Сложный выбор (СИ)

Глава 33

Еле сдерживаемая ярость пожирала внутренности, она была настолько ощутима, что застилала глаза пеленой. Самоуверенный мальчишка! Знает, что ему ничего не будет благодаря его дару! Он разбудил его до невероятных возможностей, стал самым сильным среди одаренных огнём, чем пользовался. Данияр знал, что ему ничего не будет, знал, что нужен в этом противостоянии… Лишь бы Светомира его не послушала, не поддалась его уговорам.

Светозар видел, как она изменилась, её взгляд, её движения, её речь стали иными. Казалось, что каждое её слово было обдуманным, а взгляд стал тяжелым, не было в нём присущей девичей радости и смешинки, которую порой так хотелось разглядеть в ней.

Мужчина тяжело вздохнул, вытирая рукавом кровь с лица. Сейчас Светомира не походила на девицу, которая готова будет сбежать с Данияром, но, будь он не ладен, этот одаренный вряд ли так просто отступится от неё! Будет выжидать, искать встречи, речи сладкие лить. Он был не такой. Ему трудно было говорить о подобном, да и к чему слова коли на деле они не скажутся.

Мужчина покачал головой. Во рту чувствовался привкус крови. Ему бы умыться водой холодной, но далеко уходить от Светомиры он не хотел, кто знает, что сделает этот одаренный, когда он оставит её одну. Лучше бы на девку свою внимание обратил, уж она таскается за ним везде, смотрит на него собачонкой преданной, а ему Светомиру подавай. Знает ведь, что она ему обещана, что поклялся защищать её перед богами, и все равно лезет, даже после того, как предал.

Мысленно проклиная Даниряра, Светозар оперся на вытянутую вперед руку и склонил голову. Не хотел он в таком виде идти к Светомире. Неприятно было бы услышать от неё вопроса о том, что случилось с ее былой любовью. А ведь она могла и побежать его искать, чтобы убедиться, что не навредили ему его кулаки, а тот сразу её своими речами ласковыми покроет, да отпускать от себя не захочет. Вот и получалось, что он так и стоял, не решаясь зайти, чтоб не отпугнуть, да лишнего не сказать.

Рядом с ним разносился звонкий голос Есиславы, она о чем-то говорила, а Данияр все больше молчал, лишь изредка был слышен его тихий ответ. Светозар не обернулся и продолжил стоять спиной даже когда услышал, как Данияр вышел из покоев. Да и что он ему сделает без своей силы?! Хотя, было бы хорошо, если бы одаренный вновь набросился на него. Злость так и растекалась по его мышцам, делала их напряжёнными. Но, увы, одаренный быстро прошёл мимо него, его шаг был размашистый, резкий. В нём чувствовалась ярость. Светозар все же посмотрел ему в след и ухмыльнулся своим мыслям. Не снимет он с него обруч, пока тот просить не придет. Пусть ходит без своего дара, пусть его огонь внутри бушует, разрастается, мучает тело в котором обитает.

Есислава постаралась незаметно промелькнуть мимо него, но все же остановилась на мгновение, разглядывая его спину, и явно намеревалась что-то сказать. Он все ждал от нее вопроса, даже бровь вопросительно приподнял, но она быстро побежала вперед.

Оставшись один, Светозар выпрямился. Прежде чем идти к Светомире ему стоило умыться, да и неплохо было бы переодеться, чтоб не видела она того, что произошло.

Зайдя в покои он вдруг замер, сердце пропустило глухой удар и забилось с бешеной силой. Звуки драки было непременно слышно, но Светомира не вернулась, не прибежала.

Выругавшись, мужчина побежал. Дверь была плотно закрыта, что вызывало ещё более сильную тревогу. Навалившись на неё плечом, Светозар буквально влетел в свои покои и огляделся. Светомиры не было.

Удар, удар и ещё удар, стена дрожала от безысходности воина, с каждым ударом костяшки пальцев все больше охватывала боль, а сами они окрашивались в красный цвет.

