Проклятье Первородных

Глава 18. Другие

Человек в штатском

Клеон из последних сил сдержался, чтобы не закричать, когда очнулся на склоне горы рядом с лагерем, который разбивал вместе с проводником и местными рабочими. Стиснув зубы, он попытался осмотреться вокруг и встать.

— Слишком часто мы с вами стали встречаться, — цепкий взгляд человека в штатском не вызвал дикого удивления только потому, что Клеон подсознательно настроил себя на полное повторение сцены. Непонятно, правда, почему.

Клеон посмотрел прямо в ничего не выражающие глаза, и боковым зрением увидел подходящих агентов в полном обмундировании.

— Только не снова…, — все же не сдержался Клеон, садясь на землю. — Как я здесь оказался? Я же ушел достаточно далеко, на несколько километров.

— Мы думали, вы нам расскажете, — что-то в тоне руководителя элитного подразделения безопасности изменилось, но Клеону было слишком плохо, чтобы рассуждать еще и на эту тему. Казалось, голос стал мягче, если такое возможно.

Несмотря на любые потрясения, даже самые страшные, память Клеона всегда оставалась феноменальной. Впервые он об этом пожалел. Не хотел он вспоминать события, которые произошли у Проклятых гор, не хотел вставать и не смотреть, что произошло с деревней и ее жителями.

Меньше всего он хотел спрашивать, где проводник и местные рабочие.

— Как Вы себя чувствуете? — Клеон не ошибся, в голосе человека в штатском появилось участие, чтобы это ни значило.

— Голова. Сильно болит голова, — Клеон сжал виски, несколько раз вдохнул и выдохнул, пытаясь прийти в себя. Не хотел он вставать.

— Почему вы снова здесь? — все-таки мозг не выдержал неизвестности, и Клеон посмотрел прямо в глаза человека в штатском. — Что случилось?

— А Вы снова ничего не помните? — должна была прозвучать издевка в вопросе, но Клеон не услышал иронии.

— Нет. Ничего не помню…, — Клеон всеми силами пытался вспомнить.

Он медленно встал, распрямился и посмотрел на лагерь.

За спиной начальника полукругом стояли вооруженные до зубов и в натянутых до глаз балаклавах бойцы. Клеон вздрогнул. Жители деревни в платках, закрывающих лица до самых глаз, возникли четкими образами.

Клеон огляделся. Сдерживаясь, чтобы снова не упасть и не заорать в голос он смотрел на поднимающиеся с земли струйки дыма, понимая, что от деревни Пурос не осталось ничего. Как в прошлый раз.

Клеон, не обращая внимания на вооруженных бойцов спецназа, медленно пошел к деревне. Он и сам не знал, что хотел там найти.

Во второй раз он уже не сомневался, что деревню Пурос, расположенную на высоком стратовулкане, уничтожил явно не пожар.

Не было пепелищ, деревянных балок, и обломков. ничего не было. Как будто маленькая ядерная бомба сровняла с землей только одну деревню.

Клеон повернулся, не удивившись, что за спиной стоит человек в штатском, чуть поодаль стоят натренированные бойцы.

— Не надо нас спрашивать, мы не занимаемся подобным, — человек в штатском тоже задумчиво смотрел на уничтоженную дотла деревню.

— Я и не собирался спрашивать, — прошептал Клеон, пытаясь подавить подкатывающую к горлу тошноту. Он почему-то знал, что подразделение служб безопасности не имело никакого отношения к сожженной деревне.

— Что происходит? — Клеон все же не смог сдержаться. — Я же был здесь вчера, разговаривал с двумя местными жителями.

— В самой дерене? — короткий и быстрый вопрос. — Вы разговаривали с местными жителями? О чем был разговор?

«Словно коршун увидел добычу», — пронеслось быстро в голове Клеона.

— Разговаривал, громко сказано, — поморщился Клеон от неутихающей головной боли. — Я пытался спросить у жителей дорогу, как пройти к Серым вулканам. Из домов вышли только пожилые мужчина и женщина. Когда я спросил про вулканы, они сильно испугались. Не знаю, почему.

