Скрытый колдун рода Лаурус

Глава 24

Малыш Шалфей засопел, провалившись в сон, стоило ему только укрыться одеялом и опустить голову на подушку. Для столь юного возраста и неокрепшего тела, юный колдун совершил настоящий подвиг! Незамеченным крался за Лавром больше суток. Ночевал один в зимнем лесу, будто не боясь ни холода, ни дикого зверья. Решился на путешествие в неизвестность, это в свои-то десять лет!

Лавр смотрел на мальчика и думал, что же ему теперь с ним делать?

Одно было очевидно, он не мог ни отвести его обратно в Академию, ни взять с собой. Пусть малыш Шалфей и обладал душой Первородного, он не имел никакого жизненного опыта. Даже свое истинное имя — Толиман, малыш Шалфей назвал Лавру без всякого страха. И ладно Лавру, он никогда не воспользуется этим знанием и не причинит ученику вреда. А если малыш Шалфей так же беспечно назовет имя своей души кому-то другому? Кому-то, кто не побрезгует однажды направить свою магию на малыша Шалфея.

Лавр решил, что утром обязательно скажет этому юному и столь доверчивому колдуну, что истинное имя своей души нельзя называть кому попало. И Лавр догадывался, что мог услышать в ответ: «Но вы же, профессор, ни кто попало!».

С детьми было так сложно.

Лавр достал из кармана карту континента и посмотрел на отмеченное крестиком место. Если Яр все еще был рядом с Гимназией северного чародейства, то вскоре они встретятся. Эта мысль зарождала в груди Лавра теплоту. Вместе они отправятся в сестринскую общину, и Лавр расскажет ее настоятельнице обо всем, что узнал. И от того мага в тюрьме, и от самого малыша Шалфея.

«Может, это и неплохо, что он увязался за мной, — подумал Лавр, вновь посмотрев на ученика. — Возможно, он сможет рассказать о Сириусе что-то еще».

Например, почему Сириус боялся Сестер?

Сестры были безобидны.

Если верить Павле и ее сестрам, то учение Великой Матери запрещало любое проявление насилия иагрессии. Сестры только и делали, что молились, путешествовали по континенту и старались помочь всем, кто в их помощи нуждался.

Было ли этого достаточно, чтобы вселять страх в душу величайшего мага в истории?

«Наверное, есть какая-то причина», — решил Лавр.

А еще взял на заметку, что было бы неплохо узнать об этом у самих Сестер.

С такими мыслями Лавр задремал и проснулся от настойчивого стука в дверь.

На секунду испугавшись, он быстро взял себя в руки. Вспомнил, что женщина, которой он заплатил за комнату, обещала принести им ужин.

— Стучу-стучу, а вы все не открываете! — с порога начала причитать женщина, держа в руках деревянный поднос.

На нем в двух тарелках была еда — что-то непонятное, пахнущее рыбой.

— Малец уже спит, поди, — продолжила она, попытавшись ступить вперед.

Но Лавр преградил ей путь, оставшись неподвижно стоять в дверном проеме.

— Да, ребенок уже спит, — подтвердил колдун догадку женщины, недоверчиво поглядывая на еду, которую она принесла. — Спасибо за ужин.

Лавр протянул руки, в попытке перехватить у женщины поднос. Но та, словно у нее пытались забрать нечто драгоценное, держала поднос мертвой хваткой и ни в какую не хотела его отдавать.

— Спасибо… за ужин?.. — неуверенно повторил Лавр, чуть дернув поднос на себя. — Это же для нас?..

Женщина нехотя, но все же отдала его Лавру.

— Хорошо, что мальчик уже спит, — сказала она и добавила шепотом: — Не стоит его будить. Пусть спит.

Лавр оценил поведение женщины, как странное, но поблагодарив ее за ужин, поспешил распрощаться с ней, толкнув дверь мыском сапога.

Поднос с едой он оставил на небольшом столике у окна. Пригляделся к тарелкам, понюхал то, что собирался съесть и, решив, что в портовом городе просто не могло быть тухлой рыбы, принялся за трапезу.

Малыша Шалфея он будить не стал.

