Титан империи 8

Глава 27

Сила окружала меня везде. Я сам ощущался себя силой, и я медленно растворялся в толще убитого мною Осколка. Однако будь я силой, этой мысли бы не было…

Значит, я все-таки существовал.

Второй мыслью стало тело. Затем некая твердость, и спустя бесконечно долгую секунду я вырвался из этого топкого ничто. Подтянулся и, забирая чудовищную тяжесть с собой, полез наверх. Зановосозданные глаза резанул свет — далеко-далеко на вершине этого чудовищно глубокого колодца засверкала звездочка. Туда я и направился.

— Ты опять дергаешься? Зачем? — шептала мне на ухо Сил. — Чтобы вновь потерпеть неудачу?

Со мной были все воины, брошенные мною в котел Нексуса, и они как могли пытались утянуть меня обратно во тьму. Одной из них была моя давным-давно погибшая возлюбленная Сил. И даже она делала все возможное, чтобы сломить меня.

Я сопротивлялся, но груз самого печального из воспоминаний был самым тяжелым.

— Умри, Неро… — шептала она мне на ухо. — Умри вместе с нами. Умри навсегда.

— Нет, — повторял я, снова и снова переживая ее смерть, а сам карабкался все выше. В ушах вновь зазвучали крики всех тех миллионов существ, которые с именем Неро на устах сгорали в огне недр Пожирателя.

Мне не было стыдно за тот чудовищный провал, но мне все еще горько за судьбу моих подданных. Мы как могли пытались спасти Иллион и повергнуть Нексус, но нас постигла неудача. Второй раз я не совершу эту ошибку.

Подо мной пустота — раз Осколок мертв, значит, вся его мощь во мне. Выдержать ее и не сломаться под грузом своей целостности было чудовищно тяжелым испытанием.

— Разожми пальцы, Неро, — шептали голосом Сил мои внутренние демоны. — Просто отдайся своей слабости. Будь как все. Мертвым…

— Нет, — твердо произнес я и сделал еще один рывок к поверхности.

Медленно, пядь за пядью, я выбирался из ямы, и скоро стало так светло, что я не сразу смог открыть глаза.

А затем, почти у самой поверхности, моих ушей коснулся голос:

— … его нужно убить… Иначе он спасет эту проклятую планету…

— … ибо Земля не заслуживает того, чтобы даже моргнуть ради нее… — шипела Ананке, а ее чудовищно сильная Искра разгоралась все жарче. — Неро, наконец, собрался. Я чую… Нельзя оставлять его в живых… Ты же сама знаешь, на что он способен…

От нее так полыхнуло силой, что Гаме стало плохо. Что за мощь кроется в ее теле? И что произойдет, если все это вырвется на свободу⁈

Вдруг она поймала знакомый взгляд существа внизу. И да, оно было тоже зверски мощным…

— Сейчас он подползет поближе, — бормотала Обливион, — и мы…

Гама раздумывала только секунду.

— Прости, Ананке, — шепнула она на ухо нексонианке. — Но я тоже хочу спасти эту проклятую планету.

— Что⁈ — вздрогнула Ананке, и Гама отпустила ее.

Не успев даже вскрикнуть, Обливион рухнула в яму. Черное существо, карабкающееся по стенкам, пригнулось, и нексонианка пролетела мимо. Крик полный боли и ненависти раздался через секунду:

— ПРЕДАТЕЛЬНИЦА! НЕНАВИЖУ!!!

— Хозяин, дайте руку! — крикнула Амальгама и перевесилась вниз. Ее нити тут же затянулись на запястьях Неро.

Друг это или враг, прежний ли это хозяин, или лишь часть его. Неважно. Никого роднее у Гамы не было на целом свете.

Она дернула хозяина вверх. Неро прыгнул к ней, и вдруг снизу зажегся ослепительный свет. Гама на миг зажмурилась, но почувствовала хватку Неро на своих плечах.

Сцепившись, оба рухнули на землю, и из ямы вырвалась огромная рука, сотканная из света. Кулак поймал воздух, вспыхнул и под дикий крик разорвался белым огнем. Взрывной волной Гаму с Неро отбросило метров на десять, и подгоняемые волнами пламени они покатились по земле.

