Просто космос

привет счастливым избранникам

Просто уметь говорить, как папы, — мало. Надо еще уметь одеваться, как папы. Поэтому вечером в понедельник я заглянул в папин шкаф. Мой папа всю неделю, кроме воскресенья, ходит в одних и тех же джинсах. Хотя вообще у него их четыре пары. Но одни ему узковаты в поясе. И еще одни остались от тех времен, когда его тянуло к необычным цветам. Они такие, цвета заварного крема. Неплохой выбор для хамелеона, который маскируется на фоне бисквита. Я решил, что, если я их прихвачу, папа не заметит. И прихватил. И «Беседы с подростком» заодно. И сложил все это в непромокаемый рюкзак, который мне выдала мама — она же думала, что я еду в Озерный край.

Во вторник, в семь двадцать утра, я послал Флориде эсэмэску: «Лимузин подан». Ровно через десять минут она постучала к нам в дверь.

— Ну и где твой лимузин? — прошипела она. — Опять треп! Так я и знала.

— О, Флорида! — Из кухни выглянул папа. — Привет. Ты тоже едешь?

— Да, мистер Дигби.

— А я тут жарю грудинку, — сказал папа. — Не хотите угоститься, пока не подъехал ваш микроавтобус?

— Микроавтобус… — Флорида чуть не испепелила меня взглядом. Но ровно в эту минуту на дороге зашуршали шины и из-за угла появился длинный и лоснящийся, как акула, черный лимузин.

— Ого! — присвистнул папа. — Ну и дела! В мое время школьные познавательные поездки обставлялись поскромнее.

— Эта не познавательная поездка, — возразила мама, — а поощрительная. Только для избранных одаренных и талантливых учеников. Ты же читал письмо.

— Читать-то читал… Но я не знал, что он у нас настолько одаренный. А про Флориду и вовсе не подозревал.

Флорида опять засверкала глазами.

— Как это не подозревал! — воскликнула мама. — Ты забыл, как она играла Софи в «ВДВ»? Там столько слов, а она все выучила назубок, ни разу даже не запнулась!.. Послушай, чем это пахнет?

— Ой! — сказал папа. — Моя грудинка. — И побежал обратно на кухню.

Из лимузина вышел водитель и распахнул заднюю дверцу. Соседи по обе стороны улицы наблюдали из дверей. И из окон тоже — я видел, как кое-где колыхались занавески.

— Поехали, — сказала Флорида.

Я чмокнул маму в щеку, крикнул папе «пока», и мы забрались на заднее сиденье лимузина. Я обернулся: мама с папой стояли на крыльце, из двери валил дым от грудинки, пикала пожарная сигнализация.

— Присмотри за ним, Флорида! — крикнула мама.

Я сказал:

— Да ладно, мам, мы же ненадолго.

Ненадолго.

А если навсегда? В то утро такая мысль мне в голову не приходила.

Она пришла позже.

Это, кстати, был не такой длинный-предлинный лимузин, в каких любят кататься невесты с подружками, а строгий черный ауди-кватро. С невероятно вежливым навигатором. Папин навигатор разговаривает примерно так: «Направо. Налево. Стоп». Такое впечатление, будто террорист угнал твою машину, взял тебя в заложники и командует. А у этого — нежный девичий голосок и через слово «спасибо-пожалуйста».

Водитель по имени Барни был в серой форме и в шоферской кепке. На заднем сиденье мы нашли два больших бумажных мешка.

— Ваши подарочные пакеты, — сообщил Барни. — Видали, как вас встречают? Прямо как номинантов на «Оскар».

Если «лимузин» подействовал на Флориду как волшебный эликсир, то про «номинантов» нечего и говорить. Ага, значит, когда знаменитости съезжаются на церемонию вручения премии «Оскар» или куда они там съезжаются, им сразу же выдают мешки со всякими вкусностями и приятностями? Шикарно! А сегодня, как шепотом объяснила мне Флорида, мы и есть знаменитости.

Когда мы выруливали на шоссе, она обернулась, чтобы кинуть прощальный взгляд через заднее стекло лимузина: ну, что там поделывают простые смертные?

