Темная бирюза 2 - Восход Черного Солнца

Эпилог.

...Озеро перед храмом Её было неспокойно. То и дело его сотрясала то случайно упавшая соринка, то лист, то принесенная с пещерным ветром щепка. Страх и смутное беспокойство здесь собирались над водой, образуя плотную взвесь сизого тумана. Пустота здесь была повсюду. Мир жил, дышал ей, даже цветы вокруг цвели прекрасными лиловыми соцветиями, всем своим видом источавшими злобу.

Открой путь ненависти, ибо она – единственное истинное чувство. Любовь, доверие, дружба – все это может предать. Но разве может предать сама ненависть? Её все живые испытывают по-настоящему.

Высокая фигура в темном балахоне поднялась с земли. Негоже приветствовать гостя в таком виде.

Стук его сапог сложно не почуять. Последний из рода использовал лишь сапоги из всей доступной экипировки. Пожалуй, узнав, что за гость идет к ним на поклон, любой житель Подземья попытался бы бежать в ужасе, но оракул была одной из немногих, кто питал искреннюю симпатию к такому визитеру.

Наконец, из тьмы пещер выступила тощая низкая фигура с тонкими ножками и ручками. Вернее, не совсем – на самом деле это были, кошачьи лапы. Только задние были обуты в громоздкую металлическую обувку, слегка поглощавшую свет.

На лысой кошачьей морде растянулась ухмылка.

- Привет, Арахна.

- Рада видеть в здравии тебя, последний тари.

- Не зови меня так, - поморщился кот. – Если все пройдет как ты говоришь, вскоре я перестану быть последним.

- И тебя не пугает даже тот факт, что по сути они будут иномирцами?

- По началу – да. Но великий отец сделает из них настоящих тари, сама знаешь. А спустя пару поколений едва ли кто-то сможет меня отличить от одного из них.

- Оу, тогда ты даже снова примешь нормальный вид?

- Возможно. Ты об этом все равно не узнаешь.

- Будь по-твоему, Безупречный. С чем ты пришел ко мне, добрый друг?

- Я нашел посланника. Но он слаб. Другие посланники сметут его в мгновение ока.

Та, кого звали Арахной, удивленно приподняла бровь, не ожидая услышать подобных слов от сильнейшего убийцы этого мира.

- Что я слышу, друг мой кот, с каких пор изменилось твое главное кредо?

- Именно поэтому я и выбрал его, Арахна. Мой посланник пока слаб, но дух его таков, что не будь он заражен пустотой, стал бы тари. А так, я буду искренне надеяться, что он в итоге окажется вороном.

- Чтобы не только взял слабака, так еще и просил за него у меня сам Безупречный? Не верю своим ушам! Возможно ли это? Не ты ли утверждал, что все пустотники, кроме меня, мусор?

- Не издевайся. Я лишь следую воле пророчества, - фыркнул кот. – Я нашел того, кто подходит. Ты же сделаешь его сильнее. Все пути сходятся в клинковой роще, так ты говорила? Но для нас с нее история только начинается. Что будет значит разница даже в сотню уровней через сто лет? Тысячу? Вместе мы сможем вернуть старые добрые деньки и сделать то, чего не смогли наши предки по одиночке.

- Если твой избранник и впрямь напоминает тебе себя, то так и быть, я сделаю это, и даже не потребую ничего взамен. Хочу посмотреть на ненастоящего кота, признанного настоящим тари.

Губы темной пророчицы, похищавшей чужие регалии, растянулись в усмешке. Но прозванный пустотником без пустоты не имел стихийной эмпатии, а потому не увидел и в уголках губ собеседницы затаившихся искорок, предвещавший новые дурные пророчества.

- Знаешь, Безупречный, а ведь совсем скоро сойдутся друг с другом ворон и лис. Уже успел сделать ставки?

- К чему они, пророчица? – усмехнулся последний тари. – Разве Принц Мародеров – не твой ученик?

- Это так. Его личные амбиции следуют по нашим следам, а фанатизм не сильно уступает представителям твоего вида. Он стал бы хорошим пророком новой эпохи, вот только.. – Арахна сделала многозначительную паузу в пару секунд. - Первую встречу с вороном он уже проиграл.

- Вот как? Я думал, что ворон в нашей гонке – тот самый первый выбывший. В таком случае, чего он добивается?

