Титан империи 8

Глава 15

С каждым движением гребешка Светлана Герасимова все больше преображалась. Она сидела перед зеркалом и с грустью смотрела на новую себя.

— Вот-вот, а вы боялись купаться, Светлана Александровна, — сказала Амальгама, расчесывая ослепительно белые волосы. — Еще завтра подкрасим глаза, немного помады, духов, подберем платье, и вы будете выглядеть как настоящая боевая куколка! Надеюсь, кто-нибудь из девушек согласится одолжить вам что-нибудь…

— А хозяин… скоро будет? — спросила Светлана, обернувшись.

— Увидите его завтра, а сейчас расслабьтесь. Закончила. Что скажете?

Девушка приблизила нос к зеркалу и заскулила.

— Что такое? — удивилась Гама. — Не нравится⁈

— Хотела бы я выглядеть так же…

— Это и есть вы, Светлана Александровна! Присмотритесь!

Она вгляделась в отражение внимательнее.

— Нет, это не я! Я не такая красивая, как эта…

— Увы, вам придется смириться, — хохотнула Амальгама.

— Я не заслуживаю такой красоты после того, как хотела убить хозяина!

— Вы же осознали свои ошибки и покаялись, не так ли? И с радостью отдадите жизнь за Скалозубовых?

— Да! — резко оживилась Герасимова и оскалилась. — Дайте мне цель! Убить! Хочу кого-нибудь убить за Скалозубовых! Взорвать! ЖАХНУТЬ!

Рожица у нее изменилась мгновенно. Из запуганной мышки она превратилась в кровожадную крыску. От нее даже силой запахло — очень взрывоопасно запахло.

— Жахнете, обязательно жахнете, Светлана Александровна, — вздохнула Гама, приложив ее беленькую головку к бедру. — Всех мудаков в кровавые ошметки. Но потом.

Светлана вновь стала мышкой и грустно опустила голову.

Ох уж эти переделки сознания. С той журнашлюшкой вышло куда проще и быстрее, а у этой в башке и так был полный кавардак из ненависти к Скалозубовым, горы комплексов, презрения к самой себе и маниакальной любви к отцу. А еще из жажды жахнуть.

Половину они выкинули — и с этим под ее руководством отлично справился хозяин. Другую половину самой Гаме пришлось переплести заново. Вышел жуткий винегрет, который она наскоро сшила «суровой» ниткой. Поэтому возможны небольшие отклонения от нормы — но, скорее всего, об этом нужно беспокоиться их врагам.

Ну, хоть в верности не откажешь этой барышне. К тому же механизм, с помощью которого она вмиг превращалась в машину смерти, работал безотказно.

Надо бы перед приземлением показать ее хозяину во всей красе. Но это будет завтра.

— А сейчас спать! — строго сказала Амальгама. — Уже девять часов, а леди всегда ложатся с заходом солнца.

Светлана расстроилась, но поспешила укладываться.

— Нет! — вскинула палец Гама. — Контрабасом вы станете, когда поедете в усадьбу! Кровать там!

— Но… — приуныла Светлана, но все же вылезла из футляра. Понравилось ей там что ли?

Гама кивнула и помогла дурочке раздеться, а затем улечься в кровать. Через пять минут нексонианка поцеловала в лоб мирно спящую девушку.

Гама на нее даже засмотрелась. И не скажешь, что эта малышка способна взорвать человека одним прикосновением. Если с ней еще поработать, из нее выйдет настоящее стихийное бедствие. В положительном для них смысле, конечно же.

Главное, чтобы в усадьбе Саблиных нашлись лишние Сферы. Им со Светланой они очень пригодятся. Если хозяин не ошибся, и Обливион действительно жива, Сфер им понадобится очень много.

Оставив подопечную набираться сил, Амальгама поднялась на ноги.

— Как некультурно, товарищ майор, входить к дамам без стука… — тихо проговорила она, оборачиваясь. — В будуаре могут твориться поистине жуткие вещи.

Тень в углу щелкнула зажигалкой, и в полумраке пыхнули дымом.

— Вы удивитесь, Амгалена Васильевна, — сказал Жук, выходя вперед. — Но мне кажется, в этом будуаре поселились нексы.

