Ступень Пятая

Глава 15

Пока мы ехали, Постников связался со Стасом и выдал ему задачу — хотя бы примерно выявить зону, откуда мог идти сигнал, при условии, что оба самолета подверглись нападению одновременно. Стас вполне логично ответил, что при отсутствии информации о точном времени, хотя бы до секунды, получится слишком большое допущение, и как результат — слишком большая площадь покрытия. Вполне вероятно, что под нее попадет весь Белоорск. Или большая его часть.

— Вот ведь… — недовольно откомментировал Постников. — А инфа о точном времени нигде не проскакивала?

Спросил он, рассчитывая и на мой ответ, но я его ничем не обрадовал:

— Ефремов не говорил. У него можно спросить, когда подъедем. Сейчас звонить смысла нет.

— Его подчиненные к этому времени и сами могут догадаться и рассчитать, — проворчал Постников. — Это вообще первое, что в голову приходит.

— Нужно найти информацию о местах, где в последнее время часто выходит из строя электроника, — предложил я. — Это определит зону точнее.

— Думаешь?

— Уверен. Если Морус вырубил электронику на самолетах, то он делал это и раньше. Не мог импульс такой силы появиться без тренировок. Так что пусть пошарятся по форумам и где там еще…

— Ты будешь нас учить, что делать? — усмехнулся Постников и загрузил работой подчиненных.

Мне казалось, что сейчас я хватался за соломинку, чтобы только что-то делать. Я понятия не имел, что из себя представляет Морус, если он способен сбивать самолеты. С тем, который мне достался от Вишневского, справиться удалось с огромным трудом. Фактически вся схватка была на грани, я иной раз вспоминал ее в деталях и удивлялся, что мне удалось выжить. Сейчас я сильнее, но и противник ничуть не напоминает ослабленного Моруса Вишневских. Нужно думать, как противостоять его ментальному воздействию и блокировке магии. В этом плане весьма перспективно выглядел вживляемый артефакт, который я запланировал для противодействия Тумановым, но так пока ни одного не произвел. Сегодня планировал, сразу после разговора с Серым и Постниковым. Ну и где теперь эти планы?

Когда мы подъехали, Ефремов уже нервно вышагивал за оцепленным периметром. Рожа у него была злющая, поэтому никто из подчиненных к нему даже близко не подходил, все имитировали активную деятельность, лишь бы подальше от шефа. Трупы, как я заметил, уже увезли, да и выживших удалили с места катастрофы, оставалась только неживая материя, сильно покореженная и местами обгорелая. Хорошо хоть пожар потушить удалось почти сразу.

Стоило Ефремову меня увидеть, как его физиономия разгладилась и он счастливо заулыбался.

— Елисеев, ну наконец-то! — громко воскликнул он, вызвав замешательство у немногочисленных зевак, которые в большинстве своем состояли из водителей и пассажиров проезжавших мимо машин.

Для них мой юный вид указывал на то, что я ничего не могу знать и уметь. Отнюдь не все связывали успешность наших артефактных предприятий с моим именем.

Внутрь периметра прошли мы с Постниковым, только я подошел к Ефремову, а мой безопасник пошел изучать место крушения. Судя по тому набору заклинаний, что он использовал, информация у нас на руках будет полнейшей. Мне же достаточно было применить только одно заклинание, чтобы убедиться, что опасения не напрасны и Морус действительно приложил к этому делу щупальце.

— Так что, Ярослав? Сбой артефакта или?.. — нетерпеливо спросил Ефремов.

— Или.

— Но твой артефакт выявляет влияние ментальных медуз, насколько я понял.

Я покрутил головой.

— Вы неправильно поняли. Выявляет энергию некоего существа. Здесь ее полно.

— Как ты это определяешь? — обескураженно спросил Ефремов.

— Нужно видеть потоки. Я императору предлагал провести для вашего ведомства курсы, он запретил.

— Почему, Ярослав? — удивился генерал. — Ведь для нас это было бы хорошим подспорьем. Тебя не таскали бы, опять же.

— Думаю, Тумановы хотят быть монополистами.

Ефремов удивленно хмыкнул, видать, захотел уточнить, с чего вдруг Тумановы будут монополистами, если они учились у Елисеевых. Но потом задумался, но уточнять не стал, правильно ли он меня понял, тем более что про отсутствие у меня приглашение от Александра он знал. Как-никак подобное предположение, будучи озвученным тянуло на госизмену. Ефремову, что бы он ни думал, было выгоднее сделать вид, что он ничего не понял. Поэтому уточнять он благоразумно не стал, спросил лишь:

— На место второй катастрофы поедем?

