Просто космос

величайший из аттракционов

На моем телефоне нет сигнала. Наверное, в этой части космоса просто мертвая зона. Или спутники повернуты от нас не в ту сторону. От скуки я просматриваю старые сообщения в телефоне. Вот последнее, от доктора Дракс: «Берегите себя и детей. Увидимся 4ерез 10 4ас». Но прошло уже двадцать четыре часа, а я пока не видел ни доктора Дракс, ни даже планету, на которой она находится.

А вот предпоследнее: «Добро пожаловать в Парк Беспредельности. Встре4а перед Башней в 8:00. Ваша машина на стоянке. Для отпирания дверей используйте тлф. С4астливого пути!»

«Ваша машина»!

— Что значит «ваша»?

— Это значит, что они дают нам бесплатную машину, на которой мы можем ездить сколько…

— Ездить?! — вскинулась Флорида. — Нет-нет-нет-нет-нет! Один раз уже поездили, хватит. — Потом она спросила: — А какая это машина? Тоже лимузин?

— Так пойдем посмотрим.

Машина оказалась тускло-зеленой тойотой. Маленькая, аккуратненькая как игрушка! Мне захотелось ее потрогать, что я и сделал.

— Лием… — напряглась Флорида. — Мы не умеем.

— Да, ты права. Мы не умеем. Но только…

— Что «только»?

— Понимаешь, я же по идее таксист.

— Ну и?

— Ну и я как бы должен уметь водить машину.

— Лием, ты можешь «как бы водить» машину, только если это «как бы машина»! А если она настоящая, то мы попадем в настоящую аварию. И по-настоящему разобьемся.

— Смотри, а с виду она совсем не опасная. В смысле, не такая опасная, как порше. Кстати, что там было в эсэмэске насчет телефона?

Я направил в сторону тойоты телефон, и тут же фары мигнули и все дверцы одновременно распахнулись. Механический голос откуда-то из приборной доски произнес:

— Добро пожаловать, Лием Дигби.

Приятно ведь, когда к тебе так любезно обращаются? Пришлось забираться внутрь. Отказаться было бы невежливо.

Только мы уселись, опять:

— Приветствую вас, Лием и Флорида. Ваша поездка займет около пятнадцати минут. Не забудьте пристегнуть ремни безопасности.

И тут же — мы еще даже ни к чему не притронулись! — заурчал мотор. Такой милый, нежный моторчик. Он прямо нас подбадривал. Типа, он полностью нам доверяет.

Мы пристегнулись, и Флорида принялась озираться.

— Тут ничего нет, — сказала она. — Ни рычагов, ни кнопок.

— Это тойота-автомат. Один раз мой папа на такой работал, кого-то подменял. Он потом сказал: едешь, как на бамперной машинке в парке аттракционов.

— А на них ездить легко, — заметила Флорида.

Я не мог с этим не согласиться. На таких машинках я в детстве накатал столько — вам и не снилось. Жаль, что на них нельзя никуда доехать. Зато на этой вроде можно.

Пытаясь прийти к какому-то решению, я тронул пальцем одну из кнопок на приборной доске.

— Не прикасайся! — взвизгнула Флорида. — Вдруг это катапультируемое сиденье!

Но тут по ветровому стеклу заелозили дворники, и мы оба прыснули. Ну вот, хоть про одну кнопку что-то выяснилось. Про ту, на которой нарисована фара, можно не выяснять, и так понятно. А вот эта, где циферки, — это уже, наверное, чтобы ехать. Я дотронулся до этой кнопки — совсем чуть-чуть, кончиком пальца, но мотор сразу угрожающе зарычал. А навигатор сообщил:

— Вы нажали на газ. Не забудьте также снять ручной тормоз!

Это даже не я сделал, честно. Тормоз отыскала Флорида. Ну и сняла — просто ткнула кнопку, и машина покатилась вперед с тихим-тихим урчаньем. Но тут сзади появились громкие звуки — гудок, потом визг тормозов, — и на секунду нас осветили фары. Ну да, мы же выехали на дорогу, и в нас чуть не врезалась другая машина, которая уже ехала по этой дороге. Другие машины! Вот о них я совершенно забыл. Машина обогнала нас и еще раз посигналила. Потом опять засигналили сзади, и опять завизжали тормоза.

Флорида отреагировала как-то неожиданно.

— Э-гей, шикарно! — выкрикнула она.

В вождении самое трудное — удержаться в нужной части дороги. Желательно не прижиматься вплотную к бордюру (иначе покрышки очень противно скрежещут) и не заезжать слишком далеко за среднюю линию (водители встречных машин сильно пугаются и нервничают).

Так что я старался двигаться примерно по центру. В зеркале мне было видно, что за нами выстроилась целая вереница машин, и все едут прямо за мной, след в след, с той же скоростью, — значит, я все делаю правильно. Зато впереди нас — никого, чисто.

— Мы повелители дорог, э-гей! — вопила Флорида.

