Притворство с привилегиями

Глава 8

Лейла

Воскресное утро — день записи подкаста, и я в ужасе.

Ребята записываются в медиастудии, принадлежащей их продюсерской компании — «BuzzTone». Комната маленькая и уютная. Здесь стоит круглый стол с микрофонами и записывающим оборудованием, окруженный четырьмя мягкими стульями, расставленными как можно дальше друг от друга, чтобы наши голоса не попадали в микрофоны друг друга. На каждом месте, рядом с кипой распечатанных электронных писем, на которые мальчики должны будут отвечать, стоят бутылки с холодной водой. Комната странной формы: треугольная, с низким потолком и без окон.

— Это для предотвращения эха, — объясняет Люк, усаживаясь в свое кресло и регулируя высоту так, чтобы его длинные ноги помещались под столом. — Параллельные друг другу стены усиливают эхо, поскольку звуковые волны легче отражаются между них. — Он кивает на черную пенопластовую упаковку из-под яиц, покрывающую две стены. — То же самое и с акустической пеной. Выступающие узоры поглощают звуковые волны гораздо лучше, чем это сделал бы плоский кусок пенопласта.

Я не могу удержаться от улыбки, несмотря на свои нервы.

— Спасибо Вам, мистер Мартинс.

Он бросает на меня равнодушный взгляд. Когда я наклоняюсь, чтобы поставить свою сумку на пол, мои кожаные брюки слегка поскрипывают. Несмотря на то, что мы записываем лишь аудио, сегодня я одета в черный укороченный топ и высокие сапоги. Боевая одежда. Ничто не заставляет меня чувствовать себя сильнее, чем наряд горячей злодейки из супергеройского фильма. И прямо сейчас мне нужна вся сила, которую я могу получить.

Я почти не спала. Не ела. Я провела всю ночь, переслушивая старые выпуски «Трех Одиноких Парней», анализируя то, как парни разговаривают и шутят, раздавая советы. Как бы ни старалась, я просто не могу представить то, как мой голос впишется в это легкое подшучивание. Я не смешная. Не обаятельная. Не остроумная. Ради бога, мужчины даже часа не могут со мной просидеть. Я настолько неприятна. Я наблюдаю, как Джош и Люк возятся с оборудованием, и мое сердце подскакивает к горлу. Я все испорчу.

— Эй, малышка! — Из дверного проема доносится низкий голос. Я поворачиваюсь и вижу Зака, входящего в комнату со стаканчиком кофе навынос. Он чмокает меня в щеку и слегка шлепает по заднице, заставляя подпрыгнуть. — Мм. Твоя задница сегодня выглядит великолепно.

Я свирепо смотрю на него, поворачиваясь, чтобы шлепнуть его в ответ.

— Хотела бы я сказать тебе то же самое.

Он просто сияет, отодвигая мой стул.

— Сядь и перестань быть такой сварливой. Послушай, я принес тебе кофе. Разве я не хороший парень?

— Мы еще не начали эксперимент, — бормочет Джош, уставившись на экран своего ноутбука, в то время как Зак ставит стакан у моего локтя и садится рядом. — Скажи что-нибудь в микрофон, Лейла.

— Малышка, — поправляет Зак. — Ты должен называть ее малышкой. Или дорогой. Или сладенькой. Что-нибудь действительно романтичное. — Он хмурится. — Я хочу внести поправку в контракт. Хочу, чтобы в письменном виде было указано, что я могу называть тебя любым ласкательным именем, которое мне нравится.

— Скажи что-нибудь, сладенькая, — невозмутимо произносит Джош.

Я прочищаю горло.

— Эм. Хей, — говорю я в микрофон.

— Что-нибудь еще, — говорит Джош. — Нам нужно протестировать настройки микрофона.

— Спой песню Адель, пирожочек, — советует Зак. — Это то, что я всегда делаю.

— Проверка, проверка, — стараюсь я.

