Титан империи 8

Глава 3

Когда мы миновали «Сибирский проспект» и подъезжали к «Московской» над нами начало твориться что-то невообразимое. Сверху посыпался песок, зазвучали глухие удары и непрестанный рев. На мгновение возникло ощущение, что сейчас нашу дрезину накроет с головой.

— Сука… — прошипела Нина, елозя на месте. — Еще не хватало сдохнуть, не выбросив ни одной бомбы!

Тут я с ней был полностью согласен. Обидно будет, если наше предприятие закончится так бесславно.

К счастью, долбежка продолжалась лишь пару минут, а потом немного поутихла. Кажется, вал монстров укатил навстречу нашим армиям и сейчас Нексус страшно занят. Круглый тоннель вибрировал, но с каждым пройденным метром все меньше.

Правда, тут же возникла другая проблема — у «Московской» рация приказала долго жить. Последнее, что мы слышали, прежде чем сигнал пропал было «Они идут!!!». Радист пощелкал переключателями и покачал головой. Все, теперь мы сами по себе.

Однако Монолиты пусть и блокировали связь, но и пользу приносили — силы тут было, извините, хоть задницей жуй, и с каждой станцией фонило все больше.

Дрезина набирала ход, температура росла, да вдобавок ко всему, еще розами запахло просто удушающе. Все, не сговариваясь, закрыли забрала.

Дышать стало полегче, но вот за кого я переживал, так это за Нину — хоть мы и нарядили ее в ликвидаторские доспехи системы «Фауст», но без Искры использовать их на полную катушку не выйдет.

Еще одна станция, «Рабочая», осталась позади. И сразу за ней в стенах показались круглые проходы, сделанные явно не рабочими в далекие-далекие времена. Похоже, тут постарались жвала многоножек.

Начиналось самое веселое, и здесь нужно очень четко соблюсти золотую середину: не тормозить, но и не слишком спешить, чтобы не влететь в засаду.

К сожалению, фонарь на носу дрезины вырывал из тьмы где-то метров пятьдесят. Дальше на нас смотрела непроницаемая тьма.

Я на всякий случай проверил, как мечи выходят из ножен. У меня их сейчас было целых три — подарок сестры, Душелов, который я использую только в самом крайнем случае, и отцовский, и его, скорее всего, придется «выкинуть». Пусть сражается самостоятельно, а я помашу своей привычной сабелькой.

— Все будет хорошо, ваше благородие, — видя мое волнение, произнес престарелый машинист, которого все звали просто Петрович. — Но потрудиться придется. Омское метро — это место крайне примечательное. На бумажке по этой ветке целых двадцать две станции, а на деле неизвестно.

— Я помню, мы это обсуждали с Зубром — в прошлом эти коммуникации не довели до ума, и куча станций так и осталась недостроенными.

— Кто-то говорит, что официально открыли всего одну станцию! — сказал один из наших бойцов.

— И поэтому омский метрополитен одновременно и есть, и нет? — спросил я, и сразу несколько человек кивнули.

— Я думаю, это байки все, — махнул рукой Петрович. — Ну, какому идиоту взбредет в голову открывать метрополитен с одной станцией? Вот две, это я понимаю…

— У предков были свои причуды, — пожал плечами боец. — Жаль, что в Омске полноценного метро больше не будет никогда!

— То ли дело в Москве, — хмыкнула Нина из другого конца вагона. — Дядя Вася как-то рассказывал, что там когда-то работало станций двести, а то и больше! Лабиринт чудовищный, по его словам…

— А он там был⁈ — удивились гармовские ликвидаторы.

— Угу, по молодости. Правда подробностей от него я так и не добилась, — пожала она плечами.

— Ладно, не отвлекаемся, — прищурился я, глядя вперед. — Там что-то… Зараза!

Спереди показалось движение, и в ту же секунду на дрезину налетела толпа тварей. Машинист не растерялся и прибавил ходу. Дрезина врезалась в копошащуюся кучу и раздавила где-то десятерых. Остальные отскочили на стены и защелкали челюстями.