Бледный огонь нарастал, и скоро их накрыло с головой. Жар был такой силы, что казался обжигающе холодным. Неро навалился на Амальгаму и закрыл собой, а она, вжавшись в его мощное тело, зажмурилась и начала ждать свою смерть…

А она, сука, как всегда задерживалась.

Огонь рассеялся, когда терпеть боль стало почти невозможно. Прижавшись друг к другу, оба прислушались. Крик затихал где-то глубоко-глубоко под землей.

— Хозяин… — подняла Амальгама глаза на сидевшее на ней безволосое существо с черной кожей.

Ни рта, ни ноздрей у него не было. Только глаза, и вот они казались вполне человеческими.

— … это вы?..

Он ответил не сразу. И эта секунда показалась Гаме чудовищно длинной. Неужели она ошиблась?

Неро кивнул.

И вдруг земля снова задрожала, а потом грохот поднялся такой силы, что зубы заходили в деснах. Всхлипнув, Гама вновь вжалась в Неро.

Из ямы вновь вырвалось белое пламя, но оно ударило точно вверх — в небо.

Ослепительно яркий луч поднимался все выше и вскоре пронзил тяжелые тучи. Земля ходила ходуном, а из ямы непрекращающимся потоком выходила сила. Волна за волной она уносилась прочь и вскоре покинула земные толщи.

Гама поморгала. Сияющий сгусток силы устремился на Нексус. Скоро на поверхности Пожирателя сверкнула вспышка, и все окончательно затихло.

Они с Неро лежали на земле и пытались продышаться. Сердце хозяина быстро стучало. Сердце Гамы тоже — смерть давно не была настолько близка.

Амальгама оглянулась. Они сидели на единственном сухом островке. Все вокруг было выжжено «ангельским» огнем Ананке. Стены зданий и соборов оплавились, а асфальт вообще превратился в медленно остывающее болото. Кремлевская стена не так пострадала, но и ей досталось.

Неро слез с нее, но Амальгама не спешила подниматься.

— Позвольте вам помочь, — улыбнулась она и взяла лицо хозяина в руки. — Зажмурьтесь.

Неро закрыл глаза, и Гама, растянув между пальцами ниточку, сделала ему «улыбку». Рот хозяина раскрылся, и он закашлялся. Она немного перестаралась, так как «улыбочка» вышла шире, чем надо.

— Не могу сказать, что вы неотразимы, господин, — улыбнулась Гама и погладила его по плечу. — Однако у меня всегда был дурной вкус на мужчин.

Ее рука переместилась к шее и погладила Неро по щеке. Сердце в груди нексонианки неистово трепетало, и, похоже, давно не из-за страха смерти. В нем теплело нечто другое…

Нечто неожиданное.

— Сучка, Ди, — беззлобно пробормотала Гама, вглядываясь в глаза хозяина. — Наверное, ты была права.

Нет, она не могла себя больше контролировать. Прежде чем с языка Неро слетело хоть слово, Гама прижалась губами к его… ротовой щели.

Хозяин ответил, и вполне по-хозяйски.

— Рэй жи-и-и-ив! — крикнул Воин неба и дороги, выбираясь из обломков кукурузника.

Ему несказанно повезло — самолет перестал слушаться почти у самой земли, и Рэю удалось сравнительно мягко закопаться носом в развалины. Еще бы чуть-чуть, и он бы влетел в тротуар, но господь миловал его буйную голову.

Когда Рэй очнулся, вой, грохот и рев битвы стихли. Небо начало очищаться, и сквозь тучи пробивались вертикальные солнечные лучи. Один из них, ударив Рэя прямо в глаз, пробудил его ото сна.

— Встань и иди! — прогрохотало в голове Рэя набатом.

Едва продрав глаза, Воин неба и дороги потянулся к иконе святого Христофора, но вот незадача — из нее торчал огромный кусок арматуры. Еще бы чуть-чуть, и заостренный конец пробил бы и волосатую грудь Рэя.

