Сложный выбор (СИ)

Глава 37

Светозар дышал тяжело, иногда его грудь поднималась и замирала, отчего у Светомиры подступал к лицу жар и сердце начинало сильно биться о рёбра. Она каждый раз вскакивала, клала ладонь на его грудь и всматривалась в его лицо, надеясь уловить в нем признаки жизни.

Жар разъедал его тело, силы уходили вместе с бредом, который он бессвязно бормотал. В его потоке слов едва можно было уловить суть. Но Светомира знала, что ему видится, по одной фразе поняла. Помнила она, как он кричал на неё, как она пыталась убежать от него, как бросилась в воду, а он поймал и как топить её начал помнила, а после, когда она уже думала, что задохнется, он поднял её лицо за волосы и сказал ей: "Ты умрешь, но позже, ведьма!" Больно было от этих воспоминаний, будто заново все проживала. Слезы катились по щекам, капали на одеяло. Пока никого нет рядом и никто не видит её слез — пусть текут. Она ничего не забыла, хоть и казалось иной раз, что все это происходило не с ней.

Светомира шмыгнула заложенным носом и тяжко вздохнула.

Пальцы смяли легкую ткань, покрасневшие глаза прикрыли веки, она только сейчас поняла, насколько устала каждый раз разочаровываться, падать вниз и соскребать себя с земли, чтобы вновь подняться.

Светомира ещё раз всхлипнула, поддалась вперёд и легла на грудь Светозара. Биение его сердца немного успокаивало, а тот бред, который он нес, не так сильно отзывался горьким привкусом на языке.

Ей бы и не слышать всего того, что говорит мужчина, но оставить его она не могла. Слишком опасно. Насторожили её слова Велины о том, что ведьмы везде. Много она думала об этом, приглядывалась к женщинам. Покои проверила, в каждый угол заглянула, чтоб ничего подозрительного не было. Светозара только сама водой поила, слишком свежи ещё были воспоминания о том, как порождения тьмы могут жизненные силы пить и здоровье губить.

Вот и сейчас, вновь заглянула под кровать, даже голову внутрь просунула, чтобы осмотреть не только пол, мало ли, что прибить к дереву можно. Поиск ведьмовских следов стал настолько привычным, что открывая сундук, она уже могла понять заглядывал в него кто или нет. Нити забытые невзначай, оставались на тех же местах. Благодаря им, можно было не перекладывать вещи.

Велина пару раз пыталась зайти, посмотреть на сына, но каждый раз Светомира столь пристально следила на за ней, что та, грустно улыбнувшись и понимающе кивнув прикрыв при этом глаза, уходила. Рассказывать о том, что в матери Светозара поселилась гниль Светомира не стала. Сошлись на том, что обруч она не снимет, и что будет всегда на виду. Кто знает, может правдивы её слова. А уж как она будет прятать шею свою, да перед Светогором после оправдываться — это не её забота.

Протяжный стон, вернул Светомиру к кровати и отвлёк от мыслей. Ресницы мужчины дрожали, он мотал головой из стороны в сторону.

— Пить, — наконец прохрипел он.

От нахлынувшего волнения руки задрожали, пальцы стали непослушными. Неужели приходит в себя?! Кое-как наполнив чашу водой, Светомира поднесла её к губам Светозара и слегка приподняла его голову.

Глоток, затем ещё один нетерпеливый, жадный. По подбородку потекла вода, попала на шею, где, побежав вниз, оставила мокрый след на одеяле. Осушив всю чашу, мужчина размеренно задышал. Светомира присела рядом с ним, взяла припасенную ткань и обмокнув её в воду, прислонила к горячему лбу. Она сидела и бережно собирала выступающий пот, промывала тряпку и вновь прислонялась к разгоряченному телу. Что-то резко промелькнуло перед ее глазами, а затем накрыла боль. От неожиданности девушка сдавленно вскрикнула.

— Опоила меня ведьма? — взревел Светозар, сдавливая девичье запястье. — Я раскрошу твои кости, сломаю твою шею!

Перед глазами пошли цветные пятна, сердце сжалось и испуганно застучало. Лицо мужчины напряглось, черты лица заострились, выдавая безумие. Он мог запросто осуществить обещанное, сейчас, в бреду, когда он верил лишь своим кошмарам, а тело подчинялось им, могло случиться непоправимое. Говорил ей целитель не касаться его, коли бередит, поодаль стоять.