Многоножки — старые знакомые!

Через секунду на крыше раздался топот сотен маленьких ножек.

— Надо их сбросить! — крикнул я.

Парни распалили мечи и хотели было лезть в люк, но я остановил их:

— Нет, это опасно — нужно что-то юркое и быстрое. Нина! Твой выход!

Девушка молча кивнула и откинулась на сиденье. Следом все четверо конструктов поднялись на ноги.

— Дорогу! — скомандовал я, и парни расступились к стенам. — Откройте люки!

Люк открылся, и в него тут же сунулись твари. Засверкали молнии, монстры отпрянули, а навстречу им бросились конструкты. Раздался рев, и все четыре грозных фигуры исчезли снаружи. Люк скрипнул и рухнул на свое место.

Следующую минуту мы слушали доносящийся снаружи рык и скрежет. Нина недвижимо сидела на месте и лишь вздрагивала, когда сверху раздавался очередной мощный удар.

Скоро по стеклам заструилась кровь.

— Петрович, включи дворники, — хохотнул боец, и машинист запустил чистку стекол.

Так, под грохотание на крыше, мы и добрались до станции «Туполевская». Жарища тут была такая, что если бы не система охлаждения в доспехах, мы бы все заживо сварились.

Петрович ударил по тормозам, и дрезина, взвизгнув, встала.

Тут же машинист нажал кнопку на пульте — на правом боку дрезины загорелись огни и осветили станцию.

Она оказалась в крайне дерьмовом состоянии: половина перекрытий просто обрушилась, но другая еще держалась. Надолго ли — неизвестно.

— На выход! — гаркнул я, и ликвидаторы высыпали на перрон.

Скрипнула крыша и рядом рухнула одна из многоножек — вернее половина разорванной надвое твари. За ней на перрон спрыгнул конструкт, весь покрытый ядовитой кровью некса. С его плечей с шипением поднимался белый дымок. Трое его друзей спрыгнули следом.

— Женя… — раздался голос Нины, и я обернулся.

За забралом лица Нины было не разглядеть, но девушка тряслась так сильно, словно была в горячке.

— Нина, сиди внутри, мы скоро…

— Кажется, у меня клаустрофобия, — проговорила она, еле слышно. — Боюсь, когда тесно и темно…

И она, трясясь, вылезла наружу. Вид у нее был крайне неважный.

— Блин, и ты молчала⁈

— Я и сама толком не знала… Видимо, постоянное пребывание в голове конструктов сделало только хуже.

— Зараза! Альберт, — повернулся я к молчаливому парню. — Не отходи от нее даже на шаг, понял?

Тот кивнул и подставил ей плечо. Нина охотно схватилась за опору и сделала несколько неуверенных шагов. От прежней рубаки не осталось и следа.

Вокруг них сошлось кольцо конструктов.

Вытащив несколько бомб, мы растащили их по станции — нужно было разложить их под опорными колоннами, чтобы спровоцировать обвал. Из-за углов выпрыгнуло еще несколько тварей, но конструкты были тут как тут — брызнула кровь и, визжащие монстры, сдохли.

Еще несколько я взял на себя. Зарядил энергией отцовский клинок, и едва он оторвался от земли, как сверкнула вспышка, и сразу три твари рассекло от башки до хвоста. Меч, сверкая камешком навершия, весело вращался вокруг своей оси, а к нему тянулась окровавленная дорожка.

В следующую секунду клинок подлетел ко мне и, смахнув с себя ядовитую жидкость, устроился за моим плечом.

Я взял его за рукоять и погладил.

— Молодец, Дружок!

Меч довольно завибрировал, а затем снова ринулся в сторону — еще четыре гадины показались из щели в стене. Тут уж я помог Дружку, и за пару секунд мы пошинковали монстров в капусту.

— Эх, был бы у меня такой меч, — задумчиво проговорил один из гармовских ликвидаторов, закатывая бомбу под очередную колонну. — Я бы, наверное, из казармы и не вылезал. Лежишь да плюешь в потолок, а он за тебя тварей косит!