Джош закатывает глаза, стуча по клавиатуре.

— Оригинально. Ладно, теперь ты, Люк.

Я наблюдаю, как ребята тестируют свои собственные микрофоны, настраивая стулья и подставки. Они такие профессионалы. Даже Зак серьезен, он читает свои записи, нахмурив брови.

Холод проникает в мой желудок. Я понятия не имею, что делаю. Что, если я облажаюсь и задержу запись? Или скажу что-нибудь глупое и испорчу парням репутацию? Я не знаю, как понравиться аудитории. Их слушатели, вероятно, все возненавидят меня, и показатели шоу упадут еще ниже, и мне будут приходить злобные твиты, а ребята потеряют спонсорство, аудиторию и работу… Легкое прикосновение к плечу заставляет меня поднять взгляд на Люка. Сегодня он одет небрежно, в белую оксфордскую рубашку и поношенные джинсы. Его серые глаза за стеклами очков кажутся добрыми, когда он передает мне бутылку воды.

— Дыши, — тихо говорит он. — Ты слишком много об этом думаешь.

Я сглатываю и киваю.

— Как и всегда.

Он улыбается, слегка сжимая мое плечо.

— Что тебя так напрягает, милая?

Мое сердце трепещет. Когда я училась в старших классах, половина всех девочек была влюблена в Люка. Легко понять почему, когда он исполняет свою роль «милого, заботливого профессора».

— Я прослушал несколько подкастов для исследования, — признаюсь я.

Его бровь удивленно выгибается.

— Не удивлен.

— И все женщины не такие… как я.

— Что? — Джош поднимает голову, хмурясь.

— Они веселые. И забавные. И достаточно умные, чтобы говорить веселые, проницательные вещи, импровизируя.

— Ты забавная и умная, — утверждает он.

— Не совсем веселая, — услужливо добавляет Зак. — Но у тебя очень сексуальный голос, малышка. Просто накричи на нас, как обычно это делаешь. У тебя это здорово получается.

— Подожди, — медленно произносит Джош. — Ты нервничаешь? Ты?

Я переплетаю пальцы вместе.

— Думаю, вы уже поняли, что мне не нравятся кривые обучаемости¹⁸ — сухо говорю я. — И неудачи в чем-либо. Зачем еще мне нужно практиковаться в том, чтобы завести парня?

— Ты никогда не пробуешь ничего нового? — спрашивает Люк, внимательно меня изучая.

Я неловко переминаюсь с ноги на ногу.

— Нет, если могу этого избежать. Или я провожу несколько месяцев, тайно обучаясь этому, чтобы не позориться.

— Почему? — Зак выглядит искренне озадаченным. — Я все время что-то порчу. Меня это не беспокоит.

Я фыркаю.

— Ты знаменит. Люди будут лебезить перед тобой, что бы ты ни делал.

— Это правда, — мудро говорит он. — Трудно облажаться, когда ты такой сексуальный.

Люк все еще изучает меня, как букашку под микроскопом.

— Нет ничего постыдного в том, чтобы публично совершить ошибку, Лейла, — тихо говорит он. — Все ошибаются.

— Да, что ж, в прошлом надо мной много смеялись, — оживленно говорю я. — Не хочу давать людям возможность сделать это снова. Не тогда, когда могу провести небольшое исследование и убедиться, что знаю, что делаю.

Люк хмурится.

Зак разражается смехом.

— Люди смеялись над тобой? Как там поживают их сломанные пальцы?

Я фыркаю, отбрасывая волосы за плечи.

— Не понимаю, на что ты намекаешь.

— Можем мы, пожалуйста, начать? — спрашивает Джош, щелкая последним выключателем и откидываясь на спинку стула. — Нам нужно закончить до того, как завершится наше время.

Зак и Люк оба кивают, поворачиваясь к своим микрофонам. Я делаю глубокий вдох, собираясь с духом.

— Ладно. Давайте сделаем это.