- Ты не поверишь, милый друг кот. – расплылась в улыбке Арахна, воплощая темный крепкий чай на камне подле себя. – Он желает убить меня.

- Я так поражен твоей историей, что никоим образом не стану вмешиваться в судьбу этого посланника. В конце концов, скоро у тебя появится новый ученик. Будет здорово, если ты уделишь ему все свое время.

На уголках губ стройной девы, напоминавшей темной кожей и белесыми волосами дроу, вновь занялись огоньки скрытого от всех лукавства.

У младшей из Дочерей Смерти было много служителей, но едва ли кто-то понимал служение ей и ее истинные цели так же хорошо, как Арахна. Во всяком случае, именно в этом была убеждена великая пророчица, что видела знаки о пяти звериных посланниках.

- Звучит, как спор, друг мой кот, - произнесла темный оракул. – Если в бою лиса и ворона победит лис, ты выполнишь одну мою небольшую просьбу по своему ремеслу. Если же победит ворон – я дам твоему протеже вдвое больше от того, что должна тебе как единомышленник в нашем великом деле. Даже больше того, что дала бы ему, как твой друг. Что скажешь?

- С учетом того, что в целом мире не найдется того, кого бы я не смог устранить, и никого, к кому бы я смог проявить жалость, эта сделка неравноценна. Даже если опустить тот факт, что в случае поражения лиса помочь кошачьему вестнику будет выгодно уже и тебе.

- Буду считать это за ответ «да». Кстати, чему мне его хоть учить-то?

- О, тебе понравится. Мой посланник избрал путь целителя и жреца. Сможешь угадать, чьего?

- Целитель? Твой посланник – лекарь? – не выдержав, откровенно расхохоталась темный оракул. – Что ж, если это должно меня еще больше удивить, то предположу сразу самое невероятное. Он отыскал чистый осколок воли Её старшей сестры?

Улыбка на лысой морде стала еще шире, когда он, выдержав театральную паузу в качестве маленькой мести за ее кривляния, ответил:

- Ты одновременно и права, и нет, Арахна.

Впервые за множество лет навыки опытного знатока психологии душ не смогли прочитать ответ за улыбкой своего простого и понятного друга. И от этого даже ей стало на мгновение не по себе. Голову пронзила догадка. Лишь один ответ укладывался в решение загадки Безупречного.

Если речь идет не о средней и тем более не о младшей из дочерей Смерти, значит речь идет о той, чье имя стерлось даже из памяти древних рас.

Когда-то у Погибели было три дочери.

- Неужели в этом мире осталось еще хоть что-то, в чем могла сохраниться ее частица? Даже я ничего не знаю об этом боге, хоть формально и являюсь служителем всех трёх дочерей.

- Пока что это лишь отголосок, едва осознающее себя эхо древнего бога. Но его аспект пробудился. Прямо сейчас, пока мы с тобой говорим, новый бог обрастает сторонниками и дарует своему жрецу новые силы. А это значит…

- …что потенциал твоего посланника будет огромным.

- Да. Один из иномирных богов уже видит в нем своего будущего аватара. Жаль, что он до этого не доживет.

...«Первонах»

Эта надпись была хулигански выцарапана гвоздем или острым камнем, напротив длинной украшенной вычурной деревянной резьбой таблицы со скудным на фоне ее массивных размеров списком имен. Ее отряд прибыл в числе первых и самым первым из звериных посланников. С самого начала, едва она узнала о пророчестве и вступила в игру с поиском таинственной клинковой рощи, она всегда оказывалась на первом месте. Нет, не по силе. К чему грубая сила, когда для выживания в этой игре нужен в первую очередь ум?

Змеиная посланница всегда лучше всех расправлялась с тем, что в прежнем мире назвали бы «скрытыми квестами». К примеру, никто, кроме нее, не знает о том, что не только у Разорванного домена есть своя темная тайна. Нет, никаких заданий ей никто не давал. Она находила их сама, не только собирая тайны Подземья, но и активно пытаясь найти в них нить к реальному могуществу и власти.

Кем бы она не была в прошлом мире, в этом амбиций у посланницы Змея было достаточно, чтобы с самого первого дня крутиться, как белка в колесе, ради будущего могущества. И Мельхиор ей ответил. В отличии от прошлого мира, этот дал ей путь, и не один, открывая перед собой свои тайны, стоит лишь как следует копнуть глубже.