Опустилась тишина, и Гама удивленно вскинула брови. На секунду она даже испугалась — впервые за очень долгое время. Но лишь на секунду.

И где же, интересно, она облажалась?..

— Да что вы? — притворно улыбнулась она, отгородив спящую Светлану занавесью балдахина. — Где же вы тут нашли нексов? Уж не эта маленькая прелестница показалась вам настоящим чудовищем?

Незаметно подцепив ниточку, она вышла потенциальному врагу навстречу. Майор держался расслабленно, но не стоило обольщаться — поза у него была такая, что ударить он мог в любой момент. Искра в нем прямо полыхала.

Гама сделала шаг влево, а Жук шагнул вправо. На полу остался выжженный след от ботинка.

— Иной раз чудовища прячутся под красивыми обертками, — сказал майор, не сводя с Амальгамы медленно разгорающихся глаз. — Они иной раз грациозны, неповторимы, манящи… Желанны. Но это лишь маска.

Еще шаг, и они принялись медленно идти по кругу. Паркет трещал вслед их шагам.

— Вы стараетесь смутить меня? — тихо произнесла Амальгама. — Или обидеть?

Жук уже едва не дымился, а она незаметно потянула ниточку. На стенах сверкнула сеть, которую нексонианка приготовила еще загодя.

Один неверный шаг, и она сорвется в полет.

— Я лишь излагаю факты, и больше ничего, — ухмыльнулся Жук, и дым вырвался у него изо рта. — Я давно за вами наблюдаю, Амгалена Васильевна…

— Прошу, называйте меня Амальгамой.

— … и считаю, вы — само совершенство. Вы — идеал.

— Ох, как приятно!

— Таких женщин я не видел на всем белом свете…

— Вы меня смущаете!

— … и думаю, не увижу впредь. Вы особа неземной красоты.

— Товарищ майор, говорите тише. Дитя спит.

И Жук заговорил шепотом:

— Но, к сожалению, в вас есть один маленький изъян…

— Увы, никто не совершенен.

— … и вот он не дает мне спать по ночам…

Они остановились в метре друг от друга. Одно движение, и ее сеть сорвется. Гама и так едва сдерживалась, чтобы не вскрикнуть от боли — натянутая до предела нить слишком сильно врезалась в руку.

Кровь, капля за каплей, скатывалась на пол.

— Вы про родинку у меня на щеке? — спросила Гама. — Давно пора ее свести, а я все никак…

— Нет, я про ваши движения, госпожа Амальгама, — продолжил Жук, глаза которого извергали пламя. — Они слишком грандиозны, слишком отточены и плавны для существа из этого мира… Таких как вы я ищу всю свою жизнь. На Земле, и на Нексусе.

— Прошу, не упоминайте всуе эту гадкую планетку, — фыркнула Гама, пытаясь унять дрожь.

Вот где она облажалась — стала слишком «неправильно» двигаться. Неправильно для человека, конечно же. А этот мудак наблюдательный… Интересно, и долго ему приходилось наблюдать за нексами, чтобы понять, что они двигаются как-то не так, как люди?

От него шел такой жар, что иллюминаторы запотели. Снаружи за происходящим в каюте с нескрываемым любопытством наблюдала пылающая громада Нексуса. Казалось, Пожиратель тоже горел от едва сдерживаемого пламени.

Амальгама почувствовала движение сзади и, заведя руку за спину, покачала пальцем. Нет, Светочка, тебе точно не стоит встревать, когда взрослые разговаривают.

— Знаете, Амальгама, когда-то я провел месяц на Нексусе, — сказал Жук, немного уняв жар Искры. — И использовал его по полной, чтобы понаблюдать за нексами в их естественной среде обитания. И я заметил одну вещь…

— Какую?

— Девяносто девять процентов из них ведут себя согласно заранее намеченному алгоритму — они рабочие, строители, производители и воины. Короче, расходный материал. Однако ноль девять десятых среди них — те, кто занимает следующую ступеньку в иерархии. Они инженеры и мозги.

— Мозги? — хмыкнула Гама.

— Да, ведь без мозга любой сложный организм не имеет смысла. Но где-то одна десятая… или даже одна сотая процента отличается от всех прочих. Даже от «мозгов». Ибо они тоже действуют по алгоритму. А вот эти… отщепенцы.