На самом деле Клеон знал, чего именно испугались жители деревни, но решил именно эту часть событий не упоминать в разговоре.

— Что было дальше? — требовательный и короткий вопрос.

— Они быстро ушли, а я пошел к краю скалы, — Клеон поморщился, потому что воспоминания на этом месте начинали тускнеть, и он понимал, что скоро картины недавнего прошлого пропадут совсем.

— Покажите место, куда Вы пошли после того, как поговорили с местными жителями? — человек в штатском не терял концентрации.

Клеон медленно пошел вперед, прекрасно помня, что вчера бежал к Анагиане, стоявшей на самом краю высокой скалы. Шел он медленно, потому что подсознательно уже понимал, что не будет внизу никаких черных скал.

И оказался прав. Встав на краю скалы, он снова сдержал рвущуюся панику. Да как могут пропадать горы и целые деревни. За довольно короткий срок.

Кстати, о сроках.

— Я был здесь днем, примерно в два-три часа, сейчас как я понимаю, утро? — На всякий случай он переспросил идущего рядом человек в штатском.

— Совершенно верно, — Кивнул человек в штатском.

— Почему я ничего не могу вспомнить? — Клеон понимал, что не может заплакать от бессилья на глазах у вооруженных агентов.

Однако, когда он подошел к краю скалы Клеон думал уже не о том, как не заплакать, а о том, как сдержать бешеный крик.

Конечно. Внизу ничего не было. Просто ничего.

Ни круга стометровых базальтовых блоков, ни даже окружающих скалы спиралью высоких горных вулканических образований. Прямо под ними простиралась черная пустошь. Самое главное — не было тропинки.

Клеон смотрел внимательно под ноги, переводил взгляд на пустое огромное пространство внизу скалы и пытался вдохнуть.

— Сюда Вы спускались вчера днем? — Опытный агент внимательно следил за всеми реакциями Клеона. Ни в чем он уже не подозревал ученого, потому что в отличие от предыдущего раза прекрасно понимал, что Клеон ни при чем.

— Спускался. Да. Вниз. — Клеон повторял короткие фразы, одновременно пытаясь глубоким дыханием запустить остановившееся от ужаса сердце. — Только здесь все было под-другому.

— Что значит, по-другому? — Снова цепкий соколиный взгляд.

— Внизу было много горных образований, — Клеон решил, что хуже уже быть не может, да и врать с детства не умел. — Горы располагались спиралью, к центру. В самом центре стояли высокие черные скалы. К ним я и пошел.

Человек внимательно смотрел на огромное пустое пространство внизу. Потом снова посмотрел на Клеона.

— А как Вы туда спустились? — Короткий лаконичный вопрос.

— Не знаю. Не помню, — Клеон удивленно оглядывался, пытаясь найти хотя бы какие-то следы тропинки, по которой спускался вчера. — Здесь была тропинка. Я точно помню. Хотя…

Он вспомнил, что сделал по тропинке только один шаг и затем стоял с колотящимся сердцем прямо перед гигантскими базальтовыми скалами.

— Хотя что? — Ровный агента не выдавал никаких эмоций.

— Не помню. Правда, — Клеон и сам себе напоминал рассеянного ученого. — Я видел тропинку. Я точно помню, что был у круга высоких черных скал.

— Хорошо, давайте вернемся обратно, — человек в штатском повернулся и пошел обратно к месту лагеря.

Клеон удивился, что не последовало тщательного допроса. Он подумал бы об этом, если не прорвавшаяся все-таки в сознание страшная мысль.

— А проводник? Рабочие? Где они? — горло сдавило невидимыми клещами.

— Мертвы. Все. Убиты. Восемь человек. — Может Клеону показалось, но в этот раз в голосе руководителя подразделения спецназа промелькнула жалость.

— Как убиты? — Вопрос прозвучал сам по себе, до того, как сжало горло.