Внезапно ему стало ужасно стыдно за свое секундное малодушие. Тот миг, когда самолет рухнул вниз и вера Рэя пошатнулась, показался ему самым позорным событием в жизни.

Возблагодарив святого песиголовца за очередное спасение и пообещав провести остаток дней в уединенном ските, он выбрался из самолета.

Пусть и безнадежно испорченная, но икона все еще с ним. Восстановить ее несложно: всего лишь немного гвоздей, скотч, горячая молитва, и святой Христофор будет как новенький!

Впереди простиралась улица, выжженная огнем и заваленная осколками разрушенных зданий. А еще тут лежали истерзанные и сожженные тела нексов — сотни, тысячи тел. То тут, то там виднелись мертвые глыбы Монолитов, а впереди дотлевали остатки бесовского дирижабля.

Стояла тишина, в груди Рэя барабанило поющее сердце. Он упал на колени и проговорил:

— Вот что крест животворящий делает…

Проползя вдоль улицы с десяток метров, он застыл как вкопанный и прижал к себе икону.

Чуть дальше возвышался Кремль, и с каждой секундой его испачканные стены становились все краснее. Более того, под ногами Воина неба и дороги забегали камешки и осколки стекол, поднялась пыль, а тела монстров начали медленно растворяться. Еще минута, и медленно восстающие из пепла стены зданий засверкали первозданным блеском.

Если бы сейчас с небес спустились ангелы, чтобы помочь неведомой силе восстановить город на семи холмах, Рэй бы ничуть не удивился.

Через минуту не осталось сомнений — улица, а за ней и город просыпались после долгого сна.

Окрыленный происходящим на его глазах чудом, Рэй поднял икону над головой. В его ушах раздавался радостный бой сотен и сотен колоколов.

— Где Зубр? — спросил я хриплым голосом. — Где все остальные, они живы?

Мы сидели на Кремлевской стене между зубцами и смотрели на то, что осталось от Москвы. В городе слышались одинокие голоса приближающихся ликвидаторов, но над крышами держалась таинственная тишь.

Ветерок приятно обдувал мою постепенно розовеющую кожу, солнышко понемногу проглядывало сквозь тучи. Даже небольшая стайка птиц прилетела откуда-то и сейчас щебетала на одной из башен.

Красота… Эх, еще штаны бы найти…

Мое лицо еще не до конца приобрело человеческие черты, но, поглядев на себя в осколок зеркала, я хмыкнул:

— Сойдет.

Быть безликим монстром с щелью вместо рта и при этом целоваться с такой прекрасной женщиной как Амальгама — конечно, очень экзотическое занятие, но я все же предпочитаю оставаться собой.

Хотя ей, похоже, так даже нравилось.

— Когда я искала вас, то видела трупы рейховцев, — ответила Гама, разглядывая мое лицо. — Наших практически нет. Думаю, все живы, и уже на полпути из города.

— И слава богу, — ответил я. — Нечего им тут делать.

Вдруг на улочках замелькали люди в ликвидаторских доспехах. Похоже, скоро они будут здесь.

— Давайте отыщем вам какую-нибудь одежду и найдем кого-нибудь из…

— Нет, — покачал я головой. — Я скоро уйду.

— Куда? — вздрогнула Гама, и в ее глазах мелькнул огонек страха. — Мы же победили?

— Кого, Рейх? Москву? Возможно, — хмыкнул я и поглядел на небо с нависающим над нами Пожирателем. — А его?

— Не хотите ли вы?..

— Хочу. И пойду. Как бы мне того ни хотелось, но штаны, как и союзники, мне на Нексусе без надобности.

— Вы с ума сошли! Пусть вы и Титан, но идти на Нексус в одиночку равносильно самоубийству!

