— А где же «Клуб анонимных женихов»? — пробормотал следователь и, перепрыгнув лужу, позвонил в домофон «сталинского» дома № 98/2.
«Она в очках и с палочкой и постоянно теряет вставную челюсть. Скупает всякие разные древности», — вспомнил он теткины слова и поехал к матушке олигарха — на Ордынку.
Прошло двадцать минут…
Лев Тимофеевич, чертыхаясь, медленно спускался по лестнице — полгода назад бодрая бабушка Иветта умерла во сне, и, как оказалось, — не только она…
— Швабра мне снова не по зубам! — сказал Рогаткин консьержу.
— Мне тоже! — прошамкал седовласый консьерж. — Заходите еще!
— Будет время — зайду обязательно, — пообещал Лев Тимофеевич и вышел на улицу. По Ордынке в обе стороны шли хмурые люди, Лев Тимофеевич нахмурился и тоже пошел по Ордынке.
Консьерж проводил его глазами и, подумавши, сказал:
— Растяпа какая!..