Скрытый колдун рода Лаурус

Глава 31

Лавр не ожидал, что покидать Гимназию северного чародейства, путь к которой отнял у него столько времени и сил, он будет на следующее утро после прибытия. Но чудодейственные травы, в которых он вдоволь наплескался в ванной, сделали свое дело — от ран не осталось и следа, а силы и магия восстановились. Поэтому Яр решил, что не было никакого смысла оставаться в Гимназии дольше, чем того требовалось, раз уж их дальнейший путь был устремлен в сторону туманных земель.

— И все же, я не понимаю, к чему такая спешка.

Зара не скрывала своего недоумения, но спорить с Яром не стала и никак не выказала своего неодобрения его скорым уходом.

— Мог остаться и на подольше. — Она взглянула на Лавра. — Твои раны зажили, магия стабильна, и все же это лишь временный эффект. Без должного отдыха твое тело может не выдержать и подвести тебя в самый неподходящий момент путешествия.

Лавр на ее слова лишь виновато улыбнулся. Женщине не нравилось, что Яр, пришедший лишь за несколько дней до появления колдунов, покидает стены Гимназии раньше, чем планировал. Малыш Шалфей так же чувствовал исходившее от женщины недовольство, а потому решил прятаться за спиной Лавра и не показываться чародейке лишний раз на глаза.

— Сидеть на одном месте не для меня, — сказал Яр, привлекая к себе внимание Зары. — Меня куда больше привлекают просторы полей и лесов, чем жизнь внутри этих каменных стен.

Он кивнул на стены Гимназии.

— Да, в этом ты похож на Ильдара. — Женщина устало вздохнула. — И с каждым годом я это сходство вижу все отчетливее.

— Благодарю.

— Это был не комплимент.

— Вот как?.. Но разве Вам не нравилась эта черта его характера?

Яр усмехнулся, глядя чародейке прямо в глаза.

Возможно, Лавру только показалось, что на щеках женщины вспыхнул румянец, но в старческих глазах точно появился лихорадочный блеск.

— Нравилась, — призналась Зара. — Мне нравился его свободолюбивый нрав, но в тоже время, я это в Ильдаре ненавидела. Да переродятся наши души в одно время.

— И мы вновь встретимся.

— Да. Надеюсь в новом цикле он будет меньшим занудой.

Яр глухо засмеялся. Видимо, с трудом представляя своего учителя таким, каким его хотела бы видеть чародейка.

— Береги себя, Яр, дорога в это время года будет нелегкой, — сказала Зара, собираясь прощаться.

Как вдруг устремила свой взгляд за их спины.

— Наставница!.. — звонкий женский голос разрезал утреннюю тишину. — Мои глаза меня обманывают! Или я объелась по пути сюда галлюциногенов?.. Иначе как объяснить, что я вижу перед собой Яра, да еще и с компанией!

Лавр обернулся на голос и увидел приближавшуюся к ним молодую женщину со смуглым оттенком кожи — уроженку южных земель континента. Ее черные волосы были собраны в две толстые косы, в них были вплетены зеленые ленты. На шее женщины висело множество ниток разноцветных бус. Она резво махала рукой стоявшим у ворот Гимназии магам.

— Рад видеть тебя, Циара.

Яр улыбнулся. Чародейка улыбнулась в ответ.

— А я-то как рада видеть тебя, мой сладкий! — Женщина прищурила свои зеленые глаза и растянула алые губы, обнажая зубы. — Познакомишь меня со своим другом? Он же тебе друг, верно? Конечно же друг! Иначе он бы не выдержал и десяти секунд в компании с таким угрюмцем, как ты! Я вот никогда не выдерживала! Но почему-то это ты от меня сбегал, а не я от тебя. Интересно все-таки, почему так было?

Яр издал тяжелый вздох, а Лавр пожал протянутую ему руку, несильно сжимая тонкую женскую ладонь.

— И как тебя звать, милый?

Женщина излучала волны кокетства и Лавр ничего не мог с собой поделать — он засмущался. Называя свое имя, раскраснелся еще больше, услышав, как засипел его голос.

— Так ты у нас колдун.

— А ты как всегда болтлива, — произнесла Зара.

— Наставница!.. — Циара возмутилась столь явному замечанию. — Я просто дружелюбная!.. О, кстати, а тебя, моя тыковка, как зовут? Я тебя и не заметила, ты такой крохотный!..