Верить в то, что ей грозит опасность — не хотелось. Пусть бежит с Данияром, забудет свои слова о том, что поднимет с ним брачный кубок, пусть плюнет ему в лицо, но будет жива.

Боль в руках отрезвляла, помогала мыслить более ясно. Вот он уже обводил тяжелым взглядом покои, чтобы найти хотя бы малейшую зацепку. Первым делом взглянул на металлический шар, охваченный сигнальным огнём, он по-прежнему полыхал ярким пламенем без примеси едкого болотного цвета. Значит, ведьмы здесь свои силы не применяли. Небрежно заправленная кровать была не смята, Светомира и присесть на неё не успела. А вот пролитая вода на полу — это не хороший знак, под кроватью ещё и кубок валялся, будто его закинул туда кто…

Светомира стояла возле окна и тяжело вздыхала. Её одолевала грусть. Ведь когда-то она верила Данияру, готова была ради него позабыть о своём долге, о своём народе, бежать с ним на край земель, лишь бы только рядом быть. Сейчас она не смогла бы так поступить. Ответственность, которую она должна нести на себе не позволила бы. Да и разве он любил её раз на верную смерть отправил? Нет!

Дверь тихонечко приоткрылась. Светомира слышала это, но оборачиваться не стала. Не хотелось, чтобы Светозар лишний раз видел её грусть. Решит ещё, что она о Данияре думает, о том, что уйти с ним она хочет. Где-то внутри все же она хотела вновь почувствовать ту легкую влюбленность, которая согревала и заставляла сердце биться чаще, но понимала, что все это в прошлом. Пусть пришёл, извинялся, обещал все вернуть, но как бы ни хотелось ему поверить, она знала, что он вновь может её предать, оставить одну…

А Светозар медленно подходил к ней, двигался аккуратно, не хотел видимо её отвлекать. Она уже было хотела обернуться и натянула на себя приветливую улыбку, но темнота обрушилась на неё, сковав со всех сторон.

Крик потонул в жестком захвате большой ладони.

— Не бойся, зла тебе никто не желает.

Внутри все кипело. Свет рвался наружу, выходил пучками, образовывал перед собой щит, только вот хватка незнакомца не слабела. Мужчина потащил её, удерживая при этом её рот и руки.

Светомира пиналась, рвалась что есть сил. Внутри мешка было нечем дышать, к тому же он ещё и был весь в песке, будто наспех из него овощи вытряхнули и прихватили. Сил не хватало.

— Свет ничего не сделает порождению огня, ибо рядом они стоят, — шепнул ей незнакомец на ухо. — Успокойся, знал я, что ты по доброй воле не пойдешь, вот и краду тебя, а там и с Данияром обговорите все попутному. Светозар наверняка ведь и словом лишним обмолвиться не дал, сразу прибежал, а там поговорите спокойно, без суеты и свидетелей.

Услышав это, Светомира ослабла, сделала вид, что согласилась, даже промычала что-то убедительное. Уж в то, что Данияр на подобное пошел верить не хотелось. Хотя… Каков наглец!!! Ведь это мог и он быть! Специально пришёл к ней в покои, зная, что со Светозаром там встретиться, сам отвлёк его, а за ней своего человека послал! Больно ладно все получается.

Незнакомец тащил девушку не долго. Уже вскоре они остановились, и он сдернул с неё грязный мешок.

Светомира жадно задышала. Похититель привел ее к широкому окну в одном из коридоров и отошел в сторону. Казалось, он совершенно не боялся того, что их обнаружат, подними Светомира шум, и из рядом расположенных комнат непременно кто-нибудь бы выбежал. Липкий страх, поселившийся ранее в ее теле, исчез.

Обождем здесь. Успокоишься, — произнес незнакомец. — Видишь огненный щит? — начал он как будто невзначай. — Данияр его возводил, великая в нем сила, он защищает от ведьм. Только вот все они напитаны кровью, — мужчина поморщился и с негодованием сплюнул себе под ноги, ручная тьма в их послужении, стоит лишь спустить её и она сожрет каждого.