Жизнь только начинается. Из всех посланников, в змее было больше всего жажды жить дальше, и даже печать проклятия пустоты не заставила ее пересмотреть свои взгляды.

Отряд будущей змеи сейчас не занимает позиции сильнейшего среди посланников лишь потому, что она сама этого еще не желает. Зачем? Пусть кот был покрыт для нее покровом тайны, при всей силе и могуществе лиса, он слишком упрям и прямолинеен. Такого легко заманить в ловушку.

Совсем другое дело – будущий ворон. Песнь Харо принесла к ней вести о бое в Разорванном Домене. Изобретательный и опасный, но столь же прямолинейный враг. Пожалуй, лучше бы победа в их будущей схватке досталась лису.

...Алькор плохо переносил, когда что-то шло не по его плану. Он в ярости менял цвета, как хамелион, и швырял предметы, что подворачивались ему под руку.

Подле него сидели, понурив головы и застыв, оставшиеся в живых члены его отряда. Ситуацию он называл личным оскорблением и порывался немедленно идти в бой с вороном, задействовав резервные силы.

Боевые группы других открытых доменов уже услышали зов посланника, и сейчас медленно стекались к убежищу.

Непривыкшие к виду истерики лидера члены разбойничьей шайки, что недавно примкнула к рядам лисьего воинства, начали тихо перешептываться, и я, как и всем истинным последователем Спасителя, захотела как следует избить посмевших усомниться в его величии.

Я с силой заставила себя отвернуться и перевести полные обожания глаза на избивавшего в исступлении стену посланника. На глазах великого лидера проступили слезы, и он принялся с не меньшей яростью стирать влагу с лица.

Затем, утратив остатки боевого запала, Принц Мародеров бессильно осел на пол и уставился в небо.

- На самом деле, вы не виноваты. Это испытание, что ниспослано мне свыше. Дай мне бумагу, Улинрай, - неожиданно тихий голос безумствовавшего чародея прозвучал так холодно и бесстрастно, словно на его месте сейчас был совсем другой человек.

Увидев в руках у меня требуемое, он тут же рванул ко мне и вырвал свернутый лист пергамента, словно от этого зависела его жизнь. А развернув его, тут же упал на пол и принялся что-то писать.

Настроение лидера менялось столь быстро, что очень немногие могли за ним уследить, и я гордилась, что являюсь той, кто может. С первого дня, как я присягнула на верность Спасителю, что освободил меня из рабства в далеком отсюда поселении, мне удавалось подмечать все тонкости его перепадов и даже помогать ему направлять свои порывы в конструктивное русло.

Тот городок был зачищен от змей, и моему народу была возвращена свобода лишь из-за того, что на его пути попалась маленькая девочка-оури, искавшая в подземелье монстра, чтобы сбежать от своих господ в звериный желудок.

Этой девочкой была моя сестра. И с этого началось наше знакомство.

Алькор обладал очень болезненной эмпатией, сопереживая окружающим так, будто их горе постигло его самого. Из-за этого он постоянно рвался туда, где его не ждали. Совершал безумства ради мелочей и незнакомых ему существ. При этом выводы о справедливости посланник всегда делал свои собственные. Он мог броситься на бандитскую шайку, что пыталась обокрасть старика, но в то же время мог пройти мимо умирающего. Мог сопереживая псу убить жестокого хозяина или разделаться с целой сворой собак, одна псина в которой укусила ребенка.

Долгое время глядя на его избирательную и странную справедливость, я считала его безумцем, но затем с каждым днем присутствия подле него, и мне начала открываться истина. Каждое действие, совершенное им, и каждое оброненное им слово не было случайным. Какими бы странными порой не казались слова посланника, он всегда оказывался прав, и даже самые безумные его идеи заканчивались успехом.

Если под холодным солнцем нашего многострадального мира еще остался хоть кто-то, кто смог бы всех нас спасти, то это он – мой ненастоящий лис. Увы, мне так и не удалось за все то время, что я была с ним рядом, достучаться до его сердца. Оно томится в серой тюрьме иного мира, что он сам называет темницей. Но я рада и просто идти с ним рядом и смотреть, как каждое его действие в будущем разрастается буйным цветом добра.