— Разумеется, нужно убедиться, что она результат того же импульса, — ответил я. — И нам бы еще время, когда это случилось с точностью до секунды. И высота, на которой были самолеты, с той точностью, которая возможна.

— Ты уверен, что импульс был один?

— Если честно, нет. Но проверить все равно нужно.

— Хорошо, будут тебе данные. Своих тоже загружу, потом сравним.

Он быстро отдал распоряжения, потом невозмутимо уселся в нашу машину, заявив, что покажет дорогу. Причина того, что Ефремов не стал использовать свою машину, стала понятна сразу: второй самолет упал в полях и до него Ефремов на своей легковушке не добрался бы, только на нашем внедорожнике. Даже подручные Ефремова не стали рисковать машинами и воспользовались вертолетом. Здесь сгорело все, но на энергию Моруса это не повлияло: она была щедро разлита в пространстве. Судя по всему, выплеск был значительным. Тварь растет, угроза от нее все больше. Подозреваю, что Морус уже и для Накреха представляет опасность…

— Предположим, мы найдем место обитания этой твари, — задумчиво сказал Ефремов после того, как я подтвердил, что причина катастрофы та же. — И что дальше? Понимаю, что вопрос от руководителя моего департамента к парню твоего возраста выглядит странно, но я объективно отношусь к умениям своего подразделения и понимаю, что нам не справиться.

— Я могу предложить два варианта. Первый. Вы сообщаете мне, и я справляюсь. Второй. Вы сообщаете мне, я не справляюсь и героически гибну. Вы выставляете кордон по периметру, лучше всего таким же куполом, какой был над домом Вишневских. Подозреваю, что ставить его придется несколько раз, пока тварь не выдохнется. И оставляете в таком виде лет на сто.

— За сто лет тварь погибнет?

— Не знаю. У нее выживаемость на высоком уровне. Также не уверен, что удастся поставить купол в принципе, потому что если эта тварь способна обходиться без воды долго, то она доберется до купола, уничтожит его, а потом устроит геноцид во всех районах поблизости. Но это все, что я могу предложить.

Ефремов вздохнул.

— Звучит неоптимистично.

— Ничем не могу порадовать. Я тоже объективно оцениваю свои силы. В схватке с куда более слабой тварью я чуть не умер. С тех пор я стал сильнее, но не уверен, что моих сил хватит, чтобы справиться с этой. Но гасить ее нужно как можно скорее, потому что силу она набирает не по дням, а по часам.

— Принято. — Ефремов нахмурился. — Чем могу помочь в подготовке?

Я скромничать не стал и сказал, что обдумаю и сообщу не позже сегодняшнего вечера. В голове я уже держал полный комплект всего, что нужно было для артефактов, но возможно, появится необходимость еще в чем, потому что артефакты рассчитывались против Тумановых, а не против Морусов. Ефремов пообещал доставить все, что я закажу, на чем мы и попрощались. Он решил добираться до города на ведомственном вертолете — быстрее и комфортабельнее. А мы поехали к Мальцевым.

— Нам точно стоит впрягаться? — неожиданно спросил Постников.

— Дань, без вариантов. Я понимаю, что нам невыгодно, что уходит угроза для Тумановых. Но чем больше мы затянем, тем с большей вероятностью с ним никто не справится. Тогда все наши близкие окажутся под угрозой.

— Один ты не пойдешь. Нужна группа, человек пять, — прикинул Постников. — Один из них буду я. Слушай, если Морус существует только в аквариуме, то нельзя ли забросить туда что-нибудь настолько агрессивное, что оно дожрет тварь, даже если никого из нас не останется?

— Думать надо. У него на редкость непроницаемая шкура. И к аквариуму подобраться сложновато. У него не только магия, но и щупальца, так что я бы остановился на дистанционной атаке.

— А мы дистанционно забросим. Этакий вариант магической гранаты, — загорелся идеей Постников. — Если уж готовиться, то по полной.

— Если найдешь мага из своих, кто умеет точно бросать гранаты, я подумаю. В противном случае смысла нет. Именно мага, и сильного, — у них сопротивляемость Морусу будет выше.

— Есть у меня на примете человечек, — оптимистично сказал Постников. — Не гранатой, так телепортом забросим.

— Прошлый Морус телепорты вокруг себя гасил, — напомнил я. — Вспомнить надо, что там было, и уже потом стратегию вырабатывать. Эй, ты куда? Нам еще к Мальцевым заехать надо.