— Как интересно… — проговорила Амальгама, пытаясь понять к чему этот сумасшедший клонит.

Он собирается уже нападать, или пришел просто поболтать с дамой? Тогда где его манеры и бутылка хорошего вина?

— Да. Отщепенцы. И они, как правило, выходили за рамки алгоритма. Но участь их была незавидна — едва поняв, что очередное существо родилось с «ошибкой», как отлаженный и беспощадный организм Пожирателя отторгал и уничтожал их, чтобы превратить в строительный материал. Лишь немногим удавалось выжить. Вот ради них я и сидел на Нексусе неделю за неделей. Наблюдал до тех пор, пока в один прекрасный день очередной неправильный не пытался сбежать — на Землю. Ему это удалось, и я последовал за ним. Мне было страшно интересно, что этот странный некс будет делать, оказавшись среди людей?

— Хах, и что же?..

Жук сделал еще одну затяжку, а затем шагнул к Амальгаме. Она приготовилась — стоит ему полыхнуть, как она просто отпустит нити.

И тогда майору не сдобровать.

Нити едва-едва держались, скрипели и дрожали. Еще чуть-чуть… Лишь одно движение…

Но подойдя, Жук зашептал ей на ухо, обдав ее горячим дыханием:

— Ничего. Он просто лег на траву и лежал, уставившись в «лицо» планете, породившей его. Он лежал, а я наблюдал за ним, сам едва не теряя сознание от голода и усталости. За последние сутки нам обоим пришлось отбиваться от его сородичей, и ран на нас было хоть отбавляй. В конце концов, я не выдержал и подошел. Он был мертв.

Майор ненадолго замолк, и Амальгама сглотнула.

— С тех пор прошло два года, и все это время меня съедало любопытство. А есть ли среди отщепенцев такие, кто смог таки… адаптироваться? Как и где им нашлось место? Есть ли среди людей те, кто осмелился принять их?.. А? Как думаете, госпожа Амальгама? Смогли ли они найти среди людей… семью? Или даже любовь?

— Не имею ни малейшего понятия, — отрезала Гама.

— Жаль, — сказал Жук и ухмыльнулся. — А вот что бы вы стали делать, будь вы на месте этих бедолаг? Стали бы вы искать счастье в кругу врагов, ненавидящих даже вашу тень?

Амальгама улыбнулась.

— Вполне, и… Да и к чему мне задумываться о таких пустяках? Я-то его уже нашла.

— Вот как?..

Вдруг в дверь раздался громкий стук.

— Госпожа Амальгама, вы там? — послышался голос Зубра. — Почему из вашей двери пахнет паленым⁈

Гама сжала зубы и посмотрела на Жука. Тот хмыкнул и отстранился. Его глаза погасли.

— Все нормально Василий, — громко сказала Гама, осознавая, что она вся мокрая от пота. Нужно срочно на воздух — в каюте как в бане.

Затем она обернулась к Светлане. Сквозь балдахин виднелись ее горящие глаза, которые девушка не сводила с Жука.

— Просто перестаралась с выпрямителем для волос… — продолжила Гама, присаживаясь на краешек кровати. Светлана тут же вцепилась в нее как в спасательный круг.

— Включите кондиционер и зайдите к Евгению Михайловичу, — проговорил Зубр из-за двери. — Срочно.

— Хорошо, — крикнула она и шепнула Жуку: — Что ж, товарищ майор. Увы, нам придется отложить наш разговор на потом.

Он еще несколько секунд внимательно вглядывался в Амальгаму. А потом вытащил изо рта давно прогоревшую сигарету и направился на выход.

Дверь раскрылась, и к удивлению Зубра в коридор вышел Жук. В руках он комкал дымящийся окурок. Жаром в коридор дохнуло так, словно в каюте разожгли костер.

— Алексей? Что ты?..

— Пришел пожелать даме спокойной ночи, — буркнул он и, оставляя после себя дымящиеся следы, пошел прямо по коридору.

Зубр скрипнул зубами. В байку про выпрямитель он не поверил ни на секунду. Неужели этот чертов параноик ее раскрыл⁈ Но что тогда?..

Он хотел было броситься в комнату, но тут в коридор вышла Амальгама, да и не одна. К ней прижималась Светлана Герасимова. Первая выглядела взволнованной, а вот вторая тряслась как листочек.

