Вечный рассвет. Академия

Глава 25

Похоже, мы для них незаметны. Неужели мы каким-то образом оказались внутри книги?

Голос Беллы доносился откуда-то сверху:

— Люди и вампиры воевали с давних времен. Охотники не желали быть нашей едой, мы не собирались им уступать, таков закон — выживает сильнейший.

Война шла долго, очень долго, не даром главы высших кланов вампиров прозвали ее вечной.

Однако победить никто не мог. Люди убивали вампиров, а вампиры людей. Не прекращающийся цикл ненависти. В конце концов совет высших кланов подписал договор с инквизиторами и охотниками.

Война прекратилась. Все остались довольны. Охотники стали следить за порядком среди вампиров. Высшие и их слуги имели право на жертву примерно раз в несколько месяцев.

Да-да, Нина Райн, одной из таких жертв и стал твой отец.

— Что?!! — Лицо Нины стало мертвенно бледным, она сжала руки в кулаки. Вы продолжаете убивать людей, да⁈

— Именно, — с торжеством в голосе сказала Белла. — У нас есть таблетки из искусственной крови, но это отвратительная еда. Гораздо приятней попробовать настоящую живую кровь, а еще лучше поохотиться на жертву, такой охоты требуют наши древние инстинкты.

Поляна с рыцарями исчезла, и мы снова оказались в кабинете биологии. По щекам Нины текли слезы:

— Поэтому вы придумали Ночь Жатвы?

— Да, — Белла сидела за учительским столом и внимательно нас разглядывала. — Видишь ли, Нортенвиль — собственность великого клана Ридели. Ежегодно мы приглашаем сюда будущих слуг, даем им хорошее образование и обращаем при помощи нескольких капель своей крови, а в конце года устраиваем охоту на смертных. Нортенвильский лес прекрасно подходит для подобных развлечений. Поэтому помимо детей кланов слуг в академию приглашают простых, ничем не примечательных школьников. В ночь Жатвы мы выпиваем жертв, а потом стираем память их родственникам. Точнее, это делает Николас, заклинание забвения знает только он.

— Вы — монстры! — Злобно сказала Нина. — Убийцы!

Я обнял ее за плечи и с радостью отметил, что, увидев это, Белла поморщилась

— Послушай, Белл, охотники согласны с этим? Я имею в виду ваши развлечения: право на жертву и охоту на школьников.

Высшая задумчиво пожала плечами:

— Охотники давно стали для нас ручными псами. Мы везде, Майкл: во власти, среди сильных мира. Охотникам лишь остается играть по нашим правилам. Единственные, кто не желает подчиняться высшим, — инквизиторы, те, кто судят и карают провинившихся вампиров. Они даже среди охотников считаются элитой, и они наши единственные враги, — Белла тяжело вздохнула.

В этот момент неожиданно раздался голос Стива:

— Так зачем ты нас позвала? — Поймав наши взгляды, он покраснел, — ну я имею в виду, если у вас вампиров все так круто, что тебе нужно от нас?

— Действительно, — хмыкнул я. С каких это пор Стиви стал задавать правильные вопросы?

Улыбку словно ластиком стерли с лица Беллы, в ее глазах промелькнуло беспокойство:

— Да, я расскажу вам. Несколько месяцев назад в Нортенвиле кто-то стал осушать студентов. Часть из них готовили для Жатвы, но другие должны были стать слугами. И наших будущих слуг убили. Я пыталась найти виновного, но все бесполезно. Заклинания поиска, ритуалы открытия прошлого ни к чему не приводили. Убийца словно исчезал после своих преступлений. — Белла нахмурилась. — Я просила Николаса о помощи, но он сказал: «Разбирайся сама, тебе уже восемнадцать, дорогуша,» — она комично изобразила фирменную улыбку пижона Ридели. — Мой опекун запрещает звать инквизиторов для расследования. Поэтому я оказалась в западне. Пока невероятными усилиями Берри, Уинстон и остальных все произошедшее удается сохранить в тайне, но как только другие кланы узнают, что мы не можем найти убийцу в хваленом Нортенвилле, нас с Николасом призовут на совет. Думаю, мой опекун будет в ярости, — сдавленным голосом закончила Белла.

Я внимательно на нее взглянул:

— Он свесил убийства на тебя, да Белл? И ты должна найти преступника?

Цок-цок — Белла на своих каблуках снова подошла к нам с Ниной.