✦✦✦

Проснулся Лавр от странного ощущения невесомости, окутавшего его тело, когда что-то подбросило колдуна вверх. Неприятное чувство пустоты в груди опустилось вниз к животу, и от испуга Лавр резко открыл глаза. Комната вокруг ходила ходуном, вертелась и кружилась, вызывая у Лавра чувство тошноты. Съеденная рыба поднималась к горлу, и вот-вот была готова вновь оказаться вне его желудка.

— Профессор, придите в себя!.. — услышал Лавр голос малыша Шалфея. — Ну же!..

В ушах у Лавра стоял гул и свист. Он попытался сосредоточиться и сфокусировать зрение на какой-нибудь точке, но мир перед его глазами продолжал расплываться в причудливой спирали.

— Профессор Лаурус!

Звонкий хлопок эхом ударился о стены, а после прозвучал тихий, похожий на скулеж стон.

— Да закрой же ты рот!

Грубый мужской голос вырвал Лавра из оцепенения, и колдун, наконец, смог оглядеться. В комнате царила настоящая разруха: кровати разломаны в щепки, шкаф для одежды лежал на боку без дверей, столика нигде не было видно. Через выбитое окно в комнату проникал холодный завывающий ветер.

Малыш Шалфей вновь позвал его:

— Профессор! Да что с Вами⁈

И правда, что с ним?

Чувство невесомости никак не пропадало, и Лавра осенило! На нем используют магию. Но кто? Как? И зачем?

— Профессор!..

Малыша Шалфея держал за горло высокий ведьмак — конусная шляпа с широкими полями скрывала его лицо. Другой мужчина, бесспорно волшебник, ведь в руках у него была волшебная палочка, удерживал с ее помощью в воздухе Лавра, словно тот ничего не весил.

— Кончай пацана и пошли! Из-за него столько шума поднялось!

Малыш Шалфей отчаянно брыкался, желая вырваться из хватки ведьмака и укусить его. Но ведьмак был слишком сильным и ловким. Совладать с ребенком для него не составляло никакого труда.

Лавр попытался пошевелиться, но тело не слушалось его. Даже губами не пошевелить! И что он за колдун такой, если не может произнести заклинания. И что за заклинание на нем использовали, раз он ни на что не был сейчас способен?

Некстати перед глазами всплыл образ женщины, принесшей ужин.

«Так она пыталась меня предупредить», — вдруг осознал он причину ее странного поведения.

И малыша Шалфея просила не будить, чтобы он не съел отравы.

«Но я ничего не почувствовал, когда ел».

— Профессор!..

Волшебнику надоело слушать детские крики. Он махнул волшебной палочкой, и Лавр отлетел к стене. Удар пришелся на спину, и от боли, что пронзила позвоночник, у колдуна перед глазами заискрили белоснежные вспышки. Лавр оказался на полу.

— Профес!..

— Я сказал замолчать!

Волшебник выхватил малыша Шалфея из рук ведьмака и, удерживая его за шею, поднес мальчика к окну.

— Как же ты надоел!..

Лавр хотел пошевелиться, но не смог. Хотел закричать, чтобы волшебник отпустил его ученика и не смел его трогать, но его губы слиплись, и Лавр был не в состоянии их разомкнуть.

— Он ведь колдун, да? — спросил волшебник у ведьмака. — Против его смерти ты не возражаешь?

— Делай что хочешь, — безразлично произнес ведьмак, направляясь к Лавру. — И пошли уже. Скоро весь город сюда слетится.

Он поднял Лавра за шиворот его одежды и перекинул несопротивляющегося колдуна через плечо. Лавр видел, как волшебник отвернулся обратно к окну и отшвырнул от себя малыша Шалфея, позволяя тому упасть.

Из горла Лавра вырвался мучительный скрипучий стон.

— Вот и все.

Волшебник хлопнул ладонями друг о друга, будто стряхнул с них повседневную пыль.

— Кто он вообще такой? — спросил он не то у себя, не то у ведьмака.

И повернулся к окну спиной.

Лишь поэтому волшебник не смог заметить, что малыш Шалфей, которого он только что сбросил со второго этажа, не упал, а висел в воздухе, будто умел летать. Но летать умели разве что ведьмы в те далекие времена, пока еще помнили, как заговаривать метлы для полетов, а не уборки уличной грязи. Поэтому волшебник и помыслить не мог, что подобное возможно.

— Обернись! — крикнул ведьмак.

Но для волшебника было слишком поздно.