— Расстреляны. Несколько выстрелов. Контрольный в голову. — Человек в штатском пытался звучать профессионально, но не смог скрыть горечь.

Клеон резко согнулся пополам и присел, чтобы не упасть. Он уже устал глубоко вдыхать и выдыхать за последнее время. В глазах медленно темнело. Спасло его от дикой паники только то, что мозг в десятки раз превышал чувства. Он заметил, что в голосе человека в штатском звучали странные нотки.

Ощущение того, что руководитель элитного боевого подразделения сам не понимает, что происходит, было и в первый раз. Сейчас же только усилилось.

— Вы не знаете, как это случилось и кто убил проводника и местных рабочих? — Клеон медленно поднялся.

— Не знаем, — Снова короткий ответ.

Человек в штатском стоял на верху скалы и смотрел вниз. Клеон поднялся и встал рядом. Мысли в бешеном ритме проносились в голове, наскакивая одна на другую. Странное, мягко говоря, получилось расследование.

Он до сих пор не мог себе объяснить, почему исчезновение девочек волновало его так сильно. Конечно, статистика. Конечно, легенды. И то, и другое останавливало дыхание и заставляло сердце останавливать свой стук.

Только этого было недостаточно. На статистике из древних легенд теорию не построить. Клеон был уверен, что на местах сможет хоть что-то найти. Сможет понять, что закодировано в страшной легенде, идущей из глубин веков.

И вот уже вторая поездка. Итоги плачевные.

Он снова ничего не помнит, как и в первой поездке. Пропадает примерно шестнадцать часов, и Клеон не имеет ни малейшего представления, что происходило с ним за это время. Жители обеих деревень просто исчезают.

Деревни выжжены дотла в прямом смысле этого слова. Убиты проводники и рабочие, нанятые Клеоном. Жестоко убиты.

— Да что происходит? — Клеон уже не мог сдерживать сильнейшую панику. — Зачем приходить буквально на край света и убивать проводника? И местных рабочих? Что такого они могли сделать?

— Кто всем этим занимается? — Клеон спрашивал уже в пустоту, понимая, что представитель служб безопасности не знает ответов.

— Я не могу ответить на Ваши вопросы, — подтвердил человек в штатском то, что Клеон и так предполагал.

Клеон повернулся и посмотрел на собеседника.

«Он чего-то не договаривает», — быстрее молнии проскользнула мысль, и Клеон резко помотал головой.

Еще не хватало разбираться, что в голове у агентов безопасности.

Человек в штатском же все это время задумчиво смотрел вниз. Он не мог все рассказать ученому. Не потому, что что-то скрывал. Он не понимал, как то, что он видел, вообще облечь в разумные слова. И кто ему поверит?

Не мог же руководитель самого элитного подразделения безопасности в стране сказать ученому, что в этот раз они не пропустили убийц. Они прекрасно видели, кто стрелял в проводника и рабочих, но не смогли задержать.

За спиной человека в штатском были серьезнейшие операции, намного опаснее и сложнее настоящей. Вернее, он так думал. Агент даже сам себе не мог признаться, что именно видел темной ночью в пустынных горах.

В этот раз руководитель подразделения предусмотрел все. То, что члены самой таинственной организации, за которой службы безопасности следят уже более десяти лет, следуют за ученым, человек в штатском понял очень давно.

Подразделение было подготовлено по максимуму. Недалеко от лагеря, где остались проводник и рабочие, в полной боевой готовности сидело десять опытных бойцов спецназа. Вооружены все были самым современным оружием.

Когда ночью рядом с лагерем появились тени, бойцы прекрасно знали свою задачу. Человек в штатском пошел со всеми, хотя и не должен был этого делать. Он много раз видел профессиональных убийц. Темная одежда, закрытые до глаз лица. Все, обычно. Было в фигурах пришедших что-то странное, но человек в штатском не обратил на это внимания. Зря. Очень зря.

