Уравнение времени

Глава 23, в которой путники попадают во владения дриад

Лес показался Саше знакомым — огромные, уходящие ввысь стволы, крона где-то там, далеко-далеко вверху…

Точно! Все три раза, что ей довелось ехать от Углежа до станции МИ, Саша видела из окна поезда такие леса. Вблизи стволы оказались гладкими-гладкими, а на ощупь — и вовсе бархатисто-замшевыми. Девушка даже направила Конопуша вглубь леса — так ей понравились деревья-великаны. От них веяло силой и чем-то таким, особенным, что Саше захотелось побыть под сенью деревьев, а не на опушке.

Однако очень скоро девушке стало не по себе. Слишком сильным был фон у древесных исполинов. Создавалось полное впечатление, что каждое дерево было индивидуальностью. Саша миновала всего три дерева, когда четко поняла: ей тут не место. И не просто поняла. Мысль о том, что она тут лишняя, обжигала! Девушка побыстрее развернула Конопуша и выехала обратно на опушку.

— И что же так поспешно? — подколол сестрицу Амвросий.

— Это очень странные деревья, — не ответила на шпильку Саша. Ее буквально грызло неясное чувство тревоги. Не стоило ей заезжать в лес, ой, не стоило! — Мне показалось, что я их видела там, на Земле, из окна поезда. Но здесь-то Бездна, пусть и холодные ее слои. А на Земле, как я поняла, что-то вроде Пограничья. А деревья — и там, и тут одинаковые…

И девушка с надеждой посмотрела на Звенового — чтобы услышать мнение. Точнее, даже не мнение, а голос. Потому что тревога не отпускала. Наоборот, усиливалась.

— Все правильно, Саш. — Николай мягко улыбнулся, а девушка увидела: его глаза светятся отнюдь не привычной иронией. — И Пограничье, и те пейзажи, что ты видела, и тот маковый луг, где наши псы напились из колодца — все это те самые холодные слои. Просто пропущенные через…

— Эдакую дифракционную решетку? — перебил ученого начитавшийся учебника по физике Амвросий. — Это многое объясняет.

— Это хорошо, что тебе объясняет, — тут же сменил мягкость на иронию Звеновой. — Везет тебе. Лично у меня еще осталось много вопросов. Хочется посидеть у камина денек. Как следует разобраться в топологии планеты. В частности, почему в Углеже и на станции МИ снег лежит, а там, где наши собачки упились до лошадиных размеров — нет? Это ведь только периодом решетки не объяснишь. Или вот, почему Прасковью в темные слои не утащило.

«Прасковью? Не утащило?» — Саша насторожилась. Даже о тревоге позабыла. Она-то после разговора с Максимилианом думала, что яга в абсолютной безопасности. А выходит, если бы Бездна была устроена по-другому, Прасковья бы угодила в темные слои?

— А это тоже из-за этой, как ее там?.. — видимо, монах подумал о том же.

— Топологии? — усмехнулся Звеновой. — Может, и да. А может, и нет. Я же не всезнайка, как некоторые.

— Ты еще скажи, — не остался в долгу Амвросий, — что хочешь понять, почему на Земле меняются времена года.

— Так из-за того, что ось собственного вращения планеты наклонена к орбитальной плоскости, а сама планета движется по орбите вокруг солнца, разве нет? — состроил из себя подготовишку молодой ученый.

— Все шутишь, — отвернулся от него инок. — А я, между прочим… Ого!

Из-за ствола древесного исполина выглядывала девушка. То есть, очень, необычно красивая девушка. Дриада.

***

Это была именно дриада, и спутать ее с обычным человеком было невозможно. По легким одеждам и открытым частям тела тек, струился мягкий зеленоватый свет. Лицо имело абсолютно правильные, невозможные для земной девушки черты. Но вот она отошла от ствола, и свет угас.

«Понятно, почему Натали не светилась, — ответила на возникший было у нее же вопрос Саша. — Просто я ее рядом с такой вот… секвойей никогда не видела».

— Здравствуйте путники, — знакомо-мелодично произнесла дриада. — Куда путь держите? Почему через заповедный лес?

