Сквозь миллион лет человечества. 2 том.

Глава 48

Всю дорогу Костя не затихал, воодушевлённо рассказывая нам истории из своей жизни.

Про то, как влюбился в одного парня в школьное время, про то, как его мама, узнав об его предпочтениях ушла от него, про то, как он связался с красными. Мне было настолько неинтересно, что я даже не заметила, как мы выехали загород.

Костя что-то показал водителю. Что именно я не увидела из-за выключенного освещения в салоне. В скором времени машина стала стремительно снижать скорость. Несколько раз покачнувшись и сделав, по ощущениям, поворот направо, мы остановились на обочине.

— Так, деточки мои, пора ответить мне на парочку вопросов, — хлопнув в ладоши Костя отцепил ремень безопасности и повернулся к нам. — Милочка моя, как же ты связана с Игнирём? Признайся честно: ТЫ ведь его девушка? Да?! Отвечай же! — не на шутку вскипятился он.

— Я… ты… про кого? — потерялась я. Мои мысли перемешались в люто сварганенный фарш, который напомнил мне юбилей тёти.

Он зашипел.

— Да бля, признавайся, сука, — направил пистолет, взятый с рук водителя. — Кто он такой?! Откуда у него тонна коки?! Как его по-настоящему ЗОВУТ?! ПОЧЕМУ ТЫ, А НЕ Я?!

С его рта лился ручей слюней, глаза представляли из себя красные светодиоды, а сам он чуть ли не срывался, видимо, норовя желанием проделать в моей голове дырку.

— Послушай меня, пожалуйста, Костя. Я всей душой не понимаю про какого Игниря ты спрашиваешь меня, честно, — всеми силами пыталась я унять его пыл. В ответ на мои слова он скрипел зубами. — Серьёзно, с чего ты так? Я… не таким тебя…

— Заткнись. Шалава. Шлюха, — проскрежетал он, стукнув рукоятью по моему колену. Стиснув зубы, по всему моему телу пробежал несоизмеримый фонтан боли, который под конец отдавался прямиком к центру мозга. — Ты связана с ним! Всё только и кричит об этом!

— Д-да с кем, боже мой?! — всплеснула я руками.

В этот момент нашу высокоинтеллектуальную междоусобицу прервал справа сидящий парень.

— Э-э… — протянул он, медленно переведя взгляд на Костю, который одарил того ненавидящим взглядом. — Мать вашу! Вы вообще про что?! Какой Игнирь?! Какая тонна кокса?! Что за херня?! — с огромной эмоциональностью протараторил Андрей.

— Заткнись ты, гетеро! Быстро сваливай из тачки, иначе я тебе пулю в лоб всажу!!! — заистерил Костя.

— Не выйду я отсюда! Пошёл нахер! — показал тот в ответ средний палец.

— Пошёл ты!

В этом маленьком салоне прогремел выстрел, который неосознанно заставил всех находящихся подпрыгнуть на месте. Выпущенная пуля попала слева от моего одноклассника, сделав дырку в сидении. Андрей, наполнившись испугом медленно перевёл взгляд на неё, а после посмотрел на меня выпученными глазами.

— Пизд… — он не успел договорить, как был произведён выстрел вверх.

— ТАК, ЗАКРЫЛИ СВОИ ЖОПЫ, СУЧКИ-И-И-И-И!!! — прокричал Костя так, что уши наполнились болью. — Ты… — он посмотрел на меня. — я понял, что Игнирь вам неизвестен, поэтому… — он переместился на Андрея. — Вышел.

Андрей без каких-либо комментариев судорожно снял ремень и потянулся за ручку, едва ли не упав выйдя наружу.

Сделав несколько вдохов и выдохов, тем самым напомнив мне о Михаиле, Костя “по-доброму” улыбнулся мне.

Еле слышно заревел двигатель, и я почувствовала, как машина поехала вперёд.

— Ну, наша юная принцесса…

Он откуда-то взял белый шприц перманентного введения и за секунду ввёл всю ампулу в предплечье.