Наконец, соединив бомбы проводами и подсоединив их к датчику, который потом активируют пультом, мы закончили.

— Отлично! По коням! — кивнул я, и ликвидаторы полезли обратно в дрезину. Тем временем, наверху снова задребезжало и потолок заходил ходуном. Где-то что-то закряхтело и раздался отдаленный грохот.

Нехороший знак. Надо бы поспешить.

— Антихрист… — раздался вдруг тихий голос из темного уголка, и я повернулся на звук. Меч тоже дернулся, и я насилу поймал его в полете.

Еще бы чуть-чуть и он бы пронзил насквозь…

Сеню⁈

— Ты чего тут делаешь⁈ — разозлился я, когда рассмотрел в темноте знакомую бородатую физиономию. — Я приказал тебе с друзьями помогать вытаскивать раненных с поля боя!

— Мы и вытаскиваем, — отозвался бородатый некс.

Внешне он выглядел так себе — вены на висках вздулись, покрасневшее лицо обливалось потом, однако держался он молодцом.

— Но этого недостаточно, — покачал он головой. — Мы должны помочь тебе сладить с Осколком! Вот!

И он сунул мне под нос грязный клочок бумаги!

— Это что? — взял я его и подсветил фонариком. В моих руках была старая карта, и, судя по всему, одними станциями тут дело не ограничивалось — переходов между ними сотни, и строение напоминало огромный муравейник.

— Мы нашли это для тебя. Это карта технических этажей, которые простираются еще ниже к Осколку. Если протащить бомбочки на эти уровни, мы ослабим врага еще больше!

— Нет смысла, мы все сделаем и так, — я вернул Сене карту. — Жук уже скоро доберется до «Торгового центра» и поедет дальше. Все предприятие завершится в течение часа.

По крайней мере, я на это надеялся.

— Нет, Антихрист, — покачал головой Сеня. — Туннели перед станцией «Библиотека им. Пушкина» обрушены!

— Что? Ты уверен⁈

— Да. Нам об этом сказал Нексус. Они рухнули только что.

— Правда! — высунулась из темноты еще одно бородатое лицо, а за ним из разных углов выглянул и еще десяток:

— Истина! Так и есть! Зуб даем!

Ликвидаторы остановились и взялись за мечи. В следующую секунду они узнали наших знакомых:

— А вы чего тут забыли⁈

Я нетерпеливо махнул рукой в сторону дрезины.

— Ты слышишь Нексус? — спросил я Сеню.

— Четко, каждое слово, — закивал он. — Он смеется над нашей слабостью и угрожает раздавить нас как мух, но все что ему удалось сделать — это обрушить один единственный туннель. Нагадить еще больше он боится — тут неподалеку находятся кладки выкормышей Мантикор, которые обещают вот-вот вылупиться.

Блин, еще этого не хватало… Ладно бы многоножки, гарпии, бесы и прочая мелочь, но вот кладка Мантикор!

— Ты их видел?

— Нет, я же не псих, — пожал плечами Сеня и показал пальцем на своего друга. — Но Емеля видел. Он, дурья башка, последнее время часто тут ползает! Говорит, их там десятки!

А вот это плохо. Еще одна причина взорвать тут все к чертовой бабушке.

— Ты не боишься Нексуса? — спросил я второго бородача.

— Боюсь, — сказал Емеля. — Но тебя я боюсь куда больше, Антихрист. Что сделает мне Нексус? Убьет одного меня и только. А вот ты можешь осерчать и выгнать с завода нас всех!

Бородачи вокруг закивали и перекрестились. Ну что ж, логика в этом есть…

— Нет уж, у вас еще план, — хмыкнул я и хлопнул смелого бородача по плечу. — Значит так. Берите десять бомбочек и раскидайте их на нижних этажах. Как сделаете, двигайтесь к «Торговому центру». Там мы пересекаемся с Жуком. Если и вправду дальше туннель обрушен, то ничего не поделаешь — придется обходить его по боковым переходам. Давайте, мухой!