— Ты меня пленил, чтобы я посмотрела на что способен дар Данияра? — отступая назад, с вызовом спросила Светомира.

— Нет, не для этого. А гнилых ничего долго не сможет сдерживать, занавеса огненных не вечна, а когда рухнет — все здесь будет уничтожено. Не будь этого гиблого озера не лезла бы эта отрава на земли.

— Гиблое озеро? — переспросила Светомира.

— То, откуда все это началось. Молодец с сердцем черствым и злым целительницу обидел, да так, что она к умершим обратилась за защитой. Девица та сгинула, на месте её речей бьет, там он свою погибель и нашел. Зовут то место гиблым озером. Вокруг него все пеплом усыпано, нет ничего живого вокруг, земля и та белесая лежит, не живая. Лишь свет дарованный богами смог бы всех спасти.

Девушка замерла. Слышала ведь она уже об месте этом. Ведьмы ей обмолвились. Еще тогда она обратила внимание на их легенду. А сейчас припоминала каждое слово. Хорошо она помнила, о чем они ей сказывали. Рассказывали о том, что жила когда-то девушка, была она целительницей искусной, выросшей в лесу. С людьми общалась мало, в основном только когда те за помощью обращались. И вот, как-то зашел к ней молодец статный. И так понравился он ей, что она кручиниться стала, от того, что не видит его. А он возьми, да и приди еще раз. Словами согрел ее, взял обещание, чтоб ждала его, и ушел на пару лун, а когда вернулся, предложил ей брачный кубок поднять. Девица так обрадовалась, что согласилась без раздумий.

Самое страшное началось после. Молодец привел ее в деревню и сразу же, как они из кубка испили, ее в избу повел. Раздел ее и оставил одну нагой, сказал, чтоб легла она и ждала его, а сам ушел. Вернулся он уже с мужиками во хмелю, те набросились на несчастную, обесчестили ее. До самого утра девицу насиловали да избивали. Еле жива осталась. Как петухи пропели, негодяи разошлись, а муж ее названный сел возле нее, и сказал, что то и не свадьба была, а для глупой дуры позорище. И никогда девка безродная, зверьем диким воспитанная, не знающая порядков людских, рядом с ним стоять не будет.

Свет в целительнице погас, ушел из тела ее, оставив пустоту сосущую, которая в себя всю ненависть, что в воздухе витала, впитала.

Гнал ее молодец до самого леса палками, а там целительница смешала все травы всевозможные, которые только были, раскопала умерших животных, что раньше рядом с ней жили, пока от старости не умерли, и растолкла их кости, чтоб защитили хижину ее. Разлила девица ту жижу вокруг дома, приговаривая, чтоб всех чужих, та губила. И поднялся тогда столб дыма вверх, ограждая ее от всего живого вокруг.

Вскоре молодец прознал, что и вправду отравлен, только подступиться к целительнице не мог. Разозлился мужчина, и решил подчинить себе этот дым. Согрел его своим дыханием, вдохнул в него свои мысли злые, окрасил его в черный цвет, разогнал, отравленную гнилым сердцем, черную, словно ночь дымку в стороны. Но целительницы не нашел. Сгинула она. А вместо нее, там, где лишь кости остались, бил ручей. Молодец взревел страшно, ударил кулаком, да так, что вся вода под землю ушла. Проклял он и ее…

Руки девушки поднялись вверх — невольный порыв от сильного удивления, но в последний момент она сдержалась и смазала эти движения, поправив волосы. Ни к чему незнакомцу видеть её эмоции, как и то, что эта тема её заинтересовала.

Гиблое озеро, место, где все началось. Место, где все и закончится.

— Но свет не может вступить там, где тьма, — вслух произнесла Светомира свои мысли.

— Зато там может вступить порождение тьмы, — закончил за неё незнакомец.