— Идти на Нексус и во главе гигантской армии равносильно самоубийству, — покачал я головой. — Это я понял еще со времен своей первой попытки. В прошлой жизни я собрал великую армию, сильнее которой не видел свет. И ее возглавляли самые мощные маги Иллиона. И все они костьми легли ради того, чтобы я один добрался до Сердца Пожирателя. Я помню его нутро — как страшно там было, и какое отчаяние там охватило самых храбрых воинов. Нексус — гигантский капкан, и вести туда людей, значит, обречь их на гибель. Ты хочешь, чтобы я сделал это еще раз? И кого я поведу за собой? Среди этих постоянно враждующих народов ты видишь людей, способных пойти на компромисс ради человечества? В Иллионе я был почти богом, и даже самые непримиримые враги мирились с моей властью, потому что понимали: все, что угодно, — меньшее зло по сравнению с угрозой Пожирателя. Здесь же каждый второй мнит себя богом.

— Они собирались сформировать антинексовскую коали…

— А не поздно ли? Да и любые коалиции бесполезны, если нет общего лидера, власть которого абсолютна и непририкаема. Кто будет этим лидером? Мы с тобой? Ты — некс, а значит, монстр, которого боятся и ненавидят, а я… наверное, тоже. Во главе этого войска встанет один из императоров или королей Земли? Нет, ни за какие коврижки англичанин не станет подчиняться японцу, а японец англичанину: каждый из них мнит себя лучшим из людей. Ты сама только что рассказала мне о судьбе Иоанна — его сын ударил ему в спину в самый ответственный момент, и почему? Потому что Иоанн решил пойти на компромисс и взял на службу тебя, Гама. Это и сделало его врагом в глазах людей, таких как Эвальд или Николай Годунов. Ты считаешь, что другие будут более разумны? Сомневаюсь.

— Я… Я в любом случае буду с вами, хозяин.

— Хех, ты говоришь как Сил. Она тоже клялась и клялась без остановки, но в конце дрогнула. Мне жаль ее, как и других женщин и мужчин, которые миллионами сгорали в недрах Пожирателя ради меня. Нет, Нексус сам по себе огромный котел — в нем нет места живым людям. В нем могут выжить только такие как я.

— Но… Значит, все напрасно? Вся война напрасна?

— Я этого не говорил. Если мы не будем собирать великую армию, на что у нас все равно нет времени, это не значит, что я не знаю способа нанести Пожирателю смертельную рану.

Я замолчал.

— О чем вы?.. — тронула меня за плечо Гама. — Как можно нанести смертельную рану целой планете?

— Легко, — улыбнулся я. — Нужно просто зайти к Сердцу с «черного» хода. Никто и никогда не пробовал зайти с этой стороны, даже мысли ни у кого не возникало. Но я очень хочу попытаться. Правда, для этого мне нужна Сфера. Самая простая — голубой должно хватить. А еще немного удачи.

Гама захлопала глазами и сделала такое лицо, что я едва сдержался, чтобы не щелкнуть ее по носу. Как сестренку — у нее часто бывала такая мордашка.

Сука, последний раз, когда я видел Настю — они с Машей и Зубром пытались стащить меня с «погребального костра». Надеюсь, у них все хорошо.

— Я не понимаю… — проговорила Амальгама с таким видом будто я загадал ей неразрешимую загадку.

Хех, вечная всезнайка Гама загнана в тупик? Такого я еще ни разу не видел.

— Я спущусь в самый центр нашей планеты, Гама, — медленно проговорил я, взвешивая каждое слово. — И открою там портал. Если Земля и Нексус связаны, значит, открыть портал в центре Земли — это самый короткий путь к Сердцу Пожирателя.

От такого каламбура я хохотнул, однако Амальгама осталась зверски серьезной. Признаюсь, мне самому этот план казался чем-то безумным, но при этом… до боли логичным. Да и для Земли это последний и единственный шанс переиграть Пожирателя.

Пусть местные царьки морочатся со своими коалициями, договорами, национальными и классовыми склоками. Я буду действовать сам, и будь, что будет.

А Амальгама смотрела на меня как на безумца. Боже мой, она все еще не понимает…

— Гама, его никто не защищает, — сказал я, схватив ее за руку. — Я помню это лучше кого бы то ни было, ибо единственный, кто бывал там из всех живых существ. Нексус защищен с поверхности, миллионы тварей охраняют его недра, но ни одна не стоит рядом с Сердцем. Чтобы повергнуть его не нужно никаких армий, жертв миллионов, мощной магии и прочего! Нужен всего лишь один Изменяльщик в Центре Мира и с одной маленькой Сферой в руках.