— Срочно?

— Срочно, — подтвердил я. — Питают меня нехорошие подозрения.

— По поводу?

— Мальцев сказал, что на Андрея реагирует артефакт, который должен реагировать на Накреха.

— Он же в катастрофе побывал, — напомнил Постников. — Там от всех фонит энергией… Моруса? О, черт!

— Именно. Вижу, что ты понял. Там разные принципы. И то, что реагирует на Накреха, не должно реагировать на Моруса.

— Е-мое. — Постников затормозил и остановился. — Ярослав, а не опасно ли лезть в логово? Потому что Мальцеву мы фиг докажем до того, как Накрех нас размажет.

До дороги мы не доехали самую малость и теперь стояли в чистом поле, как будто внезапно сломались. Проезжающие машины и не думали тормозить. Сломайся мы на самом деле, вряд ли дождались бы помощи.

— Если я не приеду, Накрех поймет, что я догадался. А так можно сыграть роль замотанного Ефремовым юного придурка. Кроме того, я не уверен, что это не сбой артефакта. Нужно проверить.

— А когда убедишься?

— Блин, Дань, ты же понимаешь, что вот конкретно его нам невыгодно сдавать, пока существует подозрение, что Тумановы имеют к нам претензии? Если мы сейчас ликвидируем обе угрозы — и Накреха и Моруса — то нас тоже ликвидируют сразу же.

— То есть?..

— То есть я предлагаю, если выяснится, что это Накрех, просто принять это к сведению. Разобраться с ним мы успеем, потому что он прекрасно знает, как опасно прыгать по телам. Он только недавно прыгнул, если ты не забыл. Сейчас у него тело молодого сильного мага из значимого клана. Тело, не обремененное клятвами. Скорее всего.

Постников побарабанил по рулю.

— Но ведь он тоже опасен…

— Пока — нет. Он будет опасен, если решит, что его приперли к стене, понимаешь?

— Я понимаю, что у Тумановых количество претензий к нам вырастет, если они узнают.

На мой взгляд, если нас уже приговорили, то претензией больше, претензией меньше — разницы нет. Как и насколько эта претензия серьезна.

— Откуда узнают? Я не Господь Бог, чтобы на глазок определять соответствие конкретной души конкретному телу. Тому же Александру даже причины не нужно, чтобы на нас наехать, поэтому я и считаю, что та опасность, которая касается в первую очередь их, должна быть у нас по степени значимости на втором месте. А в приоритете — Морус. Возможно, после драки с ним претензий будет предъявлять некому.

— Лучше, чтобы было кому, — невесело усмехнулся Постников. — Я тебя понимаю и поддерживаю. Ладно, едем к Мальцевым и делаем вид, что мы идиоты.

Машина стартанула, и вскоре мы выехали на дорогу. До Мальцевых ехали мы минут двадцать, и все это время обсуждали стратегию поведения, если в Андрее действительно окажется Накрех. Верить в это не хотелось. Все же с младшим Мальцевым мы общались довольно часто, я даже с натяжкой мог считать его приятелем. Во всяком случае он мне неоднократно сливал очень интересные сведения. Разумеется, они Мальцевых не касались, чаще — мальцевских недругов, но были своевременными и полезными.

Игнат Мефодьевич нас действительно ждал. Но был он один, без Андрея и даже без нового безопасника. Постникова он тоже попросил подождать за дверью, даже извинился, ссылаясь на необходимость пообщаться со мной наедине. Я уже напрягся, придумывая, что ему сказать, если он тоже заподозрил во внуке не совсем внука. Вряд ли он проникнется необходимостью придержать такую информацию

— Ярослав, — сказал Мальцев, — Я хотел тебя поблагодарить. Осознание того, что чуть не случилось, накрыло меня с опозданием, потому что Андрюша позвонил раньше, чем мне донесли о падении самолета. И я отдаю себе отчет, что если бы не твой артефакт… — Мальцев замолчал, но быстро справился с волнением и продолжил: — То внука у меня уже не было бы. Должник я твой, Ярослав. По гроб жизни должник. Поэтому скажу тебе то, что говорить не собирался. Но ты уж уважь старика, не передай то, что я тебе скажу, ненужным человечкам.

— Обещаю, что источник информации не выдам.