Девушка внимательно посмотрела на своего похитителя. Ей хотелось найти знакомые черты лица. Одаренных огнём было не так и много и, к её радости, она многих знала, но узнать его никак не получалось. Вот увидеть бы его при дневном свете, а не в темноте ночи, когда каждая черта лица смазывалась. Настораживало то, что он знал о том, о чем лишь ведьмы ведали. Не заодно ли он с ними?!

Хотелось подойти к нему поближе, подсветить огнем, который будет послушно возвышаться над ее ладонью, чтобы разглядеть каждую черточку, да наконец узнать его. Она уже и телом подалась вперед, но

послышались громкие шаги, которые стремительно приближались.

— Смотри! — резко произнес незнакомец. Его указательный палец устремился на звук.

Светомира прищурилась, вглядываясь в темноту, а когда обернулась незнакомец уже исчез.

Волнение охватило сердце, пропустив несколько сильных ударов, а по спине пробежала холодная дрожь. Сцепив руки на груди, Светомира приготовилась позвать свой огонь. У неё это получалось уже достаточно хорошо. Вот она, сосредоточившись на мгновение, закрывает глаза, чтобы обратиться к своему внутреннему огню, представляет, как как он бежит по венам, как добегает до кончиков её пальцев, замирает там, и вот уже, открыв глаза, она видит как в её руке полыхает огонь.

— Светомира? — раздался удивленный голос Данияра, — Что ты тут делаешь?

Устремив на него взгляд, она ахнула. Он был изрядно избит. По его лицу бежала кровь, одежда местами была порвана, глаз оплыл и едва открывался, а на его шее и вовсе блеснула полоска металла.

— А не с тобой ли я должна здесь встретиться? — вскинув вопросительно брови, спросила она, стараясь не показывать, что ее задел его вид. Пусть ответит для начала на ее вопросы, а подбежать к нему она всегда успеет.

Мужчина открыл было рот и сделал шаг вперед, но не успел ничего ответить. Его спины коснулась рука Есиславы. Девушка была взволнована, тяжело дышала, и, судя по блестящим щекам, недавно прослезилась. Светомира прищурилась, от нее не укрылось то, что Есислава явно догоняла Данияра.

— Если хотел со мной поговорить, почему не один прошёл? — спросила она, приподняв бровь вверх и скользнув с неприязнью взглядом по Есиславе. Не нравилась она ей. Помнила ее слова и то, как отвадить от нее одаренного старалась.

Данияр накрыл пальцы девушки своей рукой, которые переместились ему на плечо, и мягко отвел их в сторону, освобождаясь от ее прикосновений. Слегка поведя плечом в сторону, будто скидывая с себя тяжкий груз, он направился к ней.

— Светомира, я могу увести тебя в Новые земли спрятать там, да так, чтобы никакая гниль, никакое зло очей твоих не коснулось, но судьба иначе распорядилась, не могу я теперь тебя своею назвать.

— В покоях моих ты более смелым был и прощения готов был вымаливать… Светозара испугался, — ухмыльнулась Светомира, — вон, как он тебя, — многозначительно окинув его взглядом, девушка покачала головой и поджала губы, изображая жалость. — Даже обруч нацепил, чтоб послушен был, не так ли?

Данияр с шумом втянул в себя прохладный воздух, плотно сомкнул глаза, и встряхнул головой, прогоняя непрошенные мысли прочь и скрывая злость. А зол он был… Но, что поделаешь? За свои поступки надо отвечать, и раз уж Есислава понесла от него, то и быть он обязан с ней, и как бы его сильно не тянуло к Светомире, он вынужден отказаться от нее. А ведь она пришла к нему, поджидала его внизу, и бросается сейчас словами резкими лишь потому что обида ее гложет из-за того, что Есислава за ним прибежала, да его слова ее задели. Вымолил бы он у нее прощение, заставил бы позабыть все невзгоды.

