Рубеж

Глава 27

Служба транспортной помощи сообщила, что нам придется подождать тихой поездки час и девятнадцать минут. Адика и мои новые телохранители дожидались вместе со мной в складском комплексе. Лукас и Бекет остались в кладовке, а Рофэн и Кейден дежурили возле нее в коридоре. Остальные члены альфа-группы отправились на поиски потеряного инфовизора.

Адика решил с пользой провести время, разыграв пару оборонительных сценариев со мной и новыми телохранителями, пока сам изображал дикую пчелу. После того, что произошло с Тобиасом, меня встревожили притворные нападения Адики. Но я постаралась отгородиться от этой проблемы и сосредоточиться на своей реакции, когда четыре новых ударника прикрывали меня своими телами как щитами.

Лукас оказался прав: я реагировала не на физический облик своих телохранителей, а на их чувства ко мне. С новой четверкой это было совершенно очевидным из-за резкого контраста между Вэнсом и тремя ульистами. Вэнсу я напоминала дочь и потому реагировала на него как на отца. Три ульиста походили на Адику – они, в первую очередь, видели во мне драгоценного телепата и концентрировались на своем долге перед ульем.

Когда мы закончили с оборонительными сценариями, я в последний раз быстро пробежалась по четырем разумам, чтобы понять, как сейчас обо мне думают новички. И обнаружила, что Вэнса заинтриговало, насколько я отражала эмоции Бекета, когда читала его разум. Ульисты явно отказались от идеи, что я возрожденная Клер. Странно, но их убедили слова Лукаса о моей неаккуратности. Клер всегда была опрятным и организованным человеком. Покидая разум Осрика, я уловила последнюю мысль.

«…но с нашей стороны, правильно послужить Эмбер. Мудрость Гайи не назвала бы отдел «Ангелом света», если бы его телепат не…»

– Мудрость Гайи, – зачарованно повторила я.

– Что? – спросил Адика.

– Я заметила в мозгу Осрика фразу, с которой никогда прежде не сталкивалась, – поспешно объяснила я. – Мудрость Гайи. Я растерялась и удивилась, что значит «Гайя».

– Я тоже раньше не слышал это слово, – сказал Адика.

– Оно не в ходу, – ответил Осрик. – Ульисты поклоняются улью как общности более ста миллионов разумов. Некоторые области ульистской доктрины именуют эту общность словом «Гайя».

Адика хмуро взглянул на Осрика.

– Почему член ударной группы является таким специалистом в доктрине ульизма?

Осрик пожал плечами.

– В детстве я глубоко интересовался ею и надеялся, что лотерея определит меня в служители, как и моих родителей.

Недовольство Адики усилилось.

– Ты разочаровался, когда лотерея вместо этого дала тебе импринтинг ударника?

– Ни в малейшей степени, – ответил Осрик. – Мое желание стать служителем культа пропало, когда я переселился на подростковый уровень и катастрофически лишился милости.

– Я всегда жалел родителей Осрика, – вступил Вэнс. – Должно быть, они пережили страшный удар, когда их сын, с его безупречным поведением и преданностью ульизму, перешел на подростковый уровень, оставил веру и одичал.

Недовольство Адики пропало, он рассмеялся.

– Но ты стал вновь практиковать ульизм, Осрик, – заметила я. – Это произошло из-за Клер?

– Из-за лотереи, – отозвался Осрик. – Вступая в нее, я ожидал наказания за плохое поведение на подростковом уровне и отсылки в глубины улья. Вместо этого меня приписали к первому уровню и оказали великую честь служить телепату. Я был поражен верой улья в меня и решил на всю оставшуюся жизнь стать безупречным гражданином.

Он всплеснул руками.

– Реальность такова, что я бываю хорошим гражданином около часа в неделю, когда хожу на ульистские службы родителей, но Клер говорила, что и этого достаточно, чтобы улей защищал тебя от вреда.

Неожиданно за моей спиной послышался голос Лукаса.

– Кажется, трое из вас четверых – ульисты, поэтому я должен задать необычный вопрос, прежде чем вы вступите в наш отряд.