Алькор способен совершить невозможное. Особенно здесь, в своем месте силы, где все наши регалии будут иметь полную власть. Однажды он заявил, что способен дать жизнь пустотнику, и подарил второй шанс утратившему разум каннибалу. Все сказали, что это невозможно, и лишь я верила в святого. И на третий день безумная и одержимая несмываемой стихией тварь преклонила колено перед посланником и целовала ему ноги.

Сейчас он стоит, как и все в этом зале, с благоговением глядя на озарение Спасителя. Жаль, что его не было с нами во время встречи с посланником.

Мы все недооценили ворона и его силы. Книгозмей солгал великому о силе этого ублюдка. Руки же в это время сжимались в кулаки от воспоминаний о позорной ошибке в битве с вороньей шавкой. Душа жаждала реванш. Проклятый сиинтри сам по себе был напоминанием о забытом теперь Запределье. Мире за-пределами-Доминиона, как здесь принято говорить.

На плечо легла мягкая рука Ашера. Когда-то я презирала традиции своего народа, за, как говорили змеи «искусственное сохранение этноса» народа оури. Все эти картинные узоры и вышивка, традиционные наряды, приветствия и прочий бред, не имеющий никакого смысла в условиях змеиного рабства.

А потом я познакомилась с ханатри. Культуру этого народа змеи почему-то не сочли нужным сохранять, и этот наивный парень, прошедший лаборатории асу, живо интересовался всем, что касалось быта моего рода.

«Культура и история, какими бы они ни были, делают толпу разумных народом, Ули. Пока ваши матеря рассказывают детям сказки о ваших героях, у вашего народа есть будущее даже в рабстве. Но освободи из плена всех лишенных истории и традиций ханатри, и получишь лишь толпу безработных рабов» - так сказал как-то Ашер по этому поводу.

- Как самочувствие, брат? – с улыбкой приветствовала я друга, раненного подлым ударом в спину.

- В полном здравии, сестра. Благодарю. Одного присутствия около сиятельного Алькора достаточно, чтобы исцелиться, - отшутился лекарь, и мне сделалось стыдно, что я невольно напомнила ему о проведенных над ним экспериментах, в результате которых даже дыра в груди не является причиной для смерти.

В этот момент Спаситель вдруг рывком поднялся с места и начал разрывать исписанную бумагу. Бывало и такое, что великий понимал ложность пришедшего ему озарения и уничтожал свои записи. Но похоже, на этот раз случай не тот.

- Это задача для тебя, друг мой Паук, - протянул Алькор описание первого задания бывшему людоеду.

Тот сразу же пробежался глазами по строчкам и просиял.

- Есть работа и для тебя, Камыш. Твои связи в хвостатом рынке никуда ведь не делись? Тогда это тебе.

Спаситель протянул второй обрывок бумаги гному, чем тут же вызвал в его сторону лавину завистливых взглядов. Даже мне было завидно, хоть и по немного иной причине.

- Андрей. Для тебя самое вкусное, - протянул Спаситель третью бумажку с записями выскочке-человеку. Маг цвета никогда мне не нравился. Да что там, до недавнего времени я вообще его не переносила на дух. Но в бою с посланником этот иномирец оказался самым полезным из всех нас, будучи единственным, кто мог легко убивать големов врага.

Сейчас при виде Андрея хотелось вжать голову в плечи, извиниться и попросить пару уроков той непонятной магии, о которой до встречи с ним я даже не слышала.

- Улинрай.

Я вздрогнула всем телом, сделав шаг вперед и глядя в глаза великого избранного. Обычно он не отпускает меня от себя, от того по телу прошлась дрожь любопытства. Великая честь и радость помочь делу посланника.

Дрожащей рукой я взяла оторванный кусочек пергамента, исписанный мелким почерком со множеством витиеватых черточек и постоянными сменами наклона слов. Руки гения не поспевали за его разумом. К счастью, великий отец всегда помогает в тех случаях, когда наш скудный ум пасует разобрать мысли Спасителя.

А затем все мысли стихли, сменившись безмолвием счастья. Я затаила дыхание, боясь спугнуть ставшие на доли секунды правдой мечты. Выхватывая последний лист с указаниями, моя рука едва заметно коснулась Его руки.

Узнай все о прошлом этого посланника. Узнай его слабости. Узнай, есть ли близкие в городе. Я хочу знать все возможные регалии, что могут быть скрыты за его именем. Они нужны мне.

Я обязан поглотить их все.