— Помогите! — вырываясь крикнула Светомира.

Она ещё несколько раз отчаянно потянула на себя руку, и отлетела к стене, больно стукнувшись головой. Светозар разжал пальцы и, повернув голову, внимательно смотрел на неё. Растирая красные следы от захвата мужчины, девушка поджала губы и осторожно подобрала под себя ноги, чтобы подняться. Его взгляд был неосмысленным, тяжёлым, глаза налились кровью, казалось, что и смотрит то он не на неё, а словно сквозь.

— Тьма внутри тебя бушует, хоть свернувшись спит в тепле, разве сладко жить в неволе и гореть одной в в огне? Сложат головы кто против, тьма укроет всех сполна, как бы ветка не стучала, а судьба предрешена, — ровным, спокойным голосом с хрипотцой произнёс Светозар.

Он все смотрел в её сторону не мигая, но постепенно затуманенный взгляд стал проясняться, а когда их глаза встретились, кривая усмешка растянулась на пол лица.

Холодок пробежал по спине, от одного вида мужчины становилось жутко. Светомира была готова в любой момент вскочить на ноги и обмотать тело Светозара цепью. Огонь уже пригрелся на ней и ждал, когда его направят.

Стараясь лишний раз не шевелиться девушка не отводила взгляд. Ещё не хватало, чтоб любое её движение спровоцировало нечто внутри мужчины. И без того его руки дрожали, а шея неестественно выгибалась, будто шла внутренняя борьба.

Неужели гниль смогла прорасти внутри него и он теперь не станет прежним? Будет охвачен тьмой и руки его будут делать, что она прикажет? От подобных мыслей становилось дурно. Тело

Светозара же продолжало борьбу, он весь дрожал, стучал зубами, сминал простыни под собой.

— Нет, — прошептала Светомира, когда мужчина, оскалившись, привстал с кровати и сразу же упал обратно.

Цепь с лязгом обвилась вокруг его рук и ног, сковывая любые движения. Замерев, Светомира ждала яростных криков, сопротивления, но ничего не происходило. Медленно поднявшись, она осторожно приблизилась к кровати и ахнула. Кровь лилась из отрубленных пальцев так, будто рана никогда не затягивалась. Целитель! Срочно нужен целитель!

От горечи сводило горло, голос был хриплым. Светомире пришлось несколько раз сглотнуть вязкую слюну прежде чем у неё вышло весьма громко выкрикнуть:

— Помогите! Сюда! Целителя, скорее!

Оставлять Светозара одного и бежать самой искать его было слишком рискованно.

— Помогите! Целителя! Позовите целителя! — продолжала кричать она.

Увидев приближающийся силуэт мужчины в плаще и скрывающим лицо капюшоне, девушка сорвалась с места и побежала навстречу. Целитель часто ходил так, вот только что-то в нём было не то.

Остановившись от неприятного чувства усиливающейся тревоги Светомира присмотрелась. Навстречу к ней шёл Радимир.

— Уходи, — выставив руку вперёд, воскликнула девушка.

— Что произошло?

— Тебе знать не надобно!

— Неужели боишься? — выгнув бровь, спросил Радимир.

— Не доверяю! Уходи! Мне нужен целитель!

Передернув плечами, мужчина скинул капюшон с плеч, лукаво подмигнул, подошел вплотную и только тогда остановился.

— Целитель возле купола, Светогор повел войско отгонять тварей. Уж больно они докучать стали. Ещё и слухи ползут о кончине Светозара.

— Довольно! — попятилась Светомира и закрыла собой дверь. — Ты неспроста здесь. Ты никогда просто так не появляешься! Ты задерживаешь меня, — сквозь зубы гневно прорычала она и взмахнула рукой.

Осторожно отступив от двери, чтобы призванный ею металл смог без препятствий опутать Радимира, девушка недобро прищурилась.

— Всегда носи с собой то, чем хочешь защищаться, — подмигнул ей мужчина и нагло навалился на дверь. — А цепи отчего с пола не взяла? Они то ближе, и послушают любого.