Малыш Шалфей и вовсе был похож на спелый помидор. Но имя свое назвал громко, вытянувшись по струнке.

— Так бы и съела!.. — воскликнула чародейка, потрепав мальчика за пухлую щеку. — И я серьезно! Есть хочу, умираю. Наставница, распорядитесь накрыть нам на стол? Яр, мы так давно не виделись. Выпьем вина?

— В другой раз, Циара. Мы уже уходим.

— У тебя все и всегда «в другой раз». Это, мой милый, просто отвратительнейшая из всех твоих отвратительных черт характера. А с виду и не скажешь, что ты тот еще!.. Ай!..

Циара с силой сжала губы, по всей видимости прикусив язык.

— И поделом тебе, — сказал Яр, оглядываясь на Зару. — Мы пошли. И, пожалуйста, не давайте ей много пить. Пожалейте свою душу.

— Эй!..

Чародейка оглядела Яра с головы до ног, перевела взгляд на Лавра с малышом Шалфеем, а после и вовсе закатила глаза.

— Ну вас всех, одним словом мужчины. Наставница, не слушайте его, я могу себя контролировать. Будем пить до утра!

— Уже утро…

— Так я про следующее,

Яр покачал головой и вновь тяжело вздохнул.

Как же он был рад тому, что Циара прибыла в Гимназию в час его ухода. В противном случае ему действительно пришлось бы с ней пить.

✦✦✦

Под их ногами хрустел снег.

На голубом небосводе ярким диском светило зимнее солнце, и Лавр щурился, поглядывая на него через толстые стекла своих очков. Мороз обжигал его лицо, из-за ветра щеки и нос давно покраснели.

Они шли уже несколько часов. И глядя на то, как Яр и малыш Шалфей бодро вышагивали впереди него, Лавр не мог заставить себя попросить их о небольшом привале. Мышцы в его икрах периодически сводило судорогами. Пальцы на ногах немели, скрючиваясь, но стиснув зубы, Лавр продолжал идти вперед, понимая, что любая остановка — это лишь задержка на пути к сестринской общине.

— Профессор, Вы чего отстаете? — Малыш Шалфей обернулся, на его лице была растянута наивная детская улыбка. — Господин Яр столько всего знает! Вы слышали, о чем мы говорим? У него есть ответ на любой мой вопрос!

В этом Лавр ни сколько не сомневался.

Яр имел обширный багаж знаний. Он много путешествовал по континенту, изучал магию в Министерстве, имел доступ к древним и редким книгам, дорогим материалам. Было бы странно, если бы такой маг не мог ответить на детские вопросы.

— Тебя что-то беспокоит? — поинтересовался чародей, заметив отстраненный вид Лавра. — Тоже хочешь что-то у меня спросить?

— Да нет.

— То есть да.

— Скорее нет. — Лавр покачал головой. — Я просто устал.

Яр вмиг стал серьезнее.

— Ты должен был сказать об этом раньше, — произнес он, останавливаясь и оглядываясь по сторонам. — Давайте немного отдохнем.

— В этом нет необходимости, — запротестовал Лавр.

— Еще как есть. Зара ведь сказала, если не будешь отдыхать, то только навредишь своему телу.

— Если остановимся на отдых, то только потеряем время.

— Ты куда-то спешишь?

— Да. — Лавр кивнул. — Погода сейчас хорошая, но в этой части континента она переменчива, сам же знаешь. Идти в пургу, да еще в такой холод — вот что точно навредит и мне, и вам.

Лавр посмотрел на малыша Шалфея и подумал о том, что ребенку уж точно не следует путешествовать по лесу, когда там заметает снег.

— Я могу попробовать заговорить… что-нибудь.

Малыш Шалфей чувствовал себя виноватым перед Лавром. И мальчик осознавал, что на самом деле чародея и колдуна тормозил он, а не его учитель. Все дело в его коротких ногах! Мальчик попросту не поспевал за взрослыми.

— Даже будь у нас метла, — начал Яр, — то троих она бы не выдержала. Хотя, признаюсь, я хотел бы разок полетать по небу.

— Так я ведь могу научить заговаривать… не обязательно метлы. У нас в Академии заговаривают все подряд, верно, профессор?

— Ты про столовую?

Мальчик кивнул.

— Заговорить можно что угодно. Господин Яр, Вы, как чародей, должны осознавать это лучше нас. Просто нужно знать заклинание, делов-то!