— Нет, милый, мы должны найти преступника. Сейчас вы трое в моей власти. Если поможете, уйдете из Нортенвиля живыми, а если нет, станете жертвами на кровавой Жатве.

— Почему мы должны тебе верить? — Со злостью в голосе спросила Нина.

Белла вздохнула. Достала из кармана юбки маленький острый нож. Перед ней прямо в воздухе появился белый лист с синей печатью:

— Обязуюсь выпустить из Нортенвиля живыми Нину Райн, Майкла Корнера, — она чуть помедлила и с недовольством продолжила, — Стива Джонса, хотя не думаю, что от него будет много толку.

Белла порезала ладонь, и капля крови упала на лист, который прилетел прямо в руки Нины.

— Эта нерушимая клятва, Райн

— Та самая, которую я видела во сне, — прошептала Нина, — нерушимая клятва.

— Что нам нужно делать, Арабелла?

Высшая победно улыбнулась

— У меня уже есть план. Через несколько дней я проведу Вальпургиев бал — немного раньше, чем обычно. За ним традиционно последуют Ночь Жатвы. Перед балом я пущу слух о том, что как только Жатва закончится, в Нортенвиль приедут инквизиторы, дружки Джона Блейна, и начнут расследование. Вы, — она окинула нас троих взглядом, — будете докладывать мне обо всем, что произойдет на балу, каждую мелочь. Вы станете моими глазами и ушами. Думаю, именно на балу преступник себя выдаст. Он испугается инквизиторов, и тогда, — Белла хищно сверкнула глазами, — я с ним расправлюсь.

В этот момент она снова стала собой — королевой Нортенвиля, гордой и непобежденной.

И тут мне стало интересно:

— Эй, Белл, это все, конечно, круто, но почему ты просишь шпионить нас, а не своих слуг?

Она немного помедлила с ответом, а затем нехотя сказала:

— Эффект неожиданности, никто не догадается, что шпионы — среди будущих жертв. К тому же, ваши способности меня впечатлили. Вы двое ловкие, изворотливые, кстати, ты точно не хочешь стать слугой, Майкл?

Я качнул головой.

— А ты, Нина?

— Нет, — сказала она сквозь зубы.

— Мне правда жаль твоего отца, — Белла развела руками. — Но такова…

— Послушай, — перебила ее Нина. — Как ты стала высшей? Ридели ведь не твой отец?

После этого вопроса в комнате повисла напряженная тишина. Питер с другим слугой стали о чем-то перешептываться, а на лице Беллы появилась странная смесь злости и досады.

— Ты такая любопытная, Райн. Что ж, я расскажу, это не тайна. Слуги тоже знают, что раньше их госпожа была обычным человеком. Да-да, на самом деле я жила в приюте для сирот и даже не смела мечтать о такой жизни.

Белла хлопнула в ладоши, и стены класса снова начали менять свои очертания. На этот раз мы оказались в темной узкой комнате. На стенах облупилась штукатурка, с потолка свисала лампа с посеревшим от пыли плафоном.

— Черт возьми, Белл, как ты это делаешь? — Вопрос сорвался у меня сам.

Сверху раздался привычный голос высшей:

— Это моя способность, Майкл, создавать иллюзии.

Я повернул голову влево.

По периметру комнаты стояли пустые кровати. На одной из них сидела девочка в грязном платье. В руках у нее была книга, под глазом всеми оттенками фиолетового переливался синяк.

— Белла? — От удивления у меня пропал дар речи. Передо мной была совсем другая Белла — не холеная аристократка и школьная королева, а несчастная девочка с испуганными голодными глазами. На вид ей было лет десять.

Белла пустым взглядом смотрела на пожелтевшие страницы и кусала ногти. Она то и дело смотрела на часы и шептала:

— Хоть бы он пришел, хоть бы он пришел, господи, пожалуйста, — ее руки невольно сложились в молитвенный жест.

— Это тот самый приют, где ты жила? — спросила Нина.

Ответа не последовало.

В дверь постучали три раза, а затем она распахнулась настежь, впуская в комнату холод, снег и запах морозной ночи.

От неожиданности Арабелла выронила книгу, и та с глухим стуком упала на пол.

В комнату вошел человек в серой шляпе и сером плаще. Весь его облик состоял из серых оттенков, только они разительно отличались от стен цвета асфальта и грязно-серого платья маленькой Беллы.