Мы помолчали, и Гама, сведя брови, довольно долго пыталась переварить мои слова. Я ее не торопил.

— Это безумие, — наконец, сказала она, — но… в любом случае я пойду с вами.

— Нет. Я пойду один. Ты… Не спорь! — одернул я ее, когда нексонианка попыталась возразить. — Я твой хозяин, и ты будешь делать то, что я тебе велю!

Лицо Гамы дернулось. Было видно, что ее обуревают эмоции, и она очень хочет сказать «нет». Но в конце концов, она произнесла:

— Слушаюсь…

Я кивнул и сжал ее руку:

— У меня для тебя есть задание.

Гама охотно посмотрела мне в глаза, и я улыбнулся:

— Ты расскажешь о том, что тут произошло. И на дирижабле, и здесь в Москве, и на Иллионе. И если я не вернусь, но Земля будет спасена ты сделаешь этот мир лучше. Хорошо?

— Хорошо… — неуверенно произнесла Амальгама. — Но как?

— Я дам тебе знания. Используй их во благо и создай здесь новый Иллион, — сказал я и коснулся ладонью ее лба.

Она задрожала и в первую секунду порывалась отбросить мою ладонь, но все же сдалась и закрыла глаза.

Моя Гама всегда была охоча до новых знаний. И сейчас я давал ей столько всего, сколько она и не думала постичь. Мне это все не сильно нужно, да и времени переваривать гору информации из прошлой жизни у меня нет.

Я убрал руку. Открыв глаза, Гама выдохнула и зашаталась. Я мягко прижал ее спиной к зубцу.

Нет, я не стал открывать ей все одним махом. Все знания сейчас содержались в небольших «сундучках» в закоулках ее сознания, и ей еще предстоит подобрать ключики к этому архиву. Он дастся ей не сразу — если бы такая толща информации немедленно ворвалась ей в мозг, Амальгама сошла бы с ума.

Все решит время и хороший здоровый сон.

— И да, если я не вернусь, ты поведаешь людям о том, как погиб Нексус, — сказал я. — К завтрашнему утру вы все проснетесь и посмотрите на небо. Либо Пожиратель по-прежнему будет висеть в небе, а значит, Неро снова потерпел поражение. Либо его не станет, и люди, наконец, смогут вздохнуть полной грудью и плести интриги дальше. Что будет с Землей после смерти Нексуса… я не знаю, но, надеюсь, планета выдержит.

— Хорошо, но что вы хотите сделать с Сердцем⁈ — затряслась Гама. — Допустим, вам удастся обмануть Пожирателя и ворваться в его святая святых. Но вы всего лишь Титан. Да, этого уже не мало и не было в этом мире прежде Титанов Изменяльщиков, но все же… Вдруг его все же охраняют⁈ Боже, хозяин, зачем вам эта глупая жертва?

— Кто тебе сказал, что я Титан? — улыбнулся я, смотря в ее взволнованные изумрудные глаза. — Я поглотил силу Титана, поглотил две Кремлевские Звезды, да и к тому же закусил силой Московского Осколка… Да и спустившись вниз, к центру Земли, я смогу захватить с собой силу, которая теплится в недрах планеты. А там ее немало — внизу я почувствовал, что в земле находится несколько непробудившихся Осколков, которые рухнули с неба еще в начале Вторжения, но так и не смогли подняться к поверхности.

— Так, кто же вы?..

— Я Джаггернаут, Гама. Кажется, так этот недосягаемый уровень силы назывался на моей родине.

Когда я поднялся, глаза Амальгамы округлились. Вдруг послышался треск.

— И я почти закончил здесь.

Она посмотрела по сторонам и охнула.

Кремль, как и все здания вокруг, начали очищаться от слоя пепла, грязи и следов огня Обливион. Над стенами поднимался небольшой парок и сквозь него проглядывались оплывшие кирпичики, которые понемногу светлели и приобретали прежние черты. Еще немного, и следы сегодняшней битвы окончательно исчезнут.