Малыш Шалфей вскинул вперед руку, и мужчину отбросило к стене, как недавно Лавра. Ведьмак сбросил с плеча своего пленника, но успел только закрыться от невидимого удара, выбив собой дверь.

Первородная магия разряжала воздух, ей пропитывалось все вокруг.

Малыш Шалфей залетел в комнату и опустился на пол, не сумев совладать с дрожащими коленями.

«Пусть и Первородный, — подумал Лавр, — но все равно ребенок».

И в таком маленьком теле таилось столько силы, что при неправильном использовании, она могла сжечь все вокруг.

— П-профессор… Вас отравили?..

Лавр смог только моргнуть.

— Как же быть?.. Что же делать?.. — на глазах малыша Шалфея навернулись слезы бессилия и отчаяния. — Нужно позвать на помощь.

Но кого ему звать?

— Я знаю, профессор! Нужно найти Павлу и ее сестер!

«Хорошая идея», — подумал Лавр.

Но идти он не мог.

И пусть ему не хотелось подвергать ведьм опасности, они были единственными, кто мог им помочь. Малыш Шалфей, пусть и обладал магией, способной творить настоящие чудеса, управлял ею так плохо, что был опасен как для себя, так и для окружающих.

— Я их найду! И сразу же приведу сюда, но!..

Малыш Шалфей огляделся. Ведьмак и волшебник начинали приходить в себя. Понимая, что если сейчас уйдет на поиски ведьм, то рискует вернуться в пустую комнату, он добавил:

— Я не могу Вас оставить…

Мальчик подполз к Лавру и, схватив колдуна за руку, попытался оттащить его в сторону.

— Не могу здесь бросить…

Но Лавр для него был слишком тяжелым.

Осознав это, малыш Шалфей в голос захныкал, бросив бессмысленные попытки помочь своему учителю.

— Простите… Я такой б-бесполезный!..

Лавру хотелось сказать, что это не так. Хотелось утешить малыша Шалфея. Но онемение сковало и его тело, и его голос. Ему оставалось только смотреть на заливающегося слезами мальчика, пока со стороны не послышался низкий, сиплый голос Павлы:

— Хватит реветь.

Ведьма неожиданно возникла рядом с Лавром и малышом Шалфеем и, подхватив Лавра, подняла его на ноги, будто он ничего не весил.

«Сильная…» — с неким восхищением подумал колдун.

— Нужно немедленно убираться отсюда, — сказала Павла, потащив Лавра к лестнице.

Малыш Шалфей последовал за ними, напоследок обернувшись к лежащим на полу мужчинам.

✦✦✦

— А как… как Вы узнали, где мы?

Лишь когда опасность в лице волшебника и ведьмака осталась далеко позади, малыш Шалфей решился задать этот вопрос. Место, в которое Павла привела их — а Лавра и вовсе дотащила — ведьма назвала безопасным. Но насколько оно было безопасным? И можно ли было верить ведьме, которая появилась перед ними именно в тот момент, когда Лавр и малыш Шалфей нуждались в ней больше всего?

— Мы ведь не говорили, где собираемся остановиться.

Если недоверие со стороны юного колдуна и задело Павлу, она никак этого не показала. Закончив с противоядием для Лавра, она помогла ему выпить отвар, а после обтерла его лицо влажным платком.

— Сейчас подействует, — пообещала ему ведьма. И ответила на вопрос малыша Шалфея: — Магда еще немного погадала, после того как мы расстались. Карты сказали ей, что над вами вскоре сгустятся тучи. А это не к добру. Поэтому, закончив помогать сестрам, я решила найти вас. Благо, мест, где вы могли остановиться на ночь, в городе не так много. Я успела вовремя.

Малыш Шалфей согласно кивнул. И, кажется, даже немного зарделся, потому что свои последние слова Павла произнесла таким тоном, что в душе мальчика заскребло неприятное чувство, называемое стыдом.

Ему одному ни за что не удалось бы увести Лавра с того постоялого двора. А Павла и в самом деле помогла, появившись рядом с ними в нужный момент.

— Если бы не Вы, быть большой беде.

— Я тут ни при чем. Это все Великая Матерь. Она направляет нас, дает нам подсказки. И сводит наши пути с теми, с кем нам суждено пройти одной дорогой. Поэтому, поблагодари ее за то, что она свела наши пути в том лесу и помолись ей, прося для вас безопасной дороги.