— У-у-ух… — простонал он; его глаза закатились. — Полмесяца назад была сделка с одним очень привлекательным альфонсом… И… он продал целую тонну кокса по лоу прайсу… Говорил на английском и… даже чуть не убил меня!.. — радостно пролепетал Костя. — Так вот, связавшись там с дружками, с которыми… тусит Андрейка… я вышел на тебя, Уонеска.

Я невольно сглотнула.

— Ты с ним знакома, можешь даже не отвечать, — отмахнулся он. — Мне это и так прекрасно… известно. Но вот насчёт чего ты мне сможешь разуть глаза, так это хотя бы об его настоящем… имени.

— Слушай, Костя, признаюсь тебе честно — я мало с ним знакома. Он мне представился как… Олег, — мило улыбнулась я, состроив глазки. — Я ничего не знаю о нём, так же, как и он. К тому же, я не владею и щепоткой информации откуда у него тонна кокаина.

Он вглядывался мне в глаза, видимо не до конца решаясь поверить в мою ложь. Я старалась как могла, высказав ему первое, что пришло мне в голову, поэтому могу точно сказать, что я молодец.

— А-а-а… Вот как значит… — недоверчиво посмотрел на меня он снизу-вверх. — Олеженька значит… Так и где он находится? Мне сказали, что вы с ним постоянно ходили вместе, даже номера через стенку взяли в одном захудалом мотеле. Так куда же он уехал? К тому же ещё и тебя не взял. Я-то думал, что вы парочка…

— Я сама не знаю, где он, поэтому и обратилась к Андрею. В свои какие-то планы он меня не посвящал.

Откуда у него столько информации... Он реально помешан на Михаиле, но я его просто так не отдам.

— А куда мы сейчас направляемся? — я ещё сильнее вжалась в сиденье. — Я тебе рассказала, что ты хотел, так отпусти меня.

— Уж нетушки, — снова он стал улыбаться своей психопатической улыбкой; надоел покаянный. — Мы направляемся в моё самое любимое местечко — заброшенное складское помещение на пирсе. Там мы и будем ждать нашего Олежечку. Если он не придёт за тобой, значит там ты и подохнешь… — его пение было последним, что я вообще тогда запомнила.

— О таких людях здесь не слышали, парень.

— То есть, ни месяц, ни неделю назад? — спросил я, уже не ссылаясь на информацию.

— Да, — только и сказал угрюмый администратор обрыгаловки, которую я посещал впервые.

Сохраняя маску безразличия, я спокойно вышел, направляясь до машины.

Я совру, если скажу, что слова этого индивидуума не раздражали меня. Нет, серьёзно, сколько я ещё могу этим заниматься? Понимаю, если неделю там, две… но никак же не месяц! Месяц мать его! А может нахуй это всё и… за… суфиком?

Меня очень сильно стали нагонять навязчивые мысли, из-за чего сам не осознавая стал ускорять шаг, дабы поскорее добраться.

Нет-нет-нет-нет, так дело никак не может пойти. Столько времени потратить, чтобы слезть с иглы, а потом после этого по какой-то незначительной хуйне снова подсесть — высшая мера идиотизма.

Сев за водительское сидение я со всей силой захлопнул дверь.

Но смысл тогда этой, чёрт возьми… этого… дела, если я ни к чему не пришёл? На что ушли мои силы и время? Ради чего я стараюсь, если не виден результат? А быть может, мой дядя, Бевис… Берта, Патрик уже не в этом колодце, а где там, вдалеке.

Пиздец… вот бы они были здесь… но… я не потерплю, если… их здесь и вправду нет, что они уже как минимум месяц не здесь.

— Пиздец-пиздец-пиздец-пиздец-пиздец…

Я не переставал бить руль своей головой, даже когда лился алый ручеёк из ноздрей. Было плевать на всё, в том числе и на боль, которая обволокла своими горячими руками верхнюю часть головы.