— То есть… предлагаешь научить нас заклинанию по заговору на полет?

— Верно! Я смогу, не сомневайтесь в этом!

— Мы не сомневаемся, что ты сможешь нас научить…

Яр посмотрел на Лавра, а Лавр на него.

— И что мы сможем научиться, — добавил колдун.

— Но где взять то, на чем мы можем полететь?..

Это был хороший вопрос.

— Там впереди лес, — Яр махнул рукой вдаль, — но хвойные деревья для полета не подойдут. Их ветки слишком тонкие, они не выдержат нашего веса.

Малыш Шалфей от досады кусал губы.

— Нужно было из Гимназии прихватить пару метел, — сказал он.

— И как бы мы объяснили, зачем они нам нужны?

Лавр покачал головой.

Полети они по небу, то достигли бы сестринской общины за считанные часы. Но им и дальше придется идти пешком. Возможно, подумай они об этом раньше, то как-нибудь и ухитрились бы незаметно стащить из Гимназии пару-другую метел. Хотя вряд ли от зоркого взгляда Зары это бы ускользнуло. Пришлось бы объясняться: «Зачем колдунам и чародею метлы?».

— За разговорами мы не заметим, как наступит вечер. — Яр перевел взгляд с малыша Шалфея на Лавра. — Но отдых тебе все равно необходим. Мне, впрочем, тоже. И малыш Шалфей уже, должно быть, устал. Дадим себе час на привал, а потом продолжим путь.

— Точно! Я так устал! — воскликнул мальчик. — Я уже ног не чувствую, сколько можно идти⁈ И есть хочу! Что там госпожа Зара положила нам из еды? Надеюсь, что-нибудь вкусное, а не полезное!

✦✦✦

На шестой день их путешествия еды не осталось. Погода испортилась предыдущим утром и за последние часы лишь ненадолго стихала, чтобы вскоре вновь напомнить магам, шедшим через лес Лисьих стай, что природа Мистерии может быть опасной.

Малыш Шалфей храбрился, стараясь не всхлипывать, и все сильнее кутал красное от мороза лицо в ворот своей накидки. Это путешествие напоминало ему о прошлом цикле, когда он точно так же, мерзнув и устав от долгой дороги, шел рядом с сестрой в надежде найти новый дом. От воспоминаний в его груди неприятно скребло от тоски, и лишь заговоренный Яром кристалл — украшение, висевшее на его шее, согревало продрогшее до самых костей тело. Одежда почти не согревала, жесткая ткань накидки была покрыта слоем тонкого льда и стояла практически колом. Крупицы снега, кружившие в воздухе вместе с сильными порывистыми ветрами, царапали щеки.

— Может, стоит все-таки остановиться и переждать?

Голос Лавра звучал тихо, хотя кричал он практически в полный голос.

Они шли вереницей, почти нога в ногу, ухватившись за одежду впереди идущего. Яр возглавлял их группу, малыш Шалфей шел посередине, а замыкал тройку Лавр.

— Сколько еще мы сможем так идти?

Яр остановился. Малыш Шалфей, смотревший до этого себе под ноги, уперся в его спину и отшатнулся от легкого удара. Но не упал, почувствовав на своих плечах твердую хватку учителя.

— Осталось немного, — сказал чародей. — Потерпите, мы почти дошли.

— А ты уверен, что идешь правильной дорогой?

Яр кивнул.

Недоверие со стороны Лавра его нисколько не задевало. Они все устали, были голодны и хотели лишь одного — отдохнуть. Не на что было злиться. В такие моменты ярость, вспыхивающая в груди, всегда мимолетна. Она не стоит внимания и уж тем более не стоит ссоры. Но Яр, проведший в дороге большую часть жизни прекрасно осознавал, чем может обернуться привал в такую погоду. Уставшие тела, остановившись, больше не поднимутся.

Они заснут и замерзнут.

— Идем! — скомандовал чародей, продолжив путь.

Малыш Шалфей, посмотрев на Лавра, понурил плечи и поплелся за Яром, и Лавру ничего другого не оставалось, как последовать за ними, с надеждой, что чародей не заблудился в лесу и в скором времени выведет их к тому месту, в котором они смогут перевести дух и набраться сил.

А погода становилась все хуже и хуже.