Мы честно слушались навигатора, но вскоре, вместо того чтобы ехать по отличной дороге, почему-то затряслись по щебенке, белые домики с опрятными лужайками сменились лачугами и навесами, а к нашей машине то и дело подбегала какая-то мелкота, стучала в окна и при этом хохотала. На обочине паслись привязанные к столбикам ослики и пони, по дороге впереди нас вышагивал верблюд.

— Слушай, — сказал я. — По-моему, мы куда-то не туда заехали.

— Все в порядке, — тут же откликнулся навигатор. — Не волнуйтесь.

Ого, подумал я, вот это интерактив.

А потом мы увидели ее. Башня Беспредельности высилась впереди, чуть левее лачуг и навесов. Она именно высилась, не стояла. Красивая, красная. Похожая на подарок, который никто еще не вскрывал. Я очень старался представить, что там внутри, и, наверное, из-за этого машина плавно съехала на обочину и покатилась куда-то сама по себе. Тут же со всех сторон завыли сирены и замигали мигалки, а Флорида закричала:

— Стой! Стой!

Я на что-то нажал, и — получилось: машина тут же встала как вкопанная.

Когда я поднял глаза, к нам приближались двое полицейских с автоматами.

— Все, доигрались, — сказала Флорида. — Сейчас они потребуют у тебя права, поймут, что ты не взрослый, и отправят нас домой.

Ее прогноз показался мне слишком оптимистичным. Сам-то я думал, что они сейчас нас пристрелят.

Я ошибся. Полицейские нам поклонились, потом вытащили свои рации и долго-долго лопотали в них что-то по-китайски. Потом опять поклонились, и один из них спросил, уже по-английски:

— Почетные гости?

— Да-да, — закивала Флорида. — Это мы! Почетные гости.

Потом он состроил гримасу, которая, кажется, означала: «Поезжайте за нами, хотя ежу понятно, что ездить вы не умеете». Полицейская машина двинулась вперед, мы за ней — к Башне Беспредельности. С точки зрения Флориды, все было так шикарно, что просто вау, это же полицейский эскорт! Даже Мадонне не выделяют полицейских эскортов.

— Это потому, что у Мадонны нет такого папы, как у тебя, — ввернул я.

Доктор Дракс, вместе с остальными папами и детьми, поджидала нас у входа.

— Все готовы к встрече с Величайшим из Аттракционов? — спросила она.

— Да! — ответил я, возможно, слишком громко и слишком взволнованно для взрослого папы.

— Тогда идемте, — сказала Доктор Дракс.

Башня Беспредельности — такая огромная, что иногда в нее даже заплывают облака и внутри формируется своя погода. Ну или непогода. Но тогда-то я ничего этого не видел. Я смотрел на главный аттракцион Парка Беспредельности — долгожданный Величайший Аттракцион! Вот она, «Ракета»! Прямо передо мной. И надо мной тоже. Высоко-высоко надо мной. Ее нос теряется где-то в облаках, которые плавают внутри Башни.

Так вот, аттракцион называется «Ракета» — потому что это ракета.

В смысле, настоящая ракета.

На которой летают в космос.

Такая голубая.

Такая огромная.

Настолько огромная, что сперва мы даже не поняли, что это. Думали, просто стена, к которой приклепаны металлические панели и прикручены какие-то трубки. Не могли охватить ее взглядом. Смотрим вверх — вниз, вверх — вниз, будто мы сканеры, пытаемся все вместе считать изображение, но никак не получается.

У Самсона Второго оказался самый быстрый процессор.

— Это ракета, — сказал он.

— Да, — улыбнулась доктор Дракс. — Это моя ракета.

Хорошо звучит, да? Это моя ракета. Прямо как «это мой пенал».

— У нас в Китае ракеты строят давно, еще с тех пор как в девятьсот семидесятом году Фэн Цзишэнь изобрел порох. Вначале это были просто огненные стрелы. «Пчелиный Рой», «Пять Прыгучих Тигров» — такие у них были имена. Но у моей ракеты совсем другая цель и имя другое. Она называется «Беспредельная Возможность», и… — доктор Дракс обернулась к детям: —…я дарю ее вам. Примите ее как подарок моего поколения вашему поколению. Потому что вы полетите на ней без меня.

— Вы сказали, что они на ней полетят… Имеется в виду — полетят в космос? — уточнил Самсон Первый.

— Да. Величайший из всех аттракционов — полет в космос. Простите, что в нашем проекте столько секретности. Просто это… секретный проект. И таким он и останется. У кого есть вопросы?

Вопрос появился у месье Мартине:

— То есть вы собираетесь послать наших детей в космос?

— Всего на несколько часов. Ракета просто взлетит, выполнит наверху одну несложную задачу и вернется обратно. — Так и сказала. Будто про лифт. — А что еще? Это же просто аттракцион.

Все согласились.

— Обычно в аттракционах вводятся ограничения по росту. У нас все гораздо строже: участникам придется пройти медосмотр. И курс спецподготовки.

— И мы станем астронавтами? — спросил Самсон Второй.