— Слушаемся, Антихрист! — заголосили мужики и, растолкав ликвидаторов, побежали к дрезине.

Мы выкатили «хлопушки», и, подхватив их, бородачи скрылись в проходах.

Я проводил их взглядом и вернулся к своим людям. Надеюсь, они сумеют сделать все быстро — нельзя бросать их здесь, когда тут начнут рваться бомбы, а снизу полезет Осколок. Все эти коммуникации буквально превратятся в кашу.

— Никак не могу взять в толк, что это за ребята, — проговорил Петрович, когда дрезина вновь пришла в движение. — Бродяг в городе раньше было ну дай бог человек тридцать, и все держались обособленно, разве что надоедали всем со своей мелочью. А теперь их тут сотни! И все рвутся помогать во всем!

— Просто неравнодушные граждане, — пожал я плечами. — Патриоты своей родины.

— Да уж, — буркнул Петрович. — Золотые ребята, а мы их совсем не замечали, а кое-кто даже лупил почем зря…

— Нина, как ты? — спросил я, присев на одно колено перед девушкой.

Она снова сидела на лавке, вцепившись в плечо Альберта. Ее конструкты ушли на крышу, и каждые десять секунд там что-то шипело и грохотало.

— Нормально, — буркнула она в забрало. — Если руку Альчика не отпускать, то справляюсь.

«Альчик» только сильней сжал ей ладонь, Нина опустила шлем ему на плечо. Я же выглянул в окно, и увидел, что на стенах полно многоножек, которые так и норовят залезть к нам на крышу. Их кровь все текла и текла по стеклам.

— Нина, ты молодец, — подошел я и положил руку ей на плечо. — Выберемся, и мы с Гамой сварганим тебе такой ужин, который ты никогда не пробовала!

Нина не ответила — по крыше снова с остервенением забарабанило. Под прикрытием конструктов мы открыли заднюю дверь и начали через каждые сто метров сбрасывать на рельсы по «хлопушке» — когда рванут те, что остались на станции, начнется цепная реакция, которая должна захватить даже норы в стенах.

Нужно разнести тут все по максимуму — второго шанса у нас точно не будет!

Выкидывая «гостинцы», проехали станции «Парковая» и «Лермонтовская», и на каждой нас ждали нексы — и куда больше, чем на прошлой. Первыми в бой бросались конструкты с Дружком, а ликвидаторы, окружив парней с бомбами, рассыпались по перрону. Я тоже не отставал — мой меч полностью покрылся кровью нексов.

— Закончили, — кивнул я, когда еще одна партия «хлопушек» нашли свое место. — Едем дальше!

Сверху еще грохотало, но то ли не так громко, то ли я уже привык к постоянной вибрации, глухим ударам и отдаленному реву.

Мы погрузились на дрезину и двинулась дальше — к станции «Маршала Жукова».

— Что за маршал Жуков? — поинтересовался один из ликвидаторов. — Родственник майора что ли?

— Наверное, — пожал плечами Петрович. — Тоже, поди, давил какую-нибудь гнусную тварь, вот и прославился.

Вот-вот должна была показаться станция, но тут дрезина начала замедляться.

— Что такое? — спросил я, и машинист показал вперед, где в темноте что-то виднелось.

Камни⁈ Черт, неужели и этот туннель обрушился?

Мы подъехали ближе, и внезапно камень двинулся, а затем открыл глаза — они вспыхнули изумрудным светом.

— Мантикора, сука! — рыкнул Петрович и схватился за рычаг, чтобы дать по газам.

Тварь же, не спеша, раскрыла гигантскую пасть и повела рогатой головой. Хвосты забили по стенам, а за ее спиной показались еще две гадины. И будто этого было мало, еще десятка два многоножек двигались в нашу сторону — они полностью заполнили туннель и ползли даже по потолку.

Монстры взревели, а в ответ дрезина загудела, готовясь ворваться в их ряды и превратить их в кровавое месиво.