Допустим, профессиональные убийцы двигались с нечеловеческой скоростью. Можно только удивиться уровню подготовки в преступной организации. Допустим, рост пришедших был заметно выше человеческого. Ну можно предположить, что для подобных задач отбирают самых высоких.

Человек в штатском допускал, что ночью в горах ему просто показалось, что убийцы обладают невероятной гибкостью, бешеной скоростью и с легкостью перепрыгивают объекты высотой более трех метров.

Но он точно видел, что попал. Руководитель боевого подразделения обязан иметь высокий уровень подготовки. Плюс годы практики и не в таких боях.

Ошибиться он не мог. Человек в штатском успел подойти слишком близко к одному из убийц. Он видел, как полилась кровь, правде в темноте не видел, какого цвета. Он собственными глазами видел отстреленную руку. Оружие бойцов спецназа было заряжено разрывными пулями нового поколения. Он видел, что рука болталась, перебитая пулей ниже локтя…

Вскриков не последовало. Закутанный сверху донизу в черную одежду, даже не повернулся. И через пару минут опытный боец и командир, собственными глазами видел, как на месте поломанной кости появилась новая.

Предположить мгновенную регенерацию ткани руководитель боевого подразделения не мог. Не могут вместо уничтоженных частей за несколько минут вырастать новые. Тогда что же именно он видел?

— Я не могу ответить на Ваши вопросы, — повторил человек в штатском. — Но хотел попросить Вас проехать с нами и заполнить необходимые документы. Может быть, Вы сможете вспомнить что-нибудь важное.

Клеон кивнул, сам надеясь, хоть что-нибудь вспомнить.

— Куда опять одновременно могли пропасть все жители деревни? — Клеон спросил вслух, хотя хотел спросить, куда вообще пропали черные скалы?

Вчера же он точно видел циклическое расположение огромных застывших вулканических пород, и в центре круг ровных черных скал. Пустошь. Ничего.

— На этот вопрос у меня тоже нет ответа, — человек в штатском явно говорил искренне. В попытке поймать убийц, они не заметили, как одновременно исчезли все жители и кто сжег деревню.

Клеон вздохнул. Снова ничего. Начинало холодать и он засунул руки в карманы. И вдруг рука нащупала что-то. Платок!

Господи! У него сохранился платок женщины из деревни! Не расскажет он ничего спецслужбам. Он упакует платок и заберет с собой. Он все-таки руководит лучшей в стране лабораторией антропологии и современной генетики, которая оснащена оборудованием последнего слова техники. Он сможет найти частицы волос и провести анализ. Теперь у него есть хотя бы один образец ДНК таинственных жителей места, откуда каждые двенадцать лет пропадали девочки.

Женщина стояла на выступе огромной серой скалы и смотрела вниз. На ветру развивалось темно-красное платье, которое почему-то не изнашивалось. Кроме платья на женщине ничего не было, но, судя по всему, ей было не холодно. Не имели Первородные способности ощущать тепло или холод. Не ощущали они боль. Да и видеть сущности, состоящие из первородной Материи, могли на километры вперед. Адаптация к окружающей среде была тотальной.

Анагиана смотрела, как человек, которые вызывал в ней неизвестные теплые ощущения, садится в машину.

— Клеон, — прошептала женщина, потому что хотела услышать ставшее дорогим имя мужчины с кристальными глазами.

— Зачем ты пошел к проходам? Ты должен остановиться. Они все равно тебя найдут. — Впервые Анагиана чувствовала, как внутри все сжимается, и не могла понять, откуда возникают подобные переживания.

Угрозы для жизни не было. Первородные обладали нереальным уровнем адаптации к окружающей среде, и ведущим был инстинкт выживания.

Почему тогда внутри так холодно и тепло одновременно?

Анагиана провожала взглядом машину, в которой уезжал высокий красивый мужчина с серыми прозрачными глазами. В посветлевших глазах впервые появилось неизвестное до этого выражение грусти.

— Клеон, — она снова прошептала имя, обдающее теплом. Первородная сущность прекрасно понимала, что должна что-то сделать. Должна остановить.

