Священная швабра, или Клуб анонимных невест

Последний штрих к портрету

С утра казалось — город затаился.

Улица Коммунальная, городская прокуратура.

— Отпросилась к сыну — на утренник! — улыбнулась старший следователь Дочкина и, обойдя Льва Тимофеевича, быстро пошла к детскому саду «Ежик» в начале улицы.

— У тебя есть сын? — вслед спросил Рогаткин. — Света?..

— Конечно, — обернулась та. — Пять лет, восемь месяцев и четыре дня.

— Такой большой?

— Практически школьник, — кивнула Света. — Зовут Ваня.

— А что за утренник? — Рогаткин взглянул на раскрытую калитку «Ежика». Похоже, он сам не отказался бы его посетить.

— Ну, зайчиком попрыгает в честь Дня святого Валентина, — засмеялась Света. — Я приду через сорок минут! Пока!

«А не привезти ли мне отсюда невесту — вот такую пышущую здоровьем и с румянцем на щеках? — глядя вслед Светиной коренастой фигурке, подумал Лев Тимофеевич. — Ведь лучшие жены — из провинции! И мама что-то говорила на этот счет… Вот только что — забыл».

На Рогаткина вдруг напал кашель. «Она — следователь, и я — следователь, два следователя — ужас какой!» — невольно подумалось ему. Он вдруг вспомнил, как пробовал, и неоднократно, и в Москве, и даже в Зарайске найти свою судьбу.

«Забудь, Лев Тимофеевич, забудь — на свете нет взаимной любви, тем более для такого неземного красавца, как ты», — скрасил шуткой свое внутреннее состояние Рогаткин, глядя, как Света заходит в детский сад, предварительно отряхнув сапоги веником от снега.

Лев Тимофеевич вздохнул, постоял на ступеньках и вошел в городскую прокуратуру. Позавчерашний день и вчерашняя ночь были самыми результативными в его командировке. Солдат Шабалкин и «груз» были найдены.

В приемной на стуле сидела Зара Чеботарева и клевала носом. Увидев следователя, она зевнула и улыбнулась, сказав:

— Привет.

— Зара, ты можешь подтвердить, что за рефрижератором в ту ночь ехала милицейская машина? — Рогаткин пригласил Зару в кабинет, который ему выделили для работы.

— Я не помню, — Зара кусала губы и молчала. — Ехали вроде, но это могли быть чужие, не местные, — наконец сказала она. — Фонари в ту ночь не горели…

— Ну хорошо. — Лев Тимофеевич встал. — Не пропадай, Зара!

— Постараюсь, — улыбнулась Чеботарева и кивнула на дверь: — Я могу идти?

— Без сомнения! — Лев Тимофеевич вздохнул, собрал документы и положил их в портфель. Командировка в Тихорецк закончилась.

На площади у фонтана копошились люди, ставя временный памятник Сергею Квадрату. Звучала его музыка. Рогаткин постоял, послушал и пошел к гостинице.

— Пора собирать вещи, — решил Лев Тимофеевич, оглядел гостиничный номер и вышел через несколько минут с дорожной сумкой на плече и набитым бумагами портфелем.

Света не пришла провожать Льва Тимофеевича на Тихорецкий вокзал.

«Наверное, я ее не впечатлил. Вообще-то, я большой зануда», — подумал следователь.

Купив билет на «скорый» до Москвы, он уже через полчаса сидел в купе, попивая чай с лимоном и закусывая его «сникерсом».

За окном третьего вагона, в котором он ехал, мелькнул последним домиком и поваленным забором захолустный городишка Тихорецк… Мелькнул и пропал.

И уже проехав полпути, Рогаткин вспомнил… Белоснежка! Ведь он оставлял еды на два-три дня, а прошла неделя — точнее, завтра будет неделя, как его нет дома.