Павла соединила свои ладони и закрыла глаза. В такой позе она просидела несколько минут, а после вновь принялась обтирать лицо Лавра, пока колдун окончательно не пришел в себя и не смог высказать свои предположения по поводу случившегося.

— Если говорить честно, — начала Павла, выслушав рассказ колдуна, — то когда я ранее спросила, давно ли тебя преследуют, то я говорила не о малыше Шалфее.

— Значит, Вы знали, что был кто-то еще? — спросил мальчик.

И в его глазах блеснули искорки неодобрения.

— Почему же не сказали нам?

Павла пожала плечами.

— Потому что после того, как Магда нашла тебя, слежка прекратилась. Но это уже неважно, — сказала ведьма, словно отмахнувшись от обвинения в бездействии. — Лучше объясните мне, что это было?

Она поочередно посмотрела на колдунов. Но не увидев в их глазах понимания, решила добавить:

— Я про ту магию, которая пропитала на постоялом дворе каждый миллиметр. — Ее цепкий взгляд заметил, как на долю секунды на лицах ее собеседников отразился испуг. — Вот! Вот об этом я и спрашиваю! Что это было?

— Я не совсем понимаю, о чем ты говоришь? — Лавр постарался придать своему голосу ровный и спокойный тон. — Магия? А что с ней было не так?

Павла молчала.

Лавр молчал.

Малыш Шалфей, потупив взгляд, рассматривал дубовые половые доски, на которых сидел.

Павла привела их в заброшенный сарай в нескольких кварталах от постоялого двора. В нем пахло пылью и сушеными травами. А еще огнем от небольшого камина, в котором трещали влажные паленья. И сладостью от ягод, которые ведьма добавила в отвар для Лавра.

Ни малыш Шалфей, ни тем более Лавр, не спешили признаваться в том, что произошло.

— Не хотите говорить — не надо, — сказала по итогу Павла. И голос ее не звучал обиженно, скорее смиренно. — Не знаю, в чем причина вашего молчания. Или почему кто-то тебя преследует, — сказала ведьма, взглянув на Лавра, — но я знаю какого это, бежать от кого-то. Ты либо доверяешь тем, кто идет с тобой по одному пути, либо решаешься идти в одиночку. У меня есть мои сестры и наш круг. У тебя?..

Павла посмотрела на малыша Шалфея.

— У тебя нет никого, Лавр.

Лавр не стал с этим спорить, ведь малыш Шалфей не в счет — ребенок. Мальчик это прекрасно понимал, потому тоже не стал возмущаться.

— Я не навязываю тебе свою помощь. И уж тем более не навязываюсь тебе в друзья. Ведьмы и ведьмаки, знаешь ли, сильнее чем другие маги привязаны к своему кругу.

На этих словах сердце у Лавра болезненно сжалось и кольнуло.

«Савва…» — пронеслось у колдуна в голове.

Фамильяр Марии однажды сказал что-то похожее.

«Он не нашего круга!»

— Я хорошо об этом осведомлен, — произнес Лавр, отведя от Павлы глаза.

Возможно, только из-за этого, а может и из-за того, как грустно прозвучал его голос, ведьма окончательно забросила попытки узнать, что же такое он совершил, чтобы за ним охотились.

— Да, я сказала «охотились», — вздохнув, повторила Павла, после того, как озвучила свое решение. — Это настоящая охота. И ты, Лавр, в ней зверье, за которое те двое получат хорошую награду. Одного только не пойму… Ай, ладно!.. Сказала же, что не буду лезть в это дело, раз моя помощь не нужна.

— Не то, чтобы не нужна…

Павла покачала головой.

— Забудь. Не хочу слышать от тебя никаких оправданий. Лучше скажи, что намереваешься делать дальше? Ты ведь в порт прибыл, чтобы на корабле уплыть, верно?

— Да. Все так.

— Билеты купил?

— Да. Рано утром с пристани отплывает последний корабль.

— Последний?

— В кассе сказали, что моряки боятся выходить в море. Якобы в воде что-то есть.

— В воде?.. — Павла задумчиво подняла взор к потолку. — Чудище, что ль, какое?

— Чудищ не бывает.

Лавр был в этом абсолютно уверен, а вот ведьма… Павла в этом отчего-то сомневалась.