Я повернулась к Лукасу и увидела вместе с ним не только Бекета, Рофэна и Кейдена, но и подошедшую Меган.

Когда я смотрела на Бекета глазами Лукаса, он сидел, скорчившись на полу кладовки уборщиков. Сейчас с ним произошла поразительная метаморфоза. Окровавленная серая рубашка сменилась такой же, но чистой, телесного цвета пластырь закрывал порез на лбу, появились очки и наушники, о которых упоминал Лукас. Очки имели темную оправу и странного оттенка линзы. Наушники же представляли собой просто узкую полоску, связывавшую два диска на ушах Бекета.

Но самым поразительным отличием оказался уверенный вид, с которым Бекет стоял возле Лукаса. Мне вновь пришлось признать умения Меган. Она сыграла свою роль в этом превращении, поспешив доставить все необходимое. Я заметила, что Лукас не представил Бекета людям, и догадалась: мой командир-тактик хотел дать другу адаптироваться к ситуации, прежде чем привлекать к нему внимание.

Лукас продолжал говорить.

– Большинство людей боятся выходить во Внешку, но Эмбер и ее ударной группе пришлось приноровиться к условиям там, чтобы выполнить жизненно важные задачи. У ульистов возникнут проблемы с участием в тренировках во Внешнем мире?

Прежде чем ответить, Осрик обменялся взглядами со своими друзьями.

– Мы слышали, что на службе улью ваш отдел выходил во Внешку, и обсудили этот вопрос до появления здесь. Согласно доктрине, ульистам нечего бояться во Внешке, поскольку их защитит преданность улью, а правдоискателей вроде Вэнса охотник за душами схватит за несколько секунд.

– Реальность такова, что все мы и боимся, и восхищаемся при мысли выйти во Внешку, – прибавил Вэнс. – И будем ужасно разочарованы, если вы не позволите нам попытаться.

Лукас рассмеялся.

– Превосходно. Наши поисковые отряды еще не нашли инфовизор Бекета?

– Думаю, я его нашел, – отозвался в коммах голос Илая.

– Думаешь? – нетерпеливо спросил Адика.

– На самом деле, я еще не видел инфовизора, – ответил Илай. – Но слышу его, когда группа связи пытается дозвониться Бекету. Есть лишь небольшая проблема в получении прибора.

– Что за проблема, Илай? – спросил Лукас 145a05.

– Когда Бекет упал с ленты, его инфовизор, должно быть, приземлился на медленную лентку и продолжал путешествие на ней, пока не достиг промежутка между концом ленты в Красной зоне и ее началом в Оранжевой. Там есть решетка безопасности, предотвращающая падение людей, но инфовизор оказался достаточно тонким и проскользнул сквозь нее.

– Это означает, мы должны остановить экспресс-ленту? – тревожно поинтересовалась Николь. – Закрытие одной из главных скоростных лент подросткового уровня будет…

– Не надо ничего закрывать, – перебил Илай. – Я сказал работнице технической службы, что уронил в провал новый дорогой инфовизор. Она ответила, мол, люди вечно теряют там вещи, и мне надо дождаться, пока с перерыва вернется Байрон, пролезет по туннелю под лентой и достанет мне вещицу из системы утилизации.

– А ты сам не можешь? – спросил Адика.

– В данный момент я притворяюсь обычным подростком, – уязвленным тоном ответил Илай. – И не могу потребовать, чтобы меня пустили полазать под экспресс-лентой. Вдобавок мне сказали, что Байрон специализируется в извлечении предметов, не позволяя им упасть в уничтожитель.

– Не знаю, что такое уничтожитель, – сказал Лукас. – Но мы вряд ли хотим, чтобы инфовизор упал в него. Подождем Байрона.

– Техническая сотрудница сказала, он скоро вернется, – успокоил Илай. – Просто ушел… О, думаю, Байрон уже идет. Через минуту сообщу.

– Илай сказал, инфовизор еще звонит, – сказала Эмили. – Надеюсь, это значит, что прибор не поврежден. Только подумаю, как нам придется переделывать весь системный анализ…

– Скоро мы все выясним, – подбодрил Лукас.