И в эту секунду и позади дрезины раздался чудовищный рев.

За пределами палатки полевого госпиталя грохотало так, что временами у Вари закладывало уши. Краем глаза она выглядывала в окошко и видела вспышки молний, всполохи огня и тысячи, тысячи изумрудных глаз, которые постоянно перемещались, гасли и вспыхивали вновь.

Сверху было черным-черно — грозовых туч маги нагнали щедро.

Однако любоваться открывшимися видами было некогда: раненные поступали к ним один за другим, и Варя с Боярской и еще несколькими лекарями едва успевали поддерживать в себе огонь Искры.

— Этого убрать, — кивнула Лидия Михайловна на наполовину сгоревшее тело, которое еще дергалось. — Не жилец.

Медбратья подхватили бедолагу на носилки и уволокли наружу. На его место положили еще одного — у него не было ноги, а в груди зияла чудовищная рана. Принесли его дружки Сени — бородачи все утро бегали как ошпаренные и приносили больше всех раненых ликвидаторов.

Бросив мимолетный взгляд на пациента, Боярская отмахнулась от помощников, полыхнула силой и, положив ладонь ему на грудь, принялась заживлять страшные раны. Поднялся небольшой дымок, а парень открыл рот и завопил. Боярская проигнорировала это и только усилила нажим.

Внесли еще одного живчика, но Лидия Михайловна снова затрясла головой. Раненого сразу же унесли.

Варя, тем временем, пыталась продышаться и прийти в себя — сил пришлось отдать столько, что, казалось, скоро и она окажется на операционном столе, и, черт его знает, не отправит ли ее Боярская на вынос.

Снова в палатку принесли ликвидатора в почерневших доспехах. Получив от Лидии Михайловны утвердительный кивок, с него принялись снимать броню. Кое-где она отходила с мясом.

— Иди, отдохни, — кивнула Лидия Михайловна, едва Варя приготовилась отдать этому несчастному всю себя. — Я сама.

И с этими словами она положила ему на грудь вторую руку. Глаза ее вспыхнули.

Варя хотела было поспорить, но вовремя прикусила язык. Спорить с Боярской — дохлый номер.

Она буквально выкатилась из палатки, устало присела на лавку, и в этот момент ей предстала жуткая картина. Вдалеке чернеют здания Омска, а вокруг носят росчерки молний. Везде пожары, что-то гудит и шипит.

И Женя… где-то там.

В следующую секунду на нее подуло ветром — и еще жутко несло розами! Как же она их ненавидела!

Варя прикрыла глаза… Ну ничего, Жене наверное в сто раз тяжелее, если он и впрямь в эпицентре этого ужаса. А она? Разнылась, подумаешь — устала! Сейчас только посидит пару минут, а потом…

Ох, вроде снова тащат кого-то… Все, перерыв окончен!

Раненого на этот раз несли ликвидаторы в незнакомых доспехах. Похоже, столичные ребята.

Она помогла внести бойца в палатку и расположить его на окровавленном столе, а затем с трудом стянула смятый шлем с головы. Парень оказался совсем молодой — кудрявый и довольно симпатичный. Одна половина лица у него почернела, а от руки осталась окровавленная культя.

— Прошу, сделайте все, что можно! — вцепился в Варю ликвидатор, который сопровождал раненого. — Это наследник рода!

— Что тут? — подошла к ним Боярская, сверкая глазами. — Дергается еще?

— Да!!! — с отчаянием в голосе выкрикнул ликвидатор. — Спасите его! Мы ничего не пожалеем!

Теребя в зубах догорающую сигарету, Боярская пару секунд вглядывалась в дрожащее молодое лицо, мокрое от пота, а затем отмахнулась.

— Все вон, — сказала она и, выплюнув окурок, сунула в рот новую сигарету. — Варя, твой черед, я буду тебе помогать. Сама сейчас коньки отброшу от усталости. А этот сильный… — она кивнула на молодого парня, который дернулся и застонал. — Он вытерпит.