Именно за этим ее и прислали. Остановить того, кто обладает силой разрушить всесильное царство Первородных. Но она уже не могла. И не хотела.

Ради одной улыбки. Ради одного взгляда прозрачных серых глаз она готова была отдать все. Даже пожертвовать жизнью. Инстинкт самосохранения, доведенный до экстремальной точки в первородной материи, при соприкосновении с частицей Света, уступил место свету.

Анагиана следовала за Клеоном не для того, чтобы остановить. Она просто хотела видеть его. Снова потрогать мягкие светлые волосы. И что-то сжималось внутри от одной мысли, что дорогому человеку может быть нанесен вред.

Могли ли проклятые изменить собственную природу? Могла ли пробиться в черную душу капля светлой человеческой любви и изменить саму сущность Первородных? Никто не знал, что ответ на эти вопросы — положительный.

Непонятно как возникшая любовь первородной сущности к мужчине медленно возрождала человеческую душу. Могущественный Правитель Энерона — бездны Первородных — разработал чудовищный по своей жестокости план по возвращению господства над планетой. Но в своей извращенной мудрости он не знал, что человеческую душу уничтожить невозможно. Если внутри черной материи осталась малейшая частица, свет можно зажечь заново.

Человек в штатском не сказал всего, что видел в ту странную ночь. Стремительное нападение сущностей, обладающих не только сумасшедшей скоростью, но и способностью к регенерации тканей, забрало все внимание.

Если бы он попытался восстановить все события той ночи, он бы вспомнил множество других деталей, на которые просто не обратил внимания.

Вспомнил бы, что после того, как в неизвестном направлении исчезли высокие фигуры в поблескивающих черных одеяниях, над лощиной, куда спустился по тропинке Клеон, появился слабый титановый свет.

И если человек в штатском посмотрел внимательно наверх, то увидел бы в темном небе мерцающую кристальную поверхность громадного сооружения.

— Мы просто уничтожим второй проход, как и в первый раз? — по голосу можно было определить толику сожаления.

— А что ты предлагаешь? Оставить проход, чтобы Первородные могли появляться на поверхности планеты? Ты примерно представляешь уровень подобной угрозы? — резкий голос выдавал воинственный настрой говорящего.

В квадратном зале с кристальными стенами стояло двенадцать высоких фигур в серебристо-перламутровых защитных одеяниях. На лицах одних читалось сожаление. На лицах других ярко проявлялся воинственный настрой на прямое уничтожение угрозы. В верхнем зале гигантского кубического сооружения стояли представители разных царств, что проявлялось в недомолвках и явном несогласии. Однако по основному вопросу, благодаря которому все и находились над поверхностью земной планеты, разногласий не возникало. Первородные явно переступили границы вселенского Баланса.

Допустить же нарушение Равновесия, которое устанавливалось тысячи лет между Иерархией сил Света и царством Первородных, означало новый виток войны. Изнурительной, тяжелой, разрушительной войны.

— Условия были четко оговорены, — настрой говорившего на уничтожение первородной материи звучал явно и очевидно, — Равновесие для этого и устанавливалось, чтобы избежать столкновений. На планету нет доступа ни у Иерархии, ни у Первородных. Мы же не вмешиваемся, прекрасно зная, что под всей поверхностью разрастается могущественная бездна Энерона.

— Согласен, — стоящий рядом выражал менее воинственный настрой, однако поддерживал крайние меры. — Мы даже предположить не могли, что Anas Eneron способен на такое. Армия Энерона становится настолько сильной и многочисленной, что скоро создаст огромную угрозу всем обитателям планеты.

— Я не про проходы, — выражавший сожаление посмотрел на представителей воинства. — Первородные забирают собой в бездну тех, в ком мог еще остаться Свет. Каждого еще можно попытаться спасти.

— Выбора особого у нас нет, — мягкий и спокойный голос стоящего в центре круга явно принадлежал лидеру. — Заражение черной материей обитателей планеты нельзя допустить, мы все прекрасно это понимаем.