— Вот и ладненько. — Он потер сухие руки. — Копают под тебя, Ярослав, серьезные люди копают. Но хуже всего, что их поддерживают Тумановы. Почти официально поддерживают. Пока только разговоры в верхах, но от разговоров до дел, сам понимаешь, недалеко. А на поддержку ты можешь рассчитывать разве что нашу да Лазаревых. Андрей Кириллович-то наверняка не при делах, не стал бы он против внука выступать. Кровь — не водица.

Мне бы его уверенность. Внезапно подумалось, что Лазаревы окажутся единственными наследниками имущества клана, если Тумановым удастся их план. Хороший кусок? Хороший, даже если от него артефактную мастерскую отрезать в пользу Волошиных. Могут Лазаревы наплевать на родственные отношения ради денег? Здесь я даже не сомневался — плевали же раньше, почему не плевать дальше? Я верил в искренность разве что Марии Тимофеевны, да и та в последнее время приезжала редко… Сам Мальцев, опять же, вовсе не интересовался судьбой правнука, от которого отказались в пользу нашего клана.

— Спасибо, Игнат Мефодьевич, мне будет над чем подумать.

— Ага, подумай. — Он двинул по столу ко мне определяющий артефакт. — А пока поправь так, чтобы на Андрюшу не срабатывало. Я понимаю, что через пару недель вернется в норму, но пока прям передергивает, понимаешь?

— Понимаю, но мне для перестройки нужно, чтобы сам Андрей подошел, — пояснил я. — Я его ауру не знаю.

На самом деле я ее прекрасно помнил, поэтому рассчитывал сразу понять, кто там внутри. Мальцев же купился и позвонил внуку:

— Андрюша, подойди ко мне. Елисеев подъехал, поправит артефакт, чтобы на тебя не срабатывал.

Младший Мальцев появился быстро.

— Привет, Ярослав. Ты, можно сказать, мой второй отец. Если бы не твой артефакт, валяться бы мне сейчас в морге.

— Андрей! — рявкнул Мальцев. — Не паясничай. Не шутят такими вещами.

— Я разве шучу? Я говорю, что благодарен Ярославу от всей души и что артефакт сработал прекрасно.

— Сейчас еще этот поправлю, чтобы у Игната Мефодьевича к нему претензий не было, — сказал я.

Аура Андрея любым сканером была бы признана за правильную, потому что изменения в ней были столь незначительными, что на работе сканеров не отразились бы. И тем не менее они были. Еле заметные, крошечные. Не будь я артефактором, чья наблюдательность заточена как раз на мелкие детали, я бы ничего не заметил и ушел бы в уверенности, что в теле Андрея все тот же Андрей, тем более что ни в манере поведения, ни в речи изменений не было. Но сейчас я не моргнув глазом выставил нужные поправки в артефакте и на полном серьезе подумал, как бы Накреху намекнуть о существовании других артефактов которые я поправить не смогу.

— Боюсь, что это не единственный артефакт такого рода, Игнат Мефодьнвич. И остальные будут пару недель реагировать на вашего внука, поэтому я бы вам рекомендовал его не выпускать. Во избежание неприятностей.

— И не выпущу, — проворчал Мальцев. — Нагулялся, поди, Андрюша?

— Я бы не был так уверен, дед. Но посижу, с ефремовской кодлой мне общаться лишний раз не хочется.

Младший Мальцев скривился, выражая свое отношение к Императорской гвардии. Это было не редкостью среди клановых, ефремовскую контору не любили, хотя и побаивались, потому что неприятностей доставить генерал мог много.

— Поеду я, Игнат Мефодьевич, у меня сегодня день тяжелый был. Меня как раз Ефремов и вызывал на место крушения.

— И что там? — заинтересовался «Андрей».

Живо так заинтересовался, хотя знал, что послужило причиной.

— Государственная тайна.

— Да наверняка кто-то что-то неудачно испытывал, — зло сказал Мальцев. — Пошло что-то не так — и вот вам результат. Конечно, Ефремов не хочет, чтобы вылезли с претензиями, он сам виновника пообщипает и спустит дело на тормозах. Кто это, Ярослав?

— Извините, Игнат Мефодьевич, не скажу. — Отказ я постарался смягчить улыбкой. — До свидания.

— До свидания, Ярослав, — ответил Мальцев-старший и тут же бросил внуку, который намылился выйти со мной. — Андрюша, а ты куда? У нас с тобой еще нерешенные вопросы остались.

И голос у него был такой, что я поневоле посочувствовал тому, кто оставался в кабинете, хотя кто-кто, а Накрех в моем сочувствии не нуждался.