Его ухмылка вызывала гнев. Так бы и ударила со всей силы! Неспроста пришёл! Ещё и издевается! Любого послушают! В том то и дело, что они уже его огнём оплетены, одна надежда была — приоткрыть дверь в покои, но и то он сразу пресек.

Светомира нервничала, раз все ушли к щиту, значит целителя ей не докричаться. Оставлять же Светозара одного нельзя. Ведьмы спокойно разгуливают вблизи.

— Отойди, — рявкнула она на мужчину и с силой оттолкнула его от двери. — Мне надо к нему.

— Я не чувствую рядом с ним смерти, не бойся, иначе помог бы.

— Ты? Помог бы?

— Раньше ты мне больше доверяла.

— Покажи перо, — сжав кулаки, приказала Светомира.

— Ты готова раздеть мужчину прямо в коридоре? Вижу ночи со Светозаром не прошли зря, — лениво отозвался Радимир и наиграно зевнул.

Огонь ослепил своей вспышкой. Он бился в немой ярости о стены, извивался по холодному камню змеёй и уходил далеко в стороны, заглядывая в каждую щель. Яркие языки пламени мелькали перед глазами, заставляли щуриться и вжимать голову в плечи. Гнев уходил, становилось не по себе. По телу стал разливаться страх, он забирался под кожу, заставлял сердце пропускать учащенные удары, сковывал горло и мешал дышать.

— Отойди! — вцепившись в руку Радимира, прокричала ему в лицо Светомира.

Ногтями она специально продавливала его кожу, да так, что побежала кровь.

Цепи внутри покоев бились в дверь, оглушая округу. Улыбка с лица Радимира пропала, он еле стоял на ногах, удерживая спиной дверь.

— С ним ничего не случится. Я видящий, я знаю. Я пришёл поговорить, — прокричал он.

— Отойди!

Более повторять не пришлось, дверь отбросила мужчину в сторону, а сама с такой силой стукнулась о стену, что с потолка что-то посыпалось.

Светомира забежала внутрь. Чем ближе она подходила к Светозару, тем сильнее сжималась грудная клетка.

Она наклонилась вперед, широко открытые глаза со страхом нащупывали следы крови на простыне.

— Остановилось! — на выдохе произнесла девушка.

От облегчения Светомира осела, обхватила голову руками. Думать, отчего такое кровотечение само по себе прошло, не хотелось, главное его нет. А сердце? Припав ухом к его груди, она улыбнулась. Бьется.

— Ты своим огнём всех ведьм разом накликала.

От голоса Радимира хотелось закрыться. Хлопнуть дверью перед самым его носом и отослать прочь! Зачем он только появился?!

Закатив глаза вверх и набрав побольше воздуха в легкие, Светомира поманила пальцем цепи, опутавшие Радимира.

Те послушно лязгнули и затащили его в покои.

— Зачем пришёл?

— Сказать, чтоб ты была осторожна.

— Где ты скрываешься? Ты как крыса сидишь в норе и высовываешь нос лишь для того, чтобы вмешаться и дернуть за ниточку.

— Я пришёл предупредить.

— Ты настолько видишь наперед, что знаешь, кто мне навредит, неужели не можешь сам препятствовать этому? Ты даже к Данияру в голову влез, сказал, где нас встречать. Ты всё знаешь наперед. Дак ответь, чем все закончится? Сожрет всех тьма иль свет пройдет по землям?

— Я вижу лишь то, что родных касается, к ним же могу приходить, да к вещим.

Светомира хмыкнула. Ага. Как же. Врет. На лице расплылась недовольная гримаса. Хочет, чтоб поверила, была слепа как раньше? Пускай.

— Что же ждет меня? — задала она нужный для Радимира вопрос.

Уж он то, ясное дело, пришёл страху нагнать.

— Кинжал свой всегда при себе носи, пригодится, а коли увидишь кого в темноте — пусть не дрогнет рука твоя.

— Не переживай, не дрогнет, — устало ответила Светомира. — Где скрываешься? Кто приютить тебя посмел?

Радимир приподнял уголки рта. Повзрослела. Не поверила ему, но кинжал возьмет. Не испугалась, но своё выведать хочет. Правильно Велина сказала, не та она уже нежная девица, что под боком Белозара росла.