— Но я… — До Саши медленно доходило, что тревога у нее появилась не на пустом месте. — Я же только завернула в лес и выехала. Разве этого было делать нельзя? Я не знала! Нам сказали, что по опушке будет быстрее добраться до аналитиков, вот мы и…

Девушка развела руками: слова не шли. Да и Максимилиан хорош! Мог бы предупредить, чтобы в лес не заезжали ни в коем случае!

Но потом Саша все-таки вспомнила, что Максимилиан что-то такое говорил про испытания от Бездны. Мол, подскажешь лишнего, и трудностей прибавится.

Как бы в ответ на эти мысли в руке у дриады — идеальных пропорций и очертаний, между прочим! — появилась хорошая такая, заостренная рогатина.

— Милостивая госпожа, — пока Саша ловила ртом воздух, заговорил Амвросий, — извините нас за вторжение, пожалуйста! Мы действительно не знали, что этот лес — священный.

От монаха так и фонило целым букетом эмоций.

«Наверняка вспомнил свою Натали», — сквозь величайшее смущение и растерянность подумала Саша.

Ее и саму, что и говорить, удивила та рогатина, никак не вязавшаяся с обликом утонченной девы. Не думала Саша, что дриады могут быть настолько воинственными.

А вот Конопуш, наоборот, вел себя совершенно спокойно, несмотря на нацеленную в его сторону рогатину: не рычал, для прыжка или бегства не подбирался. Не чуял угрозы?

Между тем к дриаде подошло подкрепление. Теперь на нарушителей спокойствия смотрело четыре рогатины. И четыре строгие, хоть и прекрасные девицы. У одной на голове была нефритовая диадема.

— Прошу вас следовать за мной, — мелодично произнесла она. — Поскольку вы заехали в наш лес всего на минуту, то наша владычица примет вас уже через три недели.

Путешественники переглянулись: через три недели?!

А как же лаборатория? Пока они тут будут отсиживаться по темницам да заточениям, лаборатория погибнет!

— Нет, милая девушка, нам нельзя ждать, — выразил общую мысль Звеновой. — У нас времени мало. Вдобавок… Вдобавок, ваша сестрица Натали передает вам привет.

— Натали? — Дриада дрогнула. — Ты сказал, Натали? Из земной конторы МИ?

— Ну да, Натали. Из конторы МИ, — как можно более спокойнее произнес Николай.

Имя дриады он произнес наугад, не зная, как еще можно воздействовать на воинственных девиц. И, судя по реакции собеседниц, Натали была не просто дриадой — ее имя на четверых с рогатинами произвело впечатление! Оставалось понять, какое. Пока что девы недоуменно переглядывались и пожимали плечами. Потом та, что с диадемой, ушла, а взамен нее появились еще пятеро с рогатинами. Тут уж Конопушу стало не по себе. И Снежному с Чернышом тоже. Осторожно, по миллиметру, по два, начали они сдавать назад…

Когда расстояние увеличилось на метр, дриады шагнули вперед. И настроены они были куда более воинственно, чем прежде. Из-за того, что вот-вот и отдалятся от своих деревьев? Или была другая причина?

Наконец появилась дриада с диадемой.

— Королева согласилась вас принять немедленно, — наклонила голову она.

И снова ее слова произвели впечатление. Причем, не столько на незваных гостей, сколько на остальных дриад. Теперь они сжимали рогатины с таким видом, будто это была та соломинка, за которую им только и оставалось, что держаться, что Саше даже стало их жаль. Впрочем, жалела Саша дриад недолго: неизвестно, что ожидало их впереди. И если сейчас они, возможно, еще могли улизнуть, то из сердца владений дриад — вряд ли.

А девица с диадемой, выждав паузу, произнесла:

— Прошу следовать за мной.

***

Высокие деревья остались позади.

А с ними — ужас. Животный ужас живого существа, находящегося на грани исчезновения. Потому что именно так ощущала себя Саша во время путешествия под сенью древесных исполинов. Надо сказать, она была не одинока: Конопуш тоже боялся. Дрожь верного пса девушка ощущала всем телом. Но он, Черныш и Снежный шли вслед за дриадами, переходя с территории, подвластной одному исполину, на территорию другого. Деревья скрипели, будто переговаривались друг с другом, и от этого было жутко, очень жутко: вот-вот разверзнется земля, и!..