— В Китае чаще используется другое слово — «тайконавты». Да, вы станете тайконавтами. Конечно, если папы вам разрешат.

Все дети тут же обернулись к своим папам: разрешат или не разрешат? Даже я обернулся. И только потом вспомнил, что моего папы тут нет. Я сам папа.

— Я назвала свою ракету подарком, — продолжала доктор Дракс, — но это не совсем так. Это не совсем подарок; скорее, попытка искупить вину. Понимаете, я боюсь, что мое поколение поставило нашу прекрасную голубую планету на грань уничтожения. Конечно, я могу ошибаться. Но если нет, тогда единственная надежда для человечества — начать все с начала где-нибудь в другом месте. То есть мы почти уничтожили Землю, но мы же пока не уничтожили весь мир. Во Вселенной миллионы и миллионы звезд. Возможно, даже миллионы планет, похожих на нашу. И они ничем не хуже. Надо только их найти. Скоро люди поймут, что настало время пуститься в путь — отправиться на поиски, которые могут растянуться на много, много лет. И лучше, если путешественники будут молоды, — чтобы, добравшись до места, они бы еще были полны сил и могли выполнить сложные задачи, ради которых прибыли. В этом суть Парка Беспредельности. Я хочу, чтобы он вдохновлял молодых людей — таких, как вы, — на работу в космосе. Представьте: дети приезжают в тематический парк, покупают билет на аттракцион — и отправляются в полет. Недолгий, конечно, только туда и обратно. Моя «Ракета» — опытный образец. А вы ее первые пассажиры. Вы станете первыми детьми в космосе. — Она помолчала. — Вопросы?

Флорида тут же подняла руку.

— Значит, мы прославимся?

— Возможно. Но это будет потом, после. Пока что у нас, как я уже говорила, секретная миссия. И все, что здесь происходит, останется нашей маленькой тайной.

— А потом, после, мы станем знаменитостями, да? Мировыми или какими?

— Ну… полагаю, что мировыми. Если, конечно, все пойдет по плану.

Флорида, пританцовывая от восторга, опять вскинула руку.

— Да, Флорида?

— Мне очень нравится этот цвет, — сообщила она, указывая на ракету. — Как он у вас называется?

— Он у меня называется голубым, — ответила доктор Дракс. — Это же голубой?

— Да, но у голубого столько оттенков… Надо его как-нибудь назвать!

— Хорошо, пусть будет ракетно-голубой. Еще вопросы?

Последовал вопрос от Самсона Второго:

— А не лучше «баллистический голубой»? Баллистика — это наука о ракетах. И сочетание «баллистический голубой» хорошо звучит, потому что в нем есть аллитерация.

— Отлично звучит, — улыбнулась доктор Дракс. — Следующий вопрос?

— Столько краски на нее ушло! — сказал Хасан. — А поставщик предоставил вам скидку на такой большой заказ?

— У кого-нибудь есть другие вопросы, не связанные с покраской? — Доктор Дракс оглядела детей и взрослых.

Других вопросов не оказалось.

— В таком случае наш инженер сейчас покажет детям ракету, а мы, взрослые, займемся канцелярскими делами. Нам предстоит заполнить кое-какие бумаги. Боюсь, что это займет довольно много времени. Когда оформляешь страховку перед полетом в космос, всегда столько волокиты! Хотя, казалось бы, полная гарантия безопасности. Ну, почти полная.

Доктор Дракс явно огорчилась из-за того, что дети, с ее точки зрения, упустили самое главное и задавали дурацкие вопросы про покраску. Но, по правде говоря, с детьми всегда так, когда дело касается чего-то важного и серьезного. Мелочи нам интереснее всего. Вот как сейчас, в ракете: все спят — и, думаете, видят во сне планету Земля? Да ничего подобного. Каждому снится его собственная маленькая комнатка, в которой он жил дома. Наверняка.

Хотя у меня, когда мы стояли перед ракетой, мысли были совсем другие, не про покраску. Точнее, одна мысль. Одна огромная, нехорошая мысль.

А именно:

Я НЕ ЛЕЧУ В КОСМОС.

Дети будут кататься на Величайшем Аттракционе всех времен и народов. А мы, взрослые, будем сидеть перед каким-нибудь монитором и наблюдать за ними. В лучшем случае снимать их на видео.

— Ну, дети, вперед! — с улыбкой сказала доктор Дракс, и дети тут же побежали карабкаться на платформу подъемника сбоку ракеты.

Я спросил:

— Мы ведь тоже можем осмотреть ракету, да?

— К сожалению, нет. — Доктор Дракс улыбнулась. — Я хочу, чтобы дети поскорее привыкли к самостоятельности. В конце концов, в космосе они будут одни, без родителей.

Вот так.

То есть я не лечу в космос.

А Флорида Кирби летит.

И это совершенно, абсолютно неправильно. Все должно было быть с точностью до наоборот. Взрослые должны наслаждаться жизнью. Только поэтому я согласился быть папой, а не ребенком. Выходит, я лишился собственного детства ради кипы каких-то дурацких бумажек?