К тому моменту, как перед их глазами появилось нечто, отдаленно напоминающее старую хижину, занесенную снегом по самую крышу, начало темнеть. Когда Яр взмахнул рукой, камни в его кольцах на пальцах заискрились и снег, до этого тяжелым покрывалом накрывающий здание, разлетелся как выпавшие из подушки гусиные перья.

— Заходите, — сказал чародей, обращаясь в первую очередь к Лавру. — В доме есть очаг, зажги его. А я позабочусь о нашей безопасности.

— О нашей безопасности? — переспросил колдун, но Яр этого уже не услышал.

Он скрылся за углом дома, и Лавр с малышом Шалфеем, недолго думая, вошли в хижину.

Внутри нее было темно.

Произнеся простенький стишок, Лавр создал знакомые и ему, и малышу Шалфею белые огоньки — точно такие же постоянно лавировали под потолками Академии восточного колдовства, и в Министерстве. Находясь в Гимназии северного чародейства Лавр удивился механизмам, производящим для чародеев свет — инкрустированных в стены и потолки световые кристаллы. Света от них, правда, было меньше, чем от созданных Лавром огоньков, равно что от нескольких свечей или небольшого факела, но выглядели они красивее и интереснее.

Лавр проследил за тем, как огоньки взлетели к потолку и, покружившись в хороводе, рассредоточились по углам, пугая облюбовавших их пауков. Теперь просторная комната была освещена и можно было не бояться запнуться обо что-нибудь или на что-нибудь наткнуться.

— Здесь так пыльно, — закашляв, констатировал малыш Шалфей, спеша к широкому деревянному столу. — Как думаете, здесь есть еда?

— Есть. Поищи. — Лавр уже догадался, куда их привел Яр. — А я пока займусь очагом.

Яр и его учитель Ильдар, пока последнему позволяло здоровье, много путешествовали. И как рассказывал чародей, во многих местах континента у них было свое место — убежище, о котором не знал никто, даже Министерство.

— Ого!.. — Малыш Шалфей радостно воскликнул, хлопнув в ладоши. — Профессор, Вы только поглядите, сколько тут еды! И вся свежая!..

Мальчик принюхался к сверткам вяленого мяса.

— Все благодаря чарам Яра, — объяснил Лавр. — Правда это сказывается на вкусе, но есть можно.

Заложив в очаг сухие поленья, Лавр ударил найденным тут же кремнем о кресало, создав искру. Пламя быстро вспыхнуло в очаге и, убедившись, что в трубе была тяга, Лавр поспешил протянуть к огню руки. Приятная дрожь прошла от кончиков пальцев по всему телу, разнося вместе с собой столь необходимое замерзшему на морозе колдуну тепло.

— Малыш Шалфей, раздевайся и иди сюда, — позвал он ученика, расстегивая одной рукой свою накидку. — Для начала согреемся, а потом и поедим.

Мальчик подбежал к очагу и вскоре его лицо пылало уже не от холода, а от жара. Согревшись, колдуны не заметили, как заснули.

Проснулся Лавр от скользнувшего по полу сквозняка. Пребывая в полусонном состоянии, колдун услышал, как скрипнула дверь, и сон растворился в звуке учащенного сердцебиения в его ушах. Открыв глаза, Лавр сосредоточенно посмотрел на оранжево-желтые языки очагового огня — пламя все еще горело, а значит, проспал он недолго. Рядом, под боком, сопел малыш Шалфей. Он даже не почувствовал, что в хижине они больше не одни.

— Это я, — произнес Яр, заметив, что Лавр проснулся. — Ты спишь все также чутко, как и раньше?

— От старых привычек сложно избавиться, — ответил колдун, медленно поднимаясь с пола. От неудобной позы, в которой он просидел, ныли мышцы и ломило кости. — Что ты делал снаружи? Оставлял защитные чары?

— Активировал их. Там есть кровать, — Яр кивнул в противоположный от входа угол, — положи малыша Шалфея туда. Нечего на полу спать.

Лавр подхватил ученика на руки, мальчик недовольно что-то промычал, но не проснулся. Оставив малыша Шалфея на кровати, Лавр снял с него обувь и накрыл ребенка тяжелым одеялом.

— Давай поедим. Я сейчас что-нибудь приготовлю.

Готовил Яр быстро. Его движения были плавными, словно он накладывал чары, а не кашеварил. Запах еды начал распространяться по комнате и у Лавра заурчал живот.

— Циара моя близкая подруга, — стоя к колдуну спиной, сказал чародей.