Но проходила минута, другая… — исполины их не трогали. А потом и вовсе выпустили за пределы леса. Впереди лежал огромный луг, на котором паслись… единороги! Да-да, белоснежные коняшки с рогом на лбу: грива золотая, кольцами спадала чуть ли не до копыт. А совсем-совсем рядом с табуном… Рядом с табуном лежали два огромных саблезубых тигра! На хищников единороги не обращали абсолютно никакого внимания.

— Вот это да! — ахнула Саша. — А… как же?

— Наверное, тигры не голодные. — Звеновой даже в этой ситуации не утратил ироничной манеры изъясняться. — По крайней мере, пока.

Но было видно, что Николай изрядно ошарашен увиденным.

А поляна продолжала удивлять: рядом с тиграми играли маленькие медвежата, за которыми присматривала… росомаха! Чуть поодаль резвились зайцы. В небе реяли огромные орлы. И, нисколечко их не страшась, выписывали круги голуби…

«Что же все они едят? — Саша не верила своим глазам. — Неужели дриады сумели как-то повлиять на метаболизм хищников?»

— Наверное, — Амвросий ответил на невысказанную мысль сестры, — они охотятся, но не здесь.

Как бы иллюстрируя его слова, саблезубый тигр с поистине философским спокойствием подождал, пока на него заберется наглый барсук… и скатится вниз, точно с горки!

— А где? — подобрала челюсть Саша. — Где охотятся-то?

— А я знаю? — пожал плечами монах. — Но то, что не здесь — это факт.

Так, дивясь и восхищаясь, ехали путешественники по чудесному лугу, пока перед ними не соткались — казалось, прямо из воздуха — мерцающие пирамидальные тополя.

— Пришли, наверное, — почему-то шепотом сказала Саша.

Девушка оказалась права.

Казалось, прямо из тополей соткалась сияющая дриада — легкая и царственная одновременно. На голове красовалась диадема с рубином, одета была во что-то легкое и воздушное — в мерцании толком и не разглядишь! Но вот она сделала несколько шагов вперед…

— Натали?! — воскликнула Саша.

Ей вторили сдавленные хрипы Амвросия.

Однако это все-таки была не Натали, а дриада как две капли воды похожая на нее.

Присмотревшись, Саша увидела: та, кто стояла сейчас перед ними, была старше Натали. И смотрела она на путешественников не как ее двойник. Без тепла во взоре.

— Меня зовут Мириада, — мелодично произнесла дриада. — Я — владычица этих мест. Добро пожаловать, путники! Слышала, вы торопитесь. Не бойтесь, надолго я вас не задержу.

С этими словами она развернулась и… слилась с мерцающими тополями.

— Сюда, — раздалось из-за деревьев.

В облитых мерцанием тополях открылся проход.

Конопуш, дрожа всем телом, устремился вперед.

***

Натали была меньшей сестрой владычицы Мириады. Сестрой любимой и единственной. В детстве с Натали сдували частички былинок, ради нее были приручены саблезубые тигры и медведи.

— Мы все очень скучаем по Натали. — Рука идеальной формы гладила голову белого медведя. Мишка млел, лежа в фонтане, наполненном холодной морской водой. — Это была ее идея — проверить, уживутся ли хищники и их жертвы.

— И как вам это удалось? — аж подался вперед Звеновой.

— Особый… — Рука дриады, гладящая медведя, дрогнула. — Особый, скажем так, состав воздуха. Не дает проявиться животным инстинктам. И, конечно, тренировки по утрам — чтобы направить в мирное русло остатки агрессии. Вы бы видели, какие мы с ними устраиваем игры! Вдобавок, специально выращенный корм, содержащий все необходимые для полноценной жизнедеятельности белки, жиры и углеводы… А теперь расскажите, как там наша Натали.

Дриада перевела взгляд на Сашу, и девушка оторопела: в глазах собеседницы не было подспудно ожидаемой тоски и утраты. Было что-то такое… звериное, что ли. Даже хищное.

