любви и света, и все это сосредоточено на мне. Джош аккуратно засовывает приглашение во внутренний карман своего пиджака, затем обхватывает меня за затылок, притягивая наши лица друг к другу. Мои глаза с трепетом закрываются. Я жду поцелуя, но его нет. Джош просто прижимается своим лбом к моему. Мы дышим друг другом.

— РЕБЯТА, РЕБЯТА, РЕБЯТА.

Мы отрываемся друг от друга, чтобы увидеть, как Зак с энтузиазмом бежит трусцой по танцполу, волоча за запястье ошеломленного Люка.

Джош слегка вздыхает.

— Не могу поверить, что подписался на то, чтобы провести с ним всю жизнь.

— Боюсь, мы все идем в комплекте. — я похлопываю его по груди. — Все будет хорошо.

Зак тормозит рядом с нами, достает ручку из кармана своих брюк и протягивает ее мне.

— Держи, кедровый орешек.

Я рассматриваю дешевую пластиковую ручку.

— Спасибо, дорогой. Мне нравится.

Он смотрит на часы.

— Детка, быстрее. У нас мало времени! Ты родился в пять минут одиннадцатого, верно?

— Эм. Да.

— Слава Богу. — он трясет кулаком. — Справился!

— Зак, — медленно произношу я. — Я люблю тебя, но понятия не имею, о чем ты говоришь.

— Я понимаю, — говорит Люк, засовывая руку в карман брюк и вытаскивая смятый клочок бумаги. Он протягивает его мне. — Окажешь ли ты нам честь?

Я бросаю взгляд на листок, и меня пронзает узнавание, когда я вижу длинный список тщательно продуманных пунктов. Это мой десятилетний план.

Я корчу гримасу.

— Боже, откуда у тебя это?

— Нам он очень нравится, — говорит Джош мне на ухо, целуя в макушку. — Ведь именно он — причина, по которой ты носишь наши кольца.

Люк дразняще машет листком, и я вздыхаю.

— Ладно. — я протягиваю руку и хватаю его, ставя шаткую галочку в последней графе. ВЫЙТИ ЗАМУЖ.

Зак наблюдает за этим с выражением глубокого удовлетворения на лице.

— Думаю, тебе стоит поставить три галочки, детка, — предлагает он. — ты хорошо постаралась.

Стараясь не улыбаться, я послушно добавляю еще две галочки. Зак вскрикивает, вырывая меня из рук Джоша и кружа вокруг себя. Город кружится вокруг меня, все лондонские огни сливаются в яркий поток янтарного и белого цветов. Я громко смеюсь, когда он, наконец, опускает меня обратно, запечатлевая поцелуй на моем лбу.

— И что теперь, булочка? — спрашивает он у моего виска.

Я пожимаю плечами.

— Думаю, мы отпразднуем мое тридцатилетее. — я смотрю на Люка. — И твое, эм, шестидесятилетие, милый.

— Я не настолько старый, — протестует он. — Что в твоем следующем десятилетнем плане, милая?

Я хмыкаю, размышляя. На самом деле я еще не написала его, но у меня есть парочка идей.

— Купить дом, — решаю я. — Съездить в Японию. Научить Зака, как заправлять простыни с резинкой.

— Эй! Это сложно! — протестует Зак.

— Я знаю, малыш. — я размышляю. — Хм. Принять участие в показе на Неделе Моды в Нью-Йорке. Достигнуть миллиона продаж на веб-сайте. Разведи сад.

Джош подходит ближе ко мне, скользя рукой вниз, чтобы погладить мой живот. Я понимаю не такой уж тонкий намек.

— Завести ребенка. Или двух. — я перевожу взгляд с одного мужчины на другого. — Или, может быть, трех. Да, это будет правильно.

Учитывая, насколько разные эти трое мужчин, временами они могут действовать удивительно синхронно. Как только слова слетают с моих губ, на их лицах появляется одинаковое мрачное голодное выражение.

Зак оглядывается, чтобы убедиться, что никто не наблюдает, затем протягивает руку и начинает лапать мою задницу.

— Почему бы нам не начать с последнего пункта? — спрашивает он, и его голос внезапно становится хриплым.

— Прямо сейчас? — предлагает Люк, беря меня за руку. — Уверен, мы сможем найти предлог, чтобы вернуться в отель. Самое время начать медовый месяц.

— К чему такая спешка? — я улыбаюсь, переплетая свои пальцы с его. Когда легкий ветерок проносится над крышей, заставляя все фонари раскачиваться из стороны в сторону, картинки нашего совместного будущего возникают у меня перед глазами. Это так реалистично, что я практически переживаю все эти моменты: мы вчетвером взрослеем вместе, наши лица освещены рождественскими огнями, свечами на торте и новогодними фейерверками. Времена года сменяют друг друга. Бесконечные жаркие летние дни и уютные зимние ночи. Дети, домашние животные, дома, новая работа. У нас впереди совершенно новая жизнь. И это только начало.

Я делаю глубокий вдох, затем поднимаю взгляд на лица трех моих лучших друзей. Моих соседей, моих коллег, моих партнеров. Моих мужей. Я улыбаюсь.

— У нас есть все время мира.

Конец.