Нет, Москве едва ли удастся вернуть первозданный облик, однако кое-какой внешний лоск мы вернем. Я отрывочно помнил, как она выглядела в воспоминаниях Зазубрина, и пусть хоть чуть-чуть, но я воссоздам здесь кое-что.

Парни, идущие по ее улицам, наверное, уже изрядно охренели. Как и Гама, кстати.

— Сейчас даже я не могу осмыслить, насколько я всесилен, — проговорил я, сжав кулак, и прыгнул вниз.

— Хозяин! — крикнула она мне вслед.

Мягко приземлившись на землю, я поднял голову. В глазах Амальгамы читалось смятение.

Я широко улыбнулся и протянул ей руку.

— Пойдем, я провожу тебя к людям.

Вороны били его благородие крыльями, клевали и царапали когтями, но барон Красавкин упрямо сжимал зубы на шее Ди, и не давал ей воспользоваться ускользающей силой. Без рук было тяжеловато удержать ее, но иного варианта не было — эта строптивая проказница размахивала своими веерами как сумасшедшая.

Не беда, ибо главное оружие барона это его зубы, а руки уже начали отрастать!

Да, Нексус свел Ди с ума, но вот с ее сущностью ему ничего не удалось сделать — она была нексом в теле женщины, и женского в ней куда больше, чем нексовского. А значит, перед бароном Красавкиным ей не устоять!

— Сволочь! Сволочь! Пусти! Я уничтожу тебя во славу ПОЖИРАТЕЛЯ! — кричала она, сверкая изумрудными глазами, и пыталась выцарапать ему глаза.

Барон Красавкин не уступал. Воронов с каждой секундой борьбы становилось все меньше, а ее силы понемногу перетекали в тело барона. Скоро руки Красавкина отрасли до такой степени, что он смог еще плотнее прижать Ди к полу. От боли она совсем потерялась, и вот-вот должна была отрубиться.

Тут ему помогла Багира — пантера появилась рядом так неожиданно и так яростно рыкнула в лицо Ди, что она снова закричала, и на этот раз от ужаса.

Вот-вот! Еще чуть-чуть куснуть! Главное, не перестараться и не перегрызть ее тонкую шейку!

— Тифо, дурефа, — зашипел он, сжав нексонианку новыми руками. — Барон Крававкин внает фто девает!

А тут еще и ее муженек никак не угомонится! Приставил ей к голове пистолет и стоит, хлопает глазами. Еще и рука дрожит, как бы не случилось чего…

— Неа, — слегка качнул головой барон Красавкин. — Отойди!

Багира рыкнула и поперла на мужа Ди. Мужик сделал два шага назад, а затем шлепнулся на задницу. Морда у него была такая испуганная, что, казалось, он сейчас пустит пулю себе в лоб.

Но нет — он просто выбросил пистолет. Молодец.

Вдруг крики затихли, а тело Ди безвольно обмякло под баронским нажимом.

Красавкин ухмыльнулся. Поистине ни одной красотке не устоять перед возможностью оказаться в объятиях его благородия!

Куснув девушку еще пару раз для острастки, барон подхватил ее на руки. Она была легкая как пушинка, а как пахла…

— Достойная награда, — ухмыльнулся Красавкин.

— Куда⁈ — крикнул ему в спину перепуганный муженек, когда барон понес свою добычу прочь. Багира снова зарычала.

— В кровать, — ухмыльнулся Красавкин и направился вверх по лестнице. — Если не хочешь потерять ее навсегда, дай мне пять минут. Или нет…

Муженек опешил. Багира ревниво заурчала.

— Может быть, чуть-чуть подольше, — хмыкнул Красавкин и скрылся на втором этаже.

Да, пусть он был не таким мощным парнем, как хозяин Женя, однако благодаря влиянию Нексуса, талантов Изменяльщика в бароне просыпалось все больше и больше. Возможно, он сможет даже вправить Ди мозги, как хозяин Женя когда-то вправил мозги Гаме.

А потом… Быть может, она даже отблагодарит его так, как умеют благодарить только благородные дамы!