«Вот тебе и древесная дева. — Саша изо всех сил пыталась замаскировать эту мысль. Кто знает, какими талантами обладает собеседница? Вдруг она телепат?.. Но мысль все равно оформилась: — Неудивительно, что Натали сбежала из этого, так сказать, рая!»

Следующая мысль уроженки Пограничья была о том, что тут следовало быть очень осторожной в высказываниях. Вот Саша и медлила с ответом — пока вдруг не подумала: не попусти Бездна, Амвросий каким-то образом выкажет свое отношение к Натали! Судя по тому, что мужчин во владениях не было, они были либо не в чести, либо в очень незавидном положении.

Надо было опередить брата!

— У Натали все хорошо, — затараторила тогда Саша. — У нее своя лаборатория, в ней — деревья. А еще у нее такие милые зверюшки!..

Девушка широко улыбнулась. Улыбнулась, в душе моля о том, чтобы дриада не догадалась, что она просто играет.

Мириада либо не додумалась до правды, либо не подала виду. Амвросий и Николай разве что покосились на соратницу… Но с каким-то вялым любопытством, что ли. А вот псы…

А вот псам было откровенно плохо. Может быть, местный воздух, войдя в реакцию с водой, которой напоил собак Магистр, заставлял их буквально не находить себе места. А может, псы реагировали на то, что по словам царственной собеседницы, было распылено в воздухе. Так или иначе, все трое ерзали и тихонько скулили. Пока на пределе слышимости.

И что же делать? Саша в отчаянии перевела взгляд на Звенового. И увидела: парень подает какие-то странные сигналы. То ли показывает глазами на медведя в бассейне, то ли…

И нет, это были не сигналы: у Звенового уже закатывались глаза.

— Владычица Мириада! — Саша вложила в слова все свое красноречие. — Моим спутникам стало плохо. Разрешите закончить аудиенцию.

— Правильно, плохо. — Глаза дриады стали похожи на два стальных клинка. — Все твои спутники мужского пола, и им не место во владениях. Совсем скоро они покинут их. Естественным путем.

Естественным путем? Умрут, что ли?! Саша в ужасе уставилась на прекрасную собеседницу:

— Нет, это решительно невозможно!

— Это почему же? — с усмешкой пропела дриада. — Прежде было именно так, почему не в этот раз?

— Н-натали пог-гиб-бнет! — Амвросий с трудом разлепил один глаз. — У н-них т-там в-в-в ин-нституте М-МИ сл-лучилась зав-варушка, м-мы т-тут п-по д-де…

Парень не договорил. Голова бессильно упала на грудь.

— Вот как? — Дриада изогнула губы в странной смешке. — Почему ты мне не сказала?

— Не хотела расстраивать, — выпалила Саша. — Вы бы все равно ничем не могли помочь. Вы наверняка не можете покинуть ваши владения!

Отчаяние придало Саше смелости. Она говорила те вещи, которые раньше ни при каких условиях не сказала бы дриаде, а тем более владычице. Простой дриаде из опасения ранить словом. Владычице — потому, что та была опасна. Очень опасна.

А Мириада как будто не заметила ни мотивов, двигающих собеседницей, ни колкости ее слов.

— Может, оно и к лучшему… — Дриада задумчиво побарабанила пальчиками по спине медведя. А точнее, медведицы. — Падет контора, Натали ничего не останется сделать, как вернуться во владения. Если она останется в живых.

С этими словами владычица сделала еле уловимый знак — к ней приблизились подручные-дриады. Вот Мириада что-то им сказала. Вот они, поклонившись, развернулись уйти…

«Пора! — Саша не стала смотреть, что будет дальше. — Надо отсюда выбираться!»

Но что, что она могла сделать?

Верному Конопушу было очень плохо, у него ртом шла пена. Черныш и Снежный были не в лучшем состоянии. Парни и вовсе уже спали крепким сном.

«Наверняка Мириада распылила в воздухе что-то, не оглушающе, а именно губительно действующее на всех особей мужского пола», — пришла к девушке запоздалая мысль.

Но если это так — ее друг и ее брат умрут! И верные псы тоже!

И Саша сделала единственное, что она могла в этой ситуации — призвала Бездну!