В моей груди что-то перевернулось. Захотелось уйти отсюда и забрать с собой Нину, спрятать ее от этого проклятого пижона, потому что передо мной был Николас Ридели. Я даже уловил запах его любимого одеколона.

— Ридели. — Я чувствовал исходящую от него силу даже внутри созданной Беллой иллюзии.

И мне это не нравилась.

— Вы пришли! — Маленькая Белла кинулась в его объятия. — Пришли! Пришли!! Я так ждала вас!! Вы ведь меня заберете? Вы обещали!

— Привет, малышка, — голос высшего стал мягким. Он улыбнулся, — конечно, я тебя заберу. Мы будем жить в настоящем замке. Слуги купят тебе красивые платья, все для моей милой Арабеллы — Ридели коснулся ее спутанных волос.

Видимо, от волнения Белла приоткрыла рот, а потом внезапно отвернулась:

— Почему вы решили удочерить именно меня? Чем я вам так понравилась? Другие дети из приюта говорят, что вы обманщик, что так не бывает, да они много чего говорят! — Белла нервно прикусила губу. — Но я им не верю!

На миг в комнате повисла тишина. Лишь ветер шумел за окном. В глазах Арабеллы появился страх:

— Простите! Простите меня, я сказала что-то не так?

— Нет-нет, — Ридели лишь качнул головой. — Ты абсолютно права, не стоит доверять окружающим. — Он наклонился так, что его лицо стало на одном уровне с испуганным лицом Арабеллы, — мир, который ты увидишь со мной, разительно отличается от того, что ты знала. Я должен рассказать тебе об этом сейчас, таковы требования инквизиторов. Риделли вздохнул:

— Ты станешь другой, Арабелла, сильной, обеспеченной. Я сделаю тебя королевой своего замка.

Маленькая Белла слушала его, восторженно замирев, наверное, она уже представляла себя в дорогих платьях в окружении слуг.

— Но для этого, — Ридели провел рукой в перчатке по ее щеке, — тебе придется изменить свою природу. Иногда ты будешь пить кровь, Белла, такова цена.

В этот момент дверь в комнату распахнулась настежь, издав жалобный скрип.

На пороге стоял мистер Блейн, но на несколько лет моложе. На месте его левого глаза красовалась повязка из бинтов. Он зашел в комнату, прихрамывая, опираясь на деревянную трость. Вместо белого медицинского халата на учителе было черное пальто со снежинками на воротнике.

Тень Блейна нависла над Арабеллой, и она, испуганно ойкнув, попятилась.

— Ты… — он развернулся к Ридели. — Как ты смеешь использовать в своих грязных играх ребенка?

— Пфф… С чего ты взял, что мои игры грязнее ваших, дорогой Блейн? Посмотри на нее. — Риделли махнул рукой в сторону испуганной Беллы. — Старое штопаное платье, потухший взгляд — так в ваших приютах заботятся о детях? Я предложил ей другую жизнь.

— Ты — кровопийца, — прошептал Блейн, казалось, еще миг, и он набросится на Ридели.

— А ты — убийца, — спокойно ответил ректор.

Так они стояли несколько секунд, испепеляя друг друга взглядами. Казалось, что в комнате бушуют две необузданные стихии, вечные, как мир: одна — олицетворение снега и холода в надменном взоре Ридели, другая — воплощение пламенеющей ярости в сверкающих глазах Блейна.

Наконец, учитель вздохнул и распрямился:

— Я пришел, как инквизитор, засвидетельствовать законность твоих действий, высший, — в его взгляде вновь промелькнул недобрый огонь.

— О, а мне казалось, что ты просто соскучился по мне, дорогой Джон, — язвительно ответил Ридели.

— Нет, — Блейн, сгорбившись, оперся на трость, — после встречи с твоим племянником мне долго не придется скучать. Подумать только, этот кровосос хотел убить всех нью-йоркских инквизиторов! Он пытался…

Но у него не получилось, — равнодушно ответил Ридели. — Вы дали отпор Альфреду и его слугам. Мой племянник ошибся и поплатился за это. Ты ведь его приговорил к смерти — можешь гордиться, одноглазый друг.

Арабелла испуганно смотрела на этих двух абсолютно позабывших про нее взрослых. Казалось, еще немного, и она грохнется в обморок.