— Кто, — удар. — Так. — ещё один. — мог. — … — до… — … — такого… — … — дойти…

Ещё сильнее мне было плевать на то, что к моей машине подходили люди. Не помню сколько… Да и это вообще важно? Помню лишь то, что один из них даже незначительно хлопал по стеклу, непонятно на что-то надеясь.

Я… просто продолжал бить верхний ободок руля своей головой, когда мои мысли были заняты абсолютно неприятным — самокопанием. Помню, что раньше нарочно шутил на службе насчёт подобных кадров, которых в армии было пруд пруди. И… как вижу, я стал одним из них, хотя… я всегда был таким, если быть честным.

Ладно, как выпущу свою обиду, так сразу же отправлюсь закрывать список дел, которых хотел бы когда-нибудь как можно позже… там, далеко, исполнить.

По истечению трёх дней после того инцидента я связался с Константином для того, чтобы зачеркнуть один пункт в маленьком перечне задач, расположенного в определённом углу плана, куда я записывал в течение нескольких месяцев дела, которые необходимо решить без какого-либо заданного обратного отсчёта.

Связавшись, я первом делом сообщил, что заинтересован продать бионику. Сразу обговорив все его вопросы касательно что, сколько, зачем и то, что товар находится на и в трупе, он согласился на предложение и отправил сообщением номер рекомендованного дилера.

Сейчас я нахожусь в одном из задних дворов малоимущего спального района, смотря на единственный въезд в окружении двухэтажных домов. Отличительным преимуществом данного места было то, что ни одно окно не выходило сюда, из-за чего мы вряд ли попадёмся на глаза живущих здесь. Поздний вечер: погода преимущественно облачная, влажность высока, а температура не превышает пятидесяти градусов (~10 °C).

Всё так и напоминает мне тот же Эйнвуд, за исключением того, что здесь и обстановка более лицеприятная ввиду более-менее чистого окружения с практически полным отсутствием бездомных, и жилые здания более живые, если сравнивать с фотографиями низших сословий бывалых экуменополисов моей Федерации.

Спустя непродолжительное время из-за угла завернул высокий короткий фургон серого цвета, освещая фарами чуть ли не весь двор. По-быстрому пробежавшись по номерам, я понял, что это он. Остановившись примерно в девяти футах (~3 метров) напротив меня, он выключил фары, но не спеша вырубать двигатель.

Опустилось переднее пассажирское окно.

— Вы Игнирь? — громко задал вопрос на русском, судя по голосу, мужчина сорока-пятидесяти лет.

— Да, я, — глухо, но как можно громче сказал я на английском, дабы перебить работу двигателя, который своими поршнями отдавался во все стены близлежащих домов.

Мужчина кивнул кому-то сзади и через пять секунд я услышал, как из задних дверей кто-то вышел.

Я не боялся, так как вряд ли они много получат в случае моей смерти. Меня хоть пытай — никогда не расскажу важное. Да и к тому же, зачем им меня убивать? Как говорил Константин: «Бизнес везде одинаков».

Из-за тени на свет единственного закреплённого у начала второго этажа тусклого фонаря вышел, как я понял, дилер. Выцветший старый коричневый плащ, закрывающий как всю шею, так и ноги до колен восседал на его плечах весьма гармонично, что необычно. Судя по седым волосам, что были зализаны назад и слегка морщинистому лбу, я имею дело с человеком среднего возраста, который для конфиденциальности своей личности нацепил на себя интересную медицинскую маску, сделанную из неизвестного эластичного материала светло-голубого цвета. Он же и подошёл ко мне, протянув правую руку предварительно сняв длинные нитриловые перчатки чёрного цвета.

— С кем работать честь имею? — спросил дилер уже на моём, подправив круглые линзовые очки.

Честь… Какие слова…

— Игнирь, — пожал я руку. — Вас как?

Он странно посмотрел на наши руки.

— Что-то не так, сэр?

— Вы… — он прокашлялся, убрав руку. — не сняли перчатку.

— А должен был? — нахмурился я, смотря на него через солнцезащитные очки.

— Прошу прощения за грубость, молодой человек, но вы из какого сектора, если не секрет?