Не ожидавший такой темы для разговора Ларв закашлял, подавившись воздухом.

— В-вот как…

— И моя суженая.

— Ч-что?..

Лавр смотрел на Яра, не зная, что и сказать.

— Разве не об этом ты хотел спросить у меня все это время?

Так и было. И Лавр надеялся, что Яр этого не заметил.

— Когда я был моложе, еще учась в Гимназии, у нас недолгое время была популярна забава — среди близких друзей мы называли друг друга именами наших душ.

Лавр нахмурился.

— Нарушали запрет.

— Верно. Несколько моих сверстников поплатились за эти забавы жизнями. Мне повезло больше.

— Нашел свою суженую.

— Точно. Не так уж много магов могут этим похвастаться. Я знал лишь одну такую ведьму.

— Госпожа Мария…

Лавр заметил, как при упоминании одного ее имени у Яра опустились плечи.

— Мы с Циарой все еще близки. Когда это удобно, и когда подворачивается случай. Хочешь ты того или нет, но суженых друг к другу тянет. Это как животный инстинкт. Природа, с которой ничего не поделать.

— Говоришь так, будто чувствуешь себя виноватым за это.

— Отчасти так я себя и чувствую. В моей душе зарождается вина, когда мы вместе. Будто… я тем самым предаю Марию и память о ней. Но Циара моя подруга. С ней легко, она понимает меня так, как никто другой. Причина ли в том, что у нас с ней одно имя на двоих, или просто так совпало, не знаю…

Яр замолчал. О чем он в этот момент думал, Лавр даже не догадывался. Но чувствовал, что раскрывая перед ним душу, Яр будто бы ждал от него понимания. И будто бы отпущения этой вины.

— Госпожа Мария завершила свой цикл, ее не вернуть, — сказал колдун, разглядывая многочисленные прорези на столовых досках. — И ее тянуло к Тмину так же, как к ней тянуло Тмина. Я помню, как он… жажда встречи с ней, словно безумец. Возможно, ты прав. Этот инстинкт сильнее здравого смысла.

— Она тоже не могла ничего с собой поделать, — произнес Яр настолько тихо, что у Лавра от звука его голоса болезненно сжалось сердце. — Ненависть к Тмину была сильна, но в сердце Марии все еще оставалось место для любви к нему. И это привело к тому, к чему привело.

— Ты ошибаешься, — подняв на чародея взгляд, заявил Лавр. — Госпожа Мария любила тебя, а не Тмина.

Яр рвано выдохнул, словно усмехнувшись его словам.

— Я говорю о том, что помню. Пусть те дни почти стерлись из моей памяти, но я помню, как мы с профессором подглядывали за вами, когда ты с госпожой Марией целовался в беседке, в саду с гортензиями. Тогда шел сильный дождь, и…

— Вы подглядывали за нами?..

Яр наконец-то обернулся к Лавру. Его озадаченное выражение лица насмешило колдуна и он, нисколько не стыдясь того момента из своего прошлого, заулыбался, продолжая:

— Это случайно вышло, так получилось. Но я до сих пор четко помню вас двоих в той беседке. Вы не могли друг другом насытится.

— Это звучит уже пошло.

Яр покачал головой, не веря, что их разговор дошел до такого.

— Но так и было. Будто весь мир ничего для вас не значил, и были только вы двое. Госпожа Мария была счастлива получить твою любовь после предательства Тмина. Я в этом уверен. Возможно, ее любовь к Тмину и вовсе была не более чем притяжением между сужеными, а с тобой… было по-настоящему. Поэтому, не вини себя за то, что тебя тянет к госпоже Циаре. Госпожа Мария тебя бы поняла.

Губы у Яра дернулись в кривой улыбке.

Лавру было жаль, что поговорить по душам они могли только теперь, когда он повзрослел. Сколько лет Яр хранил в себе терзавшие его душу чувства? О Марии ему даже не с кем было поговорить. Никто не знал о ней того, что знал Яр. Для магов, что слышали о ведьме Алых озер, Мария была лишь преступницей, безликой женщиной, совершившей преступление против Министерства. Она не была для них жертвой преступления Тмина. Не была магом с выжженной Пустоши. Для них она не была даже чьей-то возлюбленной.

Лишь темный маг, которого до сих пор разыскивали по всему континенту, хотя ее прах лежал в земле неподалеку от Министерства, под кустом гортензии с синими, как небеса, цветами.

Столь любимым ей цветом.