Бедная девочка… Так хотелось подойти к ней, обнять, поцеловать так, чтобы у нее голова пошла кругом, хотелось чтоб с ним всю усладу ласк познала, а не с этим… Что лишь мечом размахивать умеет, да команды отдавать.

Будь проклят тот день, когда он пригрел Есиславу! Будто и не он был в те дни, жил не своей жизнью, словно навязали ему мысли непристойные, разума, памяти лишили. Да что говорить, хорошо с ним боги поигрались, вдоволь насмеялись. Любит одну, жизнь ради нее отдать готов, а будет с другой, с той, что ребенка его носит.

Рассказать бы все Светомире, объясниться, но так лишь ее мучать дольше будет, да и про Есиславу слухи непристойные пойдут. Ни к чему ей разговоры о том, что нагуляла. Пусть она считает его недостойным ее, пусть думает, что он трус, лжец, но не вспоминает о нем с горестью.

Еще раз тяжело вздохнув, он ухмыльнулся, лукаво прищурившись, и произнес:

— Да вот, хотел посмотреть побежишь за мной или нет. Послушен я никогда не буду. Ни перед тобой выслуживаться не будут ни перед Светозаром. Рассчитывала, что буду прощение замаливать? Светка, ты так и осталась наивной девкой. Немного словами тебя обогрел, дал услышать то, что тебе хотелось, а ты уже и руки ко мне протянула. Думал я, поумнела ты, а вижу, такой же и осталась. Вот тебе урок: никогда не верь словам, пустые они. Настолько доходчиво тебе никто бы не объяснил, лишь я, пусть и жестко.

Щеки Светомиры пылали, горло перехватил спазм. Каков наглец! Сделав пару шагов навстречу к нему, она замахнулась и отвесила звонкую пощёчину, вложив в нее всю силу, обиду, которая лежала на ее сердце. Огонь сорвался с ее пальцев и обвил шею мужчины подобно веревке.

Данияр лишь улыбнулся разбитым ртом на ее действия и перехватил ее руку.

— Никогда не бей того, кто сильнее тебя, — глядя ей в глаза произнес он и отбросил ее ладонь в сторону.

Слезы наворачивались на глаза, хотелось впиться ему ногтями в лицо и царапать, раздирать его кожу, пока он не ответит, за что он с ней так жестоко поступил?! Предатель! Она непременно бы спросила бы его об этом, не будь тут рядом этой девки — Есиславы, на губах которой блуждала улыбка, которую та то и дело пыталась смахнуть. Ее торжество было видно, и было оно такое едкое, что отравляло все вокруг.

Светомира еле сдерживалась, чтобы не наброситься на нее.

— Ты тоже осторожнее будь, а то ведь участь твоя незавидна. Быть на послужении у сварливой бабы, что тебе команды отдает словно псу цепному, как бы беды не случилось.

Есислава задохнулась от возмущения. Как она смеет такое говорить! Недавно гниль в себе носила, а нос вверх подняла будто только огонь в ней с рождения был. Хотела она Светомире слово сказать, но одернул ее Данияр. потянул за руку и сказал:

— Идем, — а потом наклонился и прошептал, — только молчи, прошу тебя, молчи.

Жгучие слезы побежали по щекам Светомиры как только они скрылись за поворотом. Неужели Есислава все это подстроила, чтобы унизить ее? Растоптать, показать, что Данияр теперь ею околдован! Вот она настоящая ведьма, хоть и тьму в себе не держит, а сердце злобой наполнено.

Тихонечко прикусив губу, чтоб сдержать рвущиеся рыдания, она прислонилась к холодной стене и сползла вниз, обняла колени руками, положила на них голову. Ну Есислава, ну гадина! А Данияр каков?! Ведомый мужчинка! Ненавижу!

— Светомира! — услышала она над собой голос Светозара.

Плача, она не услышала, как он подошел. Его рука осторожно коснулась волос, пригладила их, опустилась на плечи.

— Что случилось? — притягивая ее к себе, спросил он.

— Ничего, — тут же отозвалась девушка, — просто мне тяжело от воспоминаний.