А еще левая рука Амальгамы намокла от крови.

— Все хорошо, Василий. Евгений меня ждет, да? — натянуто улыбнулась нексонианка, и они вместе со Светланой направились к каюте Евгения Михайловича.

Зубр проводил обеих хмурым взглядом, выругался и направился искать своего несносного знакомого. Сегодня с утра башка просто раскалывалась, а теперь стало только хуже.

Жука он нашел спустя пару минут в пустующей кают-компании.

— Алексей…

На столе уже ждал пузырь с водкой. Майор сидел и наполнял две большие рюмки.

— Будешь? — пододвинул он рюмку, полную до краев. Закуски не было.

Зубр хотел было послать его на Нексус, но Жук уже поднял свою.

— За Веру, — сказал он и, не дожидаясь собутыльника, опрокинул ее одним махом.

Следом какая-то неведомая сила притянула Зубра к стулу, он взял свою рюмку и выпил.

Целую минуту они просто молчали.

— А теперь рассказывай, — сказал Жук, закуривая новую сигарету. — Как эта Амгалена Васильевна в постели?

Мы собирали вещи, а под нами до горизонта простирался Владимир. На первый взгляд — все такой же суетливый и гигантский муравейник, но все равно в нем что-то неуловимо изменилось.

Он стал как-то… тусклее?

— Людей на улице меньше, — сказала Амальгама, вглядываясь в иллюминатор. — Да и машин тоже.

Тут она была права. Улицы кое-где были практически пусты.

— Отчего же? — спросила Маша, сидевшая рядом. — Выходной?

Настя же не сводила взгляда с города и молчала. Кажется, она давно все поняла.

— А вы не догадываетесь? — улыбнулась нексонианка. — Посмотрите на небо, Мария Львовна. За минувшую ночь он стал еще ближе.

Она была права. Еще чуть-чуть, и Пожиратель «проглотит» небо. То, чего человечество боялось целый век воплощалось на наших глазах. Времени оставалось мало.

Я позвонил Герде, чтобы спросить, как обстановка в городе, но моя ненаглядная инквизиторша отчего-то не брала трубку. Обиделась что ли?

— Кажется, жители Фаустово оказались куда крепче столичных зевак, — ухмыльнулась Амальгама. — Те жили под угрозой Монолитов десятилетиями и восприняли нашу победу как возможность пожить без опасности хотя бы немного. А вот жители Владимира слишком долго чувствовали себя в полной безопасности. Свыклись с ней, расслабились, и теперь…

— Трепещут, — сказала Ди, стоя за спинкой моего кресла.

Она прилетела ночью. Сказала, что спешила как могла, и, едва завидя мое обрадованное лицо, бросилась обнимать. Маша немного подохренела от такого бурного выражения чувств, но потом Ди рассказала нам о своих злоключениях в усадьбе Кречетовых и в домике Костоправа, и обе девушки даже всплакнули.

— Сергей пока поживет у лесника, — закончила Ди свой рассказ. — А я должна отдать вам долг, хозяин, и если понадобится — свою жизнь. Поэтому я здесь. Приказывайте.

— Ди, ты такая глупая. Какая жизнь… — хлюпнула носом Маша и сама бросилась обнимать нексонианку. К ним тут же присоединилась Настя.

Да, я вынужден был согласиться. Хоть книгу пиши о несчастной любви некса и человека. Едва ли ее хоть кто-нибудь решится опубликовать, но чем черт не шутит?

Последней к Ди подошла Гама и крепко расцеловала свою расчувствовавшуюся «сестру» в обе щеки.

— Добро пожаловать домой, — услышал я ее фразу, и они вместе с Настей и Машей куда-то ушли и не показывались до самого утра. Я же еще час проговорил со Светланой Герасимовой, пытаясь понять есть в ней толк или нет.

Оказалось, есть. На первый взгляд она стала обычной — пусть и жутко пугливой — девушкой, которую даже тень способна напугать до чертиков. Но вот стоило мне шепнуть ей на ухо волшебное слово «Месть», как глаза Герасимовой разгорелись от бушующего в груди пламени Искры.

— Цель? — проговорила Светлана и хрустнула костяшками.