— Да-да, — усмехнулся Блейн, — твой племянник лишил меня глаза. Он мертв, жаль, что я не увидел, как этот кровосос рассыпается в пепел.

Ридели фыркнул:

— Это было феерично, мой друг. Я забрал умирающего племянника домой и извлек сердце по решению вашей верховной коллегии. Приговор инквизиторов исполнен. Вот оно. Можешь потрогать или попробовать. — Ридели снова усмехнулся и протянул сверток, обернутый тканью, инквизитору. Затем подошел к Арабелле и мягко сказал:

— Закрой глаза, дитя, не хочу тебя пугать раньше времени.

Она послушно кивнула и зажмурилась, прикрыв глаза ладошками.

Сверток пульсировал, я увидел кровь на серой ткани, и мне стало нехорошо. Словно внутри было нечто живое. Ридели приоткрыл сверток, и Блейн, достав из кармана прозрачный шар, поднес его к пульсирующему предмету. Шар окрасился в красный.

— Это оно, — выдохнул Блейн, — сомнений быть не может.

— Вот и отлично, — Ридели вежливо улыбнулся, — остался последний пункт. Арабелла, открой глаза.

Девочка послушно опустила ладони и взглянула на Ридели.

— Чтобы жить со мной, тебе придется стать одной из нас. Это большая честь и ответственность. Дело в том, что мой племянник погиб, и я остался один, без преемника.

Грустно, не правда ли?

Арабелла кивнула, не сводя глаз с предмета в серой ткани.

— Мне нужен кто-то, способный продолжить наш род. Наследник, друг, тот, кто заменит Альфреда. И я выбрал тебя. Как ты уже, наверное, догадалась, мы не люди. Мы — дети ночи, пьющие кровь. У нас много имен, но суть одна.

Фигура Ридели на миг словно увеличилась.

— Ты станешь высшей. У тебя будет все, о чем можно мечтать: сила, власть. Не верь легендам, мы не боимся света, хоть и не любим его.

Арабелла зачарованно смотрела на ректора:

— Что мне нужно сделать?

И тут Блейн шагнул вперед:

— Послушай, девочка, они — убийцы, подлецы. Эти твари считают людей просто едой, неужели ты готова стать одной из них?

Взгляд Арабеллы заметался, наконец она тяжело вздохнула:

— Готова… На все готова, чтобы вырваться из этой дыры! — В ее глазах блеснули слезы.

— Мистер Ридели, я пойду с вами, — руки Беллы вцепились в серебристо-серый плащ высшего.

Блейн лишь покачал головой, проворчав «все бесполезно».

— Что ж, — ректор развернул кусок ткани, в котором билось окровавленное сердце.

Ридели взмахнул рукой, и оно превратилось в прозрачный кубок с красной жидкостью.

— Выпей это, — он протянул кубок Белле и она, всхлипнув, поднесла его к губам.

В этот миг мне захотелось подбежать к ней, вырвать кубок и разбить на мелкие осколки. На плечо легла рука Нины:

— Не делай этого, — прошептала она. — Арабелла все равно выпьет то, что внутри кубка. Мы же в ее воспоминаниях.

В следующий момент маленькая Белла действительно сделала несколько глотков, закрыв глаза. Кубок выпал из ее рук и со звоном покатился по полу. Она покачнулась и начала падать, Ридели быстро подхватил хрупкое тело девочки и внимательно взглянул в окно, за которым кружились белые хлопья снега:

— Ну вот и все.

Блейн покачал головой и, повернувшись, заковылял к двери.

— Передай ей, что все прошло успешно, мой друг, — сказал напоследок Ридели, — вашей несравненной главе, ты ведь так ее любишь.

— Не смей говорить о ней со своей фирменной издевкой! — прошипел инквизитор и скрылся за дверью.

Ридели с Беллой на руках открыл окно и исчез в круговороте белых снежинок.

Иллюзия начала таять, как снежный сугроб под светом яркого солнца. Серые стены расплывались в бесформенное пятно, а затем становились прозрачными.

Мы вновь оказались в классе миссис Уинстон.

Белла стояла у окна. На лице ее застыло странное выражение. Грусть? Отчаяние?

Интересно, почему она ничего не рассказала мне раньше? Мы ведь планировали пожениться. Белла… Эта девушка из тех, кто никому не доверяет и хранит свои секреты до конца. На миг мне стало жаль ее.