Ответ от него даже если и получит, то не отпустит уже. Да он и догадывался об этом. Захочет, чтоб он на глазах был, ещё и обруч нацепит. Только подобного допустить нельзя. Обручи все заранее унес, перепрятал, тьму кровью напитал, сковать себя цепями позволил. Пусть расслабится немного.

— Я проверила всех женщин, ни у кого из них в покоях ты не был. Значит, предатель мужчина?

— На улице жил, — невозмутимо ответил он.

Не говорить же ей всей правды.

О том, что давненько уже пробрался к ним, еще когда тварей вблизи не было. Сразу же заклеймил себя клятвой смертельной, да все искал встречи с Велиной. А как стали одаренных огнём собирать, да купол расширять, так сам и вызвался. В почёте остался, сильным одарённым прослыл. Благо Светозару на глаза не попадался. Все под Светогором ходил, а за купол, видя как сильно он хромает, не отправляли.

Но и к Велине подобраться не получалось. Не подпускали никого близко, даже одаренных огнём и тех побаивались.

Новых лиц подле себя не держали, за стену не пускали. Одна была надежда, что женщина какая одна выйдет, а он уж её запугает, уговорит.

А там уж он и с Велиной поговорит, и всех женщин в ведьм обратит. Всяко лучше в самом сердце иметь опору, пока там мало отравленных тьмой.

Тут и случай подходящий подвернулся.

Девица сама вышла, да к самому куполу слезы лить пошла. Радимир сразу смекнул, что воспользуется ей тьма, раз поселилось в ней отчаяние. Хотел было чтоб девица искушению не поддалась, сам на ней метку свою поставить, да узнал в ней ту, с кем Данияр всюду ходит.

А между ними не все гладко было, да настолько, что люди поговаривали будто и не рад он свадьбе скорой.

Уж он к ней присел, глаза прикрыл, чтоб проверить, не мечена ли тьмой, да вместо этого узнал, что над ней обещание горных духов витает. И не она пошла на сделку с ними, а они сами её нашли и помощь свою предложили. Не смеет она слово своё нарушить, ибо любое обещание данное им должно быть исполнено, коли умереть не хочешь.

Радимир невольно прикоснулся к ребру, где пульсировала болью воспаленная кожа. Он то сам к ним обратился, чтоб Велина ему доверилась, а тут им какая-то девка понадобилась?!

Метку свою ставить не стал, так и ушёл бы, если бы девица сама разговор не завела.

— Отчего же доля моя столь жестока. Неугодна я любимому, — сквозь слезы произнесла Есислава.

— Была бы неугодна не готовились бы кубок брачный поднять, — сев рядом ответил ей Радимир.

— Не все ты ведаешь. Не просто так, под бок он готов меня к себе взять.

Мужчина кивнул многозначительно и посмотрел на живот. Понимает, мол, ребёнка под сердцем носит. Даже руку еле заметно вытянул, чтоб почувствовать жизнь новую.

— Только вот не доносила, — зарыдала Есислава, обняв себя руками, — теперече с позором буду. Не поверит, что и понесла от него. Скажет, что обманом быть с собой заставила.

Радимир приподнял бровь, и убрал руки за спину. Не чувствовал он ничего, ни жизни, ни смерти.

Обычная девка, а коварства как у ведьм родовитых, что тьму свою постоянно кровью питают. Врет она, причём плохо. Вон за живот схватилась, да скривилась наиграно, причитает, будто ребенка потеряла, а у самой и слезы литься перестали, будто и забыла о кручине своей. Не то её заботит, не о том переживает. Другую бабу тронь, коли случилось с ней горе такое, она и сказать ничего не сможет, лишний раз и напоминать нечего, а эта же говорит и только спокойнее становится.

Никак надумала что, раз сказ такой начала.

А Еслислава смотрела украдкой на участливое лицо мужчины и продолжала прочитать:

— Отправит он меня с позором к семье моей. А на землях моих строгие порядки. Забьют меня там, чтоб ноги мои не ходили по травушке мягкой и глаза неба синего не видели. Как ведьму камнями закидают, чтоб кровь моя позор с семьи смыла. Сестры мои теперича не смогут брачный кубок поднять, не захотят их подле себя мужчины видеть. Всю семью клеймят, все плеваться будут в нашу сторону.