После напряженного ожидания в коммах раздался триумфальный голос Илая:

– Байрон достал мне инфовизор! Хотите, я проверю, работает ли он?

– Нет, ничего не делай с инфовизором Бекета, – откликнулся Лукас. – Он гораздо сложнее, чем выглядит. Так что просто принеси его в складской комплекс.

Через несколько минут Илай, размахивая инфовизором, вбежал в комнату, за ним по пятам следовала альфа-группа. Лукас поспешно отобрал прибор и передал его владельцу.

– Пожалуйста, попробуй отослать копию временного анализа в наш отдел, чтобы мы знали, в безопасности ли она.

Бекет постучал по инфовизору.

– Начинаю передачу.

После короткой паузы Эмили проговорила:

– Получаем временной анализ. Передача займет время, но она идет.

Лукас ответил глубоким вздохом облегчения.

– Это значит, бета-группа может продолжить путь в Синюю зону и внедрить наших лазутчиков. Теперь альфа-группа спустится на грузовом лифте для нашей тихой поездки домой.

Я удивилась, что мы воспользуемся грузовым, но пошла за Лукасом в конец комнаты.

Он вызвал оба лифта.

– Меган и Бекет спустятся первыми в одной кабине. В другой должны поместиться все прочие, включая меня.

Пришел первый лифт, и Меган с Бекетом ступили внутрь. Когда двери за ними закрылись, прибыл второй, и в него набились все остальные. Я заметила, как Лукас выбрал место назначения, и нахмурилась.

– Зачем мы спускаемся на сотый уровень, если наш отдел находится на вершине улья?

– Мы едем на сотый уровень, потому что для тихих поездок используется система грузового транспорта, – объяснил Лукас. – В улье существуют лишь две сети грузовых лент. Одна на нулевом уровне, другая – на сотом. Мы все по горькому опыту знаем, что на нулевом уровне содержится сложное, опасное и часто шумное оборудование, обслуживаемое группами технических работников. Сотый уровень, в основном, наполнен трубами и утилизационными баками.

Я кивнула.

– Но разве это не означает, что нам придется все время уворачиваться от контейнеров?

Лукас улыбнулся.

– Именно поэтому тихие поездки надо заказывать, по крайней мере, за час, чтобы устроить необходимый перерыв в перевозке грузов.

Через мгновение двери нашего лифта открылись. Лукас вывел нас в широкий, слабо освещенный коридор, где находилось что-то вроде средней ленты между двумя медленными. Я ожидала увидеть проезжающий по ней длинный ряд обычных контейнеров, но размер грузов сильно разнился. Среди них виднелось множество крупных объектов без упаковки. Я в замешательстве поглядела на движущееся пианино.

– Нам лучше отойти от района доставки, – сказал Лукас.

Он показал на пол, и я увидела, что тот изрисован красными изгибающимися отметками. Лукас прошел дальше по коридору, туда, где пол был однотонного грязно-серого цвета. Меган с Бекетом стояли поблизости, и она, сказав что-то спутнику, поспешила к нам.

– Лукас, я только что получила сообщение от службы транспортной помощи. Они добавляют в нашу поездку запрошенную транспортировку первостепенной важности.

Лукас нахмурился.

– Какого вида транспортировка, Меган? Силы законопорядка иногда используют систему тихих поездок для перевода на дальние расстояния опасных преступников, а я не подпущу капсулу с заключенным к Эмбер.

– В этом запросе нет ничего угрожающего, – сказала Меган. – С игровой группой «Синего подъема» произошел несчастный случай на сотом уровне. Один из участников получил тяжелое ранение, и его доставляют в травматический центр Оранжевой зоны в реанимационном медицинском коконе.

– Тогда вы с Бекетом должны первыми подняться на ленту, – распорядился Лукас. – Мы все встанем за вами единой большой группой.

Меган встревоженно взглянула на меня.

– Эмбер, я должна тебя предупредить: не читай разум пациента.