А потом начала копаться в своем подарочном мешке. Она выкопала: новенький дракскомовский телефон, он же драксфон, — четвертое поколение; дракскомовские часы; дракскомовские очки; дракскомовскую футболку; коробку конфет с логотипом «Дракс Коммьюникейшнс»; и самую последнюю дракскомовскую фишку — игровую мини-консоль для девочек, розового цвета.

В моем пакете лежал такой же драксфон — отличная штука, просто космос. В нем тоже есть «ДраксМир», а для звонка вместо обычного звукового сигнала можно подключать видео. Что Флорида немедленно и сделала. Видеозвонок она выбрала такой: битком набитый зал, все хлопают, визжат и выкрикивают ее имя, будто она — приглашенная звезда в телешоу.

Остальное содержимое взрослого подарочного набора оказалось так себе. Вместо конфет и всяких дракскомовских штучек я получил сертификат на аренду авто в какой-то прокатной фирме, буклетик по обустройству поля для гольфа и похожую на кредитку пластиковую голубую карточку, которая определяет, какой у тебя на данный момент уровень стресса. У меня на данный момент он оказался нулевой.

— Пока мы с вами едем по окружной дороге, — нежным голоском ворковал навигатор, — давайте прослушаем голосовое сообщение спонсора и организатора вашей поездки, доктора Дракс:

Оказалось, что Флорида, которая помнит по именам абсолютно всех участников абсолютно всех реалити-шоу, ни разу не слышала про Дину Дракс.

— Что значит «ни разу»? У тебя же на телефоне стоит «ДраксМир»!

— Я не знала, что «Дракс» — это имя. Думала, просто слово такое. Как «телефон» или «мерседес».

— «Мерседес» — тоже имя. Так звали дочку бизнесмена, который первым начал производить машины этой марки.

— Значит, она не знаменитость, раз я про нее не слышала. Иначе бы она была во всех журналах, правильно?

— Есть столько известных людей, о которых не пишут твои журналы.

— Да? Что за люди?

Я начал перечислять и выяснил, Флорида, оказывается, многих из них не знает. Роб Пардо, Джефф Каплан, Том Чилтон — первый раз слышит! А ведь они изобрели «Варкрафт», устроили настоящую революцию в мире онлайновых игр. Великого Толкиена, автора «Властелина колец», тоже не знает. У нее в голове перепутались Базз Олдрин — астронавт, который вторым ступил на Луну, и Базз Лайтер, который вообще игрушка. Что «Гитлер» — это фамилия, она знает, но она думала, что его зовут Хайль.

Тут даже Барни не выдержал, хмыкнул.

— Послушайте, что тут смеш… — Флорида умолкла на полуслове. — Вау!

Мы только что выехали на открытое пространство, и там, прямо посреди огромного луга, где могла бы стоять корова, стоял, вместо коровы, большой красный самолет.

— «Лирджет»!.. — выдохнула Флорида. — Как у Джона Траволты!

Барни улыбнулся:

— Ну, может, про политиков двадцатого века ты знаешь маловато, зато с машинами и самолетами знаменитостей у тебя полный порядок.

— А чей он? — Флорида прямо впилась глазами в самолет.

— На сегодня — ваш! — сказал Барни.

Я думал, что при виде самолета Флорида забеспокоится и начнет выяснять, где конкретно находится этот самый Парк Беспредельности. Но она так разволновалась от шикарности всего происходящего, что даже не спросила, куда мы летим. Кажется, машина еще не успела остановиться, а Флорида Кирби уже неведомо как очутилась на трапе самолета, на нижней ступеньке. Я сказал водителю: «Спасибо, что подвезли», — и сосредоточился на том, чтобы выглядеть как можно старше: вытащил газету из кармана сиденья, сунул ее под мышку. Провел рукой по волосам, чтобы они легли по-взрослому. И, как ни странно, почувствовал себя взрослее.

Когда я подошел к Флориде, она ни с того ни с сего раскинула руки в стороны и засияла счастливой улыбкой. Я аж оторопел: что это с ней? Но она прошептала:

— Фоткай! Ну? Фоткай меня на телефон! Папы всегда так делают.

— Мой — нет.

— А мой — да. Он мой личный папарацци, вот!

— Может, просто фотограф? Папарацци обычно снимают звезд без их ведома…

— И он не исправляет каждое мое слово.