Сила от нее полыхнула просто сногсшибательная. Кажется, ей удалось отщипнуть от белой Сферы неплохой кусочек.

При слове «Прощение», Герасимова тут же вернулась к своему «стандартному» состоянию и ошарашенно заозиралась. Надо бы Насте с Машей попрактиковался с ней в настоящем бою. Лишний боец нам пригодится.

К утру от боевой куколки не осталось и следа. Светлана нынче пугливо выглядывала из своего футляра, и как мы с Гамой не билась, наотрез отказывалась вылезать.

«Слишком много людей», — сказала она и захлопнула крышку. Правда, внутри тоже сидеть ей было недосуг.

— Не хочу, — наконец, сказала она, высовывая нос наружу. — Там папа.

— Где? — хохотнула Гама. — В футляре?

— В темноте.

Бедняжка. Видать, Гаме с ней еще работать и работать. Нет, злодейкой она точно не была. А вот жертвой своего полоумного отца и мерзавца К. вполне.

Амальгама сжалилась над бедной Светланой и сунула ей в футляр фонарик.

— Внимание! — раздался голос под потолком. — Посадка через пять минут!

Мы похватали вещи, «контрабас», присели на дорожку, а затем высыпали в коридор и направились к выходу.

Жук с Зубром тоже подтянулись. Странно, Василия я не видел еще с вечера. Интересно, где он пропадал?

Мы с майором поздоровались, и меня кольнула игла беспокойства. Зная, как его «проводила» инквизиция, не мудрено, что они его так же «встретят» — и прямо на аэровокзале. Но когда я намекнул Жуку на экстренную посадку с парашютом, он только отмахнулся:

— Я уже связался с Зазубриным. Он сказал, что героя Омска не посмеют тронуть даже пальцем. Вы лучше о себе побеспокойтесь.

Я хмыкнул. А вот тут он попал в точку.

Вчерашний разговор с Императором никак не выходил у меня из головы. Накануне я предупредил Амальгаму о том, что Его Величеству известно, кто она, и что по приезду в усадьбу нам нужно подготовиться к аудиенции, на которую приглашена и нексонианка. Эта встреча обещала решить в нашей жизни если не все, то многое.

Гама тогда даже глазом не моргнула. Лишь слегка закусила губу и поклонилась:

— Как будет угодно Его Величеству, — сказала она, прежде чем раствориться в тенях. Я отметил, что она уже пришла какой-то нервной и жутко усталой. Оно и понятно — замаялась возиться со своей новой подопечной, а тут еще и на тебе: визит к главе государства намечается!

И вот дирижабль завис над землей и начал снижаться. Еще немного, и мы все оказались на твердой поверхности.

— Я дома, — вдохнула Маша «свежий» столичный воздух, когда мы шли с ней за руку по взлетной полосе. — Как хорошо…

— Что-то в прошлый раз свой визит во Владимир ты не была такой счастливой, — заметил я.

— У меня здесь стало куда больше друзей и меньше врагов, — Маша улыбнулась и сжала мою руку. Мы покинули взлетную полосу и вошли в здание аэровокзала.

Амальгама с «контрабасом» за плечами шла рядом, и с каждым шагом ее лицо становилось все напряженней. Ди, пристроившись с другого боку, тоже не пела от восторга.

Как ни крути, атмосферка вокруг была гнетущей. К тому же на нас оборачивались все, кому не лень, и нетрудно понять почему — обе нексонианки красоты были просто ослепительной. Да и Настя с Машей милашки хоть куда.

На меня же мужики смотрели с нескрываемой завистью.

Стоило нашей пестрой компании пройти помещение и направиться к выходу, как я сразу заметил знакомый автомобиль.

Даже два. Первый — «монстр» Рэя, за рулем которого сидел сам Воин дороги. В салоне также расположился Пьер и еще пара девочек.

Они ждали нас в окружении людей с микрофонами и камерами. Ну, приехали!

А вот второй автомобиль расположился у самого входа — черный и блестящий броневик с гербом инквизиции. И едва мы оказались на тротуаре, как из него высыпали люди в черном.

— Смотрите, Скалозубов, вот он! — раздался крик со стороны журналистов.

И в ту же секунду обе «группировки» направились прямо к нам.