— Вы зря спорите, — жесткий голос с металлическими нотками принадлежал стоящему напротив лидера в темном титановом одеянии.

Несмотря на то, что стоящий в более темном одеянии не являлся лидером, и воинствующее крыло, и лидер молча посмотрели на говорящего. Все знали, что он владел вселенскими знаниями, и только он знал, что делать.

— Во-первых, мы никого не уничтожаем, скрещенные успевают скрыться в проходах. — Голос стоящего в титановом одеянии выдавал сосредоточенность и напряженный анализ происходящего. — Желание вернуть зараженных к Свету похвально, но, к сожалению, почти нереализуемо.

— Во-вторых, уничтожить бездну Энерона вместе с Первородными мы не можем при всем желании, в силу установленного Равновесия между сторонами, — коротко подвел итог говорящий.

— И что мы должны делать? Наблюдать за извращенными экспериментами Первородных? — Голос представителя воинства выражал недоверие.

— Я уже говорил. Мы можем только следовать за Хранителем. — Стоящий в титановом одеянии смотрел вниз на поблескивающие черным блеском громадные скалы. — Только он сможет найти все проходы.

— Я правильно понимаю, что проходы подлежат уничтожению? — короткий вопрос привыкшего к незамедлительным действиям.

— Конечно. Нарушение Равновесия исключено. Уничтожайте все. — В голосе говорящего в темном одеянии не чувствовалось никакого сожаления.

Слепящий столб титанового света можно было бы увидеть на расстоянии нескольких километров, только длилось воздействие всего мгновение.

Мощный столп переливающегося серебристыми всполохами света разнес вдребезги круг черных базальтовых скал за доли секунды. Из разверзшейся полости высоко вверх метнулись громадные языки красно-золотого пламени, словно пытавшегося дотянуться до источника угрозы.

Стоящие в круге в кристальном зале не обратили внимание на сотрясающий основы планеты дикий рев заточенных в черной бездне. Они уже слышали это. Когда однажды загнали Первородных вглубь планеты, ограждая от омерзительного ужаса зародившуюся на поверхности новую жизнь.

Все стоящие в верхнем зале гигантского кубического сооружения прекрасно помнили страшный, агонизирующий, непрекращающийся вой, идущий из самых глубин планеты. Не передаваемый и невыразимый стон проклятых, рев агонии, ярости и душераздирающей злобы.

Первородные создали себя сами и провозгласили богами. Высокомерие достигло точки невозврата, после которой соединение со Светом стало невозможным. Первородные не хотели гармонии и единства. Свободу же само-рожденные понимали по-своему. Наслаждаясь бесконтрольным движением, бесконечной транс-мутацией, инстинктами и необузданным удовлетворением, создавшие себя сами хотели оставаться в тьме и вечном Хаосе.

Проблема заключалась в том, что утерянное господство над первозданной планетой Первородные хотели вернуть всеми силами. Для чего и разработали гениальный, но омерзительный во всех отношениях план.

План по распространению на поверхности планеты.

— Они же никогда не успокоятся? — спокойный и наполненный пониманием голос лидера выражал явное сожаление.

— Первородные уже не могут остановиться, — ответил тихо наблюдающий за происходящим в титановом одеянии. — Само-рожденным во тьме не нужен Свет. Первородные никогда не уступят свое право на господство.

Оглушающий первобытный вой достиг невероятного уровня. Всесжигающее действие титанового света длилось несколько секунд, чего явно было достаточно. В образовавшуюся пропасть с диким грохотом рухнули базальтовые осколки скал и стоящих рядом застывших вулканов.

Громадная расщелина мгновенно захлопнулась, похоронив создаваемый тысячелетиями проход. В результате осталась огромная пустошь, из которой обитатели бездны выходили на поверхность для реализации своих гнусных целей. В своем изощренном плане само-рожденные намеревались стоять до конца, отстаивая свое необузданное существование и право на планету.