***

Саша молила. Молила как тогда, когда просила дом впустить ее гостей, только еще жарче: помоги!

Помоги! Яви свою мягкую мощь, развей колдовство!

Помоги! Пусть Николай Звеновой и Амвросий Дубров очнутся от наваждения!

Помоги! Пусть выздоровеют Конопуш, Черныш и Снежный!

Помоги! Помоги выбраться из ловушки!..

Так молила девушка. Молила и не видела, что прекрасные черты владычицы Мириады вдруг исказил страх. Но вот дриада сделала резкий жест руками — будто стягивала вышедшую из-под контроля реальность, как покрывало, наматывала ее на кулак…

— Помоги! — Саша заорала уже в голос. Перекрикивая, перебивая заклинание прекрасной древесной девы. — Помоги!..

— …Звала? — звонко разлилось в воздухе.

Разорвало ткань колдовства несоответствием легкости, беспечности и лиричной тишины, присущей Бездне.

— Ох, Прасковьюшка, звала! — Девушка обрадовалась яге как родной. Впрочем, та и была ей родная. Сколько-то там — юродная бабка, как-никак. — Мы к аналитикам шли и заплутали. Не поможешь найти дорогу?

— Заплутали? — недоуменно уставилась на Сашу яга. — Да от Сугдони до аналитиков рукой подать!

— Вот и хорошо, что подать, — не подыграла юнице девушка. — И будет совсем замечательно, если ты мне поможешь отсюда убраться. Вместе с парнями и собаками.

— Ага! — Прасковья наконец-то заметила, что не все так радужно. Дриад и медведицу в фонтане она почему-то не видела. — Да вы не просто заплутали, у вас проблемы… Но это здорово, Сашка, что ты ко мне обратилась! — уже в следующий миг просияла она. — Все решим!

Прасковья щелкнула пальцами, и во владения дриад, откуда ни возьмись, вломились три здоровенных лося!

— Максимилиан как-то обмолвился, что лосей около аналитиков видимо-невидимо, — доверительно сообщила Прасковья девушке. — Прав оказался маг. А теперь не мешай. Колдовать буду.

Саша и не думала мешать. Девушку колотил запоздалый страх: она практически потеряла друзей и верных псов, которые ей уже тоже стали друзьями! Из-за ее желания прогуляться по лесу ее спутники чуть было не погибли!

Впрочем, Саша быстро опомнилась: заметила, что застывшие было Мириада и другие дриады вдруг вздрогнули. Зашевелились… Уж не из-за того ли, что она пала духом?

— Чем тебе помочь, Прасковьюшка? — как можно спокойнее обратилась тогда Саша к юнице.

А та уже успела наколдовать большую телегу с пахучей соломой. И даже впрягла в нее лосей.

— Ф-фух!.. — Прасковья отерла пот со лба. Саша заметила: руки яги дрожат. — Никогда еще не ворожила с такой скоростью. Помоги погрузить ребят и собак, будь другом. А?

Она с такой доверчивостью посмотрела Саше в глаза… И девушка вдруг поняла: неспроста юная яга пострадала от Лаврентия. Ох, неспроста!..

— Конечно! — Злость на политикана придала девушке силы. — Ать-два, взяли!

Однако предательское сомнение все-таки на миг кольнуло Сашу: псы-то, поди, весят. И весят изрядно.

— Сашка, соберись! — Улыбка Прасковьи была страдающей. — Пожалуйста. А не то…

Она не договорила, да Саше это было и не нужно: и так понятно, что будет, если они потеряют контроль над ситуацией. Да и дриады снова зашевелились… Девушка, не воззвав, но взвыв к Бездне о помощи, взяла себя в руки. И уже легко отбросила сомнения: доверять Бездне, так доверять!

— Вот и молодец, — задорно подмигнула Прасковья.

Вдвоем они прекрасно управились с казавшимся непосильным грузом. Подняли и положили троих псин на телегу. Следом за ними и парней, почему-то показавшимися равными громадным собакам по весу.

Потом уселись на сено и сами.

— Но! — Прасковья щелкнула по крупу центрового лося. — Пошел!

Лось, постепенно ускоряя бег, понесся — прочь из гиблых мест.