Я поморщилась, зная, что означает это предупреждение. Я не должна читать мысли раненого по той же причине, по которой покидаю разум цели, как только Лукас объявляет захват. Мне никогда не хватало смелости спросить, что происходит, если телепат читает мысли умирающего, но очевидно, ничего хорошего.

– Не стану, – пообещала я.

Меган вернулась к Бекету, а я стояла, тревожно глядя на ленту. Еще минуту мимо нас проезжали контейнеры и отдельные предметы, затем последовал короткий перерыв, и я увидела, как приблизился белый медицинский кокон с сопровождающими его медиками. Они подошли так близко, что я могла разглядеть мигающие лампы и непонятные дисплеи на верху конструкции.

Меган дождалась, пока они отъедут на существенное расстояние, затем вместе с Бекетом встала на медленную ленту и переместилась на среднюю.

Лукас повернулся к нам.

– Осторожнее, не наступайте на систему валиков на краях лент, – предупредил он. – Их активируют только при погрузке или разгрузке предметов, но рисковать не стоит.

Адика, и это неизбежно, поднял меня на руки и сам донес до средней ленты, чтобы незаменимый телепат наверняка не пострадал.

Лукас дождался, пока все разместятся на средней ленте, и заговорил вновь.

– Это должна быть тихая поездка, поэтому постарайтесь не слишком много болтать. Бекету нужен покой после тяжелого дня, и мы не хотим своими разговорами отвлекать медицинскую группу.

– Мне не до болтовни, – мягко ответил Рофэн. – Не так давно я и сам был в медицинском коконе.

После этого мы почти в полной тишине поехали по слабо освещенному коридору с рядами пыльных труб и техническими поворотами. Находясь в своем телепатическом отряде на первом промышленном, я слышала гул ста миллионов разумов внизу и тишину наверху. Здесь ситуация странным образом перевернулась. Подо мной было совершенно тихо, а над головой раздавался рев разума улья.

Наконец, Лукас проговорил в передатчик:

– Приближаемся к группе лифтов нашего отряда. Приготовьтесь вслед за Меган и Бекетом сойти с ленты.

Когда Адика потянулся, чтобы взять меня на руки, я уловила предупреждающее чувство, возникавшее уже несколько раз. Глубоко в мозгу появился зуд. Он всегда означал, что кто-то в беде.

Я увернулась от Адики и настойчиво заговорила по передатчику:

– У меня зуд. Меган, Николь, мы должны сказать медикам проверить пациента.

Лукас обхватил меня за плечи и потряс.

– Эмбер, немедленно разорви контакт с разумом раненого!

– Я не читаю его разум, – ответила я. – Зуд действует не так. Нам надо предупредить медицинскую группу.

– Думаю, они уже знают. – Лукас отпустил меня и, повернувшись, указал на белый кокон вдалеке. Медики собрались вокруг него и отчаянно нажимали на кнопки.

Меган заговорила по передатчику самым успокаивающим тоном.

– Должно быть, в состоянии больного перелом. Не беспокойся, Эмбер. У медиков есть свои способы помощи. Они могут воспользоваться специальными лекарствами…

– Слишком поздно, – перебила я ее. – Зуд пропал.

– Возможно, это означает, что пациент поправляется, – предположила Меган.

– Нет, не означает, – бесстрастно ответила я.

– Но я вижу, что медицинская группа еще работает, – заметила Меган.

Я застонала.

– Медицинская группа еще работает, еще пытается, но ничем не может помочь.

Последовала долгая пауза, затем Меган заговорила вновь усталым скорбным тоном.

– Эмбер права. Я только что видела, как медики отключили систему жизнеобеспечения в коконе.

– Эмбер, откуда ты знала, что уже слишком поздно? – спросил Лукас.

– Понятия не имею, – ответила я. ягзшуз – Я никогда не понимала зуд и до сих пор не понимаю. Я чувствовала, видела, слышала, что происходит нечто необъяснимое. Как будто перестал дуть искусственный ветер в парке. Как будто свет превратился в ничто. Как будто окончилась музыкальная пьеса. Ощущение походило на все сразу и ни на что конкретно. Зуд мгновенно ушел, и я поняла, что «Синий подъем» кого-то убил.