— Тогда зачем тебя будут убивать, раз родные твои все равно с пятном позора жить станут?

— Положено так, — неуверенно всхлипнула Есислава.

Более говорить не стал, спугнет ещё, не зря же она ему об этом говорит. Одно понял: никакого ребёнка не было, решила она Данияра удержать, соврала, а теперь не знает что делать.

— Ну неужто ещё раз от него не понесешь? Трав давай тебе дам, с ними быстро все сладится у вас, в первую же ночь все выйдет.

— Не получится, — ещё отчаяннее всхлипнула Есислава, — боится он навредить, не трогает меня, а чтоб не искушаться и вовсе прочь уходит. Так и говорит, не злись мол, но просто спать рядом с тобой не могу, а коли трону тебя, разгневаются боги, навредят дитю.

Смешок рвался наружу. Радимир еле успел его скрыть, изобразив досаду, заслонив при этом пальцами глаза и прикрыв ладонью рот. Каким там богам Данияр у неё поклоняется? Что она мелет. Пожалуй было у них пару раз, а она вцепилась, не отпускает, держит обманом.

— Плохо дело, — выдавил он из себя. — Даже и не знаю, чем помочь тебе.

— Никто и не поможет мне, — закрыв лицо руками, глухо прорыдала девица. — С позором дыхание жизни оборвется.

— Жаль мне тебя, и помочь бы рад, да только разве пойдет на такое девица. Но ты все равно подумай, может и пожертвуешь собой ради семьи.

— Только ради них и готова на всё, — слишком быстро подскочив на месте ответила Есислава.

В эту же ночь провела она его за ворота. Указала где проплыть, сказала только, что решетку Светозар приказал до самого дна отпустить, но раз он даром огня наделен, то ему труда не составит с ней справиться. Воинов отвлекла завываниями своими, о своей женской доле нелегкой. Одежду сухую на смену в условленном месте оставила, а после в покои отведённые ей провела.

Только вот Радимир рядом с ней не остался. Выспался как следует, пока Есислава недовольные взгляды на него бросала, а после к Велине пошел жизнью своей покляться. А девка эта? Пусть думает, что поймали его, да вывели иль что сгинул без вести.

Его молчание затягивалось. Светомира уже несколько раз повторила свой вопрос, но так и не получила ответа. Приподнятый уголок рта Радимира выводил из себя. Слишком многое он знает и ещё непонятно на чьей он стороне.

С шумом выдохнув, она сжала кулак и приподняла бровь. Ну, как тебе теперь? Тоже молчать будешь? Когда цепи сдавливают и врезаются в кожу?

— Я сам проник, проплыл под решёткой, а после сразу к Велине. Уж где придётся оставался, — с трудом ответил он.

Его лицо покраснело, на лбу выступили капли пота. Думал, небось, что с ним тут осторожничать будут? Когда тьма близко, и каждый может предать, надо быть жёстким. Ещё Белозар говорил, что когда враг наступает сила твоя в предусмотрительности. Никогда не знаешь, как он поведёт себя.

— Из покоев в покои прыгал, да женщин силой не былой совращал? — опустившись рядом с ним на корточки, сухо спросила Светомира.

— Нет. Кому-то пообещал защиту, кого-то обманул, сказав, что исполняю волю нечистого.

Увидев, как скривилась девушка, Радимир сразу добавил:

— Поверь, они уже были согласны на все. Слишком напуганы. Ослабь цепи, говорить тяжело.

Приподняв бровь и слегка наклонив голову в сторону Светомира небрежно отбросила запястье в

сторону.

— Продолжай, — произнесла она твёрдым, решительным голосом.

— Ещё я нашёл истинных ведьм. И, самое удивительное, они не знают о том, кто они. Их тьма спит, на их руках нет крови.

Слова мужчины насторожили. Хотя, Светомира и без того была напряжена. Её взгляд то и дело пробегался по стене, где должны были лежать обручи, спрятанные за куском грубой ткани, но судя по её разглаженным складкам и отсутствию выпирающих частей, их там не было.

Злость поднималась. Не показывать своё состояние было сложно.