— Я… — прокручивая выученные сектора Всеобщей Республики я выбрал наиболее подходящий под моё описание. — из Синего.

— Синий… — повторил он. — Давненько не встречал я народ оттудова. Занимательные просторы?

— Я жил там до окончания школьного обучения, так что уже плохо помню, как там жилось.

— Хорошо, Игнирь. Но на будущее: при приветственном рукопожатии в нашем секторе принято сначала снять любые аксессуары, что… надеваются на кисть.

— Вас понял.

— Что ж, — подправил он очки. — Прошу вас показать мне тело.

Мы прошли до моей машины, которая смотрела максимально пропорционально грузовику. Я открыл багажник, откуда взял за ноги завёрнутый в специальный чёрный мешок труп.

— Возьмите за плечи, я голову отрубил.

Дилер кивнул… Стоп, а как его зовут?

— Как ваз звать? — спросил я, когда мы уже были на половине пути.

— Павел, — тяжело ответил он; с его лба полилась одиночная длинная капля пота. — Вы можете называть меня… Павлом Владимировичем…

Мы не без труда затащили мешок внутрь, положив его на закреплённый в середине салона белый хирургический стол. В этот момент выключился двигатель, что я понял по ушедшей в миг лёгкой вибрации.

— Можете, — он указал на чёрный мешок закрывая задние двери на замок. — рассказать про бывшего обладателя… товара.

— Бывший офицер какого-то загородного дорожного патруля… — я выдохнул, сев на обтянутую кожей скамейку. — У меня имеются с собой бионические глаза. — выудил из кармана я мешочек, который в следующее мгновение был пойман Павлом. — Расскажете, что за модель, тип?

Он раскрыл его и поднеся к лицу вгляделся, свесив очки на шейной верёвочке, словно цепочке.

— Я… — Павел сильнее присмотрелся. — могу с точностью вам ответить, что это второй уровень… да, второй уровень военного направления пятнадцатого поколения.

— То есть? — наклонил я голову набок.

Он посмотрел на меня.

— Это достаточно перспективная кибернетическая разработка Сектора Расцвета, — Сектор Прайм — четвёртый по мощности сектор ВРОНа, который на рынке в преимуществе специализируется на продаже имплантов.

— И что же он позволяет делать?

— Как что? — удивлённо хмыкнул Павел. — Если у обладателя присутствует подключение к мозгу, то эти глаза или один глаз позволят ему беспрепятственно обнаруживать и ликвидировать цели, которые носитель помечает.

— Как он их помечает?

— Если по-научному — по мозговому сигналу, который… обладатель создаёт в некоторой части мозговой коры. Если же по-простому — точным желанием обладателя убить или просто пометить цель, — ответил дилер воодушевлённо.

Интересно.

Совру, если скажу, что у меня не было в мыслях вставить эти глаза себе, чтобы лучше стрелять и тем самым увеличить вероятность выполнения моего плана. Вот только они с трупа… и ещё возможно не по размеру. Не знаю, у всех ли глаза одинаковы, но я склоняюсь к тому, что всё же различны.

— И сколько, Павел, вы хотите за эти глаза?

Он переместил свой оживлённый взгляд на меня.

— Пятьсот тысяч шерингов.

…

— А не мало ли?

— Вы, хотите, больше, да? — подправил он очки, изменившись в лице в немного неприятную сторону: мрачность.

— Вы правы, — я нахмурился. — Если всё так, как вы и говорите, то будьте честны и удвойте вышесказанную цену.

— Миллион?! — повысил он голос, аккуратно положив глаза в мешочек. — Я… — дилер в мгновенье смолк, уменьшив свой пыл. И только сейчас я заметил, что к его правому уху прикреплено маленькое устройство, похожее на наушник. — извиняюсь перед вами…

— Ага, — как же похуй. — Лучше давайте вскроем труп, а уже после будем разглагольствовать о конечных ценах. Также добавлю, что до этого я лишь поинтересовался насчёт приблизительной, но никак не низкой цене данных… шариков.

Я подошёл к хирургическому столу и взялся за прочную молнию.