Зря она доверяла Велине, кроме неё никто не мог забрать. И главное когда? Всегда же на виду была.

Приподняв голову выше, смерила Радимира снисходительным взглядом и ещё немного ослабила цепи. Пусть думает, что у неё все под контролем. А уж она протянет сколько сможет, целитель непременно вскоре зайдёт.

— Всё ведьмы должны пробуждать свою тьму убивая, или только истинные? — поднимаясь на ноги, спросила Светомира.

— Нет, обращённые впустили в себя тьму, рождённые же должны согласиться принять её.

— И что? Кто-то не соглашается?

— Те, кто растёт среди ведьм ещё детьми впитывают их жестокость и коварство. Они не знают другого пути, для них тьма — часть жизни, в которой надо бороться силой. Либо ты, либо тебя.

— Отчего же твоя тьма столь сильна, Радимир?

Он вновь молчал. Лишь многозначительно прикрыл глаза и едва заметно повёл головой в строну. Дескать сам не знаю.

— Ты говоришь лишь о том, что выгодно, не правда ли? — резко произнесла Светомира.

От её взмаха рукой цепи вновь сильнее сжали тело мужчины и подтянули его к ее ногам. Лицо Радимира напряглось. Не нравится, небось, бороздить собой грязный пол с засохшими на нем пятнами крови и вдыхать осевшую пыль.

— Почувствовала силу, сестра.

— Не называй меня так. Я не считаю тебя братом, — перебила его девушка, сомкнув руки на груди и бросив раздражённый взгляд.

— Кровь не обманешь. И пока на ведьме нет обруча, она опасна, её тьма может быть настолько сыта, что ей безразличны твои цепи. У каждого из нас есть ещё дар. Запомни это.

— Угрожаешь? — вскинув брови вверх, спросила Светомира.

Во рту стало сухо. Он никогда не говорит просто так. Её не покидало ощущение, что Радимир всё предусмотрел. К лицу прилил жар. Где она ошиблась? За обручем не уследила? Зря истратила свою силу? Знает ли он, что она уже почти пуста?

Дар медленно покидал её, вместо него приходила усталость. В ушах гудело от напряжения, которое она так тщательно скрывала.

Едва различимый шум Светомира заметила слишком поздно. От резкого рывка назад девушка потеряла равновесие и упала. Крик полный неожиданности повис в воздухе.

Её щиколотку оплели корни, непонятно откуда взявшихся деревьев.

— Здесь слишком много одарённых, которые считают своим долгом наполнить камень жизнью. В каждом коридоре расползаются растения, которые подпитывают силой. Глупо, зная о возможностях ведьм, их оставлять. Хоть это и защита для одарённых, но так же это и сила для тьмы. Я не буду просить отпустить меня, ибо чувствую, что сила твоя на исходе. Мне стоит всего лишь подождать. Рядом с тьмой, всегда надо контролировать себя, иначе в тебе не останется огня, когда он будет нужен. Так произошло сейчас. Ты выплеснула силу столь необдуманно, но, что удивляет меня ещё более, это то, что ты всё ещё стоишь на ногах. Зачастую, одарённые, коли полностью выжмут до последней капли свой дар, засыпают на несколько дней. Что не так с тобой, Светомира?

— Ты всё подстроил, — с ненавистью выдохнула она.

— Я весьма предусмотрителен. Однако, ты меня порадовала. Долго держалась. Твои руки только сейчас ослабли, но и этого ты пытаешься не показывать. Брось, к чему эти усилия. Прежде знай, что нельзя позволять утекать своему дару.

— Я тебя ненавижу.

— Помнится и Светозар удосужился твоей ненависти, а сейчас вона как всё ладно складывается.

Радимиру хотелось заткнуть рот, чтоб подавился своими словами, да молчал. Но по телу разлилась слабость. Настолько сильная, что разум заполняло безразличие. Очертания смазывались. Светомира даже не пыталась встать. Задержав дыхание, она сжала дрожащий кулак, но вместо того, чтобы цепь сжалась на горле мужчины, она наоборот ослабла.

— Если хочешь убить ведьму, делай это сразу или она это сделает вместо тебя, — последнее, что услышала Светомира перед тем, как погрузиться в темноту.